- Пап, ну зачем мне руны?
- Болван! Хочешь всю жизнь, как я, тачку таскать?
- Я воином буду!
- Воинов мы с тобой совсем недавно видели. Всего несколько лет назад! И как ты думаешь, чем занимаются те из них, которые выжили?
- Это ненастоящие воины! Это… отбросы гномьего рода, вот!
Стремительная зуботычина.
- Пап, за что?!
- Где ты услышал эту гадость?!
- Мне Керц сказал!
- Сколько раз я тебе говорил: не лезь в компанию тех, кто старше тебя! Особенно таких, как Керц! Держись подальше от этих негодяев!
- А что ? Они - молодцы! Никому спуску не дают! Они говорят, что сейчас время молодых, вот. Именно мы, молодые, спасем всех вас, когда Крыша Мира обрушится нам всем на головы!
- Та-а-ак… - задумчиво протянул отец. - Похоже, мой сын серьезно болен! Крыша Мира у него засвербела. Что ж, будем лечить. А ну-ка принеси мой ремень!
- Думаешь, твой ремень спасет нас, когда все рухнет нам на головы?
- Думаю, я буду удовлетворен, если он излечит тебя от глупости и нежелательных связей.
- Значит, ты считаешь, что ничего не случится?!
- Конечно, ничего не случится.
- Но об этом все говорят! Все! И эти обвалы…
- Обвалы были всегда. Из камня мы приходим, в камень и возвращаемся. Мы столько всего берем у земли, было бы странно, если бы земля время от времени не брала нас. Повторяй про себя эти слова нашего жреца и не слушай глупости старших мальчишек. Ничего никуда не рушится. А теперь принеси-ка ремень. Ты тут наболтал на две хороших порки. А потом за руны и никаких воинов. Чтоб я в нашем доме этого слова больше не слышал!
…Была осень, и веселый осенний ветер мел шуршащее золото листьев по тропинкам рощи близ герцогского замка. Иногда ветру надоедало просто мести, и он начинал вертеться, как собачий хвост, выплетая из листьев золотистые кружева. Сквозь осеннее золото к герцогскому замку шел человек в черном плаще, черной шляпе и черных сапогах. Подъемный мост был опущен, и, перейдя по нему глубокий ров, в воде которого плавали наперегонки все те же листья, человек подошел к воротам замка и решительно постучал в них перстнем самого герцога.
- Почему бы вам не постучать в калитку, незнакомый господин? - насмешливо донеслось до него откуда-то из-за стены. - Вы ведь не карета… и не конная свита!
- Потому что я пообещал его светлости постучать именно в ворота, - сварливо отозвался незнакомец.
Шут
В Яшмовом Кабинете Подгорного Владыки было пусто. Стопкой возлежали на краю огромного розовой яшмы каменного стола яшмовые же таблички, густо изрезанные гномскими рунами. Но Якш не почтил своим вниманием Яшмовый Кабинет, и его яшмовые проблемы остались нерешенными. Пусто было и в Золотом Кабинете. И в Алмазном. Даже в Хрустальном и Изумрудном Кабинетах никого не было. Какой-нибудь несведущий гном, не вхожий во дворец, решил бы, что Владыка и вовсе не занят сегодня неотложными государственными делами. И он бы ошибся. Просто у Якша был еще один кабинет. Тайный. Известный немногим. Шестой Кабинет Владыки был из Дерева. Да-да, именно из дерева. И это нисколько не унижало гордость самого главного гнома. Напротив. Камня, хоть бы и драгоценного, под землей сколько угодно, да и золота тоже. А вот дерево под землей не растет. А если еще и редких пород дерево… Кроме того, дерево теплее. Под старость Якш начал ощущать ломоту в костях, так что это имело значение. Именно в этом кабинете и находился Владыка со своим Главным Советником.
- Старейшина Цукеркопф недоволен, - отрываясь от рун очередного отчета, поведал Главный Советник Подгорного Владыки самому Якшу.
- И чем же он недоволен на сей раз? - скривился Якш.
