Катса поймала взгляд девочки и пристально посмотрела ей в лицо. Малышка ахнула и попятилась, потом развернулась и бросилась бежать вон из зала.
Глава пятая
Они продвигались довольно быстро, хотя Катса ворчала, что они плетутся, как черепахи.
- Катса убеждена, что любая скорость, на которой не рискуешь сломать шею, - пустая трата лошади, - съязвил Гиддон.
- Я только хочу поскорее узнать, рассказал ли этот лионидец что-нибудь Раффину.
- Не беспокойтесь, миледи, - успокаивающе сказал Олл. - Если погода не изменится, мы доберемся домой к вечеру завтрашнего дня.
Весь день и всю ночь было ясно, но перед рассветом звезды над их привалом скрылись за облаками. Утром всадники поспешно собрались и отправились в путь с некоторой тревогой. Вскоре, когда они уже заезжали на постоялый двор, в котором оставили своих лошадей, капли дождя уже вовсю били их по рукам и лицам. Только-только добрались они до конюшни, как небеса разверзлись и на землю хлынул дождь. По холмам вокруг заструились потоки воды.
В их маленьком отряде назрел спор.
- Можно ехать и под дождем, - убеждала их Катса, пока они стояли в конюшие и пытались разглядеть в десяти шагах трактир, невидимый за сплошной стеной дождя.
- Рискуя лошадьми, - возразил Гиддон. - И своими жизнями. Не неси чепуху, Катса.
- Это всего лишь вода, - раздраженно заметила она.
- Скажи это утопающему, - парировал Гиддон. Он посмотрел на нее сверху вниз, и она решительно встретила этот взгляд. Тут через трещину в крыше просочилась капля дождя и щелкнула Катсу по носу. Она яростно вытерлась.
- Миледи, - примирительно сказал Олл. - Милорд.
Катса глубоко вздохнула, посмотрела в его спокойное лицо и приготовилась к разочарованию.
- Мы не знаем, как долго продлится гроза, - продолжил Олл. - Если день, то лучше ее переждать. У нас нет причин ехать в такую погоду… - Катса попыталась возразить, но он поднял руку, и она умолкла. - …таких причин, чтобы король не подумал, что мы выжили из ума. Но, быть может, гроза продлится лишь час. В таком случае мы потеряем всего час.
Катса скрестила руки на груди и заставила себя дышать.
- Но похоже это на грозу, которая длится час.
- Значит, предупрежу трактирщика, что нам понадобится еда, - отозвался Олл, - и ночлег.
Постоялый двор расположился в отдалении от всех городов в холмах Миддландов, но летом дела тут шли неплохо благодаря останавливавшимся купцам и путешественникам. Это было простое квадратное здание с кухней и столовой на первом этаже и двумя этажами жилых комнат наверху. Все просто, но аккуратно и удобно. Катса предпочла бы, чтобы никто не суетился из-за их присутствия, но, конечно, здесь не привыкли принимать знатных постояльцев, и вся семья сбивалась с ног, чтобы угодить племяннице короля, его вассалу-лорду и капитану. Не обращая внимания на протесты Катсы, хозяева переселили в другую комнату какого-то заезжего купца, чтобы у нее был вид из окна. Правда, за стеной дождя все равно ничего нельзя было разглядеть, но Катса предполагала, что вид открывался на те же самые холмы, которые они наблюдали вот уже несколько дней.
Катсе очень хотелось оправдаться перед купцом за то, что его выкинули из комнаты, и за обедом она послала Олла передать слова извинения. Когда Олл указал ему на стол Катсы, та призывно подняла кубок. Купец в ответ поднял свой и энергично кивнул, но лицо у него было белое, как мел, да и глаза округлились до размера тарелки.
- Ваша милость, когда вы отправляете Олла говорить за вас, это выглядит ужасно высокомерно, - заметил Гиддон, улыбаясь с полным ртом тушеного мяса.
Катса не ответила. Он и сам прекрасно понимал, почему она послала Олла: коль скоро этот человек был похож на остальных, он пришел бы в ужас, если бы леди Катса подошла к нему сама.
