Собака испытала жестокое разочарование. Она носилась взад и вперед по другую сторону кустов боярышника в поисках прохода.
Линда помогла Джиму подняться на ноги.
- Машина там, в поле, - сказана она.
Они побрели вдоль изгороди. Собака пустилась за ними следом по другую сторону.
Земля под ногами была мягкой, местами болотистой. Если доберман найдет где-нибудь щель в изгороди и проберется на их сторону, убежать им не удастся. Они окажутся в весьма неприятной ситуации. Линда оступилась, и Джим обхватил ее рукой, чтобы поддержать. Блик лунного света на металлической поверхности указывал то место, где, казалось, за тысячу миль отсюда, у ворот они оставили "фольксваген".
Неподалеку от них какое-то существо продиралось сквозь изгородь. Оно протиснулось и встало на ноги, рядом тяжело шлепнулась другая тень. Сакс и Федак были исцарапаны ежевикой и совершенно выбились из сил. За ними стал вылезать кто-то третий.
Этот третий рычал, огрызался и пытался схватить их, а они отбивались тем, что под руку попадется. Сакс ухитрился сломать сук и пригнуть его так, что он загородил просвет в кустах и доберман не мог пробраться сквозь изгородь. В эту минуту к ним подоспели Линда и Джим. Все четверо кинулись преодолевать последние метры, отделявшие их от машины. Доберманы в это время усердно рыли землю.
Дверцы были незаперты, ключ в замке зажигания. Они ввалились в машину, не заботясь о том, кто где окажется - все прекрасно расслышали новый свист, долетевший со стороны дома. Джим отлично понимал - это не приказ вернуться назад. Двигатель не завелся раз, другой. Терри Сакс плюхнулся на переднее сиденье как раз в ту секунду, когда собаки подлетели к машине. Они неслись так быстро, что не могли сразу затормозить. Одна из них с разгону влетела на капот, потом на крышу и съехала вниз по ветровому стеклу с жалобным визгом. Машина покачнулась, а Терри Сакс поспешил перекреститься.
Федак запустил двигатель, пару раз взвыло сцепление. Машина понеслась, как камень из пращи.
Кроме Федака никто не шелохнулся. Линду притиснуло в углу, нога Джима запуталась в ремне безопасности. Терри Сакс наполовину сполз на пол. Он заговорил первым:
- Так ты себе представлял нежилой дом?
Федак ничего не ответил. Больше никто не проронил ни слова, пока они не подъехали к Дому на Скалах.
Терри потеснился, чтобы Джим мог выйти, Линда последовала за ним. Двигатель продолжал работать. Федак сидел, положив руки на руль, уставившись в пространство перед собой. Джим уже видел его таким в начале вечеринки.
Джим произнес из вежливости:
- Спасибо, что подвезли.
Линда стояла позади него.
- Поезжайте, - сказала она. На Терри и Федака она даже не взглянула.
- Послушай, Линда… - начал было Терри Сакс, но она покачала головой.
- Все в порядке, Терри. - Сейчас ее голос звучал не так неумолимо. - Нам с Джимом есть что вспомнить. Увидимся завтра.
Терри хотел что-то добавить, но передумал, кивнул и сел обратно в машину.
Стивен Федак взглянул на Джима. В его глазах было не больше выражения, чем у ящерицы. Снова взвыло сцепление, они уехали. Один задний фонарь у "фольксвагена" не работал.
Далеко в море плавучий маяк мигнул, словно падающая звезда. Линда тронула Джима за руку.
- Мне очень жаль, что все так обернулось, - начала она, но тут же нахмурилась. - Джим, ты весь дрожишь.
- Я знаю. Это все собаки. Что-то вроде фобии, взявшейся непонятно откуда. Достаточно мне увидеть щенка на фотографии, и меня прошибает пот.