- Говорит, много хорошего камня людям продаем, - ответил советник. - И дешево. Говорит, нам это ничего не дает, а людям…
- Дешево, значит… - с отвращением протянул Якш. - Дешево ему… А то, что этот камень на нас давит так, что хребет трещит, это до него не доходит?! - яростно рявкнул Владыка. - То, что я и его дурную голову спасаю, не только свою! Дешево! Да я счастлив, что нам за этот проклятый камень вообще хоть что-то платят! Еще немного, и я бы начал его дарить… А тогда они догадались бы… Хитрюга Джеральд мигом бы все понял… Я и так опасаюсь, что он… - Якш резко оборвал речь и отвернулся.
- Старейшина Цукеркопф считает, что люди построят из этого камня укрепления, - осторожно заметил Главный Советник. - Он говорит, у нас не останется свободного выхода наверх. Негде будет развернуть шарт и начать правильную атаку. Он говорит, мы окажемся заперты.
- Старейшина Цукеркопф - идиот, - язвительно прокомментировал Якш. - Считает он, видите ли! Ох, просчитается… впрочем, уже просчитался. Кстати, люди начали строить эти самые стены?
- Начали, Владыка.
- Вот и хорошо.
- Хорошо?! - ошарашенно переспросил советник.
- Великолепно! - усмехнулся Якш. - Неужто не понял? Раз будут стены, значит, не будет конницы! На стенах ей делать нечего. Люди будут защищать стены, а значит, встретятся с нами пешими.
- Они будут стрелять со стен, - заметил советник.
- Разумеется, будут, - кивнул Владыка. - Не считаешь же ты их полными недоумками. Они лучше нас стреляют из луков, зато мы куем самые прочные в мире щиты и доспехи. Долго ли гному разнести стену, построенную человеком?
- Вы хотите сказать…
- Я хочу сказать, конницы там не будет. Шарт развернется на развалинах этих пресловутых укреплений. Если мы, конечно, успеем…
- Старейшина Цукеркопф собирался поднять вопрос насчет камня в Совете Мудрецов. Он уже говорил об этом со старейшиной Унтершенкелем и старейшиной Шенкенрехтом.
- У старейшины Унтершенкеля третий внук все еще не женат, - меланхолично заметил Якш. - А старейшина Виммер Шенкенрехт золото любит больше своих убеждений…
- Я понял, Владыка, - кивнул Главный Советник.
- А старейшина Цукеркопф уже утомил меня… - Якш усмехнулся. - Я бы хотел отдохнуть от его мудрости.
- На какое время, Владыка?
- Навсегда, советник.
- Будет исполнено.
- Надеюсь.
Гулко ударил золотой колокол. Раз и еще раз. Срочная весть. В открывшуюся каменную дверь, тяжко ступая, вошел с ног до головы закованный в лучшую подгорную броню командир личной охраны Якша.
- Прибыл гонец, Владыка, - промолвил он. - Обвал в Западном Секторе.
- Опять в Западном, - обреченно прошептал Якш. - Опять…
- Зови, - приказал он своим обычным повелительным тоном.
- Тысяча сто тридцатая шахта Западного Сектора, Седьмого Глубинного яруса, Владыка… - доложил запыхавшийся гонец.
- Рухнула? - обреченно поинтересовался Якш.
- Полностью, Владыка, - в глазах гонца мерцала скорбь.
- Сколько? - одними губами прошептал Якш.
- Что - сколько, Владыка? - не понял гонец.
- Сколько погибло, тупица?!! - рявкнул Подгорный Владыка.
- Два ремонтных отряда… и еще спасателей завалило.
- Каких еще спасателей?! Кто посылал?!
- Смотритель Западного Сектора отправился с отрядом из десяти гномов разобрать завал, - испуганно отозвался гонец. - Вот только их самих завалило.
- Кто отправился?! - взвыл Якш.
- Смотритель Западного Сектора, - недоуменно ответил гонец.
- Смотритель Западного Сектора?! Сам?! - в голосе Якша зазвенел откровенный ужас.
Гонец кивнул, испуганный пуще прежнего.
- Его тоже завалило? Да?! Нет?! Говори же… ну!!
- Завалило… - выдавил из себя гонец.
Якш замер. Замолчал, уставясь в никуда. Созерцая нечто, видимое лишь ему одному.
- Значит… он тоже?! - наконец спросил Подгорный Владыка, мучительно подбирая слова. Но гонец его понял. А чего тут было не понять?