За столом им прислуживала мучительно стеснительная девочка. Она не говорила ни слова, только кивала и качала головой в ответ на их просьбы. В отличие от большинства, она как будто не могла оторвать взгляда от лица Катсы. Даже когда к ней обращался Гиддон, красивый рыцарь, глаза ее смотрели в сторону девушки.
- Эта девочка думает, что я собираюсь ее съесть, - заметила Катса.
- Мне так не кажется, - ответил Олл. - Ее отец - союзник Совета. Быть может, в этом доме о вас говорят не так, как в других, миледи.
- Все равно, она наверняка слышала много рассказов, - возразила Катса.
- Возможно, - согласился Олл. - Но, думаю, она вами восхищается.
Гиддон засмеялся.
- Ты и вправду умеешь восхищать, Катса.
Когда девочка подошла еще раз, он спросил ее имя.
- Лани, - прошептала она, и глаза ее снова метнулись к лицу Катсы.
- Ты видишь леди Катсу, Лани? - спросил Гиддон.
Малышка кивнула.
- Ты ее боишься?
Девочка молчала, прикусив губу.
- Она тебя не обидит, - успокоительно сказал Гиддон. - Понимаешь? Но если бы кто-то другой захотел тебя обидеть, леди Катса, скорее всего, обидела бы этого человека.
Отложив вилку. Катса посмотрела на Гиддона. Она не ожидала от него такой доброты.
- Понимаешь? - спросил он девчушку.
Та кивнула, не отрывая взгляда от Катсы.
- Может, пожмете друг другу руки? - предложил Гиддон.
Девочка помедлила, но потом протянула руку. Внутри у Катсы возникло чувство, которое она не могла бы определить. Какая-то тоскливая радость, оттого что это маленькое существо хотело прикоснуться к ней. Протянув руку, Катса пожала тонкие детские пальчики.
- Рада с тобой познакомиться, Лани.
Глаза Лани округлились, она отпустила руку Катсы и убежала на кухню, Олл с Гиддоном покатились от хохота.
Катса повернулась к лорду.
- Я очень тебе благодарна.
- Ты совсем ничего не делаешь, чтобы развеять свою репутацию людоедши, - укоряюще проговорил Гиддон. - И сама это знаешь, Катса. Неудивительно, что у тебя так мало друзей.
Это так на него похоже - превратить трогательный жест в новое издевательство над ее характером. Он обожает высмеивать ее недостатки. И если он думает, что ей нужны друзья, значит, совсем ее не знает.
Катса набросилась на еду и оставила беседу без внимания.
Дождь не прекращался. Олла и Гиддона совершенно устраивало сидеть в гостиной и болтать с купцами и трактирщиком, но Катсе казалось, что она скоро начнет кричать от бездействия. Она вышла в конюшню и насмерть перепугала мальчишку, такого же малыша, как Лани, который стоял на табуретке в стойле и чистил лошадь. Ее лошадь, как она заметила, когда глаза привыкли к полумраку.
- Я не хотела тебя напугать, - сказала Катса. - Просто искала, где можно поупражняться.
Мальчик слез со стула и пулей вылетел из конюшни, Катса всплеснула руками. Что ж, по крайней мере, теперь вся конюшня в ее распоряжении. Передвинув тюки сена, седла и грабли, она расчистила место и начала тренировку с серии ударов ногами и руками. Она изгибалась и разворачивалась, чувствуя воздух, пол, стены вокруг, лошадей, и когда полностью сосредоточила внимание на воображаемых противниках, душа ее начала приходить и равновесие.
За ужином Олл и Гиддон рассказали ей любопытную новость.
- Король Мергон объявил о краже, - начал Олл. - Три ночи тому назад.
- Вот как? - Катса посмотрела сначала на Олла, потом на Гиддона. Оба выглядели, как поймавшие мышь коты. - И что же у него украли?
- Объявил только, что похитили сокровище, - ответил Олл.
- Великие небеса, - вздохнула Катса. - А кто же украл у него это сокровище?
- Одни говорят, что это был юноша, наделенный Даром, Что-то вроде гипнотизера - он усыпил всю королевскую стражу.
