Я окинул парня внимательным взглядом. Его кожа была светлой от природы, но он еще усилил эффект белым гримом в обычной манере готов. Под черной курткой должны скрываться костлявые руки и впалая грудь подростка. Один из тех, кого ребята в школе бьют каждый день не по одному разу. Ни за что. Просто так. Неудивительно, что он мечтает стать крутым. Мальчишка - сумасброд, неформал, возможно, даже педик, однако ему хватило духу посмотреть мне в глаза, когда я одарил его полноценным вампирским взглядом. Он мог быть кем угодно, но только не трусом.
Я вздохнул.
- Слушай, парень. Я бы рад тебе помочь. Правда. Но на самом-то деле это "братство", или как там ты его называешь, вовсе не такое распрекрасное. Вдобавок превратить кого-то в вампира непросто. Я никогда раньше этого не делал. И даже не уверен, что знаю, - как именно.
- Но ведь ты помнишь свое превращение?
Вообще-то, нет. Не полностью. Последнее, что я помнил в своей человеческой жизни, - грязное поле, залитое кровью, и Уильям с обнаженными клыками. Потом - невообразимая боль-наслаждение… не знаю, как еще это описать. Потом некоторое время - пустота. Ничто. А после я очнулся, ощущая адский голод и жажду. Звуки, тактильные ощущения, все запахи резко усилились, стали глубже, ярче… реальнее, что ли. Все мои чувства стали намного острее, чем прежде.
- Это было давно, - сказал я ему.
Пацанчик наклонился вперед и понизил голос.
- Происходит обмен кровью, вот и все. Конечно, многие люди не переживают стадию перехода, но…
- Да? Кто бы мог подумать.
Он сердито посмотрел на меня.
- Знаешь, вообще-то вампиру следовало бы знать такие вещи.
Ладно- ладно, он прав. Чертов Уильям! Он так и не позволил мне разобраться в тайнах нашей природы. Лишь сообщил необходимый минимум, потребный, чтобы остаться в живых. Вполне возможно, что эта бледная немочь со своими двумя годами книжной премудрости знает о вампирах больше, чем я.
- Мне известно достаточно, - заявил я. - Я просто желаю тебя проверить. Если ты так много знаешь о вампирах, расскажи-ка мне, каково быть одним из них. Во-первых, как определить нежить?
- Ладно. Ты скорее всего вампир, если…
- Очень интересно.
- …боишься чеснока, - закончил парень.
Я фыркнул.
- Ну надо же!
- Единственное, что я ел, помимо крови, - сырое мясо. Понятия не имею, боюсь ли чеснока. С какой стати, черт возьми, мне его бояться?
- Ты скорее всего вампир, если не можешь выйти на солнце…
- Зачет.
- Тебя можно убить только огнем, деревянным колом или серебряными пулями.
- Ну… хм. Серебро - это больше для оборотней, но технически - да.
- Ты скорее всего вампир, если можешь летать…
- Парень, что ты курил? - Если я умел летать все это время, а Уильям мне ничего не сказал, я воткну в него кол собственными руками.
- Сегодня ничего. У Энн Райс вампиры летают.
- Ах ты, господи. Вампиры Энн Райс даже трахаться не способны. Брехня.
- А что, ты можешь трахаться?
- Да, черт возьми. - Я готов был поклясться, что снова слышу смех Джеральда.
- Хорошо. - Мальчишка, кажется, приободрился, узнав этот занимательный факт. Спорю на собственные клыки, что он никогда в жизни не занимался любовью. Воистину, надежда бессмертна. Может быть, на самом деле он хотел стать вампиром, чтобы девчонки обратили на него внимание. Ну, или парни, подумал я, снова взглянув на бесчисленные серьги.
- Что еще? - спросил я.
Так продолжалось еще некоторое время. Парень все правильно рассказал о гробах. Потом помянул кресты (вампиры не могут проходить мимо них). Он сказал, что святая вода может обжечь вампира, но вода есть вода, насколько я знаю. Еще он знал, что вампир не может переступить порог дома, если его не пригласили войти. Он сообщил массу вещей, с которыми я намеревался поэкспериментировать. М-да. Никогда не знаешь, где найдешь, а где потеряешь. Мне хотелось поспрашивать его еще, но было уже поздно… вернее, рано. Все зависит от того, когда вы ложитесь спать.
