Встреча выпускников в маленьком американском городке. Скучный "вечер воспоминаний"? Нет. Кошмар, в который погружается человек, внезапно осознавший, что все его воспоминания о прошлом - ложь. Не было ни дружбы, ни школьных романов. Был ад насилий и убийств, невольно спровоцированный двумя парнями, завладевшими древним гримуаром "Темные дары" - и так и не научившимися контролировать свою силу. Но теперь книга - в руках человека, хорошо понимающего, что она собой представляет. И теперь ужас прошлого возвращается!
Содержание:
Глава первая 1
Глава вторая 4
Глава третья 9
Глава четвертая 12
Глава пятая 16
Глава шестая 20
Глава седьмая 25
Глава восьмая 29
Глава девятая 32
Глава десятая 36
Глава одиннадцатая 40
Глава двенадцатая 44
Глава тринадцатая 48
Глава четырнадцатая 52
Глава пятнадцатая 58
Глава шестнадцатая 61
Глава семнадцатая 65
Глава восемнадцатая 68
Глава девятнадцатая 74
Эпилог 78
Кристофер Голден
Вот мы и встретились
Глава первая
В то прохладное октябрьское утро мир все еще казался на удивление надежным и прочным. Но вечно ему таким оставаться не светило.
Или хотя бы какое-то мало-мальски долгое время.
Уилл Джеймс вышел из подземки на станции "Портерсквер" в самой гуще утренней толпы, наслаждаясь теплым солнышком и свежестью осеннего воздуха. Прочие пассажиры, которых изрыгала подземка, были, как всегда, предельно необщительны. Они либо просто опускали глаза, либо упорно сосредоточивались на правильном следовании по своим утренним маршрутам. И все же Уиллу удалось уловить исходящий от них посыл - некую атмосферу, ясно сказавшую ему о том, что они не меньше него наслаждаются ясным утром и голубизной осеннего неба.
Грузная негритянка торопливо затопала следом за Уиллом, когда он по Массачусетс-авеню направился к себе на работу. Уилл спиной ощущал исходящие от нее волны типа "скорее, скорее", а потому отступил в сторонку и остановился. Когда негритянка проходила мимо, он отсалютовал ей бумажным стаканчиком из "Данкин Донатса" и улыбнулся. Женщина ничего не сказала, но все же улыбнулась в ответ и потопала себе дальше.
Надорвав крышку на бумажном стаканчике с кофе, Уилл подул в образовавшуюся дырку. Раздался легкий свист. Никуда не торопясь, Уилл побрел дальше по тротуару. Формально ему полагалось прибывать на работу в более поздний утренний час, но он почти всегда показывался там пораньше. Уилл работал в "Бостон Трибьюн", бульварной газете, которая твердо держала третье место по объему продаж во всем городе с тех самых пор, как шестьдесят пять лет тому назад ее основал Лью Ортон. Приписанный к отделу "Стиль жизни", Уилл также стряпал для газеты критические статьи по театру и кино. Он всегда подозревал, что, первую пару десятилетий подергавшись в попытках сделать "Трибу" чем-то лучшим, чем-то иным, все местные работники затем дружно решили, что ничем иным эта газета стать просто не может.
Дела определенно складывались не так, как будто Уиллу когда-либо предстояло работать в "Нью-Йорк Тайме" или получить Пулитцеровскую премию (в конце концов, наши мечты всегда бывают больше того, что предлагает реальность). Однако, он любил свою работу и по большей части очень даже славно уживался со своими сослуживцами. А самое главное, Уилл уже узнал достаточно, чтобы понять - все у него в норме. Случались плохие дни, когда ему так не казалось, но в общем и целом он был счастливцем.
Впереди, на перекрестке, регулировщик уличного движения дунул в свисток и энергичными взмахами правой руки пропустил несколько автомобилей. Мимо Уилла прогрохотал внедорожник, ведомый идеально причесанной блондинкой в темных очках. За внедорожником последовал "жук" марки фольксваген с опущенными стеклами, откуда жутко громыхали ритмы хип-хопа. Этот самый "жук" чуть было не сбил почтальона на велосипеде, который отчаянно старался не отстать от транспортного потока.
Конторы "Бостон Трибьюн" на самом деле располагались вовсе не в Бостоне, а в Кембридже, и это несоответствие Уилла всегда забавляло. В этом участке Массачусетс-авеню было что-то волшебно-авангардное. Портер сквер являла собой настоящий Бермудский треугольник бостонской университетской сцены, ибо располагавшиеся поблизости Тафтс, Гарвард и Массачусетская техноложка вдохновили присутствие по обеим сторонам улицы разнообразных бутиков, торгующих подержанными вещами, специализированных книжных магазинов и поистине уникальных ресторанов.