- Он… да, Владыка… он тоже…
Якш любил повторять, что у него нет и не может быть друзей. Какие друзья из подданных? Но в обществе Смотрителя Западного Сектора он позволял себе смеяться. И разве нужны еще какие-то слова, какие-то объяснения? Все ясно и так. Будь на месте Якша кто другой, и гонец обнял бы его, похлопал по спине, сказал что-нибудь утешительное. Тут ведь главное - суметь заплакать, а дальше легче, дальше уже ничего. Вот только перед ним стоял сам Якш. Подгорный Владыка. И ничего нельзя было сделать. Ничего. Слишком велика пропасть между обычным гномом и Властелином Глубин.
- Дальше… - выдохнул Якш.
- А дальше - все, Владыка, - промолвил гонец. - Там теперь камень так поет, что никто уж больше подойти не отважится. Тысяча сто тридцатой шахты больше нет, Владыка.
- Иди, - выдохнул Якш, глядя на гонца почти с ненавистью.
Ненароком поймав взгляд своего Владыки, гонец вздрогнул и, кланяясь, вылетел за дверь.
Дрожащая рука Якша нашарила в складках одеяния склянку с бесценным эликсиром. Якш зубами рванул пробку, и "Слеза Гор" побежала по его жилам.
Сразу отпустило. Чернота в голове сменилась прозрачной ясностью горного хрусталя. Отчаяние - равнодушием.
Прав был отец. В ремонтные и спасательные отряды назначают врагов и дураков. И тех и других у государя обычно достаточно. Научиться бы еще запрещать друзьям… не пускать друзей… А как их не пустишь? Впрочем, теперь это уже не проблема. Кажется, в этой несчастной шахте погиб последний, с кем он мог бы запросто выпить пива и посплетничать о склоках в Совете Мудрецов и сварах Мудрых Старух, проделках Невест и неблаговидном поведении достойных гномов. А теперь все. Его больше нет. Он погребен навечно, и обезумевший камень поет ему свою погребальную песню.
"А я даже заплакать не могу. Владыки не плачут. Не спят, не едят, не трахаются, а только денно и нощно заботятся о благе своих падких на заговоры подданных…"
Якш медленно выдохнул и повернулся к своему Главному Советнику.
- Ну что скажешь? - спокойным, бесцветным голосом спросил Владыка.
- Мои соболезнования, Владыка, - мгновенно отозвался тот.
Якш улыбнулся, как белая подгорная гадюка.
- О да… - прошипел властелин всех гномов Петрии. - Конечно, Владыка скорбит… он скорбит о каждом погибшем гноме. Но ты, знаешь ли, можешь засунуть себе в задницу все свои соболезнования! Ты не для того здесь сидишь. Понимаешь ли ты, что означает обвал именно этой шахты?!
- Мы опаздываем, Владыка, - опустил глаза советник. - Мы безнадежно, страшно опаздываем…
- И сколько нам еще осталось, можешь ты мне сказать?
- Только приблизительно, Владыка. Для более точного ответа потребуется время.
- Так сколько? - настаивал Якш.
- Не больше тридцати лет, Владыка. Это если повезет.
- А ведь там был лучший крепеж! - с недоумением воскликнул Якш. - Самый лучший. Он должен был выдержать! Если мы потеряем Западный Сектор…
- Наши доходы уменьшатся втрое, - вздохнул советник.
- А расходы возрастут! - воскликнул Якш. - Почему это произошло?!
- Что-то пошло не так… - развел руками Главный Советник.
- Что-то!!! - взбесился Якш. - И это говоришь мне ты! Ты, который должен в точности знать и доложить мне, что именно пошло не так, где и по каким причинам это произошло и что следует делать теперь?!
- Владыка может всегда казнить своего нерадивого слугу, - склонился Главный Советник.
- Я уже сорок лет слышу от тебя эту отговорку, - скривился Якш. - Скажи лучше, как там наш "безбородый безумец"?
- С отличием окончил Марлецийский университет и отбыл к своему герцогу, Владыка, - ответил Главный Советник.
- Дай-ка мне его последнее донесение, - приказал Якш.
- Ты? - Герцог Олдвик был удивлен и… да, обрадован. - Явился все-таки!
