Он повесил трубку, и у нее было безумное желание перезвонить ему, чтобы услышать его голос, говорящий ее имя, говорящий, что все пройдет, что он любит ее, и она не должна бояться морганвилльских людей вместо вампиров. Но Шейн никогда не скажет последнее.
Потому что он знал лучше, и так было всегда.
Ева исчезла в лечебной палате, и Клэр не разрешили там присутствовать; она осталась сидеть на краю жесткого пластикового стула в зале ожидания, потирая руки. Они казались липкими, хотя она дважды вымыла их. Даже когда она закрыла глаза, она видела восторг на лицах детей - людей, которых Ева знала - когда они пинали ее, упавшую на землю.
Она победила Монику и ее друзей, но это было хладнокровное, расчетливое насилие. Это же… Это что-то отвратительно другое. Слепая, неразумная ненависть, жажда крови, и она не понимала, почему. Это заставило ее трястись от ужаса.
Первым, что она узнала о прибытии Майкла, был Шейн, положивший руку ей на плечо и присевший рядом. Когда она посмотрела вверх, поняла, что Майкл только что прошел мимо неё, мимо медсестры, которая пыталась остановить его, и распахнул дверь отделения скорой помощи прямо за этой дверью.
Шейн ничего не сказал, а Клэр не могла найти слов. Она просто прислонилась к нему и дала волю слезам. Не всё это было из-за горя; частично из-за острой ярости и расстройства, которые кипели у неё в груди. Сначала исчез Мирнин, затем за ними пришёл Пенифитер, и Джейсон, и Энджел, а теперь это. Будто бы всё, что они знали, пошло не так в одно и то же время. Благодаря кирпичам и строительному раствору Морганвилль снова был собран, но его люди распадались.
Шейн все время повторял "Шшш" и "Все хорошо", и это действительно успокоило глубокую, страшную часть ее, которая чувствовала себя такой одинокой. Она сглотнула рыдания и пришла в себя достаточно, чтобы спросить:
- С Майклом все нормально?
- Нет, не очень, - сказал Шейн. - Когда мы уходили, какой-то парень начал дразнить Майкла, что Ева получила по заслугам. Мы немного подпортили кафе. Оливер будет зол. Однако, это бонус. Мне пришлось удерживать Майкла, чтобы он не оторвал этому идиоту голову. У него началось что-то типа Человеческой Гордости, и ты знаешь, я не совсем согласен с этим, но… - Он пожал плечами. - По крайней мере у меня была возможность подраться. Я нуждался в этом.
Она порылась в своем рюкзаке и нашла небольшой скомканный платок, высморкалась и вытерла слезы.
- Шейн, я не могла их остановить. Они просто… окружили ее. Я пыталась, но…
- Зная тебя, ты больше, чем пыталась, - сказал он. - Я слышал, что Капитан Откровенный что-то говорил, что мы больше не под запретом, но я не воспринял это всерьёз; чёрт, он просто начал по-новой, всё же я не думал, что у него был реальный сок, - сидя рядом с ней, он взял её руку в свою. - Ева сильная. Она в порядке.
- Нет, - сказала Клэр и почувствовала вновь подступающие слезы. - Она даже не пыталась бороться с ними. Они…
Он её остановил, и она откинула голову на его плечо, они сидели вместе в тишине, пока не вернулся Майкл. Теперь он двигался медленно, но лицо его было напряженным и мраморно-белым, и он не позаботился о том, чтобы добавить изящества в свою походку, которая была как у животного. Его глаза на расстоянии казались фиолетовыми из-за красного мерцания в них.
Он остановился перед ними, и Клэр начала расспрашивать о Еве, но что-то в нем заставило ее замолчать.
- Ты мне нужен, - сказал он Шейну. Шейн медленно поднялся на ноги. - Ты знаешь, кто это был?
Шэйн поглядел на Клэр, затем кивнул.
- Тогда пошли.
- Брат… - сказал Шейн, и его голос звучал чуть ли не робко. - Парень, у тебя есть, что сказать нам. Мы тоже любим ее.
- У нее сотрясение мозга и сломано ребро, - сказал Майкл. - Я не могу здесь находиться. Мне нужно идти, прямо сейчас.
