Кай полностью сосредоточился на Чарли, уставившись своими черными вязкими, словно нефть, глазами, не моргая и испытывая ее силой своего взгляда. Испепелял, прожигал внутренности. Он знал, что она сейчас встанет и уйдет, чтобы попытать счастье, а Чарли поняла, что больше не выдержит этого взгляда ни секунды.
– Ладно, попробую. – бросила она и подхватила с земли чемодан и винтовку.
Она поспешила в нужную сторону, чувствуя каждым участком своего тела взгляд Кая. И неважно, что сейчас он сидел спиной к ней. Он всё равно смотрел, и его черные вязкие глаза были направлены на нее… на нее всю. И Чарли это чувствовала очень остро, ее как будто сканировали, просвечивали рентгеновским лучом, и она поняла, что теперь так будет всегда, пока Каю от нее что-то нужно. Пока он не получит то, что хочет. От него не скрыться. Он теперь связан с ней навсегда. И ему не нужны для этого частные сыщики, потому что он сам теперь часть нее. Часть ее сознания.
Чарли буквально бежала, махая винтовкой словно зонтом-тростью. Ее больше не пугали звуки леса, не пугали дикие звери, потому что сзади было кое-что по-страшней – ее судьба, а от судьбы, как известно, не уйдешь. Прочерченные подошвами полосы отчетливо виднелись на влажной земле, и компас стоически указывал на запад. Значит, особое место? Что-то пока ничего особого….
Но прошло минут десять, а Чарли до сих пор не вышла на дорогу… отчего-то не вышла, хотя практически бежала. В то время как прочерченные краем подошвы линии оставались довольно четкими, да и компас продолжал тупо указывать на запад. А еще через пять минут впереди, вроде, что-то мигнуло… потом еще раз. Приблизившись, Чарли уже точно была уверена, что там за деревьями маячит какой-то огонек, малюсенький островок света. В ушах зашумело. Она посмотрела на компас – тот предательски указывал на восток. Но, в какой момент это произошло? Когда? Ведь только что всё было в порядке?..
Но она не сдавалась, решив предпринять еще одну попытку, развернувшись на сто восемьдесят градусов, и обхватила чемодан руками на груди так, чтобы компас был прямо под носом. Не отрывая от него глаз, Чарли пошла вперед, изредка сверяясь с прочерченными глубокими полосами. Это продолжалось довольно долгое время, и она уже начала радоваться, думая, что в первый раз случайно повернула обратно, когда стрелка компаса прямо на глазах развернулась.
А лес и правда особый, как и сказал Кай, и чтобы Чарли сейчас не придумала, как бы ни изгалялась – отсюда ей, похоже, не выбраться. Во всяком случае, пока этому парню от нее что-то нужно.
Чарли содрогнулась и смиренно пошла к огоньку, маячащему за деревьями, который скоро оформился в костер с бушующим на ветру пламенем, как и полчаса назад. Вокруг костра лежали бревна, образуя квадрат, и на одном из них сидел Кай спиной к ней, словно статуя, в черной футболке AC/DC. Индейский тотем. Чарли едва заметно улыбнулась, подходя к тому месту, где сидела раньше, и бросила винтовку с чемоданом на землю. Руки буквально отваливались. Она села, обратившись к Каю, чьи глаза также пристально и вязко ее буравили, и уголки губ стремительно опустились, стерев улыбку с лица, стерев саму возможность ее появления. Чарли пришла на восток.
– Я смотрю, ты запыхалась. – мягко заметил он.
– Есть немного. – кивнула Чарли, теперь уже сама испепеляя его злобным прищуром. Она и впрямь устала бегать туда-сюда, хотя вымотал ее скорей страх, появившийся, когда она поняла, что действительно не сможет уйти.
– Это непростой лес. – сказал Кай. – Отсюда не так-то легко выбраться.
– Это я уже поняла, спасибо. – учтиво кивнула та. – А теперь к делу. Ты сказал, что я должна оставаться в некоем поселении – о каких именно сроках идет речь?
– До двадцать первого августа.
– Почти полтора месяца. – задумчиво заметила Чарли. – А что я буду делать потом? Мы оба знаем, что меня будут искать, потому что девочки, которых держала в заложниках Кейси, скорей всего дадут мое описание. А мое имя рано или поздно вспомнит менеджер отеля, в который ты меня отправил, видимо, с целью засветиться.
– Об этом можешь не волноваться… – спокойно ответил Кай, и он не шутил. Определенно, нет. – Я верну тебе твою жизнь, если уж она тебе так дорога. Но сначала ты сделаешь то, что я попрошу.
– Так вот как раз об этом…. В чем заключается суть твоей просьбы? – не поняла Чарли. – Не в том же, чтобы просто записывать в блокнот?
