Камин! Большой, черный, со светлыми изразцами, разбросанными по фронтону, с широкими дверцами прозрачного стекла.
– Похоже, – теплое Ромино дыхание приятно обдувало ухо, – вон же труба уходит вверх.
– Точно настоящий! Смотри!
Валентин Измайлов взял несколько чурочек из солидной поленницы, сложенной рядом с камином, аккуратно уложил их внутри и – о, сказочное чудо! – принялся поджигать!
– Как романтично, правда? Пустой зал, свечи, камин, и мы, как дети, прячемся в укромном уголке, чтобы первыми узнать секрет!
Рома по-прежнему держал Наташу обеими руками и, отстранившись от щели, близко-близко смотрел ей в лицо. Полные губы, приоткрытые в полуулыбке, оказались как раз напротив ее губ. Еще мгновение – и Рома, скорее всего, ее поцелует. Наташа была не готова к такому стремительному развитию событий и от неожиданности дала задний ход.
– Очень романтично! – подхватила она с энтузиазмом. – Интересно, как только ему удалось получить разрешение и куда он вывел дымоход?
Роман стремительно прижал палец к ее губам. Наташа затихла. Ужас перед разоблачением перебил страх от слишком стремительного сближения с очень симпатичным ей мужчиной.
Мягко простучали шаги: мужская танцевальная обувь – нежнее домашних тапочек. Клацнула "собачка". Из двери протянулась широкая полоса света, на секунду вернулись музыка и шум. Дверь опять прикрыта. В холле Измайлов громко объявляет очередной конкурс: на самую оригинальную и на самую близкую к истине догадку, что находится в танцевальном зале. А тут…
Каблуки быстро и решительно застучали в сторону барной стойки. У Наташи бешено заколотилось сердце. Конечно, ничего страшного. Но неловкости – не оберешься! Рома непроизвольно – или намеренно? – стиснул ее предплечья и припал к щели. Наташа не рискнула пошевелиться.
Шаги подобрались совсем близко. Спустя мгновение Рома ослабил хватку. Шаги стали отдаляться. Наташа поднырнула под Ромину голову, чтобы тоже что-нибудь увидеть.
Оксана уже вновь стояла у камина. В руках – бокал темного вина и бутерброд, кажется с ветчиной. Отщипнутые кусочки ветчины и хлеба полетели в огонь. За ними Оксана плеснула туда же вино из бокала. Огромный язык пламени взвился вверх и исчез в трубе.
Дверь с шумом распахнулась настежь, в нее, предводительствуемый Валентином Измайловым, повалил народ. Было видно, как каждый входящий замедляет шаг или вовсе останавливается у входа. Слышались восхищенные вздохи, возгласы. Басовитый мужской голос завопил:
– Я победил! Слышите, это я угадал!
– Приступаем к завершающему этапу операции, – прошептал Рома. – Готовься, я дам знак!
Он скользнул между коробок с вином и провизией, задержался у маленькой дверцы бара, приподнял голову над стойкой и в мгновение ока оказался снаружи. Наташа не сразу сообразила, что он отчаянно машет протянутой назад рукой: мол, выходи скорее, можно! Она рванулась вперед. Выскакивая через дверцу, сильно ударилась плечом о край стойки. Раздался звон посуды, все хлипкое сооружение мелко затряслось. Наташе казалось, что это должны заметить все. В довершение бедлама на нее напал неудержимый приступ смеха, и все тело завибрировало, усиливая колебания стойки и звон посуды. Но, когда она выпрямилась и очухалась, обнаружила, что все обращены спиной к ней, лицом к камину, и слышат только треск поленьев и обсуждают только не обманувший ожиданий сюрприз.
Оказывается, из-под прилавка, где Наташа – от спешки и растерянности – чуть не застряла, Рома галантно вытащил ее за руку. Теперь молодые люди, довольные и сюрпризом, и удавшимся озорством, так и держась за руки, двинулись вперед.
Слишком злобным был взгляд, хоть и брошенный искоса и сбоку, чтобы его не заметить. Оксана, пунцовая, с разметавшимися кудрями, в бешенстве сверкнула глазами на благодушную парочку. Однако, заметив, что Наташа удивленно воззрилась на нее, девушка мгновенно изобразила полное безразличие и отвернулась.
"Неужели она заметила, как мы вылезаем из-под стойки?! Она же была в дальнем конце, у самого камина, а потом люди все загородили. Она, наверное, только что пробралась к столику со своим наполовину выплеснутым бокалом… И вообще, посмеялась бы над нами, съязвила. Откуда такая ненависть?!"
