Однако никаких приветственных речей ей говорить не пришлось: Марти еще шла вдоль вагонов подошедшего, наконец, поезда и заглядывала в его окна, когда на ее плечо вдруг опустилась чья-то ледяная рука - холод чувствовался даже сквозь куртку и платье.
- Так это ты? - раздался у нее над ухом уже знакомый голос. - Ты - Марти?
Девушка вздрогнула и обернулась. Мужчина, стоящий у нее за спиной, выглядел на удивление молодо: на вид ему можно было дать не больше двадцати лет. А должно было быть где-то за тридцать, если не больше. И он был на нее похож, то есть, правильнее было бы сказать, что это она была похожа на него. Не чертами лица и даже не бледностью, а чем-то другим, неуловимым. Что ж, если раньше Мартиника не была уверена в том, что к ней едет именно ее отец, то теперь эти мысли исчезли окончательно. Так же, как и сомнения в том, кем он является на самом деле.
- Ну, пошли куда-нибудь? - предложил мужчина, поправляя висящую на плече небольшую спортивную сумку. - Где никто не помешает?
- Ммм, - задумалась Мартиника, - в парк, может быть?
Взгляд отца стал укоризненным:
- А куда-нибудь, где потеплее, нельзя? Или в этом городе за шестнадцать лет все кафе позакрывали?
- Ну… на вокзале должен быть буфет, - не очень уверенно предположила девушка.
- Ясно, - вздохнул ее спутник и решительно направился к выходу с платформы, увлекая Марти за собой. - Придется самому искать что-нибудь приличное…
"Приличным местом", по мнению петербургского гостя, оказалась довольно дорогая кофейня, в которой школьнице Мартинике, естественно, бывать никогда не приходилось. Там было полутемно, играла негромкая музыка, а столики стояли далеко друг от друга, так что посетители действительно могли, не опасаясь чужих любопытных ушей, обсудить все свои самые секретные дела.
- Что будешь пить? - Олег вытащил кошелек и принялся искать глазами официантку.
- Кофе, если можно, - растерялась Марти - ее, конечно, не раз угощали мальчишки-поклонники, но обычно это были купленные в школьной столовой пирожки или, в лучшем случае, порция мороженого.
- А чокаться мы с тобой тоже кофе будем? - насмешливо поинтересовался ее отец и галантно улыбнулся подошедшей официантке. - Пожалуйста, два эспрессо, два бокала красного и какое-нибудь пирожное - на ваше усмотрение, - после чего он снова повернулся к дочери. - Давай начнем с главного. Я правильно понял - ты все про меня знаешь? Я имею в виду - вообще все?
- Да, - отозвалась Мартиника. - Я знаю, что ты… не совсем обычный.
Олег серьезно кивнул:
- Очень тактично сказано. Твоя мать в свое время выразилась несколько иначе. И как ты узнала? Сама догадалась или…
- Бабушка проболталась. А потом я сама стала об этом думать. Почитала разные книги, легенды, ну и поняла… на кого я больше всего похожа.
- И давно это было?
- Нет, недели три назад. Примерно…
Олег рассмеялся:
- Столько лет хранить эту тайну, чтобы потом, при первом удобном случае, выболтать! Ладно, о теще - или хорошо, или ничего. Тем более, что официально она мне, к счастью, никакая не теща… - он вдруг замолчал и уже менее уверенно взглянул на Марти. - Ты извини, я как-то растерялся. Совершенно не знаю, о чем с тобой говорить.
- И я не знаю, - доверительным шепотом сообщила ему девушка. - Только мне, пожалуй, простительно. Все-таки в первый раз встречаюсь с вампиром.
- Так ведь и я в первый раз встречаюсь с собственным ребенком, - парировал Олег. - Мне, наверное, следует спросить, как ты учишься и кем собираешься стать?
Мартиника в ответ скорчила такую гримасу, что ее собеседник даже слегка отшатнулся. Но тут к столу подошла официантка, и обстановка разрядилась окончательно. Олег поднял бокал с вином:
- Тогда давай за знакомство!