Мимо проехал грузовик, шумно качающий из своих динамиков группу "Аэросмит". Уилл тут же начал негромко подпевать. Впереди у него был длинный день. Начаться этому дню следовало с нескольких дополнительных телефонных звонков насчет той статьи для "Стиля жизни", продолжиться ленчем со старыми друзьями, как раз прибывшими в город, а закончиться совместным просмотром пары фильмов, рецензии на которые Уиллу следовало написать до девяти вечера, чтобы не облажаться с крайним сроком и вставить их в завтрашний номер газеты.
Как славно, что Уилл так любил свою работу. В результате у него почти ни на что другое просто не оставалось времени.
Добравшись до здания "Бостон Трибьюн", Уилл неохотно попрощался с голубым небом и ароматным октябрьским ветерком, после чего бросил полупустой бумажный стаканчик в ближайшую урну и придержал дверь, пропуская вперед служащего экспесс-почты. Было самое начало десятого, когда он вышел из лифта на пятом этаже и оказался в помещении редакции. Репортеры и редакторы всегда любили говорить, что пятый этаж представляет собой сердце газеты. Уилл решительно с этим не соглашался. С его точки зрения подлинным, реально бьющимся сердцем газеты был сам печатный станок. Редакция же являла собой глаза и уши "Трибы", а порой, в особенно счастливые дни, ее совесть.
- Доброе утро, Микаэла, - сказал Уилл, проносясь мимо стола редактора финансово-экономического отдела газеты. Микаэла не отрывала рук от клавиатуры, а глаз - от экрана компьютера, и все же невесть как умудрилась его поприветствовать. Уилл счел бы ее телепаткой, если бы хоть самую малость верил во что-то подобное.
Еще несколько людей с ним поздоровалось. Впрочем, в этот ранний час в помещении редакции вечно царила анархия, и все сотрудники газеты вели себя подобно гончим псам, перед которыми только что спустили шустрого кролика. Стянув с себя спортивную фуфайку с надписью "Сомерсетский университет", которую он решил тем прохладным утром надеть, Уилл уселся за свой стол. Если не считать бумажного вороха разнообразных записных книжек и распечаток из Интернета, рабочий стол Уилла был украшен лишь небольшим черно-белым снимком его родителей, пестро размалеванной керамической маской, которую он привез с собой из Нового Орлеана, а также обрамленной фотографией Гарри Гудини, великого фокусника и мастера высвобождения.
Мысленно поздоровавшись со своими родителями, Уилл так же мысленно дал себе клятву сегодня же, чуть попозже, позвонить им в Южную Каролину. Впрочем, он сам понимал, что благополучно об этом забудет. Поскольку его папа любил игру в гольф, может статься, даже чуть больше, чем матушку Уилла, вместо традиционной Флориды они после выхода на пенсию переехали в Хилтон-Хед.
Огонек, оповещающий о наличии сообщений, мигал на его телефоне, так что Уилл нажал на кнопку и ознакомился с содержимым автоответчика. Сообщение оказалось только одно. "Доброе утро, Уилл. Пожалуйста, зайди ко мне, когда прибудешь, хорошо?"
Это был Тед Грин, главный редактор "Трибы". В его тоне не содержалось ни малейшего намека на природу внепланового совещания. Уилл встал из-за стола и по затейливой кривой стал пробираться к угловому кабинету главреда. На полпути туда он миновал кабинку, в которой Стефан Бранинг усердно корпел над зачатками очередной спортивной странички "Трибы".
- Привет, Уилл. Я верно расслышал? Ты берешься за ту… как там ее зовут? Короче, за ту даму, которая по радио с мертвецами общается?
Уилл резко остановился и, сдвинув брови, хмуро взглянул на Стефана.
- Ее зовут Хелен Кореи, Стеф. И она вовсе не общается с мертвецами. Она лишь прикидывается, будто общается с мертвецами, и получает за это деньги от людей, которые и без того за свою жизнь достаточно хлебнули горя. Знаешь, как это называется? Это называется мошенничество.
- А, брось, приятель, - отмахнулся от него Стефан. - Наверняка ты этого знать не можешь. Я как-то слушал ее по радио. Не сказал бы, что тоже готов платить ей за это деньги, но звучит все чертовски по-настоящему.
Уилл усмехнулся и покачал головой.