Он позволил ей взять ключи, провести его в дом и усадить на потрепанный диван в большой гостиной. С ним было все в порядке до тех пор, пока они не пустились в обратный путь. Он не успел испугаться по-настоящему. Но сейчас он ощущал себя, как струна, которую натянули слишком туго. Линда ушла в кухню и вернулась через пару минут. Она принесла полстакана вина.
- На-ка, выпей. - Линда помогла ему поднести стакан к губам. Его руки дрожали, и стакан звякнул о зубы. - Лучше? - спросила она, и он кивнул.
Через пару минут он откинулся на спинку дивана. Еще через две минуты он отключился.
Линда подождала с минуту, потом позвала его по имени. Он не отзывался. Она проверила его пульс. Пульс частил. Она подошла к двери и трижды зажгла и погасила свет в комнате.
Подав сигнал, она прошла на кухню, чтобы все убрать с кухонного стола и приготовить его.
Глава 6
Они въехали во двор, подогнали фургон к самым дверям кухни, вышли и стали выгружать разнообразное оборудование, которое привезли с собой. Некоторые приборы были так велики, что находились на специальных каталках. Уже через несколько минут кухня была забита оборудованием так, что негде было встать. На стол постелили каучуковую простыню, подвесили лампу на шарнирах. Тем временем Алан Фрэнкс провел Линду в большую гостиную.
- Они знают свое дело, - сказал он после того, как представился. - Лучше им не мешать.
Они умело подняли Харпера с дивана и вынесли безжизненное тело, чтобы уложить под лампу. Линда увидела, как голова Джима безвольно упала на грудь, когда его усадили, чтобы снять пиджак и рубашку. Она отвернулась, не желая ничего видеть.
- Вы долго заставили себя ждать. Что стряслось? - спросил Фрэнкс.
- Вечер прошел не совсем так, как планировалось, - сказала Линда. - Я впервые сумела застать его одного.
Фрэнкс кивнул, явно не стремясь больше обсуждать эту тему.
- Это не займет много времени, - сказал он.
Хотя он обращался к Линде, большая часть его внимания была отдана тому, что происходило на кухне.
- Кажется, я чересчур хорошо ассимилировалась тут, - произнесла Линда, - но держу ситуацию под контролем.
Фрэнкс пожал плечами. Его это не касалось. Высокий и темноволосый, он начинал лысеть в свои сорок с небольшим. Глядя на него, можно было подумать, что он недавно побывал в отпуске или регулярно посещал солярий.
- Ваше резюме по этому делу? - спросил он.
- Я только наблюдаю и докладываю. Планы фирмы по вашей части. Мне не рассказали и половины, того, что предполагается сделать.
Она оглянулась через плечо. В эту минуту Джима Харпера переворачивали на бок, чтобы вдоль позвоночника подключить электроды. Фрэнкс был прав, его люди работали быстро. Они уже взяли изрядную порцию крови на анализ, различные соскобы и мазки. Один из них стоял с катетером наготове, чтобы взять мочу, как только представится возможность.
- Ну, теперь вы с ним познакомились. Что вы о нем думаете? - спросил Фрэнкс.
- Пока еще рано делать выводы. Я знаю его всего один день. На данный момент мне кажется, с ним все в порядке.
- Я знаю, - кивнул Фрэнкс, - он весь нараспашку. Он доверяет каждому встречному.
Он искоса взглянул на Линду:
- Готов спорить, что он выложил вам все сразу.
- Да, мы поладили, - сказала она, испытывая неловкость.
Похоже, Фрэнкс считал, что его сотрудники не нуждаются в подробном руководстве. Понаблюдав за ними немного, он прошел через всю комнату к эркеру. Линда старалась держаться спиной к двери, но слышала, как они там двигаются.
Ее прислали в город только три недели назад. Оторвали от привычной работы в главном отделении фирмы в Базеле и едва дали ей время, чтобы пристроить квартиру на время долгого отсутствия. В фирме работало несколько англичан. У многих из них были дипломы получше, чем у нее, или они дольше работали и имели побольше опыта. Она не понимала, почему для выполнения этого задания выбрали именно ее. Руководитель ее секции отпустил какую-то шутку насчет цвета ее глаз, который делал ее незаменимой для этой работы. Но он так и не дал ей серьезных разъяснений по этому поводу.