Шейн смотрел на него в течение нескольких секунд, казавшихся вечностью, прежде чем сказать:
- Я не позволю тебе убить кого-то, парень.
- У меня есть привилегия на охоту. Если ты хочешь остановить меня от ее использования, то тебе лучше пойти.
Шейн бросил на Клэр быстрый, извиняющийся взгляд, и она кивнула, не было никаких сомнений, что Майкл был в ярости как никогда, и присутствие Шейна фактически могло спасти жизни.
- Оставайся здесь, - сказа он ей и поцеловал ее тепло и быстро. - Не уходи без меня.
- Не позволяй ему наделать глупостей, - прошептала она. - И сам не делай.
- Эй, - сказал он с хитрой усмешкой, - посмотри, кому ты это говоришь!
Он ушел прежде, чем она могла сказать ему - как будто он не знал - как сильно она любит его, а Майкл даже не оглянулся на нее. Может быть, он винил ее во всем, подумала она несчастно. Может быть, он решил, что она должна была быть в состоянии остановить это, спасти Еву.
Может быть, ей бы следовало быть в состоянии, в конце концов.
Она сидела в тишине, несчастная и страдающая от чувства вины и горя, в течение нескольких часов. Это было достаточно долго, что она захотела пить и купила кока-колу, выпила, нашла уборную, пролистала все старые журналы, лежащие на столе, и даже немного вздремнула.
Было почти восемь часов, когда наконец-то из палаты вышел доктор. Он оглянулся, нахмурился, а потом подошел к ней.
- Ты к Еве Россер?
- Да. Она вскочила на ноги и чуть не упала, ноги немного онемели от долгого сидения. - Да!
- Где ее ближайшие родственники?
- Он… - она пыталась придумать что-то более умное, чем сболтнуть Пошел мстить, и перекинула одну ногу на другую, - ушел, чтобы сообщить ее маме.
Это, казалось, сделало свое дело, потому что врач выглядел вполне удовлетворенным этим.
- Ну, когда он вернется, скажи ему, что она идет на поправку. Она стабилизировалась, но мы должны подержать ее в течение нескольких дней и убедиться, что нет травм мозга. Ей повезло. Операция прошла успешно.
- Операция? - Клэр закрыла рот рукой. - Была операция? На что?
Он с минуту молча смотрел на нее, а потом сказал:
- Просто передай, что она стабильна. Не думаю, что она пробудет здесь дольше одной ночи, если не будет непредвиденных осложнений. Но внутреннее кровотечение находится под контролем.
Он ушел прежде, чем она успела спросить его, могла ли она видеть Еву. Он подошел к двери, затем обернулся, когда она несчастно села обратно на пластиковый стул.
- О, - сказал он. - Если хочешь видеть ее, она проснется в ближайшее время. Но предупреждаю, ей будет несколько больно.
Клэр поднялась на ноги и последовала за ним в послеоперационную палату.
Он не шутил о боли, и у Клэр наворачивались слёзы, пока она старалась успокоить Еву, которая стонала и хныкала, но они, наконец-то, сделали ей какой-то укол, который немного успокоил её. Клэр следовала за ними, пока её отвозили в палату, где подключили к аппарату, и на этот раз, когда Клэр задремала в кресле, было немного удобнее и она подкатила его к постели Евы.
Когда она проснулась, Морганвилль погрузился во тьму, купаясь здесь и там в мягком свете подъездных огней и уличных фонарей. Автомобильные фары пересекали улицы. Как обычно, ночью их было больше. Автомобили вампиров.
Она все еще смотрела в окно, когда услышала шелест простыней, и Ева сказала поразительно тихим голосом:
- Майкл?
Клэр подошла к ней. У нее на лице были синяки - красные, но начинающие становиться фиолетовыми по краям. Оба глаза опухли.
- Привет, - сказала она успокаивающе, как только могла. Она осторожно взяла Еву за руку и подняла ее. - Ты до смерти меня напугала, дорогая.
- Клэр? - Ева моргнула и попыталась открыть шире веки, но поморщилась от усилий. - Дерьмо. Меня сбила машина?
- Ты не помнишь?