Наташа крепко задумалась. Оксана – официальная помощница Измайлова, Наташа – непризнанная правая рука Коренева. Оксану знают и уважают все, она отлично танцует, она – при плотном телосложении – все же гораздо стройнее. Какая тут конкуренция? Значит, верно подметила некогда, что у Оксаны особые отношения с Романом. Но ведь это было давно. Последнее время Рома всюду появляется только один. Обсуждать деликатную тему с самим молодым человеком посчитала неэтичным и несвоевременным.
Рома нырнул в толпу и вернулся с двумя полными бокалами: Измайлов уже начал говорить тост.
* * *
– Дорогие танговиты и гости нашего клуба! Теперь мы хотим сделать еще один подарок всем присутствующим, – произнес Измайлов. – Перед вами выступит хорошо известная многим пара из Аргентины…
Хозяин клуба, как обычно, лениво растягивал слова и говорил без улыбки, но в глазах его светилось торжество.
– У него сейчас есть все шансы лопнуть от самодовольства! – мягко произнес над ухом у Ксении знакомый голос.
Она обернулась, досадуя, что прослушала имена танцоров, но радуясь встрече.
– Толя, привет! Где пропадал?
По традиции танговской тусовки собеседники приветствовали друг друга коротким поцелуем.
– В мерлихлюндии. Ты знаешь, что я расстался с Таей?
– Я не знала…
– Не скрою, мне это не просто далось. – Выразительные интонации приглушенного голоса. – Еще осень навевала тоску, как ей и положено… Но теперь я снова здесь, – глаза Анатолия масленисто блеснули, – и я снова в поиске идеальной партнерши!
Надо было бы как-то пошутить на эту тему, но Ксения смутилась. Когда она только начинала заниматься танго, Толя Юшко, высокий, крупный, с широченной кормой и тяжелым, шлепающим шагом, уже преподносил себя как опытного партнера, не почивающего на лаврах, а постоянно оттачивающего технику танца и подыскивающего подходящую партнершу из начинающих, чтобы воспитать ее и вместе идти к вершинам мастерства. Он активно флиртовал с Ксенией, как, впрочем, и с другими свободными партнершами. Ксения отвечала ему взаимностью, то есть флиртовала и с ним, и с другими: надо было выбираться из глубочайшей депрессии. Анатолий стал первым, с кем она пошла на милонгу. Она тогда едва умела выполнять простые шаги и фигуры, но Толик вел так уверенно и разборчиво, что танец, полный импровизации, им удавался, выходило с огоньком! Короче говоря, Юшко оставил у Ксении впечатление отличного партнера и совсем бесперспективного ухажера: был щедр на неопределенные посулы, но скуп на их выполнение и вообще на элементарные знаки внимания.
Впоследствии Анатолий нашел, наконец, свой идеал. Ходили слухи, что крутая, то есть невероятно продвинутая в технике танца, партнерша помогла его мастерству подняться на недосягаемую для многих высоту. Толя полностью отказался от любимого им прежде принципа: "сколько бы ни было девушек, всех перетанцую!"
И вот великолепный Юшко вернулся! Он, как обычно, стремится быть для женщин на танцполе привлекательным и желанным не только в танце. Ксения напряженно соображала, как сохранить расположение хорошего – что редкость! – партнера и при этом не обидеть Костю, откровенно флиртуя с другим мужчиной. А еще – черт возьми! – все-таки приятно, когда тебя зачисляют в претендентки на роль идеальной тангеры!
– Разве так уж трудно найти новую партнершу?
– Трудно! Я рассматриваю варианты…
Ксения наугад выбрала первую попавшуюся на глаза тангеру из бойких и давних участниц сообщества:
– Баира, например? Она нарасхват!
– Она сама всех хватает и силком тянет на танцпол. За несколько лет в танго так ничему и не научилась. – Это прозвучало зло.
– У тебя на Баиру зуб?
– Боже упаси! Я остаюсь в хороших отношениях со всеми своими бывшими женщинами.
– Значит, она тебе когда-то нравилась?
– Ошибки молодости. Наш роман пришелся на время учебы в университете. Год назад она вышла замуж за какого-то аспиранта. Правильно сообразила, что, когда перевалит за сорок, она уже никому не будет нужна.
– Антонина? – продолжила Ксения, заметив другую знакомую тангеру. – Уж у нее-то отличная техника!
– Мало удовольствия – танцевать с этой бешеной лошадью.
– В каком смысле?
– Она совершенно не слушает. Сама несется куда захочет!
Ксения не рискнула продолжать перебор: слушать то, что говорил Анатолий, было совестно! Призадумалась: любопытно, какую гадость Юшко станет говорить кому-нибудь о ней самой?