- Все и должно звучать по-настоящему. Если бы все так не звучало, никто бы ей и цента не заплатил. Между прочим, уйма народу считает, что профессиональная борьба - это тоже по-настоящему.
Спортивный журналист побелел.
- Ты хочешь сказать, что профессиональная борьба - тоже мошенничество? Может, ты еще скажешь, что Деда Мороза не существует?
У секунды три Стефану удалось сохранить серьезную мину, после чего они оба расхохотались. Затем Уилл пошел дальше к угловому кабинету, а намеренный нешуточно поработать Стефан воткнул себе в уши заглушки.
Дверь кабинета Теда Грина была открыта. Сегодня главный редактор щеголял коричневым костюмом и ярко-желтым галстуком. К его уху была прижата телефонная трубка. Уилл по контрасту носил скромную рубашку и черные ботинки, а также неизменные синие джинсы. Он сильно сомневался в том, что Теду по должности требуется облачаться в костюм. С другой стороны, Уилл представить себе не мог, чего ради человек станет напяливать на себя костюм, если это ему не требуется. Пожалуй, это была одна из бесчисленных загадок жизни.
Остановившись у самого порога, Уилл постучал по дверному косяку. Тед оторвал глаза от столешницы, кивнул и поднял указательный палец в знак того, что Уиллу придется немного подождать. Несмотря на сорок семь лет и порядочную лысину, редкая худоба и яркие голубые глаза придавали главреду слегка мальчишескую внешность.
- Привет, Уилл, заходи, - сказал Тед, вешая трубку. Одной рукой он манил Уилла к себе, однако его глаза блуждали по всему помещению редакции. - И закрой дверь, если не трудно.
Все выдал тот факт, что Тед не смотрел Уиллу в лицо, пока тот входил в кабинет. Лишь после того, как Уилл закрыл дверь и уселся в кресло напротив главного редактора, Тед сподобился посмотреть ему в глаза. К тому времени Уилл уже все прикинул.
- Ты подобрал нового редактора для "Стиля жизни". И это не я.
Тед аж передернулся. Он был хорошим руководителем. Достаточно жестким, когда речь шла о работе, но в то же время вполне справедливым и в своем роде симпатичным. Однако Тед катастрофически не умел сообщать людям плохие новости.
- Ты чертовски классный автор, Уилл. Я тебе сто раз это говорил. И это всегда останется правдой. Но когда приходится принимать подобные решения, в дело вступают другие факторы и, знаешь…
- Кому ты отдал эту должность?
Тед рассеянно взял со стола карандаш и постучал им по подлокотнику. Затем откинулся на спинку кресла и внимательно посмотрел на Уилла.
- Ларе Заэнски.
Уилл пробурчал себе под нос какое-то ругательство. Будь это кто угодно другой, все было бы далеко не так скверно. Лара была превосходным командным игроком, приличным автором, но что касалось самой механики работы редактора отдела "Стиль жизни", то у нее попросту отсутствовал всякий художественный вкус. Суждения Лары об искусстве, по твердому убеждению Уилла, не стоили кучки собачьего дерьма. Однако она в обязательном порядке ставила все точки над "i" и все черточки над "t", а также всегда железно справлялась с крайними сроками. Другими словами, представляла собой идеальный управленческий материал.
- Черт возьми, Тед, - прошептал Уилл.
- Пойми, Уилл, тебе всего двадцать восемь. Не торопись. Поработай над некоторыми своими перегибами и…
Уилл резко вскинул голову и прищурился.
- Над какими еще перегибами?
Тед закатил глаза. Он явно терял терпение.
- Нечего со мной в игрушки играть. Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю. Твой возраст, понятное дело, тоже стал важным фактором, но по меньшей мере половина причины, почему ты на сей раз не получил эту должность, заключается в том, что ты сам превратил себя из журналиста в эксцентрика. Пойми, Уилл, ты непредсказуем. Возможно, это было бы не так уж плохо для криминального репортера, но ведь речь идет о "Стиле жизни".
- Между прочим, Тед, я получал награды за свою работу. Печатался в журнале "Пипл". А что в резюме у Лары?
Главный редактор жестко на него посмотрел. Всю его сдержанность теперь как ветром сдуло.
- Начнем с того, Уилл, что она получила эту должность.
Скрипя зубами, Уилл отвернулся.
Тед вздохнул.
- Уилл, ты только посмотри на те статьи для "Стиля жизни", которые ты написал за время своей работы в газете. По меньшей мере четверть из них имеет оккультную направленность. Медиумы. Телепаты. Ведьмы. - Тут редактор выдержал паузу. - Вампиры, Уилл. Ты писал про вампиров.