- Другие утверждают, что это был Одаренный мужчина чудовищных размеров, - лукаво добавил Гиддон. - Ведь этот воин одолел всех стражников Мергона, одного за другим.
Не сдержавшись, Гиддон начал хохотать, а Олл улыбнулся, склонившись над тарелкой.
- Вот так история, - произнесла Катса. - Больше ничего не известно? - добавила она, надеясь, что ее вопрос звучит простодушно.
- Поиски не начинались несколько часов, - рассказал Гиддон, - сначала все думали, что это сделал гость Мергона. При дворе оказался Одаренный воин, - он понизил голос. - Представляешь? Вот удача-то.
- И что рассказал этот гост? - Катсе удалось заставить свой голос звучать спокойно.
- Видимо, ничего полезного. Утверждал, что ему ничего не известно.
- Что с ним сталось?
- Понятия не имею, - сказал Гиддон. - У него Дар сражаться. Сомневаюсь, что с ним много чего сумели сделать.
- А кто он такой? Откуда?
- Этого никто не сказал, - Гиддон ткнул ее в бок локтем. - Ну же, Катса, ты упускаешь главное. Какая разница, кто он такой! Они потратили на него уйму времени, а когда начали искать воров вне замка, было уже поздно.
Катсе подумалось, что она лучше, чем Гиддон или Олл, понимает, почему Мергон так долго допрашивал этого воина. И почему он постарался не афишировать, откуда юноша родом. Мергон не хотел, чтобы кто-нибудь заподозрил, что украденным сокровищем был Тилифф и, более того, что он держал Тилиффа у себя в темнице.
Но почему молодой лионидец ничего но рассказал Мергону? Неужели хотел защитить ее?
Скорей бы прекратился этот проклятый дождь и можно было вернуться в замок, к Раффину!
Катса отпила из кубка и поставила его на стол.
- Какая удача для воров.
- Да уж, - ухмыльнулся Гиддон.
- Есть еще новости?
- У сестры хозяина есть трехмесячный младенец, - ответил Олл. - Вчера утром они все здорово перепугались - им показалось, что один глаз у него потемнел, но это был просто отблеск.
- Потрясающе, - Катса полила мясо соусом.
- Королева Монси ужасно горюет по принцу Тилиффу, - начал Гиддон. - Нам монсийский купец рассказал.
- Я слышала, она отказывается от еды, - вспомнила Катса. Ей самой такой способ горевать казался на редкость дурацким.
- О, это еще не все. Она заперлась в своих покоях вместе с дочерью и не позволяет войти никому, кроме своей горничной, даже королю Леку.
Это было уже не глупо, это было очень странно.
- А дочери своей она разрешает есть?
- Горничная приносит им еду, - ответил Гиддон. - Но они отказываются выходить. Видимо, король - очень терпеливый человек.
- Это пройдет, - убежденно проговорил Олл. - Нельзя и представить, на что может толкнуть человека горе. Все пройдет, когда ее отец найдется.
Совет предполагал скрывать местонахождение старика ради его безопасности, пока выясняется причина похищения. Но, может быть, послать весточку королеве Монси, чтобы облегчить ее необычное горе? Kaтсa решила над этим поразмыслить. Потом, когда можно будет разговаривать открыто, нужно будет посоветоваться с Оллом и Гиддоном.
- Она из Лионида, - заметил Гиддон. - Всем известно, что лионидцы - странный народ.
- Мне это и вправду кажется очень странным, - призналась Катса. Она не знала, что такое горе, а если и испытывала его когда-то, то не помнила этого. Ее мать, сестра Ранды, умерла от лихорадки раньше, чем у Катсы установился цвет глаз. Эта самая лихорадка унесла и мать Раффина, королеву Миддландов. Отец Катсы, рыцарь с северной границы Миддландов, погиб во время набега. Вестерцы напали тогда на нандерскую деревню, а ее отец, хоть и не обязан был этого делать, решил встать на защиту соседей и был убит в битве в те времена, когда Катса еще даже говорить не научилась. Она совсем не помнила отца.