- Кто-то врезался в нас? Мой катафалк… - Ее голос пропал, и она замолчала на мгновение, а затем сказала: - Ох. Точно. Они напали на меня, верно?
- Да, - сказала Клэр. - Но ты в порядке. Ты в больнице. Врач говорит, что все будет хорошо.
- Сукин сын… - Ева попыталась поднять руку, но из нее выходили трубки; она посмотрела на них и медленно опустила руку. - Где Майкл?
- Он…
- Пожалуйста, не говори мне, что он пошел к ним.
- Не буду, - сказала Клэр. - Послушай, тебе нужно отдохнуть, хорошо? Восстановиться после операции.
- Операция? На что? - Ева попыталась сесть, но застонала и снова опустилась в подушки. - Боже, как больно. Какого черта…?
Зашла медсестра, когда увидела, что Ева проснулась, и подняла кровать, чтобы помочь ей сесть.
- Вы можете сесть на некоторое время, - сказала медсестра, - но если вы почувствуете себя плохо, используйте это. - Она вручила Еве тазик. - Вас может рвать из-за анестезии.
- Ух ты. Весело, - сказала Ева. - Подождите… Какую операцию я перенесла?
Медсестра поколебалась, взглянув на Клэр, и сказала:
- Вы уверены, что хотите, чтобы я сказала при вашем посетителе?
- Клэр? Конечно. Она как… как сестра. - Ева слегка побледнела, когда попыталась шевельнуться. - Больно.
- Так и должно быть, - сказала медсестра без особого сочувствия. - Пришлось удалить аппендикс. Было кровотечение.
- Что?
- Вас пинали в живот, - сказала медсестра. - Аппендикс был сильно поврежден. Пришлось удалить. Поэтому будет лучше, если вы останетесь еще на некоторое время и позволите себе выздороветь. Полиция приедет расспросить вас о произошедшем.
- Хорошо.
Медсестра улыбнулась. Было что-то зловещее в этом, немного тревожное.
- Я бы посоветовала вам отказываться давать показания. Лучше для вас же, учитывая обстоятельства. У людей, которые избили вас, могут быть друзья. А у вас их немного.
Клэр заморгала.
- Что вы только что сказали? - Медсестра отвернулась. - Эй!
Ева положила руку ей на плечо, когда Клэр попыталась встать.
- Я понимаю, - сказала она.
Медсестра кивнула, проверила показания на нескольких приборах и сказала:
- Не держите ее бодрствующей слишком долго. Я скажу полицейским, чтобы пришли позже. Дам вам некоторое время подумать о том, что вы собираетесь сказать им. Вы умная девочка. Вы знаете, как будет лучше.
Невысказанное послание, подумала Клэр в ужасе: не говори полицейским имена людей, которые напали на тебя. Иначе… И это "иначе" от медицинского работника было довольно противным. Если Ева здесь не в безопасности…
Капитан Откровенный всегда был своего рода шуткой среди жителей Морганвилля, но Клэр начинала думать, что этот новый, более агрессивный Капитан был чем-то совсем другим. Он вдохновлял людей. Доводил до пугающей крайности.
Как и вампиры, с их удостоверениями личности и лицензией на охоту.
Если обе стороны продолжали набирать силу, никто долго не мог стоять посередине, не получив цены за свою голову - а звучало так, будто это уже произошло. Ева была первой, но любой из них может быть следующим.
Медсестра ушла. Ева посмотрела ей вслед, а затем закрыла глаза и вздохнула.
- Я предполагала, что так будет, - сказала она. - Люди начали первыми, и это самое паршивое. Они стали сильнее. Капитан Откровенный вернулся. Настали плохие времена, Клэр. Мне нужно сказать Майклу, чтобы отступал…
Ева попыталась сесть, но усилия оставили ее бледной и измученной.
- Он не должен был идти за ними. Это то, чего они действительно хотят, ты так не думаешь? Они пришли за мной, чтобы добраться до него. Я не важна. А вот он - да. Он принадлежит Амелии по крови - почти как сын. Если они причинят ему боль, убьют его… Клэр, найди его. Пожалуйста. Здесь со мной все будет хорошо. Иди. Самое худшее, что они могут мне сделать, это дать отвратительное желе.