- Ладно, слушай-ка… как тебя там? Ван Ворм…
- Фон Верм, - поправил он. - В-е-р-м. Моя семья из старой Саванны. Бывшие плантаторы. А сейчас банкиры.
Теперь я вспомнил. Чета фон Верм вращалась в высшем свете, регулярно посещая вечеринки Уильяма. Могу поспорить, они бы не одобрили увлечений своего сыночка. Возможно, именно поэтому он одевался так, словно каждый день в году был Хэллоуином. Просто чтобы вывести родителей из себя.
- И как они смотрят на то, что их милый мальчик жаждет стать вампиром?
- Родители ничего не знают. Полагаю, они давно позабыли о моем существовании.
- И поэтому такой прикид? Чтобы привлечь внимание мамы и папы?
- Когда я впервые узнал о тебе, меня очаровал мир смерти. Готская культура меня просто спасла. Теперь я тоже стал готом. Год проучился в SCAD и вылетел оттуда за неуспеваемость. Стал искать работу, причем такую, чтобы можно было вести ночной образ жизни и спать днем. В общем, пошел в торговлю.
Я приподнял брови.
- Нашел место в ночном магазине Спенсера в пассаже, понятно?
- Сколько же тебе лет?
- Двадцать. - Верм присел на ближайшую могильную плиту и вынул тюбик черной помады, собираясь подновить макияж.
Я схватил его за руку.
- О, нет. Не надо.
- Почему?
- Вампиры так не делают, - сказал я, словно был долбаным Роем Роджерсом вампирского мира. Приходилось признать: я понятия не имел, что делают и чего не делают вампиры. Этот мальчик бил меня по всем статьям, а ведь я был вампиром. Он необычно выглядел и странно разговаривал. Он мог выражаться как обычный подросток, а в следующий миг изречь что-то вроде: "польщен знакомством с вами". Бедный ребенок, имевший безразличных родителей, смешное, несуразное лицо и отягощенный именем Ламар фон Верм. Черт возьми! Не приходится удивляться, что он мечтал стать вампиром.
- Ладно. Так почему я должен делать тебя кровососом? Какой мне от этого прок?
- Я буду тебе служить. Как Ренфилд в "Дракуле". А потом, когда я докажу свою полезность, ты превратишь меня в нежить.
Я припомнил Ренфилда в "Дракуле" Копполы. Кто, кроме Тома Уэйтса, смог бы его сыграть? Вот что значит удачный кастинг… Не исключено, что Верм может оказаться полезен. С другой стороны, я повешу себе на шею ребенка. Не уверен, что сейчас мне нужны дополнительные проблемы.
- Не знаю…
- Я могу добывать сведения. У меня есть разные знакомые… ну, крутые. Они знают всякое…
Я рассмеялся.
- Всякое - это что? Например, кто в пассаже торгует самыми черными джинсами?
Темные глаза Верма вспыхнули.
- Например, что в городе появился новый вампир.
Ладно, сдаюсь. Он меня заинтриговал. Однако Верм полагал, что я - единственный кровосос в Саванне. Так кого он имел в виду? Уильяма? Оливию? Или убийцу?
- Ладно. Кто это?
- А ты не знаешь?
- Стал бы я спрашивать, если бы знал?
- Пообещай, что сделаешь меня вампиром, тогда скажу.
Парень был упрям, как осел. Я подумал, не отвесить ли ему хороших люлей, но какой смысл? Похоже, он уже давно привык к побоям. Кроме того, мое время выходило: близилось утро. Пора было возвращаться к Элеоноре. Если я задержусь тут, пытаясь заставить его говорить, то как бы потом не заснуть на полдороге. Вдобавок Верм предложил мне свою службу…
- Ладно, маленький засранец, раз уж ты все равно меня выследил, приходи сюда завтра ночью. Поболтаем еще немного.
- Сделай меня вампиром прямо сейчас! - выкрикнул он. - Прямо здесь! Хочу быть, как ты!
