– Надо отдать тебе должное, ты очень хороший слушатель, - все с той же улыбкой проговорила Лазель, а потом уже тише добавила, - и, наверное, такой же хороший друг.
– Уж чего не знаю - того не знаю, - рассмеялась Алекса. - Друзей у меня очень немного.
– А их и не должно быть много, настоящих друзей, - задумчиво произнесла Лазель, устремив взор куда-то вдаль.
– Слушай, раз уж мы решили держаться вместе, давай сходим завтра на какую-нибудь оперу. Стыдно сказать, я еще ни разу не слышала оперу, исполняемую на русском языке.
– С радостью. Продолжим наш маскарад в светском обществе?
– О, да! - снова рассмеялась Алекса. - Давно моя персона не вызывала такого интереса у людей. С тех самых пор, как я жила в Венеции, но там это имело меньшие масштабы. А здесь, в Петербурге… И эта известность получена благодаря тебе.
– Да-а… Внимание императрицы - за него многие готовы жизнь отдать, - усмехнулась Лазель. - Но мне от этого не слишком много пользы. Ты знаешь, менее всего я стремилась быть узнанной. А что произошло в Венеции?
– Так случилось, что я помогла одному дворянину отбиться от шайки разбойников, и людская молва вознесла меня чуть ли не в ранг национального героя. Делать им было нечего!
– Смешно. Ты так возмущенно говоришь об этом, будто они обвинили тебя во всех смертных грехах.
– Я не ищу славы, она скорее меня тяготит, - пожала плечами Алекса. - Поэтому я ношу звание вампира-одиночки и довольна этим.
– Это удивляет многих: как вампир сильнейшего клана, птенец самой королевы, - и совершенно не амбициозен, - согласилась Лазель. - Но, узнав тебя, я поняла, что ты никогда не будешь плыть по течению, это противоречит твоей сути. Ты предпочитаешь идти своим собственным путем. И не исключено, что когда-нибудь он приведет тебя в кресло магистра города, а может и выше.
– Ну нет, - рассмеялась вампирша веселым искрящимся смехом, - это уж точно не мое.
– Кто знает, что случится через век или несколько веков?
* * *
Алекса сдержала свое слово, и следующим вечером они с Лазель пошли в оперу. Но это оказался далеко не последний их совместный выход в свет. Балы, ужины, театры… Им было как-то веселее вдвоем. Похоже, между ними и впрямь зародились ростки настоящей дружбы.
Вампирша хотела познакомить Сергея с Лазель, но как-то так получалось, что эти двое никак не могли встретиться, словно рок какой-то! Вот и сегодня Алекса только рассталась со своей новой подругой, проехала буквально метров сто, как встретила Сергея. Вернее сначала она его почувствовала, а потом с ней поравнялся всадник.
– Привет, - голос Сергея, как всегда, был пронизан смешинками, как кекс изюминками.
– Привет, - отозвалась вампирша, придержав поводья.
– Что-то ты совсем стала забывать друзей.
– Неправда, - возмутилась Алекса, вздергивая подбородок. - Просто у меня есть и другие дела и увлечения.
– О, как интересно! - они ехали совсем рядом, будто их лошади были в одной упряжи. - Расскажешь?
– Сначала догони!
В ее глазах вспыхнули задорные искры, она пришпорила коня и вихрем умчалась вперед, лишь снег взметнулся из-под копыт. Но Сергей не собирался отставать и тут же рванул следом. До дома Алексы, этого импровизированного финиша, они доехали практически одновременно, ну с небольшим опережением инициаторши этих гонок.
– Отличная у тебя лошадка, - искренне похвалил Сергей, спешившись. - Где ты ее купила?
– Где купила - там уже нет, - усмехнулась Алекса, тоже покинув седло. - Но, насколько я поняла, тебе грех жаловаться на своего жеребца. Английский?
– Да, - подтвердил он, потрепав животное по морде и отдав поводья конюху.
Они вошли в дом и тотчас были окутаны теплом. Комнаты были жарко натоплены, аж окна запотели. Так что и намека не осталось на царящий за ними мороз. Их встретила горничная с вопросом, не желают ли господа отужинать. Естественно, оба отказались, а Алекса попросила их не беспокоить.
Едва они расположились в гостиной, как Сергей произнес:
– Тебя постоянно видят в обществе какой-то вампирши. Я тоже видел вас однажды, правда ее разглядел не слишком хорошо. Но и этого хватило, чтобы понять, что она симпатичная и очень сильна. Магистр, не меньше. Но кто она? - видно его так и распирало любопытство.