Клэр долго колебалась, потом наклонилась и нежно и неуклюже обняла Еву, что заставило ее понять, насколько девушка была хрупка - как они все хрупки.
- Люблю тебя, - сказала она.
- Да, еще бы, и я тебя, - сказала Ева, слегка улыбнувшись. - Иди. Позвони ему. Он послушает тебя - или, по крайней мере, Шейн.
Клэр старалась ради любви к ней, но телефон все звонил, и звонил, и звонил, переключаясь на голосовую почту.
И день пролетел в тревожном ожидании.
Глава 16
Майкл
Все внутри меня болело из-за охватившего меня гнева, особенно клыки; я редко испытывал желание укусить кого-нибудь в приступе ярости, но, черт побери, сейчас я хотел глубоко вонзить в кого-нибудь клыки. Рой Фармер, этот маленький сукин сын для начала, а затем и остальную часть кровожадной маленькой шайки.
Ева выглядела настолько разбитой, лежа в той кровати. Так не похожая на ту себя, полную сил и энергии, которую я любил. В глубине души я действительно не знал, как много она значила для меня, пока я не увидел ее такой и понял, действительно понял, что я мог ее потерять.
Никому не сойдет с рук то, что они сделали с ней.
Шейн тоже был зол, но - и это наша обычная дружеская смена ролей - был осторожен, был тем, кто говорил мне, что нужно умно играть и не поддаваться гневу. Он был, конечно, прав, но что правильно сейчас было неважно. Я хотел крови, я хотел попробовать и почувствовать, как страх придает пикантность словно перец. Я хотел, чтобы они знали, что она чувствовала, беспомощная, испуганная, одинокая.
И да, это, вероятно, несправедливо, но я был зол на Клэр, что она оставила ее даже на мгновение. Я знал, что она поступила правильно, отвлекая толпу, но она оставила Еву истекающей кровью на тротуаре. Одну. И я не мог выкинуть этот образ из головы. Она могла умереть в одиночестве.
Я понял, что чувствовал Шейн, когда тот врезал кулаком в стену. Некоторые вещи могло стереть только насилие.
- Рой живет на Колледж-Стрит, - сказал Шейн, - но его там не будет. Он живет с родителями. Он сопляк, но не настолько, чтобы побежать домой к мамочке.
- Тогда где? - Мы находились в катафалке Евы, Шейн за рулем; я сидел сзади в затемненном месте. Шейн устно надрал мне задницу о риске ожогов, когда я хотел идти, он заставил меня остановиться и захватить длинное пальто, шляпу и перчатки, на всякий случай. - Ты знаешь парня, не так ли?
- Вроде того, - сказал он. - Рой один из подражателей на охотников за вампирами, приходил ко мне пару раз, чтобы показать кое-какие вещи, которые использовал в качестве оружия. Он героически поклонялся моему отцу, что немного говорит о том, насколько он повёрнутый. Хотя я никогда не думал, что он вытворит подобное. Не выступит против Евы или кого-нибудь из нас. Не думал, что ему хватит мужества.
- Не нужно много мужества, чтобы избить девушку до полусмерти, - сказал я. Шейн ничего не ответил, но посмотрел на меня через зеркало заднего вида и крепче сжал руль. - Где он может быть?
- Возможно в "Стро", - сказал Шейн. - У него есть Кадиллак ручной сборки, которым он любит хвастаться там. Он, наверное, получает от своих приятелей похлопывания по плечу из-за того, какой он удивительный.
Астро - заброшенный кинотеатр на открытом воздухе на окраине Морганвилля, едва ли не на границе; там был серый киноэкран, который с каждым годом всё больше наклонялся к пустынному дну, тротуар раскололся и потрескался под солнцем пустыни, позволяя шалфею и кустарникам Джошуа прорастать сквозь трещины. Торговая палатка завалилась уже пару лет назад, и кто-то развел там костер на окончание средней школы.
Само собой, это было любимое место несовершеннолетних для пива и наркотиков.