Утомленный разговором, Уилл, заерзал в кресле, поудобней там располагаясь. С его точки зрения этот самый разговор повторялся слишком уж часто.
- Черт возьми, Тед! Я делал рассказы про медиумов и телепатов с тем, чтобы развенчать их лживые заявления. Я сотрудничал с Государственным бюро содействия бизнесу, чтобы разоблачать мошенников и возвращать обманутым людям их деньги. Я писал статьи про "викку", современную религию, состряпанную так называемыми ведьмами. И делал я это главным образом потому, что пытался втолковать людям отсутствие всякой реальной разницы между ними и теми тошнотворными старухами с метлами и в остроконечных колпаках. Что же касается вампиров, то та статья была про ритуалы, проводимые людьми, которые либо действительно верят в то, что они настоящие вампиры, либо прикидываются, что верят. Эти люди очень славно проводят время, Тед. Они режут друг другу вены и пьют кровь. Этим ритуалам посвящаются специальные вечеринки. Крупные вечеринки, Тед. И они проводятся по всей стране, о чем тебе наверняка было бы известно, если бы ты потрудился реально прочесть хотя бы одну из тех статей, про которые ты толкуешь. Да, верно, я признаю, что при одной мысли о том, что люди верят в подобную чепуху, у меня кошки по сердцу скребут. И всякий раз, как я вижу этот подлый обман, я пытаюсь пролить на него немного света. Хочешь знать, почему? Отлично. Я тебе расскажу. Моя бабушка потеряла все свои сбережения, отдав их шарлатанке, которая якобы помогала ей общаться с моим покойным дедушкой. Скажешь, это личная причина? Да, конечно, личная. Но это не делает ее менее весомой. Кто-то должен развенчивать шарлатанов, Тед. Так почему это делает меня эксцентриком? Что здесь такого эксцентричного?
Не сводя глаз с главного редактора, Уилл глубоко вздохнул. Долгое время Тед лишь молча смотрел на него в ответ. Затем главред ослабил узел своего галстука и подался вперед, ставя локти на стол.
- Послушай, Уилл…
- А, ерунда, Тед, проехали. Отдай эту должность Ларе. Уверен, она отлично справится. Только не говори мне, что я не подхожу для этой работы, потому что я излишне эксцентричен.
Главный редактор отодвинул свое кресло от стола и прошел к окну. Угловой кабинет обеспечивал ему прекрасный вид на Массачусетс-авеню. Солнечный свет наполняя комнату, делая еще ярче желтый галстук редактора, зеленые и красные тона висящей на стене картины, оранжевый цвет керамического фонаря в виде тыквы с прорезанными в ней отверстиями для глаз, носа и рта. Тем не менее все это странным образом делало лицо редактора еще бледней и безжизненней, а его редеющие волосы - лишь слабой порослью в ярком свете.
Тед сунул руки в карманы.
- Послушай, Уилл. Мне очень жаль. Правда. Я могу навешать тебе на уши лапши насчет того, что Лара работает в газете на несколько лет дольше тебя. Но это не принесло бы тебе ничего хорошего. У тебя здесь вовсю идет этот маленький крестовый поход. А после того, что ты рассказал про свою бабушку, думаю, я очень даже тебя понимаю. Мы получили на эту тему несколько по-настоящему славных статей. Этого я отрицать не могу. Но в будущем ты, возможно, захочешь чуть-чуть этот мотив приглушить. Только и всего. Думаю, ты должен знать, почему на сей раз не получил это должность. Тогда в следующий раз все, может статься, пойдет по-другому.
Довольно долгое время двое мужчин внимательно друг друга изучали. Затем Уилл еще раз глубоко вздохнул и сказал:
- Я просто стараюсь как можно лучше делать свою работу. Все это не те новости, которые бы мне хотелось услышать сегодня. Я рассчитываю еще вернуться к этому вопросу.
- Постой, - сказал Тед, когда Уилл направился к выходу из кабинета. Дождавшись, пока он остановится, редактор отвернулся от окна и продолжил: - Продержись еще какое-то время. В конечном итоге это от тебя не уйдет. Мне стукнуло тридцать пять, прежде чем я стал редактором.
Уилл учтиво кивнул. Итак, Тед не хотел, чтобы он увольнялся. Это почти позабавило Уилла. Интересно, куда он мог в таком разочаровании податься? Уилл был репортером и критиком. Ничем другим он категорически не хотел заниматься.