Я снова ухватил Верма за плечи, приподняв над землей. Парень начал меня раздражать. Не выпуская его, я перебрался через забор и повесил на один из кольев за ворот куртки. Снаружи ему будет безопаснее.
- Останешься здесь до рассвета. Потом можешь позвать кого-нибудь на помощь. Пока будешь висеть, подумай хорошенько, что значит быть вампиром. - Я вспомнил обугленные останки Элджернона на палубе корабля Уильяма, и у меня пересохло во рту. - Представь, что какой-нибудь другой вампир решил разделаться с тобой и оставил тут до восхода солнца, чтобы ты обратился в пепел. Подумай, каково жить в мире людей, не являясь частью этого мира. Вечно быть изгоем. Ощущать тепло женщины в твоих объятиях, не имея возможность проснуться рядом с ней поутру. Не почувствовать солнца на лице. Жить среди холода и темноты. Навеки быть отрезанным от всего доброго, хорошего и светлого. И всегда смотреть на этот мир только со стороны.
- Но как насчет братства? - проскулил он.
Я засмеялся - и услышал горечь в собственном голосе.
- Ты полагаешь, что вампиры примут тебя в какое-то расчудесное братство, да? Послушай-ка меня хорошенько, малыш. Ты не перестанешь быть козлом отпущения только потому, что начнешь пить кровь. Если сейчас ты считаешь себя одиноким и никому не нужным - дождись, когда станешь нежитью. Вот тогда ты поймешь, что такое настоящее одиночество.
С этими словами я оставил его на заборе и отправился к дому Элеоноры. Верм висел, разинув рот и выпучив глаза. Уходя, я не слышал от него ни одного звука.
Кто-нибудь обнаружит Верма по пути на работу и поможет спуститься. Я надеялся, что это случится не ранее, чем он крепко подумает о выборе карьеры. Быть вампиром - отнюдь не то же самое, что продавать в пассаже хэллоуинские маски.
Несколько минут спустя я стоял у дома Элеоноры. Сама хозяйка в компании Оливии сидела на садовых качелях у порога. Уильям стоял на крыльце, словно часовой. При виде меня женщины поднялись на ноги, а Уильям целомудренно поцеловал Элеонору и спустился по лестнице.
- Джек, если не ошибаюсь, эта машина принадлежит мэру? - Уильям не ждал ответа. - Какого ж черта ты пригнал ее к дому с подобной репутацией?
- Она все равно тут стоит раза два в неделю, - буркнула Элеонора.
- О!.. - отозвался Уильям. - Тогда ладно.
Затем он подошел к машине и снова нахмурился.
- А почему ты оставил здесь ожерелье? Ты должен его носить. Все время держать при себе. Понимаешь?
- Нет. Не понимаю. Ты ведь мне ничего не объясняешь. А почему, а? Ты ведь все знаешь! Тебе отлично известно, кто этот парень и что ему надо, не так ли? - Мы стояли нос к носу. Я ожидал, что Уильям размахнется и даст мне в зубы. Наверное, именно этого я и хотел больше всего. Тогда у меня появится повод надрать ему задницу - впервые в жизни и за все сразу. Вот только он не разозлился. Неожиданно лицо Уильяма погрустнело, будто я не взбесил его, а серьезно ранил чувства.
Хотя я не уверен, что они вообще у него имеются.
- Это ожерелье - оберег, благословленный Водуном: оно защитит тебя, насколько это вообще возможно в нашей ситуации. Я не могу сейчас объяснить, как именно. - Уильям попытался выдавить улыбку. - Пожалуйста, носи его. Ради моего блага.
Оливия спустилась по лестнице, от нее пахло сексом. Отчасти этот запах был человеческим. Она поела и хорошенько потрахалась. Черт знает, с кем и в какой позиции. Оливия залезла в машину и сняла амулет с зеркала.
- Джеки, будь хорошим мальчиком, - сказала она, надевая оберег мне на шею. - Носи это чудесное ожерелье. - Ее мягкий розовый язык скользнул между кроваво-красных губ и лизнул мою щеку. - Какая сладкая… - протянула Оливия, и мне в третий раз за ночь понадобился холодный душ.
- Я погляжу, ты быстро утешилась, - сказал я, изо всех сил стараясь скрыть свои истинные чувства. - Не успел Элджер умереть, как ты уже нашла себе новое развлечение.
