* * *
По мере приближения к резиденции наместника, у дона Рамиреса усиливалось неприятное предчувствие. Он проследовал через ворота, стражники вытянулись по струнке при виде эмиссара Его Величества, и беспрепятственно вошёл в дом.
Как ни странно, но идальго тотчас почувствовал сильнейший запах пороха; затем услышал крики, отчётливо выделяя голос наместника.
– Негодяи!!! А вы куда смотрели?! Подите прочь! – устраивал тот выволочку своим нерадивым слугам.
Дон Рамирес поднялся на второй этаж, откуда доносились крепкие ругательства наместника. Мимо него пронеслись два испуганных стражника.
Наместник стоял посередине комнаты, буквально залитой кровью. Дон Рамирес обомлел, перед его взором открылась страшная картина: на полу лежал растерзанный стражник, несмотря на кирасу из отменного иберийского металла, его грудная клетка были буквально разворочена, да так, что виднелись рёбра и внутренние органы.
– Боже Всевышний! – воскликнул эмиссар.
Дон Себастьян, стоявший у открытого окна, его явно мутило, обернулся.
– Вы, как всегда во время, дон Саллюста. Что скажите?
Эмиссар удивлённо вскинул брови.
– Вы, дон Себастьян – наместник Венесуэлы. Я же – всего лишь эмиссар, выполняющий волю короля. И вы, простите, должны сказать, что происходит!
– В том-то всё и дело, что я не знаю… Вот посмотрите на него, – наместник указал на истощённого человека, лежащего в углу комнаты, дон Рамирес его сразу и не заметил.
– Кто это? – поинтересовался эмиссар.
– Хулио Мурильо, единственный человек, вернувшийся из экспедиции. Остальные сто испанских конкистадоров и пятьдесят местных дикарей, пожелавших служить Его Величеству королю Испании, видимо, погибли.
– Вы послали сто пятьдесят человек?! – воскликнул дон Рамирес.
– Да. Иначе просто не было смысла: города тольтеков слишком огромны и населены. Не сомневаюсь в вашей осведомлённости, наивно полагать, что вы не подкупили пару-тройку моих людей. Не скрою, я ничего не хотел говорить вам об экспедиции в таинственный город, который согласно легендам полон золота. Не известно, чем бы она закончилась… Словом, вы бы доложили обо всём Его Величеству, возможно преждевременно. Видите, как обернулось дело…
Наместник нервничал и постоянно утирал лицо платком.
– Да уж… – эмиссар подошёл к мёртвому Хулио Мурильо, его голова была разнесена на части выстрелом из аркебузы. – Отличный выстрел.
– Гарсия подоспел, – наместник указал на крепкого мужчину, стоявшего около двери. – Он – отличный стрелок и охотник. Кстати, он и нашёл несчастного обезумевшего Мурильо на окраине леса. Тот бормотал что-то бессвязное…
– Да, господин, он говорил, что там полно золота! Но люди – не люди, а демоны! – вмешался Гарсия.
– Вот, вот… Вы представляете эмиссар, на территории Венесуэлы – город полный демонов! Бред, да и только… Не хватало, чтобы это дошло до метрополии, и тогда – жди братьев инквизиторов. О, Господи! – наместник перекрестился.
– Не волнуйтесь. Я не стану докладывать Его Величеству об этом странном случае. Демоны – лишь домыслы, легенда – ещё не реальность… А Мурильо просто сошёл с ума, вот и накинулся на стражника. Да, а чем он убил несчастного? Что за оружие у него было?
– В том-то всё и дело, дон Саллюста, что не было у него никакого оружия, – пояснил наместник.
– Как? Не может быть! Я думал, что боевым топором…
– Гарсия! Ты уверен, что Мурильо был безоружен? – уточнил наместник.
– Да, господин наместник. У него не было даже ножа.
– Вот вам и ответ, эмиссар. Что вы думаете?
Дон Саллюста был растерян и не знал, что и ответить. Наконец он попытался разобраться в сложившейся ситуации.
– А те два стражника, которые промчались мимо меня, что они говорят?