Глава IV
Они медленно шли по ночным улицам, держась за руки и почти не глядя по сторонам, и попадающиеся им навстречу прохожие провожали эту странную, неестественно бледную пару любопытными и чуть настороженными взглядами. Но они этого не замечали: слишком сильно оба были погружены в себя, слишком много каждому из них надо было в эту ночь понять и прочувствовать. Долгое время они вообще гуляли молча, и лишь изредка, встретившись с отцом глазами, Марти начинала спрашивать:
- Олег, расскажи мне о себе.
- А папой меня назвать слабо?
- Извини. Как-то непривычно называть папой того, кто выглядит всего на пару лет старше.
- Ну, если дело только в этом, тогда ладно. Я и сам до сих пор не привык. Хоть и считается, что это одно из наших преимуществ.
- Сколько же тебе на самом деле?
- Тридцать пять.
- И ты навсегда останешься молодым?
- Ну, положим, не навсегда, но надолго. Почему, думаешь, к нам часто женщины приходят? Все хотят быть вечно юными и прекрасными. А потом жалуются, что их без документов в ночные клубы не пускают. И что перед зеркалом больше не повертеться.
- Как же они вас находят? О вас же никто не знает!
- Во-первых, все, кому положено - знают. А во-вторых, полная секретность все равно невозможна: обязательно кто-нибудь догадается или случайно что-то увидит.
Он замолчал, ожидая новых вопросов, но Марти не спешила продолжать разговор - ей необходимо было "переварить" услышанное. И лишь спустя некоторое время она снова вернулась к начатой беседе:
- Что, неужели многим известно, что среди людей живут вампиры?
- Не многим, нет. Те, кто знает, как ты понимаешь, на каждом углу об этом не треплются. Ну вот твои же родственники, например, в курсе, но молчат.
- И много вас?
- А это, извини, государственная тайна. Могу только сказать, что людей на Земле гораздо больше. Правда, есть еще вервольфы - люди, способные превращаться в волков, их примерно столько же, сколько и нас.
- И они тоже живут среди обычных людей?
- Да, только мы живем в больших городах, а они, по большей части - в сельской местности. У вас в Екатеринбурге их, например, точно нет.
И снова они продолжают путь молча, сворачивают с одной улицы на другую, не замечая, что уже наступила глубокая ночь и людей вокруг почти не осталось. Олег ждет, когда дочь спросит его еще о чем-нибудь, а Марти все не решается задать следующий, уже давно сильнейшим образом интересующий ее вопрос:
- А полукровок вроде меня - их много?
- Совсем мало. Это, кстати, вообще редкость. Обычно у нас не бывает детей.
- В смысле, ни у мужчин, ни у женщин?
- У женщин - вообще никогда. А у мужчин, очень редко, получается - с обычными, человеческими женщинами. Чаще всего у тех, кто недавно… изменился.
- И у тебя тоже так было?
- У меня… То есть у нас с твоей мамой все было в тот же день. Тебе Галина совсем ничего не рассказывала? Что ж, значит, придется мне. Ты не очень расстроишься из-за того, что никакой неземной любви у нас не было? Просто юношеское увлечение.
- Я примерно так всегда и думала. И уж в этом-то как раз ничего ужасного не вижу. А вот в том, что ты ее не предупредил, кем являешься…
- Интересно, как ты себе это представляешь? Галочка, понимаешь, у меня есть один маленький недостаток - я не человек. Да и не мог я тогда ничего ей объяснить - мы оба были не сильно трезвыми.
- Чего только о себе не узнаешь! Странно даже, что я вообще здоровой родилась!
- Странно, что ты родилась девочкой. Это тоже одна из наших особенностей: женщин-полувампиров не бывает. То есть, их не было до твоего рождения. От таких, как я, могут рождаться только мальчики.
- Так вот почему для меня ни одного женского имени не заготовили! Выходит, я вообще - уникальное явление? Почему же никто из ваших никогда мной не интересовался?
- Потому что я никому об этом не говорил.