Глаза Оливии превратились в две ледышки.
- Я всегда ищу развлечений, сладкие щечки. И потом, Элджер был мне музой, а не мужем.
Уильям вклинился между нами.
- Ты позаботился о Хью?
- Э-э? - Странное очарование овладело мной. Прошла пара секунд, прежде чем вопрос Уильяма достиг моего сознания. - Да, он… он там, где должен быть.
Я сел на заднее сиденье. Уильям и Оливия устроились впереди. Вампирша послала Элеоноре воздушный поцелуй, а Уильям повторил ее жест. Черт возьми, даже человеку - и вдобавок женщине - он уделял больше внимания, чем мне!
При мысли о губах Оливии у меня захолонуло в груди. Я решил ни единым словом не упоминать о своей встрече с как-его-там-Вермом. В конце концов, Уильям ничего мне не рассказывает, так почему же я должен с ним откровенничать? Малыш Верм может принести мне пользу.
Я был не в настроении разговаривать, а потому держал рот на замке всю дорогу до складов, которые были моим пристанищем. Уильям тем временем рассказывал Оливии о Саванне. Казалось, он целенаправленно отвлекал ее внимание, чтобы вампирша не ляпнула чего-нибудь важного в моем присутствии. Возле складов я выбрался из машины и захлопнул дверцу - пожалуй, чересчур громко.
- До завтра, Джек, - сказал Уильям. - Не забудь про амулет.
- Угу, - буркнул я, не оглядываясь. Потом извлек ключи и отпер дверь. Внедорожник мэра не трогался с места: Уильям ждал, когда я окажусь в безопасности, в своем убежище. Видимо, у него были на то причины. Он определенно знал о подстерегающей нас опасности больше, чем говорил мне. Оставалось только надеяться, что мое незнание не приведет меня к летальному исходу.
Мне все больше хотелось поговорить со своим новым знакомцем Вермом. Этот мелкий пацан мечтал стать кровососом - сильным и страшным. Если сделать его вампиром, возможно, у меня появится собеседник. Приятель, с которым можно поделиться своими проблемами. С другой стороны, если я так поступлю, не окажется ли он в опасности, как и мы с Уильямом? Вдобавок я до сих пор ни разу не создавал вампиров. И, вполне возможно, сейчас неудачное время для подобных экспериментов.
ГЛАВА 5
Уильям
Дождавшись, когда Джек исчезнет за дверью своих ночных апартаментов, Оливия поудобнее устроилась на сиденье и посмотрела на меня. Сытая и утолившая похоть, она снова выглядела почти человеком. Мертвая, но чертовски красивая.
- Рано или поздно тебе придется рассказать нам, - сказала она.
Я покрепче сжал руль и повернул к дому.
- Знаю. Вопрос в том, что именно.
- Почему не все? - Оливия улыбнулась. - Тебе понадобится помощь. А кроме нас у тебя никого нет.
- Вы с Джеком слишком беспечны. Знание - единственная сила, которая может спасти в данной ситуации. Ни бессмертие, ни могущество, ни даже верность этого не гарантируют.
- Джек схватится один на один с драконом, если ты попросишь.
- Да, а дракон, скорее всего, сожрет его и не подавится. - Сравнение Ридрека с драконом было очень уместно. Столь же древний и опасный, как эта огнедышащая тварь с холодной кровью. И убивал он так же - без тени жалости. Возможно, история о Владе Цепеше, прародителе вампиров, была всего лишь красивой легендой. Может быть, после того, как драконы утратили свое пламя, выжившие твари научились ходить на двух ногах и питаться кровью?…
Джеку понравилась бы эта история. Подумать только: потомок драконов! Он побежит к девочкам Элеоноры с просьбой поискать на нем чешую.
Бедный простодушный Джек! То-то он удивится, проснувшись следующим вечером, когда все приготовления уже будут закончены.
- Я скажу ему лишь то, что считаю нужным. Но сперва всем нам нужно поспать.
- Кстати, о сне… - Мягкая ладонь Оливии коснулась моей руки.
Я не отстранился, но в своем сознании по-прежнему держал дистанцию.