– Они онемели от страха и ужаса, – пояснил наместник. – Несмотря на то, что у них – мечи. Хорошо, Гарсия успел…
– Да-а-а, – протянул эмиссар, расхаживая по комнате. – За пять лет моего пребывания в Испанских владениях с таким сталкиваюсь впервые… Думаю, вам следует написать письмо, где вы укажите, что неизвестные воинственные племена совершили нападение на крепость. Вы сделали всё, что могли. Я же со своей стороны подтвержу, написанное вами, отчитываясь перед могущественным герцогом ди Альба. Иначе, как вы объясните пропажу ста солдат?
– Благодарю вас, дон Саллюста. Я буду вам очень признателен…
– Конечно, – дон Саллюста оглянулся на Гарсию.
– Не волнуйтесь, это человек предан мне. Никто не узнает о нашем разговоре…
Неожиданно эмиссар заметил, что тело Мурильо, несмотря на то, что от его головы ничего не осталось, а мозги буквально размазаны по стене, – начало шевелиться.
– Смотрите! – воскликнул он.
Наместник побледнел.
– Господи! Помоги нам! – он осенил себя крестным знамением.
Дон Саллюста был человеком не робкого десятка и за своё пребывание в колониях повидал многое, но такое! – чтобы труп шевелился!!!
Гарсия тотчас обнажил дуриндарте. У дона Саллюсты, как и полагалось человеку его положения, на поясе в ножнах, покоился дюрандаль. Поэтому он извлёк из голенища сапога баллок и одновременно с Гарсия двинулся к мертвецу.
Ноги Мурильо задёргались, его грудь начала вздыматься. Дон Рамирес и Гарсия переглянулись, а наместник покрылся крупными каплями пота и замер от ужаса.
И вот у Мурильо начали двигаться руки: сначала он перебирал пальцами, затем согнул правую руку в локте…
Дон Рамирес и Гарсия, преодолевая животный страх и отвращение, приблизились к обезглавленному трупу и…почти одновременно всадили ему в грудь оружие.
Мурильо ещё пару раз дёрнулся и затих.
– Матерь божья! Это что за наваждение?! – воскликнул дон Саллюста. – Где это видано, чтобы трупы двигались?
Эмиссар оглянулся и посмотрел на наместника, тот едва держался на ногах.
– Господин! Смотрите! – Гарсия быстро извлёк меч из трупа и указал на его живот. Тот медленно вздувался.
– Вспарывай! – приказал эмиссар, также вынув кинжал из несчастного Мурильо. К своему удивлению он заметил, что клинок баллока чист, на нём нет крови…
Гарсия со всего размаха всадил меч в живот Мурильо и вспорол его – опять крови не было.
– В нём что-то есть… – констатировал эмиссар. – Возможно, – это разгадка…
Дон Рамирес и Гарсия осторожно клинками оружия раздвинули плоть мертвеца и….
– Гарсия, насколько мне известно, у человека должны быть кишки. Уж я видел, как они вываливаются у раненных солдат, поверь мне. Но у Мурильо их просто нет… А есть нечто непонятное…
Гарсия внимательно смотрел в полость вспоротого живота.
– Отвратительное зрелище… Убивать на поле боя – одно. А животы вспарывать трупам… Не приведи, Господи! Да, но вы правы, в нём – какой-то жёлтый сгусток… Смотрите! Он шевелится!
От таких слов и так перепуганный наместник, осел и потерял сознание. Дон Рамирес и Гарсия были настолько поглощены увиденным, что не обратили ни малейшего внимания на это обстоятельство.
– Надо убить эту тварь! – вскликнул ди Саллюста и вонзил баллок прямо в сгусток.
Тот перестал пульсировать и начал постепенно менять цвет, становясь из золотистого красным, затем тёмно-зелёным, и, наконец – чёрным.
– Всё кончено! Она мертва! – констатировал Гарсия.
– Надо срочно сжечь труп Мурильо. Дон Барбалес… – обратился эмиссар к наместнику, и, наконец, заметив, что тот лежит на полу без сознания, сказал: – Гарсия, тотчас займись этим.
– Да, господин эмиссар. А дон Барбалес?
– Я позову слуг, ему надо отдохнуть, слишком много впечатлений за день.
