- Вы заметили, - сказал он, указывая вниз, - какой толстый ковер на лестнице? Я сразу заметил и пытался еще внизу привлечь к этому ваше внимание.
- Извините, - понурился я, - но я до сих пор не понимаю, в чем примечательность сего факта.
- Право, Стокер… - удивился Элиот. - Толстый ковер заглушает звук шагов! - воскликнул он и взглянул в сторону верхнего этажа. - А теперь будьте любезны взойти вон туда и спуститься, мимо этой двери, к следующему лестничному пролету, но - тихо! Как можно тише!
- Тихо? - изумился я. - Боюсь, у меня походка не из легких.
- Вот именно! - подтвердил Элиот, захлопывая дверь прямо перед моим носом и оставляя меня в полном одиночестве.
Поняв, наконец, что он хочет (боюсь, вы подумаете, что до меня все долго доходит), я в точности исполнил его просьбу. Спустившись, я подождал у парадной двери и, когда Элиот так и не появился, взобрался обратно по лестнице. Теперь я шел нормальной походкой, и сразу дверь квартиры распахнулась.
- Отлично! - вскричал Элиот, выходя мне навстречу. - Сейчас, когда вы снова топаете как слон, я вас отлично слышу, но, когда вы спускались, не раздалось ни малейшего скрипа! Думаю, вы согласитесь, что это наводит на кое-какие мысли.
Он запер дверь в квартиру и поднялся по лестнице на третий этаж.
- Вы думаете, что убийца - этот индус? - полюбопытствовал я, следуя за ним.
- Мы просто изучаем возможности. И мы разрушили алиби нашего раджи. Да, было слышно, как он восходит по лестнице, но это не доказывает, что он пришел с улицы. Он мог спрятаться, пока Люси бегала за полицией, а потом как можно тише отступить к парадной двери.
- Но куда он дел труп?
- В этом-то и заключается тайна. - Элиот снова вынул из кармана лупу и склонился над ковром, тщательно изучая ею, но через несколько мгновений мотнул головой и встал. - Больше следов крови нет. Конечно, их могли смыть, но при этом остались бы отметины. Нет… и это сужает возможности.
- Так у вас есть какая-нибудь теория?
- Мы явно приближаемся к разрешению загадки, вот только…
Он прервался, и ноздри его расширились, словно он взял след. Глаза его блеснули, как стальной клинок.
- Пошли, Стокер, - велел он, направляясь к лестнице. - Навестим-ка лавку ювелира!
Что мы и сделали. Как только мой спутник открыл дверь, к нему подошел небольшой седовласый человек.
- Чем могу помочь, сэр? - спросил он, потирая руки, словно намыливая их.
Элиот несколько свысока обозрел владельца лавки и прошелся взглядом по полкам и шкафам. Минуло несколько секунд.
- Полагаю, - наконец произнес Элиот, растягивая слова, - вы мистер Хэдли, ювелир леди Моуберли?
- Да, - несколько неуверенно ответил человек. - Имею честь!
- Отлично. - Элиот отвел от него взгляд. - Heкоторое время тому назад я обедал у нее и сэра Джорджа. На ее дне рождения. На леди Моуберли были поразительные драгоценности, купленные, полагаю, именно в вашей лавке. Ей они достались в подарок от сэра Джорджа.
Мистер Хэдли насупился и почесал голову:
- Обождите, сэр, я проверю по книгам.
Он просеменил было к прилавку, но Элиот помотал головой.
- Да нет, - нетерпеливо окликнул он. - Не надо смотреть. Уверен, вы и так вспомните эти драгоценности. Они отличаются от других - серьги и ожерелье из района в Индии под названием Каликшутра…
Последнее слово Элиот выделил специально, и, когда он заговорил вновь, в голосе его зазвучала некоторая напряженность:
- Вы же помните их, уверен, что помните.
Владелец лавки с беспокойством покосился на нас.
- Они никогда мне не принадлежали, - наконец выдавил он.
- Но они красовались у вас в витрине, не так ли? - нахмурился Элиот. - Да, припоминаю, леди Моуберли упоминала об этом. Она увидела их в вашей витрине, гуляя с сэром Джорджем, а он потом зашел к вам и купил их. В вашей лавке. - Глаза Элиота сузились. - И ни в какой другой. Ведь вы были слугой у сэра Джорджа, если я не ошибаюсь?