- То есть, никто не знает, что я твоя дочь?
- Нет, ты не поняла. Про то, что у меня есть дочь, кое-кто знает. Но все думают, что я стал вампиром уже после того, как Галина от меня забеременела.
Еще один вопрос, который уже давно вертелся у Марти на языке, она не решалась задать минут десять, а то и больше. А Олег словно предчувствовал, о чем она хочет спросить, и терпеливо молчал, не мешая ей собраться с духом.
- Слушай, Олег… А как это с тобой случилось? Или у вас не принято о таком спрашивать?
- Вообще-то, да, не принято, но тебе могу рассказать. Если хочешь, естественно.
- Хочу. Мне вообще трудно понять, почему человек может на это согласиться.
- Так его, вообще-то, могут и не спрашивать.
- Разве? То есть, про добровольное согласие легенды все врут?
- Добровольное согласие - это формальность. Не только в моем случае, кстати, а вообще всегда. Если тебе предложат на выбор - стать вампиром или умереть, что ты ответишь?
- А такое возможно?
- Да, если поведешься на дурацкие подколки и полезешь ночью в подвал, о котором ходят странные слухи. И наткнешься там на очень большую и очень голодную компанию…
- Извини, я не знала. Прости…
- Это было слишком давно, Марти, так что можешь не извиняться. Тех парней уже нет в живых. Мне пришлось вернуться к ним и некоторое время жить вместе с ними - в одиночку я бы не смог… Но даже тогда я никого не убивал - ты мне веришь?
- Да.
- Потом их компанию накрыли охотники на вампиров. Они и со мной хотели расправиться, но мне удалось сбежать. А потом я нашел других вампиров, цивилизованных… С ними теперь и живу.
Олег отвечал кратко, не описывая никаких подробностей, но чтобы представить себе те давние события, девушке было достаточно и этих отрывочных фраз. Хотя для полной картины не хватало еще одной детали, о которой ей тоже очень не хотелось спрашивать.
- Скажи, пожалуйста, а кто тебя подкалывал, чтобы ты полез в тот подвал? Это была мама?
- Ну да. Галина и ее подружки. Хорошо еще, что сами туда за мной не потащились.
- А потом… Когда ты оттуда вышел… Что, они совсем ничего не заметили?
- Так ведь ночь была, темно, плюс я, кажется, тогда был в свитере с высоким воротником. Да к тому же, я уже сказал, мы все тогда были сильно навеселе. Черт, наверно, не стоило тебе это рассказывать.
- Что ты, наоборот! Жаль, я раньше этого не знала. А то мы с друзьями столько лазили и по подвалам, и по кладбищам… Представляю, кем бы я там могла стать!
- Как раз ты - никем. Хотя, конечно, лазить ночью неизвестно где я тебе в любом случае не советую.
- Погоди, то есть, из меня вампир не получится?
- Естественно. Ты ведь уже наполовину вампир. Можно сказать, что у тебя к этому иммунитет. Врожденный.
- Значит, если кто-нибудь из ваших меня укусит, мне от этого ничего не будет?
- Ну, от этого и обычному человеку ничего не будет. Если вовремя остановиться, конечно. А поскольку мы - существа законопослушные…
- А как же тогда становятся вампирами?
- Это не очень эстетичный ритуал. Ты уверена, что хочешь о нем услышать?
Окна домов, мимо которых они шли, гасли одно за другим, фонари теперь тоже горели не все подряд, а только каждый второй, но отец и дочь продолжали уверенно идти вперед, без особых проблем ориентируясь в темных переулках. Марти медлила с ответом, почти физически ощущая, как в ней борются любопытство и страх. И в конце концов, решила, что теперь ей пора остановиться.
- Знаешь, пожалуй, нет. Раз мне все равно это не грозит…
- Не грозит, точно, можешь не беспокоиться. Хотя ты все-таки можешь научиться некоторым вещам. Не самым сложным, правда. Если сама этого захочешь.
- Прости, но это вряд ли.
- Подумай как следует, я не собираюсь тебя торопить.