Вступительные аккорды сменились сложной и красивой мелодией. Участники милонги расселись на полу и стояли вдоль стен, а в центре образованного людьми круга по танц-полу металась в тесных объятиях красивая пара миниатюрных, хрупких аргентинцев. Ксения печально оглянулась: свободных мест, чтобы присесть – хотя бы на полу – и все видеть, не осталось. Ладно, кажется, это не надолго. Наконец, удалось сосредоточиться на зрелище. Она восхищенно ахнула, когда партнерша с невероятной скоростью и четкостью выполнила серию сложнейших шагов.
– Ты тоже так сможешь! – проворковал на ухо окрыленный ее смущением Юшко.
Ксения сдержанно улыбнулась. Хотелось ехидно поинтересоваться: "Под твоим чутким руководством?" Но она смолчала.
– Красиво загорела! – не унимался Анатолий. – В каких краях?
Ксения предполагала, что Костя, которому сейчас не пробиться к ней и которого она даже не находит взглядом в густой толпе, вполне возможно, видит ее. Ему наверняка тревожно наблюдать, как она улыбчиво шепчется с молодым мужчиной. Впрочем, она не делала решительно ничего плохого! Смотреть же красивых аргентинцев ей не особенно хотелось: ноги после двухнедельного перерыва сами просились в пляс, а голова охлаждала их пыл, напоминая, что такой техникой ей не овладеть никогда. Ксения повернулась к Толе:
– Спасибо за комплимент! Еще позапрошлой ночью я находилась на Шри-Ланке.
– Дело хорошее! – Юшко оживился. – Сколько, если не секрет, стоит это удовольствие?
Вот и повод мягко расставить все точки над запятыми!
– Не секрет. Но я не знаю.
Анатолий ничуть не смутился:
– Вот даже как! Ну, правильно! Это очень хорошо! Иначе зачем тогда все это танго, верно?!
– Вот именно! – Ксения засмеялась и, чтобы избежать уточняющих расспросов, перехватила инициативу беседы: – Толик, а ты-то как? Говорят, у тебя невероятные успехи в танго!
Анатолий, в свою очередь, скромно потупился:
– Я многому научился. Но с Таей было невозможно… То, что она танцевала, – это было не танго!
– Должно быть, ты сам уже созрел до того, чтобы делиться мастерством! Не собираешься ли открыть свою школу?
Ксения думала, что шутит, подкалывает собеседника, но тот живо подхватил с нарочитой небрежностью:
– Возможно. Даже вероятно, что где-то через полгодика я открою свою школу!
– Хлопотное занятие! Не помешает основная работа? Ты все там же, все тем же?
– Нет. Ушел со всех работ.
– А жить на что? Станешь зарабатывать частными уроками танго?
– У меня достаточно средств. Я кое-что скопил. Хватит даже на то, чтобы съездить на Мальдивы. И тебя с собой взять!
Ксения задохнулась от неожиданности. Потом на язык прыгнул вопрос: "Это приглашение?" Очень хотелось узнать, что Анатолий ответит, как далеко он готов зайти в раздаче авансов. Она покатала вопрос во рту и успешно проглотила. Не вышло бы как в анекдоте про английскую королеву: "Вот видите, ваше величество, вы уже торгуетесь!" И вообще, стало как-то неприятно, хотелось скорее отодвинуться от восходящей звезды танго-культуры. Она вновь как бы застенчиво потупилась. На самом деле до Ксении в этот момент доходил оскорбительный смысл реплики Юшко.
– Толя, извини, я отойду!
И она скользнула вон из зала – благо стояли рядом с выходом! Решила по возвращении сразу пробираться к Косте.
На обратном пути из туалета Ксения нос к носу столкнулась с аргентинцами: те направлялись в раздевалку – переодеться к новому номеру. Вслед за ними – неотлучный гид: жена Измайлова, кажется Нина. Толпа в зале вновь рассредоточилась по танцполу, и высокая Костина фигура в праздничной белоснежной рубашке сразу стала видна. Ксения направилась к нему, но на полдороги невольно остановилась: что-то происходило в зале, обстановка стремительно менялась. Она, наконец, услышала громкий голос Оксаны – партнерши Измайлова, его помощницы на всех уроках: Оксана намеренно перекрикивала шум. Разговоры смолкали. Все поворачивали головы в сторону камина.
Оксана стояла с бокалом в руке. Она произносила тост. Лицо раскраснелось, девушка сбивалась, спотыкалась на труднопроизносимых словах. Невозможно было определить: то ли волнуется, то ли успела немного захмелеть.