Шейн ехал туда. Близились сумерки, закат проложил цветные полосы на горизонте; наклоняющийся деревянный экран Астро маячил на равнине, он был выше всего остального там, Шейн объезжал оловянный забор, пока не добрался до входа. Полицейские периодически прилагали усилия и закрывали его цепью, но она оставалась там до тех пор, пока кто-нибудь не срезал замок - у большинства из тех, кто зависал здесь, в грузовиках постоянно был набор инструментов.
Конечно же, у входа стоял лист, скрипящий от свирепого, постоянного ветра. Песок застучал о лобовое стекло, когда Шейн развернулся, а затем замедлился:
- Нужно осмотреться, нет ли баллонов снаружи, - сказал он. - Место может быть заминировано ими.
Он был прав. Мои глаза в темноте видели лучше, и я мог разглядеть дрейфующие темно-коричневые флаконы, некоторые были нетронутыми, большинство разбиты на осколки. На линии забора были следы от выстрелов из ружей, и у меня возникло чувство, что много стеклотары было использовано в качестве мишени. Стандартное поведение местных пьяных подростков; я не мог сказать, что не делал подобного прежде, чем мне пришлось приспосабливаться к чему-то другому.
Но я не скучал по этому.
Фары Шейна ярко осветили зеленый, пыльный шалфей, шипы на кончиках мескитового дерева, выросшего из разбитого тротуара, а в дальнем углу сверкнул металл. Шесть машин. Большинство из них - пикапы, предпочтительное транспортное средство здесь в Нигде, штат Техас, но среди них резко выделялся блестящий Кадиллак, окрашенный в цвет электрик, с мерцающими хромированными дисками. Шейн был прав. Это был автомобиль больного.
Куча детей - около двадцати - сидели на капотах автомобилей, передавая бутылки, сигареты, таблетки, все, что они могли разделить.
Они следили за медленно приближающимся катафалком с осторожностью людей, которым в любой момент придется бежать. Единственной причиной, по которой они еще не свалили, было то, что это не стандартный вампирский седан или полицейская машина.
Рой Фармер сидел на капоте своего Кадиллака, обняв пухлую блондинку. На них обоих были ковбойские шляпы и сапоги. Должно быть, ей было холодно в майке и рваных джинсовых шортах, но, судя по всему, она была слишком пьяна, чтобы беспокоиться об этом. Рой наблюдал, как остановился катафалк, он сделал большой глоток из коричневой бутылки.
- Майки, - сказал Шейн, когда я потянулся к двери. - Серьёзно, мужик, притормози. Он бы не сидел там так просто, если бы не имел туза в рукаве. Он знал, что ты приедешь за ним. Позволь сначала я проверю.
Я не потрудился ответить. Я не позволю Шейну или кому-либо еще сделать это. Если Рой пришел за Евой, он пришел и за мной, я не мог позволить ему увидеть это по-другому. Возможно, это была преданность; а возможно - собственничество. Я не знал; Евы не было здесь, чтобы помочь понять разницу. Но я знал, что заставить Роя пожалеть было моей работой, а не Шейна.
Может, это являлось частью женитьбы. Или, может, это просто был я, впервые открывший для себя настоящее желание, чтобы Ева увидела, что я по-настоящему хотел - и мог - защитить её. Она, вероятно, посмеется и назовёт меня неандертальцем, но тайно, в глубине души, она будет рада.
Я вышел из катафалка и подошел к другим автомобилям. Подростки замолкли, глядя на меня. Никто не побежал, никто в открытую не отреагировал, но все они были готовы, я видел напряжение их тел. Даже стонеры отложили свои наркотики и обратили внимание.
Я знал, как это было. Я редко зависал здесь, но я был ребенком Морганвилля. Всех нас учили очень внимательно следить за вампиром, когда один из них находился рядом.
- Ты, - сказал я и кивнул на Роя. Он остался на месте, одна рука закинута на плечо подруги. - Только ты. Все остальные сегодня вечером могут уйти.
- Эй, смотрите, большой человек за пределами кампуса, - сказал он. - Я занят. Отвали.
Я чувствовал зарождающееся рычание внутри, зверь пытался сорваться с цепи. Улыбка Евы мелькнула перед моим мысленным взором, и я сильно захотел стереть ухмылку с его лица.