– Когда придет время, я обо всем тебе расскажу.
– Но я не хочу никого убивать!
– Об этом я тебя не попрошу, можешь быть спокойна. – ровно сказал Кай.
Чарли чувствовала себя загнанной в довольно темный угол. Не оставалось ничего, кроме как подчиниться. Она смотрела на его белое, сильно выделяющееся на фоне черных волос спокойное лицо и понимала, как же ей хочется сейчас подойти и отвесить ему оплеуху… выбить эту инертность и пустоту. Пусть хоть нахмурится или покраснеет от негодования. Пусть будет этот пару минутный праздник. Но Чарли не сделала этого, потому что смутно представляла, во что это может вылиться. Хотя если бы она знала, насколько нужна Каю на самом деле, то позволила бы себе очень многое.
– Значит, у меня нет выбора? – уточнила Чарли.
– Никакого.
– Что ж… тогда, может, пойдем?
– Пойдем. – согласился Кай и встал.
Казалось, что он просидел здесь вот так не один век, и Чарли даже не представляла, что когда-нибудь он поднимется, расправит плечи и стряхнет с себя омертвевшие листья. Он казался высоким и статным на фоне уже чуть просветлевшего неба. Настоящий великан, похожий на древнего короля уничтоженного королевства… даже в своей футболке AC/DC и потрепанных джинсах.
Ни слова не говоря, он пошел вперед довольно быстрым широким шагом. Волосы колыхались на ветру, словно флаг на мачте пиратского корабля.
Чарли с вымученным лицом подхватила брошенные вещи, чей вес показался еще тяжелей, и побежала за удаляющейся фигурой Кая. Деревья словно расступались перед ним – перед хозяином леса – и были менее милосердны к его спутнице, семенящей сзади, шлепая по лицу ветками, заставляя спотыкаться на бесчисленных кочках и торчащих камнях. Начинался рассвет, разделивший небо на цветовые спектры от еще пока черного до светло-голубого. Где-то там за могучими кронами потихоньку вставало солнце. Пока еще не оно собственной персоной, а только светло-розовый расплывчатый предшественник, врывающийся во владения небесного оттенка.
Не сказать, чтобы они долго шли. Возможно, минут пятнадцать не больше. В любом случае неизвестность пугала, как всегда, поэтому лучше уж идти в безвременьи. Чарли ненавидела неизвестность, а тут последние несколько дней та буквально хлестала через край. Раньше получалось отключаться, действовать на автомате. Сейчас же не работало и это. Ничего не работало больше. Оставалось только сражаться.
Кай впереди остановился… словно в землю врос, как вкопанный. Чарли подошла к нему вплотную и осторожно выглянула из-за плеча.
– Ух ты! – настороженно сказала она.
То, что открылось ей, и вправду было удивительно. Прямо впереди за поредевшими деревьями притаились дома. И не просто корявые деревянные срубы, как у Кейси, а обычные аккуратные двухэтажные домики, покрытыми сайдингом, с идеально подстриженными газонами. Обжитой пригород с улицами и даже с небольшим торговым центром под розовой вывеской "У Нэда.
Интересно… – подумала Чарли. – Откуда здесь продукты, если из леса нельзя выбраться?
– Чуть позже я расскажу тебе. – коротко и неопределенно бросил Кай, в который раз потрясая своей проницательностью, и отошел в сторону. Чарли бросила на него едкий прищуренный взгляд.
– А где я буду жить? – спросила она.
– По главной улице до конца находится трехэтажное здание. – сказал Кай. – Обычное белое, ничем не примечательное. Подойдешь к регистратору, назовешь имя, тебе дадут номер.
– Это что, отель?
– Да, отель.
– Я никогда не была в отеле.
– Знаю. – кивнул Кай буднично. – Я думаю, теперь ты можешь идти.
– И вообще я за всю жизнь не была так самостоятельна, как за этот день. – продолжила свою мысль Чарли, ни к кому особо не обращаясь.
– Знаю. – снова ответил Кай. – Но когда-то надо попробовать.
– Как-то слишком уж стремительно. – откликнулась она, блекло уставившись на поселение.
Рука Кая мягко легла на ствол винтовки, коснувшись руки Чарли, которая даже вздрогнула, но не обернулась.
– Я должен это забрать.
– Ладно… – ответила она, разжав ладонь, и снова сконцентрировавшись на открывшейся панораме.
Не хочу, не хочу, не хочу… – повторяло ее сознание, испытывая в то же время явный интерес. Вот он – яркий пример двойственности, ненавистный и привлекательный одновременно. Она покосилась в ту сторону, где только что стоял Кай, чтобы посмотреть, как он среагировал на ее последние мысли, но тот исчез, видимо, посчитав, что сказал достаточно. Так тихо ушел, что она и не заметила. Чарли усмехнулась и вздохнула. А чего еще от него ждать? Захотел – появился, захотел – испарился. Надо же было так попасть! Она протерла слипающиеся глаза и двинулась к поселению.