– Нам не хватает техники, – продолжала она речь, начала которой Ксения не слышала. – Ну, кого из нас можно поставить рядом с этими аргентинцами?! А у них, между прочим, средненький уровень! Шоу Себастьяна, кто помнит… Все помнят!..
Из зала пришла шумная поддержка:
– Помним! Конечно, помним!
– Спасибо! Ну вот, Себастьян куда круче!
Девушка повыше подняла бокал.
– Давайте учиться, перенимать тонкости, чтобы было не стыдно!
– Оксана, давай тост пооптимистичнее! – весело и дружелюбно попросили из толпы. – Что мы в танго – нули без палочки, мы и так знаем!
– Козлы без рогов, – добавил густой бас, тоже добродушно-шутливый, но на его обладателя покосились неодобрительно.
Ксения заметила, что один человек слушает дурашливую перепалку с каменным лицом – хозяин клуба, Валентин Измайлов. Он стоял у камина в двух шагах от Оксаны. Недовольство его росло с каждым произнесенным словом. Последней реплики он не перенес.
– Я надеюсь, – протянул ледяным тоном, пристально уставившись в глаза плечистому приземистому мужчине средних лет, только что неудачно упомянувшему козлов, – ты не имел в виду всех присутствующих?
– Нет, к дамам не относится. – Бас искренне смутился, и его попытку сгладить неловкость новой шуткой народ поддержал ободряющими улыбками, но тяжелый взгляд Измайлова быстро их погасил. – Я, вообще, себя имел в виду… прежде всего! – сдался бас, явно не настроенный конфликтовать.
Валентин медленно перевел глаза на Оксану, от которой все по-прежнему ждали тоста. Девушка скорчила в сторону шутника выразительную физиономию, на которой зрителям следовало прочитать сострадание за перенесенную им публичную порку и решительное осуждение – за отказ от дальнейшей борьбы. Потом быстро обернулась к Измайлову:
– Валентин, да ко всем это относится, и к преподавателям! Мы ленимся, мы не учимся новому. Прибыль – это в танце не главное!
Лицо хозяина клуба вновь окаменело.
– Короче… Ребята! И девушки! Как скажет наш уважаемый предводитель, дорогие танговиты и гости! Я желаю нам всем настоящего аргентинского танго. Чтобы вот… как огонь в этом камине! И хороших учителей!
Народ с облегчением принялся чокаться пластиковыми стаканчиками. Тишина начала разбавляться репликами и смехом. Но так хорошо знакомый присутствующим тягучий голос Измайлова услышали все:
– А кому что-то не нравится в нашей системе преподавания, может уходить. Я не задерживаю.
Многие изумленно обернулись. В том числе и Ксения, которая вновь двинулась к Косте, заботливо державшему второй стаканчик с шампанским – для нее, и призывно, но с осторожностью помахивавшему им в воздухе.
В первый момент Ксения испытала облегчение, заметив, что Валентин не смотрит в зал, а пристально уставился на Оксану. Лицо девушки пошло красными пятнами. Она залпом допила шампанское. Казалось, что она сейчас разразится во всеуслышание новой тирадой, гораздо менее безобидной, чем тост. Но тут в зал впорхнула Нина – и объявила, что танцоры подготовились к новому выступлению. Рассаживаясь вдоль стен на паркете, нарядная публика с веселым любопытством, но вполголоса обсуждала ссору Измайлова со своей верной помощницей.
Занять место на полу в первом ряду зрителей Ксения не успела. А долго стоять на ногах для нее с детства было мукой. Пройти пешком налегке километров десять – это с радостью! Но простоять десять минут подпирая стенку – увольте! Удобно стоявшие стулья расхватали. Костя, у которого была такая возможность, почему-то не поторопился занять ей место. Тогда она решительно направилась к неудобью, увлекая за собой Костю. Хотела просто опереться о стул коленями – все полегче будет! Но Костя сел сам, а ее пристроил к себе на колено. Теперь он мало что видел за спинами и затылками, но Ксения, оказавшаяся повыше, получила вполне приличный обзор.
Прочное, удобное бедро, теплая, широкая грудь, к которой она прислонилась, крепкая рука, поддерживавшая ее плечо… С Костей так уютно и просто! Он сильный, надежный! Мечта любой женщины… Только теперь, отогреваясь у него на руках, Ксения заметила, что открытая спина, грудь, ноги в тонких колготках замерзли в полуподвальном помещении, где окна по случаю праздничного скопления народа были приоткрыты и атмосфера соткана из сплошных сквозняков.
– Костя, тебе в бок не дует? Ты же сидишь почти под самым окном! Накинул бы пиджак!
– Все в порядке! Мне жарко. Смотри, чтоб тебя не продуло.
– Мне с тобой тоже жарко!
– Врешь?