* * *
Дон Барбалес лежал в постели, когда эмиссар вошёл в его спальню.
Он попытался приподнять голову и снова рухнул на подушку.
– А, дон Рамирес… Присаживайтесь в кресло… Что с телом Мурильо?
– Гарсия его сжёг, а пепел захоронил за стенами крепости, – успокоил эмиссар наместника.
– За что мне это наказание? Я же – верный католик… – сокрушался дон Барбалес.
– И вам нечего скрывать? – поинтересовался дон Рамирес.
– Мне?! – удивился наместник.
– Вам, вам, дон Барбалес. Расскажите лучше, где вы добыли карту, указывающую дорогу к Золотому городу? Только не говорите, что её вам нарисовал какой-нибудь безмозглый тольтек.
– Ох, дон Саллюста… Вы попали прямо в цель… – наместник заёрзал на постели. – Я расскажу вам, но предупреждаю: история скверная…
– Говорите, всё останется между нами. Мне нет смысла доносить на вас герцогу ди Альба. Иначе придётся рассказать ему многое, думаю не стоит…
– Да, не стоит. – Подтвердил наместник. – Так вот, пять лет назад я сидел в таверне, что в порту Ла-Корунья. У меня в кармане оставалось всего пятьдесят пистолей, накануне я подчистую проигрался в кости одному мошеннику. Словом, имуществом моим было то, что одето на мне, тощий кошелёк и старая лошадь, едва передвигающая ноги. И это несмотря на то, что мой старший брат купался в роскоши. Он унаследовал от отца всё наше имущество, а оно было не малым. Я же – денежное содержание, и то вскоре после смерти отца брат перестал мне его выплачивать. Кому я только не служил и графам, и маркизам, но, увы, состояния у меня так и не появилось. И вот я выпил мадеры, причём изрядно, – на душе было скверно. Я предавался размышлениям, что мне минул срок пятый год, а я по-прежнему беден и не женат. Неожиданно ко мне подсел мужчина… и предложил приобрести некую карту, которая принесёт мне удачу. Я рассмеялся: такие карты с зарытыми кладами можно купить за один салю на любом углу в Ла-Коруньи. Но незнакомец заверил меня, что сия карта перевернёт мою жизнь. Сам не знаю почему, я заинтересовался, но признался, что почти на мели… Тогда незнакомец, – до сих пор помню его хищное выражение лица и кроваво-красный перстень на правой руке – такого не забудешь, – извлёк свиток пергамента из кармана широкого плаща, развернул его и сказал: "Смотрите, это дорога в Золотой город". Я присмотрелся и спросил: "Город – в Испании, развалины какой-нибудь мусульманской крепости?" Незнакомец ухмыльнулся: "Вы же – образованный человек. Вот читайте: Венесуэла, озеро Маракайбо…" Я удивился: "Неужели Новый Свет?!"
Собеседник лишь кивнул и назвал цену: пятьдесят пистолей. Это всё, что у меня было….
Наместник замолчал, словно что-то вспоминал. Дон Рамирес сгорал от нетерпения услышать окончание рассказа.
– Дон Барбалес, умоляю, говорите! – воскликнул он. Наместник очнулся и продолжил свой рассказ.
– Через месяц мой брат умер, и я унаследовал родовой замок. Я, наконец, стал богатым человеком, женился на почтенной вдове и всё шло своим чередом… Два года назад я, к своему удивлению, получил назначение в Венесуэлу. Жена сразу же отказалась ехать к дикарям, да и я особо не настаивал… К тому времени я уже забыл о карте, она просто лежала в ящике письменного стола. Я вспомнил про неё, лишь отправляясь в колонию. И тогда понял – незнакомец всё предвидел…
Дон Рамирес насторожился.
– И вы больше не встречали его?
– Нет…Я прибыл в Венесуэлу и почти сразу же понял, что надо было оставаться в родовом замке. Здесь царила дикость, жестокость, постоянные набеги дикарей не давали покоя. Всё, что вы сейчас видите создано за время моего пребывания здесь, но и этого слишком мало, чтобы наладить нормальную жизнь… В конце концов, я устал и отчаялся, мне хотелось найти несметные сокровища тольтеков и сбежать из этой проклятой колонии куда-нибудь в Старую и надёжную Англию, купить титул лорда, заседать в парламенте… И вот пришёл он…
Дон Рамирес вздрогнул.