Отсутствие каких бы то ни было подробностей вообще было характерно для этого дела. По-видимому, Фрэнкс среди своих пациентов набирал добровольцев в контрольные группы для клинических исследований, проводившихся на деньги "Ризингер-Жено фармацевтикалз". Когда среди прочих оказалось имя Харпера, на экране компьютера появился значок усиленной секретности. Это значило, что на него был заведен файл с паролем ограниченного доступа, а у Линды не было допуска к этому файлу. Известно ей было совсем немного - некоторое время назад произошел какой-то инцидент, связанный с именем Харпера и продукцией фирмы. Инцидент считался исчерпанным до тех пор, пока имя Харпера не всплыло вновь.
"Какого черта, - подумала она. - Надо попытаться разузнать хоть что-нибудь".
- Вы вообще-то видели его файл? - спросила она.
- Пока что я имел доступ только к тем разделам, где содержатся медицинские данные. В дальнейшем я рассчитываю получить дополнительную информацию, но пока не знаю всего. Одно я знаю точно. Где-то в Юго-Восточной Азии группа здоровых и сильных косоглазых получала тот же препарат, что и он. Но перенесли они его далеко не так хорошо.
Ей захотелось выведать еще что-нибудь, и она уже было открыла рот, но ее отвлек какой-то шум, долетевший из соседней комнаты. Такой звук производит струя сжатого воздуха. Он прозвучал совсем негромко и через секунду смолк. А когда она повернулась, чтобы заглянуть в кухню, один из сотрудников Фрэнкса, проходя мимо, заслонил ей обзор. Когда Линда снова увидела Харпера, он, как прежде, лежал на спине, электроды с него сняли. Белый, как простыня, в ярком свете лампы он скорее походил на покойника.
- Всего лишь инъекция витаминов. Мы все закончили, - сказал Фрэнкс. - Где он обычно спит?
- Он говорил, что живет на кухне, - произнесла Линда.
Пока выносили лампы и оборудование, грузили все в фургон и временная лаборатория превращалась опять в обычную кухню, Линда держалась в стороне. Поставили раскладушку, Харпера переодели в старенькие шорты и футболку, которые были завернуты в пуховое одеяло, и уложили его на раскладушке. Никто из сотрудников ни разу не заговорил с Линдой, ничем не показал, что замечает ее присутствие.
- Он опять в вашем полном распоряжении, - произнес Фрэнкс. - Первые результаты мы получим через неделю, полный анализ - несколько позже. Вам прислать копию?
- Мне нужны копии всего, - сказала Линда.
Через пять минут никого не осталось, как не осталось никаких следов их пребывания.
Линда осмотрела Джима. Действие снотворного, которое она ему дала, кажется, уже кончилось, и он спал обычным сном. Он не должен был проснуться еще несколько часов, но все равно она старалась не шуметь, пока приводила комнату в прежний вид. Потом она поставила стул у его раскладушки и какое-то время наблюдала за ним. Минут через пятнадцать она встала, поставила стул на место и тихо покинула дом.
Несколькими минутами позже Джим неуклюже повернулся во сне.
В эту ночь его вновь посетили кошмары.
Глава 7
На следующее утро у Джима раскалывалась голова, ужасно болела спина, и ему стоило огромных усилий выбраться из-под одеяла, чтобы включить конфорки плиты и обогреться. Придется раскладушку заменить чем-нибудь другим, даже если не найдется ничего лучше старого матраса, положенного прямо на пол. Казалось, кто-то воткнул раскаленную иглу между лопаток.