– Мой друг, - просто ответила Алекса, расстегивая пуговицы камзола.
– Друг и все? - переспросил Сергей, а взгляд его неотрывно следил за движениями проворных пальцев вампирши.
– А ты чего ожидал услышать?
– Ну хотя бы историю о том, как вы познакомились. Это произошло в Петербурге?
– Нет, по дороге.
– И кто она? Почему я ее не знаю, во всяком случае не узнал?
– Не можешь же ты знать всех вампиров мира! - усмехнулась Алекса. - Она самый удивительный вампир из всех, кого я когда-либо встречала. Разве что кроме нашей создательницы.
– Та-а-ак, - протянул Сергей, подсаживаясь поближе. - С этого момента я прошу поподробнее!
– А что подробнее? Лазель просто не похожа на всех остальных. Во всех смыслах, - вампирша вовсе не собиралась пересказывать Сергею все то, что ее подруга рассказала ей. Во-первых, она не спросила на то ее разрешения, и это главное. Чужих секретов Алекса никогда не выдавала, да и своих тоже.
– Значит, ее зовут Лазель… что-то знакомое… но не могу вспомнить. Откуда она? Из какого клана?
– Слушай, я не собираюсь выкладывать тебе всю ее подноготную в трех экземплярах. Да и я сама не стремилась узнать о ней все и сразу. Она просто моя подруга.
– Вот всегда ты так! - насупился Сергей, но эта хмурость была наигранной.
– Если всегда, то тебе пора бы уже привыкнуть, - усмехнулась Алекса.
– Ну почему я совершенно не могу на тебя рассердиться?
– Я-то откуда знаю? - со смехом развела руками вампирша. Отсмеявшись, она спросила, - А у тебя-то как дела? Как личная жизнь? Неужели ты еще не очаровал ни одну здешнюю женщину?
– Нет, - а по его лицу промелькнула какая-то тень, но он поспешно придал ему веселость, так что Алекса ничего не успела заметить и воскликнула:
– Вот уж ни за что не поверю! Ты же здесь не первый год.
– Это да. Но нет, я подобному не потворствую.
Алекса подозрительно посмотрела на него, потом спросила:
– Ты случайно не ударялся головой ни обо что тяжелое? Может, в ночи на столб налетел? Рассуждаешь как монах или евнух! Право слово! Неужели все из-за того происшествия в прошлом?
– Нет, пусть прошлое остается прошлым, - покачал головой Сергей, но глаза его стали грустными. Алекса знала, что давно, около полутора веков назад, у него произошла большая трагедия. С девушкой, которую он полюбил и сделал вампиром, случилось несчастье. Она погибла. Из-за этого Сергей долгое время был сам не свой.
– Хорошо, если так.
Они еще долго разговаривали, потом Сергей ушел.
Уже рассветало. Вампир неспешно ехал по городу. Конь под ним то и дело пофыркивал, словно предлагал снова устроить гонку, но Сергей не поддавался. На его лице застыло задумчивое выражение.
Его мысли занимала Алекса, и причина была не только в том, что они только что виделись. Это продолжалось уже несколько лет. Он любил эту свободолюбивую вампиршу. Сергей понял это, когда получил от нее письмо, в котором Алекса сообщала, что возвращается в Россию. Правда, это возвращение затянулось на пару десятков лет. Он был готов уже сам ехать ей на встречу.
Но осознание своих чувств стало для Сергея нелегким испытанием. Они с Алексой были друзьями не один год, не одно десятилетие, и он успел хорошо узнать ее. Сергей не решался признаться ей, так как даже представить не мог, как та это воспримет. А он не хотел разрушать их дружбу.
Он даже разговаривал с Менестрес, их создательницей, об этом, но та не смогла ничего ему посоветовать. Вернее сказала, что он должен разобраться сам. Также королева заметила, что Алекса очень свободолюбива и независима, во всяком случае, старается быть таковой. Она похожа на вольный ветер, и то, что привычно для других женщин - для нее может быть неприемлемо. Вампир сильной воли.
Сергей был согласен с каждым этим словом. Ведь это-то его и привлекало. Но любить он пока решил тайно, скрывая свои чувства. Иногда он даже думал, что это хорошо, что они видятся не слишком часто, и в тоже время сожалел об этом. Порой, как сегодня, ему приходилось не легко. Почему-то он с тревогой слушал рассказ Алексы о ее новой подруге. И эта тревога была подозрительно похожа на ревность, хотя и повода вроде никакого не было. К тому же Сергей как никто другой знал, что Алекса не потерпит никаких собственнических отношений по отношению к себе.