- Я уже подумала. Ты уж извини, но я все-таки привыкла считать себя человеком.
- Но родичи тебя им не считают.
- Да, не считают. Но они, если ты не забыл, все равно от меня не отказались. Не перебивай, я знаю, что ты тоже меня не хотел меня бросать и что это мама настояла! Но в любом случае, вышло так, что вырастили меня они, а не ты. Для меня это важнее, чем вся твоя красивая столичная жизнь. И все вампирские способности.
- Я понимаю. Хорошо, не буду настаивать. Просто не забывай, что в отличие от нас у таких, как ты, всегда есть выбор.
- Пить или не пить..? Такой выбор я уже сделала.
- Но ты можешь передумать.
- Нет. И ты только что обещал не настаивать.
- Да, разумеется.
Олег казался разочарованным, Марти шла, опустив голову, как прибитая, и обоим было ясно, что их разговор окончен - ни одному, ни другой больше нечего сказать, они при всем желании не смогут друг друга переубедить, и все, что им остается - это кисло улыбнуться, попрощаться и пообещать друг другу "звонить и писать, когда будет время". И возможно, они даже действительно будут иногда созваниваться или встречаться, вот только радости такое общение никому из них не доставит, потому что ничего общего у них нет и не может быть по определению…
- Черт возьми, светает! - удивился Олег, подняв глаза и обнаружив, что еще недавно черное ночное небо начало стремительно сереть. - Надо же, как мы заболтались - всю ночь прогуляли! Галина же, наверное, с ума сходит!
- Нет, она думает, что я у Светки ночую, - возразила его дочь и вдруг спохватилась. - А ведь и правда уже утро! Бежим на вокзал?
- Спрашиваешь! - теперь уже и Олег выглядел заметно испуганным. - Конечно, бежим, солнце же сейчас встанет!
Грустные мысли о том, что это был их первый и последний серьезный разговор, а может быть, и вообще первая и последняя встреча, испарились без следа. Отец и дочь, со стороны казавшиеся ровесниками, вихрем понеслись по улицам, то и дело со страхом поглядывая на светлеющее небо и принимаясь бежать еще быстрее. Впрочем, несмотря на беспокойство, в глазах убегающей от солнца парочки, можно было заметить и немало веселого, почти детского азарта.
Глава V
…а потом она закончила школу, пошла учиться в техникум, завела новых друзей и подруг… Казалось, в ее жизни ничего не изменилось. За одним исключением: время от времени Марти обменивалась с отцом письмами, а по праздникам он приезжал в Екатеринбург, и они снова сидели вместе в той же самой кофейне, после чего долго гуляли по ночному городу. А мама с бабушкой продолжали косо посматривать на своего опасного ребенка и делать вид, что все прекрасно и они не испытывают ни малейшего страха. Что не помешало Галине в конце концов переехать в квартиру своих родителей под тем предлогом, что дочери пора учиться жить самостоятельной жизнью…
Олег приезжал в Екатеринбург еще несколько раз и всегда на одну ночь, но звать Марти к себе больше не пытался. Лишь во время последней встречи, в день ее двадцатилетия, он вновь попробовал вернуться к тому давнему разговору:
- Ты не передумала? Предложение по-прежнему в силе.
- Мне казалось, - медленно произнесла Мартиника, - что этот вопрос мы уже выяснили.
- Я помню, - обреченно опустил голову отец. - Это твое право. Но я надеялся, что в твоей жизни могло что-то измениться.
- Нет, - голос Марти снова сделался твердым. - Ничего не изменилось и меняться не будет.
- Хорошо, забудем об этом, - и Олег без видимых усилий перевел разговор на какую-то другую тему.