К тому же появилась легкая резь, когда он мочился. При мысли о том, в какую развалину он позволил себе превратиться, Джим застонал. Когда-то он был в отличной форме, но в течение последних месяцев зарядка пополнила длинный список дел, которыми он обещал себе заняться когда-нибудь в лучшие времена, которые непременно настанут. Пока же он ограничился тем, что каждый день в течение получаса сжимал резиновый мячик, чтобы сохранить мышечный тонус в левой руке, которую почти не чувствовал. Как-то раз он на целую неделю забросил и это упражнение. Его рука тогда стала превращаться в негнущуюся лапу. Пришлось долго отгибать пальцы, прежде чем он смог снова вложить в них мячик.
Лучшие времена скоро придут. Его не беспокоила мысль о том, что эти времена могут вовсе не наступить.
Только во время завтрака он осознал, что большая часть вчерашнего вечера выпала из памяти.
Он беспокойно потер глаза и виски. Конечно, он все вспомнит. Он восстановил в памяти все, что происходило до того момента, когда Федак и Терри Сакс уехали, а Линда осталась в доме. Но с этой минуты не было даже расплывчатых очертаний и едва уловимых теней, одна пустота, словно время каким-то образом отмонтировали и вновь вернулась та первая неделя после "несчастного случая".
В дверь негромко постучали. Джим никого не ждал, но подумал, что, может быть, агент с каким-нибудь подрядчиком пришли осматривать дом. Он поднялся со стула и пошел открывать.
Утренний воздух был удивительно свеж. За дверью стояла Линда, в руках у нее была картонная коробка. Коробка была большая, и держать ее было неудобно, поэтому Линда не стала дожидаться приглашения и вошла.
- Что это? - спросил Джим, отступая в сторону, чтобы пропустить ее.
Она плюхнула коробку на кухонный стол так, что приемник подскочил.
- По-моему, тебе кое-чего не хватает, - сказала она, открывая незапечатанную крышку и залезая внутрь.
- У меня много чего не хватает, - пробурчал Джим, закрывая дверь. На Линде были вельветовые джинсы, приталенный твидовый пиджак и водолазка. Глядя на нее, Джим испытывал странное чувство, что они уже знали друг друга когда-то прежде. Она выгружала на стол книги в бумажных переплетах.
Он увидел "Магию", "Крутую практику", "Ребенка Розмари". Еще там была парочка романов Джона Стейнбека и больше полудюжины книг Лесли Чартериса в желтых обложках. Им, наверное, лет тридцать, не меньше. Пока он читал названия, она положила сверху "Большие надежды".
- Не уверена, правильно ли я выбрала, но там, в библиотеке около кафе "У Спенсера", их еще сотни.
- Я знаю, про какое заведение ты говоришь. Я заглядывал в витрину, но было закрыто.
- А там всегда закрыто. Нужно перейти через улицу и взять ключ. Я покажу тебе где.
- Ценю твою заботу. Спасибо.
- Если хочешь, я покажу прямо сейчас, - предложила Линда. - Если у тебя нет других планов.
У Джима не было никаких планов на всю предстоящую зиму. Он взял пальто, и они вышли из дома.
Далеко внизу на пляже начинался отлив. За ночь мороз прихватил почву на тропинке, но они все равно спускались медленно. Он рассказывал ей про Боба Макэндрю. Как он осторожно ходил по гнилым доскам верхнего этажа, словно Максвелл со своим серебряным молотком, и как он стоял у эркера, глядя на город внизу, ощущая себя императором, хотя отправлялся в изгнание. Но мысли Джима все время были прикованы к пугающему провалу, который возник в событиях прошлой ночи.
- Что ты будешь делать, когда кончится работа здесь? Опять пойдешь преподавать? - спросила Линда.
- Да нет. Все это было сплошное притворство. У меня даже нет подходящего диплома.
Пока они спускались дальше, он рассказал ей историю своей короткой карьеры, поведал о том, как она внезапно закончилась. Рассказал про Рашель Жено, падчерицу главы фирмы, и как он дважды писал ей в Париж и получил свои письма нераспечатанными. Он считал, что Рашель даже не видела их, не то что читала. Он рассказал ей про наркотики, которые нашли в его комнате, а уж об этом он не рассказывал даже Алану Фрэнксу во время их долгих бесед.