Старик в явном волнении вновь начал потирать руки.
- Оно, конечно, так, - нетвердо пробормотал он. - Сэр Джордж и леди Моуберли действительно увидели эти драгоценности у меня в витрине. Но повторяю, сэр, они были не мои, и я не мог их продать. К тому времени как сэр Джордж вернулся, я их уже вернул.
- Вернули? - фыркнул Элиот. - Я вас не понимаю.
- Мне их дали взаймы.
- Кто?
Ювелир поперхнулся:
- Человек, который хотел вести со мной дело.
- Так это ему принадлежали драгоценности из Каликшугры?
- Да, но если вас интересует, у меня имеются драгоценности из других районов Индии, да и вообще со всего мира.
- Нет-нет, - прервал его Элиот, - меня интересует Каликшутра. Если у вас нет этих драгоценностей, придется обратиться к тому, у кого они есть. Как я могу с ним связаться?
- А кто вы такой? - с внезапной подозрительностью поинтересовался мистер Хэдли.
- Меня зовут доктор Джон Элиот.
- Вы, значит, друг леди Моуберли?
- А что я не могу быть ее другом? - поднял брови Элиот.
В его глазах вспыхнула вдруг настороженность, и я почувствовал, что последнее замечание очень заинтересовало его. Но он не стал развивать свою мысль, а облокотился о прилавок и заговорил весьма дружелюбным тоном:
- Мы с мистером Стокером заядлые коллекционеры всяких редкостей с Гималаев. Стокер, дайте, пожалуйста, вашу визитную карточку мистеру Хэдли.
Элиот подождал, пока старик ознакомится с моим адресом, а затем, не говоря ни слова, сунул через прилавок гинею.
- Так вот, - продолжил Элиот, когда ювелир взял монету, - мы хотим отыскать вашего коллегу. Может быть, вы расскажете, какие у вас с ним взаимоотношения, чтобы мы знали, как лучше подойти к делу.
Старик наморщил лоб:
- Он пришел ко мне… э-э… месяцев шесть или семь тому назад… вроде как.
- Отлично, - кивнул Элиот. - И что предложил?
Старик нахмурился, словно не уверенный в том, зачем мы к нему пожаловали.
- Прошу вас, мистер Хэдли, - взмолился Элиот. - Что же он предложил?
- Предложил, - повторил старик, - предложил… сделку.
- Естественно, - холодно хмыкнул Элиот. - Вряд ли он предложил вам выйти за него замуж. Послушайте, мистер Хэдли, что-то вы темните!
- Всему свое время, - вызывающе пробормотал ювелир. - Он сказал, этот мой коллега… сказал, что у него есть первосортные драгоценности. Я ему сначала не поверил - по моей части в торговле много всякой дряни, уверен, вы понимаете… Но, как оказалось… Что ж, сэр, вы и сами видели кое-что на шее у леди Моуберли, прекрасные, просто прекрасные вещицы. Он заявил, что у него лавчонка где-то в доках.
- Где именно? - спросил Элиот.
- В Ротерхите, сэр.
- У вас есть адрес?
Мистер Хэдли кивнул, наклонился и открыл ящик конторки.
- Вот, сэр, - подал он Элиоту карточку.
- Джон Полидори, - прочел Элиот, - Ротерхит, Колдлэйр-лейн 3. - Он что, итальянец, этот мистер Полидори?
- Если и итальянец, то говорит по-английски лучше любого иностранца, с которым мне довелось встречаться.
- У лорда Байрона какое-то время был личный врач Джон Полидори, - вспомнил я. - Он написал повесть, которую мы как-то переделали для постановки в "Лицеуме".
- Не хотите ли вы сказать, что это тот же человек? - удивился Элиот. - Сколько же ему сейчас лет?
- О нет, - покачал головой я, - Полидори, врач лорда Байрона, покончил жизнь самоубийством, насколько я помню. Простите, Элиот, я вспомнил об этом чисто случайно.
- Понятно. Вы восхитительны, Стокер, с вашими театральными воспоминаниями! - Элиот повернулся к старику. - Но мы отвлеклись. На чем мы остановились? Да, этот мистер Полидори пришел к вам… С драгоценностями. И что он хотел от вас?