Словно сказочные, дома с треугольными крышами выступали из леса. Красиво, необычно, почти волшебно. Надо же, прямо посреди чащи – улицы, утыканные домами с газонами, и даже торговый центр.
– Что я делаю? – со слабой улыбкой спросила себя Чарли. – Что я, черт возьми, делаю?
Есть ли пределы для этого безумия? Дотянуть бы только до двадцать первого. Хотя, где гарантии, что не появится новая дата? Именно…. Нет гарантий. Гарантии – вообще глупая вещь, потому что они зависят не только от человека и его слова, но и от обстоятельств. Гарантии – еще одна выдумка, призванная возвести человека на пьедестал величия, но он не может их давать, поскольку от него на самом деле зависит немногое. Он лишь отвечает за свои действия, но этого так мало. Природа очень часто показывает человеку, насколько тот глуп и ничтожен, а он снова и снова делает неправильные выводы, начиная укреплять дома, строить супер дамбы, изобретать какие-то немыслимые устройства, хотя на самом деле от него требуется немного…. Прекратить разрушать во имя якобы созидания и знать своё место. Наши предки язычники были куда умудрённей, хотя их ритуальные танцы вокруг костра тоже не давали гарантий против пожара. Никаких гарантий. Всё по-честному. Живи, пока тебе позволяют это делать, но будь на чеку, потому что произойти может всё, что угодно. Пределов нет. Всегда может прийти кто-то и утащить тебя в ад, брат. Так что не суй свой нос, куда не следует.
– Да без проблем… – буркнула Чарли, проходя под знаком главной дороги. Интересно, кто живет в этом городке? Может быть хиппи? А может те, кто знают толк в чудесах, ведь зачем-то ей должен пригодиться её блокнот?
Было четыре утра, и просветлевшее еще на тон небо больше не пряталось за могучими кронами, потому что деревья были вырублены, открывая достаточно места для притаившегося поселения. Розового стало больше, и он постепенно набирал интенсивность, обещая в скором приблизиться к алому. Еще чуть-чуть и из-за горизонта покажется узкая полоска солнечного диска. И тогда начнется новый день – совсем другой во всех смыслах. Новая жизнь.
Она вымученно волочила свой маленький чемодан, словно тот весил пару десятков килограмм, и всерьёз думала, что не осилит путь до отеля. В голове царил кавардак, но разбирать его лучше после сна, когда всё покажется, несомненно, проще, яснее, чище.
Но сначала спать… – подумала Чарли, едва выдерживая на своих плечах всю эту тяжесть абсолютно безумного дня. Самого безумного дня в ее жизни. – Сначала спать.
Пределы
Дорога чуть змеилась, словно по застывшим волнам, огибая и балансируя, но, несмотря на это, Чарли прекрасно видела скучное трехэтажное белое здание простой прямоугольной формы в конце этой дороги. Всё так, как сказал Кай. Остается надеяться, что её примут с распростертыми объятиями, а не заставят сидеть в лобби, выясняя, кто она и откуда. А может правительство укрывает здесь свидетелей, давших показания против опасных преступников? – подумала Чарли.
Когда она проходила мимо дома с красной крышей под номером пятнадцать, заметила пса, который вышел из маленькой дверцы для домашних животных, чтобы справить нужду. Вот и первый житель… – подумала Чарли, пытаясь определить породу – пёс представлял собой помесь сеттера и лабрадора и был коричневого с рыжиной цвета, который лоснился на утреннем солнце. Он заметил Чарли, поведя носом, и сел, напрочь позабыв о причинах своей вылазки. Пес, не отрываясь, изучал незнакомку своими умными глазами, и когда та махнула ему рукой, приветливо вильнул хвостом по скошенной траве газона.
Наконец, дорога уперлась в здание отеля, у которого не было никаких опознавательных знаков – ни вывески, ни таблички. Но он казался довольно аккуратным и чистым, с балконами, на которых многие даже разводили гортензии.
Холл был прекрасно виден через огромные стеклянные стены с небольшим, но довольно уютным кожаным лобби и красивой, но слишком уж громоздкой хрустальной люстрой, как, впрочем, и во всех отелях, словно это показатель роскоши и комфорта, что на деле далеко не так. Впрочем, неплохой рекламный ход, чтобы заманивать клиентов. Чарли видела даже краешек регистрационной стойки слева.
Она практически подошла вплотную, когда внезапно замешкалась, с ужасом представляя возможную сцену, по итогам которой ей придется спать на холодном кожаном диване. Но автоматические стеклянные двери разъехались в стороны, пропуская ее внутрь, и не давая времени на сомнения.