- Сегодня ты будешь спать со мной. Потом я достану гроб.
Оливия не удивилась. Она явно была довольна.
- М-м. Мы увидим прекрасные сны.
Дейлод встретил нас у порога, и по его виду стало ясно, что он совершил какой-то проступок. Я не стал расспрашивать, ожидая добровольного признания. Дейлод не смог бы мне солгать - и не потому, что боялся наказания или был связан каким-то заклятием. Нет. Просто он любил меня больше всех на свете - за исключением, быть может, Рейи. Вместе с любовью приходит честность и желание повиноваться приказам.
Я знал, что на востоке уже занимается заря. Не оставалось времени поразмыслить о тайне моего создателя-убийцы.
- Рейя, покажи Оливии мою комнату и помоги ей устроиться. Я скоро приду. - Рейя состроила недовольную гримаску, и я ободряюще улыбнулся ей. Не помогло. - Иди, пожалуйста, - прибавил я. - И отнеси туда вещи.
Она была недовольна, однако повиновалась беспрекословно. Подхватив кожаную сумку Оливии, Рейя направилась к лестнице. Мы с Дейлодом остались наедине. Я взял ручку и блокнот, намереваясь написать записку Мелафии: следующим вечером нам предстоят важные дела. Вдобавок я собирался напомнить о необходимости еще раз проверить списки закупок для субботнего благотворительного приема. Джек полагал, что он делает большую часть работы, связанную с этим банкетом, и я его не разубеждал. На самом же деле он понятия не имел, какие титанические усилия требуются для того, чтобы собрать в одном месте высший свет Саванны. Организуя прием, я преследовал сразу три цели: сбор средств на банк крови, представление Элджера как лорда такого-то или этакого - дабы облегчить ему дальнейшие перемещения по стране - и, наконец, обеспечение прикрытия для встречи с лидерами других вампирских кланов. Отмена приема вызовет слишком много вопросов, а значит, Оливии придется заменить Элджернона. Прижимая записку пресс-папье, я заметил, что Дейлод исчез в коридоре.
Я последовал за ним. Дейлод сидел в гостиной, на ковре, который чуть приподнимался в одном месте, образуя бугорок. Там явно что-то лежало. Я откинул угол ковра и увидел книгу. Очень и очень старую.
- Почему ты прячешь здесь книги? Ты же знаешь; где они должны храниться. - Я указал в сторону библиотеки. Дейлод не ответил, а выражение его лица стало еще более виноватым.
Я взял книгу в руки. Едва пальцы коснулись переплета, меня словно встряхнуло. Страницы, казалось, шептали, предупреждая: "Не твое. Не для твоих глаз". Очевидно, книга была не из моей библиотеки. Я раскрыл ее и увидел имена.
Бесконечное количество имен - по большей части женских. Некоторые были соединены линиями. Нечто вроде генеалогического древа.
- Откуда ты это взял?
Дейлод повесил голову.
- Из сумки.
- Какой сумки?
- Мисс Оливии, - ответил он с несчастнейшим видом. Дейлод держал руки на весу, словно обжег пальцы. - Я читал ее. Прости. Я…
В дверном проеме появилась Оливия.
- Я как раз ищу эту вещь, - сказала она, протягивая руку.
- Пожалуйста, извини Дейлода, - сказал я, передавая вампирше ее собственность. - Он с ума сходит от книг. Думаю, его первый хозяин был писателем или библиотекарем.
- Папирус, - прошептал Дейлод, глядя Оливии под ноги.
- Книга принадлежит мне, - сказала вампирша. - Не трогай ее.
Натянуто улыбнувшись, она вышла.
Мне почему-то показалось, что предупреждение предназначалось нам обоим. Вот и еще одна загадка на мою голову… С Дейлодом в кильватере я последовал за Оливией вниз, через подземный коридор, озаренный племенем свечей, в мою спальню. Я помедлил у дверей, ожидая, пока вампирша устроится сама и уложит в мой гроб книгу и пакет с землей. Потом быстро обнял Дейлода, давая понять, что не сержусь на него. Поцеловал Рейю, недовольную тем, что сегодня ей не удастся провести день рядом со мной. А затем - впервые за пятьсот лет - лег спать вместе с женщиной.