- У него была проблема, - улыбнулся мистер Хэдли. - Товар-то у него имелся, но больше ничего. Я хочу сказать, кто же поедет в Ротерхит? Никак не знатные люди, не джентльмены с деньгами. Если уж открывать лавку, сэр, то только на Бонд-стрит.
- Вот тут-то вы ему и подвернулись?
- Ну да, сэр. Он поставлял мне товар, а я помещал его в свою витрину.
- А драгоценности из Каликшутры… почему он не оставил вам эти изделия, чтобы вы сами продали их?
- Как я уже сказал, сэр, у него своя лавка. Вот адрес, у вас на карточке.
- Отлично. - Глаза Элиота вновь заблестели. - Ну а что еще?
- Иногда он хотел, чтобы определенные покупатели приходили к нему.
- Почему?
- Покупатели, которыми, как он считал, двигает особый интерес к драгоценностям. Коллекционеры, если хотите. С ними он предпочитал вести дело напрямую.
- Так вы сводили их с ним?
- Если так вам будет угодно, сэр. Дело было выгодное, он всегда платил мне приличные комиссионные.
- А сэр Джордж? Он тоже был одним из тех, кого вы направили в Ротерхит?
- Да, сэр. И мистер Полидори особо настоял на этом. "Достаньте мне сэра Джорджа, - умолял он. - Чего бы он ни попросил, когда придет, говорите, что у вас этого нет. И пришлите его ко мне".
- Вам это не показалось удивительным?
- Нет, сэр. А почему мне должно было так показаться?
- Потому что, насколько я знаю, сэр Джордж никогда в жизни не коллекционировал драгоценностей. С чего же ваш коллега заинтересовался им?
Под усами мистера Хэдли мелькнула легкая улыбка.
- Для себя он, может, и не коллекционирует. Но есть… люди, для которых он собирает драгоценности. - Он подмигнул. - Вы понимаете меня, сэр?
- Понимаю, - отрубил Элиот, не отвечая улыбкой на улыбку. - Думаю, что понимаю.
Старик вдруг забеспокоился.
- Только не поймите меня превратно, сэр, - запинаясь проговорил он.
- Превратно?
- Ну, - поперхнулся ювелир, - я осознаю, сэр, что леди Моуберли, должно быть, беспокоится, да и я, честно говоря, тоже переживаю…
- Вот как, Хэдли? Почему?
Старик помрачнел, и взгляд его вдруг опять стал враждебным.
- Если, сэр, - заговорил он размеренным и холодным голосом, - вам приходится задавать такие вопросы…
- То что? - нетерпеливо нажал Элиот. .
- То я не имею права на них отвечать. - Мистер Хэдли смотрел не мигая, с окаменевшим липом. - Раз вы ничего не знаете, сэр, то не мне раскрывать вам чужие тайны. Простите, - помялся он и выговорил последнее слово с почти оскорбительным равнодушием, - сэр!
Элиот полез в карман.
- Оставьте при себе ваши подачки, - поморщился старик. - Больше вы меня на этом не проведете.
Элиот опустил руку.
- Ну и ладно, - фыркнул он. Я с удивлением отметил, что лицо его вдруг просветлело. - Тогда скажите мне хотя бы вот что…
Ювелир упорно молчал.
- Вы давно видели сэра Джорджа? Последние пару недель он тут не появлялся?
Старик не промолвил ни слова.
- Должен быть честным с вами, - уступил Элиот. - Я действительно работаю на леди Моуберли. Сожалею, что счел необходимым ввести вас в заблуждение. Но она всего лишь хочет знать, жив ли еще сэр Джордж. Она его жена, мистер Хэдли… Я знаю, вы сами женаты. Так что прошу вас, - заглянул он в глаза старика, - призываю… Видели ли вы сэра Джорджа за последние две недели? умоляю… Леди Моуберли очень беспокоится.
Ювелир отвернулся, взглянул на улицу и повернулся обратно к Элиоту.
- Где? - рявкнул Элиот.
Мистер Хэдли и глазом не моргнул.
- На улице? Вы видели его там?
Старик пожал плечами.
- Ну, хорошо… Когда?