Регистрационная стойка пустовала, что вполне естественно для столь раннего часа. Менеджер, наверняка, спал. Чарли скривилась, бросив еще один взгляд на кожаное лобби, и в итоге решила всё-таки попытать счастья. Она неуверенно подошла к стойке, слегка придавив звонок, как будто от этого тот бы звонил тише…. Долго ждать не пришлось. Не прошло и полминуты, как из темноты кулуаров на свет вышел седовласый мужчина лет шестидесяти пяти высокий и довольно поджарый. Он был одет в белую чуть помятую рубашку, не застегнутую на две верхние пуговицы, и черные костюмные брюки, подхваченные ремнем на самой талии, из-за чего брючины отставали от поверхности лаковых ботинок на несколько дюймов, визуально укорачивая ноги.
Больше всего Чарли боялась именно этого момента… нелепого и тягомотного. Но, как ни странно, Роберт, как значилось на бейдже, отнюдь не выглядел удивленным и не дал ей и секунды, чтобы поволноваться. Он широко улыбнулся, сразу же к себе расположив, и достал из под стойки лист с таблицей на кожаном планшете, после чего отошел к шкафчику за спиной, достал самый обычный на вид ключ и выложил всё это на стойку перед Чарли.
– Здесь надо расписаться. – мягко сказал он и указал узловатым пальцем в таблицу.
Чарли открыто улыбнулась, выйдя из замешательства, и изливая тонну благодарности за то, что всё оказалось так просто. Она быстро нашла своё имя в таблице и проследила по строчке номер комнаты – 310, а затем поставила подпись. Чарли не умела красиво расписываться, всё у нее выходило криво, как ни старайся. И как другим удается выводить вензеля и причудливые загогулины, делая из своей подписи произведение искусства?
– Ключ. – приветливо напомнил Роберт.
Та кивнула, благодарно улыбнувшись, и взяла его со стойки.
– Лифт справа по коридору. – он указал рукой, куда идти. – Лестницы – напротив.
– Спасибо. – поблагодарила та сердечно… в основном за то, что регистратор не мучил ее вопросами.
Повезло. – думала Чарли, заходя в лифт. А, может, это всего лишь обычный отель? Кай сказал, что поселение довольно странное. Интересно, что в нем такого? Что он вложил в это определение? Хотя лес, посреди которого оно расположилось, и впрямь тянуло на десять из десяти в рейтинге самых странных мест планеты Земля.
Лифт слегка дернулся и остановился, выпуская Чарли на третий этаж. Перед ней располагалась уютная комната отдыха, обставленная розовыми кожаными диванами и пуфами с плазменной панелью на стене. Отсюда шли коридоры с номерами: вправо – с трехсотого по триста двенадцатый, влево – с триста тринадцатого по триста двадцать пятый.
Номер Чарли находился почти в самом конце коридора. Она едва не выпустила из рук свой чемодан, приближаясь к нему. Так бывает, когда глаза видят предельную точку, на радостях мозг отдает сигнал организму немного раньше, будто он уже на месте. Шарлин спешно вставила ключ и вошла в номер, который оказался просто великолепным.
Однокомнатный, но очень милый с большим окном и балконом, с которого открывался вид на мини город и лес за ним. Уголок с креслами и столиком, на котором стояла хрустальная пепельница, расположился у балконной двери. Она когда-то курила, но бросила, а теперь увидев это незатейливое напоминание, захотела вернуться к старой привычке. Но не сейчас…. Только спать, пожалуйста. Рядом с мягким уголком стояла тумба с телевизором, а еще левее громоздились платяные шкафы. И, наконец, напротив – огромная, удобная на вид кровать, увидев которую, Чарли бросила на пол чемодан и бухнулась в нее, словно в озеро, поднимая брызги, утопая в его обволакивающих объятиях. Она отключилась за несколько мгновений до того, как голова коснулась подушки, чего не происходило уже много лет. Никаких мыслеформ или образов, никаких наркотически ярких оляпистых видений, а просто глубокий беспросветный сон. Черный и густой, как глаза Кая. Быстрый, как одно мгновение, но в тоже время достаточный для того, чтобы проснуться совсем другим человеком. А главное, никакого снотворного.
Когда Чарли открыла глаза, на часах, что висели над дверью, было без четверти двенадцать, и она чувствовала себя прекрасно – бодрой и полной сил. Она становилась полноценной частью этого места, хоть и не представляла, что делать в эти полтора месяца, но всё начинается с кровати, с тех снов, что приходят на новом месте, а потом закрепляется прогулкой по окрестностям. Солнце почти зашло за крышу, но то, что от него осталось, нещадно било в глаза ярким светом, не позволяя даже, как следует, осмотреться.