И вот теперь, кажется, ситуация все-таки изменилась, да еще настолько радикально, что ничего другого, как искать защиты у отца, Марти больше не оставалось. Девушка встряхнулась, разгоняя все эти приятные и не очень воспоминания, и осторожно выглянула из кустов. На улице начинало темнеть. Было ясно, что Светлана убежала окончательно и назад уже не вернется. Но и следователей, скорее всего, в парк не приведет, иначе они наверняка уже были бы здесь. Нет, Светка не будет помогать ни бывшей подруге, ни ее противникам, она вообще ни во что не станет вмешиваться, так что их любимое место можно считать достаточно надежным укрытием. Другое дело, что Марти все равно не собиралась сидеть в кустах всю оставшуюся жизнь. Надо было выбраться из парка и найти способ сообщить Олегу обо всем, что с ней сегодня произошло. И потом, видимо, ехать к нему в Петербург: раз уж ею здесь заинтересовались, возвращаться домой нельзя.
Марти пересчитала содержимое своего кошелька - на междугородний звонок и билет до Петербурга должно хватить, если, конечно, ехать в плацкарте. Но поездка поможет ей в том случае, если отец сейчас в Питере, а ведь может случиться так, что он уже оттуда уехал: еще во время их первой встречи Олег рассказал, что зимой российские вампиры обычно живут за полярным кругом, весну и осень проводят в Петербурге, где в это время почти не бывает солнечных дней, а летом уезжают в какие-нибудь южные города - спрятаться от солнечного света все равно негде, а там, по крайней мере, тепло. Что, если Олег уже греется в Адлере?
Ладно, в любом случае, сначала надо дозвониться до отцовской петербургской квартиры, а уж если его там не окажется, думать, что делать дальше. Марти быстрым, но достаточно спокойным шагом двинулась по парковой аллее. Это было не так-то просто, учитывая, что теперь каждый гуляющий по парку человек казался ей подозрительным. Но ее так никто и не остановил, и она спокойно дошла до проспекта, на котором находился ее дом. Перейдя на другую сторону улицы, Чернышева в последний раз посмотрела на свои окна. В квартире было темно, а окно, из которого хозяйка недавно прыгала, по-прежнему оставалось открытым, но Марти совершенно точно знала - в доме кто-то есть. Подобные предчувствия не подводили ее еще ни разу, и девушка привыкла доверять своей интуиции, в тайне надеясь, что это качество досталось ей от матери, а не от отца.
То, что кто-то приближается к ней сзади, она тоже почувствовала заранее. Марти резко обернулась и уже приготовилась, в зависимости от ситуации, убежать или дать отпор, но в следующий момент с облегчением выдохнула - это была всего-навсего Светлана. Приложив палец к губам, подруга махнула рукой в сторону узкого прохода между домами, и обе девушки поспешно метнулись туда, остановившись в небольшом неосвещенном дворике.
- Светик! - пристыженно зашептала Мартиника. - Я думала, ты меня больше видеть не захочешь!..
Светлана бросила на нее быстрый, неуверенный взгляд:
- Марти, ты понимаешь… Я…
- Света, ты можешь мне немного помочь? Мне нужно попасть на вокзал и оттуда позвонить.
Еще один несчастный, бегающий взгляд:
- В Питер? Твоему отцу?
- Да.
- Прости, здесь я тебе ничем помочь не могу.
- Света, поверь мне, все не так, как ты думаешь, - Марти шагнула к подруге, и та начала отступать к стоящей посреди двора маленькой деревянной избушке. - Олег… в смысле, мой отец… Он никому не сделал ничего плохого!
Неожиданно Светкино лицо, минут назад испуганное, исказилось от с трудом сдерживаемой злобы:
- Неужели ты думаешь, что я в это поверю?! Твой отец - убийца!
- Это не так!!! - Мартиника сама удивилась той ярости, с которой она бросилась защищать Олега. - Ты же ничего про него не знаешь!
- Я знаю достаточно. Твой отец - вампир. Не убивать он не может.
- Да нет же, это совершенно не обязательно!!!
- Вот только подходить ко мне не надо! - Света прижалась спиной к решетчатой деревянной стенке, глядя на бывшую подругу бешеными глазами. Марти сделала еще одну попытку успокоить ее:
- Я тебе ничего не сделаю, - заговорила она как можно более мягко. - И я не такая, как Олег. Мне не требуется…