- Два дня назад, - со вздохом выдавил ювелир.
- Спасибо, мистер Хэдли, - улыбнулся Элиот. - Вы, должно быть, очень любите сэра Джорджа?
- Я всегда его любил, - проворчал старик. - С пеленок.
- Да, приятно засвидетельствовать это.
- Приятно, сэр?
- Да, мистер Хэдли, приятно. - Элиот обернулся ко мне. - Пошли, Стокер. Наше дело здесь завершено.
Он взглянул на карточку, которую все еще держал в руке.
- В свое время я навещу мистера Полидори. - Элиот приподнял шляпу. - Доброго вам утра, мистер Хэдли. Вы нам очень помогли. Благодарю вас за то, что уделили нам время.
И с этими словами он вышел из лавки. Я последовал за ним на улицу.
- Ну, Элиот, - спросил я в нетерпении, - как он вам показался?
- Честным и преданным.
- Да, преданным сэру Джорджу. А вы ожидали обратного?
- Я не был уверен.
- Почему? Что вы подозревали?
Элиот указал на дом, из которого мы только что вышли.
- Семья Хэдли занимает не только лавку, но и живет на третьем этаже. Все необычное, что происходит в этом доме, должно со временем обратить на себя их внимание. Это было ясно даже из рассказа Люси… А теперь предположим, на Хэдли нажали. Предположим, Хэдли втянули в заговор против сэра Джорджа. Насколько осложнится тогда наше дело. Что бы Люси ни видела в этой квартире, это не было какой-то внезапной катастрофой, но скорее эпизодом в цепи событий, длящихся, вероятно, уже несколько месяцев. Сам Хэдли, вероятно, подозревал, что что-то происходит. Вряд ли он ничего не знал.
- Почему же тогда он молчит?
- Как мы выявили, он считает, что тем самым проявляет верность сэру Джорджу. Это в свою очередь предполагает, что, по его мнению, опасность сэру Джорджу сейчас не угрожает.
- Да, конечно, - вспомнил я то, на что намекал старик. - Он вроде подразумевал, что у сэра Джорджа имеется любовная связь.
- Не могу сказать, что меня это удивило. Когда леди Моуберли впервые пришла ко мне, у меня сразу же возникло такое подозрение. У Джорджа всегда была слабость к прекрасному полу. Естественно, я не поделился этой теорией с леди Моуберли.
- Так вы говорите, Элиот, это возможно?
- О, более чем возможно. Я почти с уверенностью могу утверждать, что у него был какой-то роман.
- Почему же тогда его убили?
- Ас чего вы взяли, что его убили?
- Но… - пришел я в крайнее изумление. - Люси говорила… она видела, как его…
- Нет-нет! - замотал головой Элиот, прерывая меня. - Это совершенно невозможно. Вы сами осмотрели ковры. Там, в комнате, не происходило никакого кровопролития, и никому не перерезали глотку. И все же перед нами тайна. Люси видела Джорджа с улицы, но, когда она вошла в комнату, он исчез. Куда? Что с ним случилось?
- Признаюсь, я совершенно растерян.
- Конечно. Так вам не под силу догадаться?
Я задумался.
- Знаю! - внезапно вскричал я. - Сэра Джорджа задушили, а его труп спрятали в квартире Хэдли!
- Интересная теория. - На губах Элиота заиграла легкая улыбка. - Но маловероятная. Мы же согласились, что Хэдли предан своему прежнему хозяину. Осмелюсь предположить, что он не возрадовался бы возможности приютить убийцу с трупом сэра Джорджа на плечах.
- Вы, конечно, правы, - проговорил я, покачивая головой.
- Ну же, Стокер, думайте! Два решения напрашиваются сами собой.
- Правда?
- Да, это очевидно. - Элиот глянул на меня заблестевшими глазами специалиста, перед которым предстала задача на испытание его таланта. - Первое, к сожалению, самое маловероятное из двух, но возможно, что раджа это и есть сам сэр Джордж! Эта идея поразила меня во время рассказа Люси. Да-да, - торопливо сказал он, увидев, что я раскрываю рот, чтобы возразить ему, - Я уже согласен с тем, что это маловероятно. Люси видела раджу и говорила с ним. Она крайне наблюдательна и хорошо знает сэра Джорджа, к тому же она не из тех, кого легко провести. Кроме того, остается без объяснений то, что она видела в окне квартиры. Однако мы вывели, что у сэра Джорджа была любовная интрижка. Если мы правы, тогда у него были причины изменить свою внешность. Наша теория также может объяснить присутствие раджи в театре вчера вечером - он пришел посмотреть первое выступление Люси.