- Я не шизик, - добавил он тут же. - Фрэнкс проверял меня, со мной все в порядке. Правда, он добавляет, что я теперь вроде подпорченного товара и что придется мне учиться жить в новом качестве. У меня нет денег, чтобы поехать к Рашель Жено и узнать ее версию случившегося, так что придется принять его точку зрения.
- Ты ему действительно доверяешь?
- Конечно, - сказал Джим. - Если уж нельзя доверять своему врачу, тогда кому же?
Тропинка, по которой они спускались, вела к прогулочной набережной. Здесь заканчивался пустырь и начинался город. Цементные заплатки на земле показывали, что когда-то здесь стояли скамейки и навесы. Чуть дальше впереди виднелся пирс. Обнаженные опоры его конструкции были опутаны водорослями. Море покинуло их, чтобы вскоре вернуться и скрыть их снова. Когда Джим смотрел на пирс сверху, из окон дома, ему представлялось, что тот напоминает скелет, а разрушенный павильон в конце его - череп. Джим не мог понять, почему эта старая развалина внушала ему подобные мысли.
Джим и Линда остановились у парапета набережной, вглядываясь в свинцовые волны моря и темные тучи на небе. Линда спросила:
- Что ты видишь в своих кошмарах?
Джим помолчал, потому что в эту минуту всплыл и лег на свое место кусочек головоломки из событий прошлой ночи. Потом он начал рассказывать:
- Почему-то это связано с дверью. В самых первых кошмарах она была заперта, и я только слышал звуки, доносившиеся из-за нее. Позднее она открывалась, что-то за ней ожидало меня.
Он облокотился на изъеденный солью парапет набережной. Над водой с криком кружили чайки. Они что-то увидели в волнах.
- Снится, что меня оперируют без наркоза где-то в подвале. Что я тону в каком-то ящике, сгораю заживо. Что с меня сдирают кожу, съедают. Какие-то слепые с белыми дырками вместо глаз. Хуже всего, если в кошмарах присутствуют собаки. Это совершенно необъяснимо, потому что мне всегда очень нравились собаки. Я не мог вынести, когда кто-то жестоко с ними обращался.
- К счастью, все теперь кончилось? - не очень уверенно произнесла Линда.
Джим не ответил. Какой-то предмет в воде привлек его внимание.
- Похоже, что-то свалилось с пирса, - сказал он.
- Где? - спросила Линда.
Он показал.
Чайки скрылись из виду и вновь вернулись. С минуту ничего не было видно в волнах. Но потом прибой отхлынул назад и обнажился задранный кверху нос зеленого "фольксвагена".
Глава 8
Чуть впереди виднелся бетонный пандус, по которому можно было спуститься на пляж. Его перегораживала цепь. До цепи они бежали, по пандусу неслись галопом, но на песке пришлось перейти на шаг.
Джим все надеялся, что они обманулись, что их ввел в заблуждение какой-нибудь обломок дерева или скалы. Надежда теплилась до той минуты, пока волны не отхлынули и не обнажили машину вновь. Она под углом торчала из песка на дне. Теперь только самые большие волны могли скрыть ее целиком. Отлив продолжался, и уже добрых три четверти "фольксвагена" торчали из воды.
Они достигли кромки воды. Машина была в двадцати ярдах от них. Джим пошел вперед, Линда осталась на берегу.
Когда Джим добрался до машины, вода была ему по колено. Похоже, большая часть того, что было скрыто волнами, ушла глубоко в песок. В ледяной воде уже через несколько секунд Джим перестал что-либо чувствовать. Струйки воды лились из отверстий на кузове. Вся машина превратилась в цистерну, наполненную мутно-зеленой морской водой.
- Я никого не вижу внутри! - прокричал Джим, обернувшись к Линде.
Однако сам он испытывал абсурдную уверенность в том, что Стивен Федак и Терри Сакс находятся в машине, что они все еще живы.