Если бы умер дядя, Катса едва ли стала бы о нем скорбеть. Она взглянула на Гиддона. Терять его не хотелось, но вряд ли она горевала бы и из-за его гибели. С Оллом все иначе. Олла она бы оплакивала. И свою горничную, Хильду, тоже. И Раффина. Потерять Раффина было бы больнее, чем отрезать себе палец, или сломать руку, или вонзить нож в бок.
Но она не закрывалась бы в своих покоях. Наоборот, она не вернулась бы под крышу, пока не нашла бы виновного и не заставила бы его испытать такую адскую боль, какой не испытывал еще никто и никогда.
Гиддон что-то говорил, но Катса не слышала ни слова.
- Что ты сказал? - встряхнулась она.
- Я сказал, леди соня-наяву, что небо, кажется, проясняется. Сможем отправиться на рассвете, если хочешь.
Они успеют вернуться в замок до темноты! Катса спешно доела ужин и побежала в комнату собирать вещи.
Глава шестая
Солнце еще не успело описать круг по небу и скрыться за горизонтом, когда копыта их коней зацокали по мраморным плитам во дворе замка Ранды. Со всех сторон ввысь поднимались каменные стены, сияя белизной на фоне зеленого мрамора пола. Вдоль стен над головой рядами тянулись галереи с балконами, чтобы придворные, проходя из одной части замка в другую, могли выглянуть вниз во двор и восхититься огромным садом Ранды, в котором росли ползучие виноградные лозы и деревья с розовыми цветами. В центре сада стоял фонтан со статуей Ранды, из одной протянутой руки и из горящего факела в другой били струи воды. Это были красивый сад, если, конечно, не задерживать взгляд на статуе, и красивый замковый двор, но из-за того, что в галереях всегда толпились придворные, тишины и уединения здесь искать было бесполезно.
В замке были и другие подобные сады, но этот был самый большой, и все важные гости и посетители проезжали через него. Зеленый пол так сиял, что Катса видела в нем свое отражение и отражение своего коня. Белые стены были сложены из переливающегося камня и поднимались так высоко, что приходилось вытягивать шею, чтобы увидеть в вышине шпили башен. Замок был очень велик и очень внушителен - все, как любит Ранда.
Стук копыт и крики привлекли людей на балконы, все хотели посмотреть, кто приехал. Поприветствовать их вышел управляющий, а через мгновение во двор влетел Раффин.
- Вы вернулись!
Катса ухмыльнулась ему, потом пригляделась, даже встала на цыпочки - Раффин был очень высоким - и ухватила его за волосы.
- Рафф, что ты с собой сделал? У тебя волосы стали совсем голубые.
- Я испытывал новое средство от головной боли, - ответил он, - его нужно втирать в кожу головы. Вчера мне показалось, что у меня начинает болеть голова, и я попробовал. По всей видимости, оно делает светлые волосы голубыми.
- А боль прошла? - улыбнулась Катса.
- Ну, если она у меня была, то прошла, но я не совсем уверен, что голова точно болела. А у тебя не болит? - с надеждой спросил он. - У тебя волосы темные, так сильно они не окрасятся.
- Не болит, никогда. А что его величество думает о твоей прическе?
- Он со мной не разговаривает, - ухмыльнулся Раффин. - Говорит, что королевскому сыну не подобает так кошмарно себя вести, и пока краска не исчезнет, я ему не сын.
Олл и Гиддон поприветствовали Раффина, отдали поводья мальчишке-конюшему и проследовали в замок за управляющим, оставив Катсу и Раффина одних в саду. Невдалеке в фонтане журчала вода. Катса понизила голос и сделала вид, что сосредоточена на ремнях седельной сумки.
- Есть новости?
- Он не приходил в сознание, - ответил Раффин. - Ни разу.
Это ее огорчило.
- Ты слышал о знатном лионидце, наделенном Даром сражаться? - продолжила она вполголоса.
- Ты его видела, да? - Катса в изумлении подняла глаза на Раффина. - Когда въезжала в замок? Все шныряет здесь. В глаза ему тяжеловато смотреть, скажи? Это сын лионидского короля.
Он здесь? Это было неожиданно. Она снова сосредоточила внимание на седельной сумке.