Так что мне не хотелось бы списывать со счетов эту идею. Я предпочел бы вначале сам понаблюдать за раджой.
- Вы не убедили меня, Элиот, - не согласился я. - Путанность этой теории перевешивает ее преимущества.
- Да, - ответил он. - Но надо подождать. Кто знает, что время и внимательное наблюдение откроют нам?
- Вы упомянули о второй теории… В чем она заключается?
- А вот здесь, - тощее лицо Элиота внезапно потемнело, - мы вступаем в более темные края…
- Можете мне рассказать? - спросил я, отметив сдержанность его голоса.
- Не в подробностях, - ответил он, - ибо здесь замешаны большие государственные дела, и если они связаны с исчезновением сэра Джорджа, а я боюсь, что это так, то тогда мы столкнулись с опасным и ужасным заговором. Вот почему я все же надеюсь, что таинственный раджа окажется сэром Джорджем. Вариант, что раджа Каликшутры действительно тот, за кого себя выдает, слишком мрачен, чтобы его предусматривать.
- Но почему? - ужаснулся я, одновременно преисполняясь любопытством. - В чем суть подозреваемого вами заговора?
- Вы помните, что мой интерес к этому делу вызвала не Люси, а леди Моуберли. Она высказала глубоко удручившее меня предположение, что исчезновение сэра Джорджа связано со смертью Артура Рутвена.
- Бог ты мой! - вскричал я. - Связано, Элиот? Но как?
- Одним своеобразным обстоятельством. Обоих оскорбили анонимными посланиями. Первое было почти смешно. Артуру, у которого, как я полагаю, имеется больше редких монет, чем у кого-либо в Лондоне, написали, что его коллекцию обошли и она потеряла ценность. Второе послание, пришедшее через некоторое время вслед за первым, было более оскорбительно. Леди Моуберли, любившей мужа с юных лет, сообщили, что сэр Джордж ей изменяет.
- Ну, это, честно говоря, так и было.
- Истинность оскорбления не имеет значения. Имеет значение цель обоих посланий.
- Но они такие разные, на мой взгляд.
- Напротив, - возразил Элиот, - они весьма схожи. Не видите, Стокер? Они оба пытались заставить адресата оправдываться.
- Что вы имеете в виду?
- С делом Артура Рутвена все ясно, как я понимаю? Хорошо. Теперь возьмем Джорджа… Стокер, вы женатый человек. Представьте следующий сценарий: вашей жене говорят, что вы ей неверны. Что бы вы сделали?
- Постарался бы убедить ее, что я все же верен ей.
- Ну конечно же… Вы бы попытались оправдаться. Но идем дальше. Через несколько дней у вашей жены день рождения. Что бы вы еще сделали?
- Купил бы ей что-нибудь, какой-нибудь чудесный подарок.
- Замечательный ответ! Именно так!
- Драгоценности! Разумеется? Он купил ей драгоценности!
- Как докупает их всем своим женщинам. Помните, что Хэдли сказал нам? Они хорошо знали эту его черту и на ней сыграли.
- Они?
- Да, они… - Он помедлил, и его лицо напряглось от раздумий. - Эти силы заговора, - пробормотал он, - сколь они коварны! Как глубоко раскинули они свои сети.
- Так вы думаете, этот Полидори…
- Ну это тот еще пройдоха!
- Почему?
- Вся эта белиберда о лавках в Ротерхите и сказочных драгоценностях! Если у него такие бесценные изделия и он честный человек, что ж он не купил лавку на Бонд-стрит? К чему эта запутанная, посредническая сеть? Нет-нет, это все патентованное жульничество! С ясной целью - заманить Джорджа в Ротерхит, в определенное место, - он взглянул на карточку, - на Колдлэйр-лейн, 3. Но зачем? Зачем, Стокер, зачем?
- Вы сказали, у вас есть теория…