Шарц низко поклонился человеку, на чьи деньги он закончил Марлецийский университет, человеку, который предложил ему место, человеку, который, оказывается, ждал его… человеку, которому он солгал тогда, в самом начале, которому будет лгать и дальше. Слишком удачно он подвернулся, этот наивный, щедрый и неглупый человек. Слишком удобно расположены его земли. А должность шута, совмещаемая с должностью врача… это же сколько возможностей!
Разведчик не имеет права не воспользоваться такой роскошной ситуацией, а всякие разные моральные терзания он может засунуть себе в задницу и заткнуть пробкой, нет у него права на такую роскошь, как мораль. Он сволочь. Абсолютно аморальная сволочь.
- Только не говорите мне, что я вырос, ваша светлость, - усмехнулся Шарц, - все равно ведь не поверю!
"Вот, герцог, я опять здесь, опять лгу тебе, мне наплевать на мой рост, знаешь? Я ведь нормальный. Но по "легенде" я должен беспокоиться за него. Я уже так привык к этому, что и в самом деле порой чувствую себя коротышкой. Это немного пугает. Впрочем, ты ведь не станешь утешать меня? Ты не настолько глуп, чтоб сделать несчастному карлику еще больнее".
- Вот еще! - ответно ухмыльнулся герцог. - Я тебя, кажется, приглашал в качестве шута. А шутов не утешают. Над ними насмехаются.
"Потрясающе, герцог Олдвик! Ты так высоко меня ценишь, что аж неудобно!"
- Отлично, ваша светлость, это именно то, что я надеялся услышать! - промолвил Шарц.
- Вот как? Что ж, рад, что угодил тебе! - ухмылка герцога сделалась еще шире.
"Ого! А это еще что такое? Экзамен на должность шута? Кем это надо быть, чтоб сам герцог стремился угодить тебе? Уж явно не одним из его подданных! А я еще даже и таковым не стал".
- Должно быть, эта фраза чудовищно пугает ваших слуг, - после некоторого молчания проговорил Шарц.
- Угадал. Это моя любимая фраза, когда мне охота пошутить за чужой счет и есть повод для этого.
- Например, слуга провинился, - подсказал Шарц.
- Вот именно, - подтвердил герцог.
- А чем провинился я?
- Не знаю еще. Узнаю - скажу, - добродушно заметил герцог.
- То есть это предварительное наказание?
- Тебя накажешь… никакого трепета!
- А что, должен быть трепет?
- Спрашиваешь! Еще какой!
- Ну да, ну да, слуги небось в обморок падают, услышав, что герцог "рад, что им угодил"! Это ведь их работа - угождать ему.
- Как верно ты все понимаешь! - восхитился герцог. - И почему только не следуешь своему пониманию?
- То есть не поступаю как все? - уточнил Шарц.
- Ну да, - кивнул герцог.
- Я же шут, ваша светлость, - как маленькому, пояснил Шарц. - Мне положено делать все шиворот-навыворот. Иначе смеяться никто не станет.
- Ах, вот оно что…
- Кстати, ваша светлость, раз уж вы меня без вины наказали, надо бы с вас какой-никакой штраф взять, - невинно заметил Шарц.
- Что?! - шутливо возмутился герцог. - Я обещал тебя не казнить, так ты и пользуешься!
- Всего одну монету серебром, ваша светлость. Видит бог, это вас не разорит!
- Да что ты себе позволяешь? Думаешь, я на тебя управу не найду?!
- Я так и думал, что вы согласитесь, - невозмутимо парировал Шарц. - Значит, одна серебряная монета.
- Нет уж! - в притворном ужасе воскликнул герцог. - Этак ты меня за год по миру пустишь! Медяк, не больше!
- Ну медяк так медяк, - пожал плечами Шарц. - Все одно - денежка.
- Можешь отсчитать его от той суммы, что я тебе на обучение пожертвовал, - обрадовался герцог. - Кстати, если эту сумму вычесть из твоего жалованья, это сколько же лет тебе бесплатно меня смешить придется?!
У Шарца отвисла челюсть. А довольный своей неожиданной придумкой герцог показал ему нос, а потом, не удержавшись, еще и язык.