Так что он поглубже спрятал свои чувства, чтобы никак себя не выдать. Терпения Сергею было не занимать. К тому же в его распоряжении находилось все время мира.
* * *
Над Петербургом витал дух Нового Года и Рождества. Запах ели и сладостей закрадывался в каждый уголок. Народные гулянья продолжались до самой ночи. Бублики, пирожки, конфеты, шутихи продавали чуть ли не круглосуточно. И никакой даже самый лютый мороз не мог всему этому помешать.
Алекса тоже поддалась этому праздничному азарту, во многом благодаря Лазель. Именно она уговорила ее приобрести огромную пушистую ель, которая с трудом влезла в гостиную. Когда они ее затаскивали в дом (действовали сами, так как все слуги были распущены на время праздников), Алекса сказала:
– Все это напоминает мне картину: негры ночью воруют уголь.
– Да ладно. Зато красиво будет и по-праздничному.
– Мда? - задумчиво протянула вампирша, устанавливая ель в углу гостиной.
– Именно. Ты же видела, она у меня тоже стоит.
– Ну установили мы ее, дальше что? Как-то она здесь не пришей кобыле хвост, - заметила Алекса. Она стояла в рубашке, коротких штанах и сапогах, уперев руки в боки. Камзол валялся на кресле, так как в нем елку устанавливать ей показалось очень неудобным.
– Конечно, - согласилась Лазель. - Ее ведь еще нарядить надо!
– Можно глупый вопрос?
– Ну?
– Чем?
– Хм. Все продумано! - она жестом фокусника достала ящик, невесть откуда взявшийся, в котором что-то сверкало сквозь клочки бумаги. Наверное, чтобы не побилось.
– Как ты это сюда протащила? - Алекса удивленно пялилась на ящик.
– Легко. Пока ты с елкой возилась. Ну-с, приступим?
– Давай, - сдалась вампирша.
Вешая очередную игрушку на разлапистую ель, Алекса произнесла:
– Почему у меня такое ощущение, что я впала в детство?
– Во времена нашего детства еще не праздновали Рождество с таким размахом. Жаль… Весело! Разве нет?
– Весело-весело, - рассмеялась вампирша, запустив руку в ящик чуть ли не по локоть. - Слушай, а украшения-то кончились, только вот это осталось. Куда вешать?
"Вот этим" оказалась стеклянная фигурка ангела в белоснежных одеяниях.
– Это на самую верхушку.
– Ну на верхушку, так на верхушку, - вздохнула Алекса. Чтоб это выполнить, пришлось немного полевитировать. - Уф. Вроде все.
– Да, похоже на то.
– Ну, слава Богу, - вампирша рухнула на диван.
– Только не говори, что ты устала! Ни за что не поверю! - отозвалась Лазель, присаживаясь рядом. - Ой, постой! У тебя все волосы в бумажной мишуре и каких-то блестках!
– Да? А так? - Алекса встряхнула волосами.
– Все равно. Дай помогу.
Лазель запустила руки в волосы подруги, чтобы вынуть из них бумажные клочки. Но получалось не очень, так как волосы были собраны в хвост. Наконец, Лазель сказала:
– Я распущу их? Иначе, боюсь, ничего не выйдет.
– Хорошо.
Она потянула черную ленту, развязывая замысловатый узел. Волосы Алексы золотой волной рассыпались по плечам. Пальцы Лазель нежно перебирали их, избавляя от мишуры. Она сказала:
– У тебя очень красивые волосы, как золотой шелк. Но почему ты не носишь их распущенными?
– Как-то не привыкла, - пожала плечами Алекса. - К тому же я практически всегда в мужском платье, и распущенные волосы не слишком подходят к этому образу, - ее успокаивали ласковые прикосновения Лазель, погружали в какое-то умиротворение, оттого даже речь стала неспешной. Хотелось закрыть глаза и отдаться на волю этого чувства. На краткий миг Алекса так и поступила. Голос подруги донесся как-то издалека:
–Я понимаю. Сама, когда в мужском обличье, убираю волосы, но не всегда.
– Но тебе не нужно опасаться разоблачения.
– Это верно.
– К тому же, когда я долго хожу с распущенными волосами, они начинают меня жутко нервировать. Так бы и отрезала!