– Кто?
– Незнакомец с красным перстнем из той таверны в Ла-Коруньи.
– И что же?
– Не знаю, то ли это был сон, то ли – явь… Словом, он вновь напомнил мне о карте и сказал: если я хочу стать лордом, то должен снарядить экспедицию… Что я и сделал…
Дон Рамирес встал с кресла и начал нервно прохаживаться. Наконец, он сказал:
– Я не могу ставить ваши слова под сомнение. Но ясно одно: город полон золота, и нечто того, с чем мы никогда не сталкивались. Нужна новая экспедиция…
– У меня нет людей, – попытался возразить дон Барбалес.
– Не сомневаюсь. Я отправлюсь в Испанию и найму отряд отъявленных головорезов, которым море по колено. Мы покорим золотой город! Вы мне верите?
– Не знаю… я боюсь…
Дон Рамирес внимательно посмотрел на наместника: он сильно сдал после происшествия с Мурильо и даже постарел за один день.
– Так вы не хотите золота? Не хотите купить себе лордство? – удивился он. – Право, дон Барбалес, я вас не узнаю! Кстати, а почему вас так привлекает Англия?
– Не знаю, наверное потому, что там нет испанской инквизиции.
Дон Рамирес рассмеялся.
– Пожалуй… Итак, мы заключаем с вами сделку: я отправляюсь в Испанию и возвращаюсь с отрядом наёмников. Да, дон Барбалес, не возражаете, если я прихвачу с собой карту?
– Боитесь, что я снаряжу новую экспедицию, без вас? Напрасно… Хотя, если считаете нужным – берите, мне не жалко.
Дон Рамирес удивился сговорчивости наместника, но охотно принял его согласие.
Глава 2
Четыре месяца спустя, Испания
Караван из пятидесяти навьюченных лошадей и тридцати вооружённых до зубов всадников на рассвете покинули порт Ла-Корунья. Его путь лежал в Луго, затем в Понферрадо, Асторго, Бенавенте и далее с последней остановкой в Медина-дель-Кампо, минуя горный перевал, – по расчётам эмиссара дона Рамиреса ди Саллюста через месяц он должен достичь Мадрида.
Последний разговор с доном Барбалесом не давал идальго покоя. В голове постоянно прокручивались одни и те же мысли: "Неужели наместник сошёл с ума – иначе как можно объяснить его бурные фантазии? – этот человек с красным перстнем? – затем сон? Да…он лишился разума от страха перед неизвестностью, королём, инквизицией… Старый человек: что с него взять? Непременно воплощу свой план, а там и с доном Барбалесом может что-нибудь случиться… Увы, никто не вечен… Герцог ди Альба благоволит ко мне и непременно убедит короля подписать моё назначение наместником… Два-три гола в этой дыре – и я один из богатейших грандов Испании! Пожалуй, куплю себе титул маркиза… Казна постоянно нуждается в притоке новых средств, а после экспедиции в Золотой город у меня их будет достаточно…"
Караван двигался весь день с кратковременными остановками – на ночь же разбивался лагерь – со стороны он походил на торговый, – как бы ни был осторожен дон Рамирес, и как бы ни охранялось золото, увы, но разбойники в Испании ещё не перевелись, поэтому он предпочитал надевать наряд торговца, пряча под ним кирасу. Дон Рамирес неизменно ехал по середине каравана – отсюда его взору открывалась вся процессия; он внимательно вглядывался в лица своих людей, но те, как правило, ничего не выражали, кроме усталости и желания поскорее достичь дома, ведь семьи ждали своих отцов, мужей, сыновей почти год…
Погода вполне благоприятствовала передвижению: стоял конец октября, жара давно спала. Дон Рамирес рассчитывал войти в Мадрид в начале ноября, ибо лошади, гружёные ценной поклажей, шли медленно и им требовался частый отдых, да и потом преодолеть сто сорок лиг, и половину из них по гористой местности – задача не из лёгких.