"Вот как! Уел я тебя!" - огромными буквами было написано на его счастливой физиономии.
- А мне будет позволено иногда воровать еду с кухни? - наконец нашелся Шарц.
- Возможно, - милостиво кивнул герцог.
- Тогда к чему мне какое-то жалованье? - с аскетическим блеском в глазах вопросил Шарц.
- Придется мне милостыню тебе подавать, а то, пожалуй, ноги протянешь, - задумчиво сообщил его светлость.
- А я меньше серебряной монеты не беру, - отпарировал Шарц.
- Вот еще! - фыркнул герцог. - Да где ж это видано, чтоб нищим серебро подавали?
- А я - очень гордый нищий, - пояснил Шарц. - Я ведь не чей попало нищий, а лично ваш, герцогский. Мне честь не позволит всяким там медякам кланяться.
- Далась тебе эта серебряная монета! - рассмеялся герцог. - На, получи!
На ладонь Шарца легла новенькая серебряшка.
- Благодарю, ваша светлость, - поклонился Шарц. - У вас найдется кинжал?
- Тебе срочно потребовалось меня ограбить или решил свести счеты с жизнью, выяснив плачевную судьбу собственных финансов?
- Ни то, ни другое, - покачал головой Шарц. - Ваши предложения недостаточно смешны.
- Держи, - на его ладонь лег кинжал, по виду совсем не герцогский.
"Какая странная сталь, - подумал проснувшийся в нем оружейник, не наша и не человечья… никогда такой работы не видел!"
Острие кинжала легко пробило серебро монеты. Шарц нарочно уколол еще и палец, так чтоб на кинжал и на монету попало немного его крови.
- Я не дворянин, чтоб давать вассальную клятву, но мне претит служить просто за деньги, как ваши слуги, - тихим серьезным голосом сказал он. - Ваша Сталь, ваше Серебро и моя Кровь. Я ваш, пока вы не заберете у меня свою монету.
Шарц протянул герцогу кинжал, проколотую же монету надел на тонкую серебряную цепочку. Такая была у каждого студента Марлецийского университета. Большинство не снимали их и по окончании оного.
- С этого момента я - ваш шут, ваша светлость!
- Вот-вот, - вдруг буркнул герцог. - Ты мне тут клятвы приносишь, а я даже имени твоего не знаю. В тот раз ты мне его не назвал и в этот раз молчишь. А я все спросить забываю. Никогда не забывал, а с тобой забываю. Забалтываешь ты меня как-то, что ли… Ты не шпион, часом?
Тайный агент внутри дрогнул и напрягся. Шарц снаружи безмятежно улыбнулся.
- Шпион, - сказал он.
- Вот как? - обрадовался герцог. - И чей же?
- Марлецийский, конечно, - усмехнулся Шарц. - Вы разве не знаете, что теперь в Марлеции шпионов только из недомерков делают, чтоб их честные люди ни с кем другим не перепутали?
- Так вот оно что, - понимающе покивал герцог. - Тогда больше всего марлецийских шпионов в этой… как его… в Петрии, вот!
- Еще бы! - подхватил Шарц. - Там их просто видимо-невидимо! Говорят, они там обросли бородами, пристрастились к пиву, выдумали собственный язык и окончательно одичали. Но у меня совсем другое задание, милорд.
- Да, и какое же?
- Служить вашей светлости, конечно!
- Ты меня окончательно заболтал, - махнул рукой герцог. - Ну почему я не могу удержаться от болтовни, когда общаюсь с тобой?
- Потому что в глубине души вы такой же шут, ваша светлость, - поведал Шарц. - Просто ваш долг герцога мешает проявлению ваших лучших душевных качеств. А со мной вы расслабляетесь.
- Все! - решительно проговорил герцог. - Хватит. Назови свое имя.
- Хью Одделл, ваша светлость, - поклонился Шарц. - Хью Одделл к вашим услугам.
- Ну вот, - пожал плечами герцог. - Имя как имя… Было б чего скрывать. Хорошего старого корня имя.
- Так разве ж я скрывал? - пригорюнился Шарц. - Я так рвался назвать его вам, милорд, но вы постоянно отвлекали меня разными умностями.
- Ты хочешь сказать, глупостями?