– Нет, что ты! Это было бы преступлением! - жарко возразила Лазель. Пока они болтали, она расчесала Алексе волосы и заплела их во французскую косу.
– Так, елку мы поставили, что дальше? - спросила вампирша, задрав голову, чтобы посмотреть в лицо стоявшей за ее спиной подруге.
– Люди вовсю празднуют святки.
– Предлагаешь к ним присоединиться? - лукаво поинтересовалась Алекса.
– Почему нет? Пошли!
Они снова вышли на улицу, где народ, не смотря на поздний час, веселился вовсю. Катались на санках, пели, колядовали, а в небе то и дело вспыхивали фейерверки. Все дышало жизнью, праздником.
Глядя на всю эту круговерть и принимая в ней непосредственное участие, Алекса поняла, что проголодалась. Но она не хотела прерывать их прогулку с Лазель. Голод еще мог подождать.
Они проходили мимо целого ряда лоточников, где Лазель вдруг купила большой пряник.
– Ты что, решила перекусить? - подшутила над ней Алекса.
– Нет, конечно. Просто от него так забавно пахнет.
– Корица, насколько я понимаю.
– Не только. Еще мед, сахарная глазурь… Хм, я еще помню вкус меда… и корицы тоже, - мечтательно проговорила Лазель.
– Тебе не хватает вкуса еды?
– Очень редко. Помню, когда я только стала вампиром, меня очень удивляло, что запах еды по-прежнему приятен, но не вызывает никаких привычных эмоций. А если даже попробуешь, то вкус будет отвратительным. Да, меня предупреждали об этом, но столкнуться с этим в реальности… Поначалу было не просто.
– Но уже первая охота делает эту потерю незначительной, - добавила Алекса.
– О, да! Любое лакомство ничтожно по сравнению со вкусом крови, - улыбнулась Лазель.
Они переглянулись, прекрасно поняв друг друга. Дальнейшие слова были ни к чему.
Две вампирши еще долго гуляли. Праздничное настроение оказалось заразительным и никак не хотелось возвращаться домой. Расстались они у дома Лазель, когда уже начало подниматься ленивое зимнее солнце.
Проводив подругу, Алекса направилась на охоту. Не хотелось ждать, пока голод станет нестерпимым. Благо жертв сегодня было предостаточно. Всяческие празднества всегда играли на руку вампирам.
* * *
Лазель вернулась домой. Отослав слуг, она поднялась в спальню, на дневной отдых, но спать не хотелось. Вампирша подошла к окну, разукрашенному морозными узорами, обняв себя за плечи. Она так привыкла к обществу Алексы, что даже сейчас ей ее недоставало.
Вздохнув, она принялась переодеваться ко сну. Сняла платье, распустила волосы и надела ночную рубашку. Но мысли продолжали кружиться в ее голове. Мысли, которые не посещали ее очень давно, и от которых где-то внутри становилось теплее.
Уже забравшись в кровать, Лазель достала золотой медальон, усыпанный мелкими изумрудами и сапфирами, который всегда носила на шее, не снимая ни при каких обстоятельствах.
Она открыла его, и взору предстал миниатюрный портрет девушки лет двадцати. Бледная зеленоглазая красавица с пышными черными, как ночь волосами и тонким лицом. Ее нельзя было назвать хрупкой, но была в ее облике какая-то беззащитность.
– Прости меня, Эмили, - одними губами проговорила Лазель, глядя на портрет. - Ты была для меня всем, но теперь… Я не уверена… Одно могу сказать, я отомщу за тебя! Тот, кто повинен в твоей смерти, жестоко поплатится! Большего я сделать не в силах… Боюсь, у меня осталась лишь память…
Лазель закрыла медальон, он снова повис на ее шее. По ее щеке скатилась одинокая слеза, оплакивающая расставание с прошлым. Но жизнь звала вампиршу вперед, и она готова была жить. От прошлого осталась лишь печаль и жажда мести.
Визит в Петербург стал для нее, в некотором смысле, поворотным пунктом. Знакомство с Алексой… Лазель не сказала бы, что оно изменило ее. Просто ее сердце наконец обрело привязанность. Эта вампирша, сама того не зная, стала для нее больше, чем другом.
Подумав о ней, Лазель невольно улыбнулась, поглубже забравшись под одеяло. Все это подозрительно походило на состояние влюбленности. Она бы, наверное, удивилась, если бы узнала, что Алекса сейчас тоже думает о ней.