- Наследник Рора?
- Великие горы, нет, что ты! У него шесть старших братьев. А имя у него самое дурацкое, какое только можно придумать седьмому в очереди на трон: принц Первоцвет Грандемалион, - Раффин улыбнулся. - Слышала хоть раз что-нибудь подобное?
- Зачем он приехал?
- А! - воскликнул Раффин. - Это ведь и вправду очень интересно. Он утверждает, что ищет своего похищенного деда.
Катса подняла взгляд от сумки и посмотрела в смеющиеся голубые глаза.
- Ты ведь не…
- Конечно, нет. Я ждал тебя.
К ней подошел мальчик, чтобы забрать коня, а Раффин пустился в рассказы о гостях, которых она пропустила за время путешествия. Потом открылись одни из ворот, и к ним вышел управляющий.
- Это к тебе, - сказал Раффин, - я ведь на данный момент не сын своего отца, и ко мне он слуг не посылает, - рассмеявшись, он пошел прочь. - Рад, что ты вернулась, - крикнул он на прощанье и исчез под сводами замка.
Управляющий был одним из кучки сухих и высокомерных прихлебателей Ранды.
- Леди Катса, - сказал он. - Добро пожаловать домой. Его величество желает знать, успешно ли прошло путешествие на восток.
- Можете передать, что оно прошло успешно.
- Прекрасно, миледи. Его величество желает, чтобы вы переоделись к ужину.
- Не желает ли его величество чего-нибудь еще? - прищурилась Катса.
- Нет, миледи. Благодарю вас, миледи, - слуга изогнулся в поклоне и поспешно убрался подальше от ее взгляда.
Вздохнув, Катса закинула сумки на плечо. Когда король желал, чтобы она переоделась к ужину, это означало, что придется надевать платье, укладывать волосы, нацеплять драгоценности на шею и уши. Это означало, что король собирался посадить рядом с ней какого-нибудь ищущего спутницу жизни лорда, хотя, скорее всего, совсем не такую спутницу он представлял себе в мечтах. Но она быстро успокоит беднягу и, если повезет, скажется больной и уйдет с середины представления. Можно притвориться, что болит голова. Ей захотелось взять у Раффина его лекарство и покрасить себе волосы в голубой цвет - это спасло бы ее на какое-то время от торжественных ужинов Ранды.
Раффин появился снова, этажом выше, в галерее, что тянулась мимо его лабораторий. Перегнувшись через перила, он позвал ее.
- Кати!
- Что?
- Выглядишь потерянной. Забыла дорогу в свои покои?
- Я тяну время.
- А долго еще? Я хотел показать тебе парочку новых изобретений.
- Мне приказано навести красоту к ужину.
- Ну, - ухмыльнулся он, - тогда тебе понадобится вечность.
Лицо Раффина расплылось в усмешке, и Катса, оторвав пуговицу от одной из сумок, швырнула ее в его сторону. Взвизгнув, он бросился на пол, и пуговица врезалась в стену там, где он только что был. Когда Раффин осторожно глянул вниз через перила, Катса стояла посреди двора, уперев руки в бедра, и ухмылялась.
- Я нарочно промазала.
- Показушница! Заходи, если будет время, - он помахал рукой и скрылся в своих покоях.
Именно в этот момент смутный силуэт, о котором сигнализировало ее боковое зрение, принял форму. Он стоял этажом выше, слева, и смотрел на нее, облокотившись на перила: ворот рубашки расстегнут, в ушах и на пальцах - золотые кольца. Волосы темные. А на лбу, рядом с глазом, - крошечный, едва заметный рубец.
Глаза. Катса никогда ни видела таких глаз. Один был серебристый, другой - золотой, и они мерцали на загорелом лице, странно переливаясь. Удивительно, что они не светились в темноте при их первой встрече. Казалось, они не могут принадлежать человеку: от них невозможно было оторвать взгляд.
К незнакомцу подошел управляющий и о чем-то заговорил. Лионидец выпрямился, повернулся и сказал что-то в ответ, а когда управляющий ушел, взгляд его снова метнулся к Катсе. Он опять облокотился о перила.