***
В печи потрескивал огонь, оконные ставни держали мороз подальше от уютной избы, в передней комнате которой стояли стол, стулья и пуфик для ног. Перед тем, как Человек из Лондона снял пальто, ему уже сунули в руку кружку крепкого русского чая. Коричневую кружку подала та самая старуха, что подтолкнула старосту к гостеприимству. Гость сделал глоток, чтобы согреть свои оледеневшие внутренности, а затем снял пальто, показав свои пепельно-светлые волосы и аристократический профиль англичанина, в венах которого текла кровь викингов. У него была квадратная челюсть, высокий лоб, наводящий на мысли о том, что это умный человек, и мозг его полнится фактами и сведениями. А на щеках показывалась россыпь веснушек, что придавало облику англичанина некоторой детскости и сводило с ума многих женщин.
- Прекрасный чай, - поблагодарил он, хотя больше напиток напоминал ему отвар древесной коры.
- А ты прекрасно бросаешь дерьмовые комплименты, - отозвался староста. - Давай к делу. Не заговаривай зубы.
Он уставился на гостя с истинной суровостью и явно не собирался выказывать терпеливости.
- Что ж, вы правы, - хмыкнул Человек из Лондона. - Но, в свою очередь, должен заметить: вы ведь уже знаете, зачем я здесь. Вы ведь не глупый человек, так?
- Не глупый.
- Вот и хорошо. Итак, насколько я понимаю, он живет в руинах.
- В церкви, - поправил староста. - Это церковь нашей деревни.
- В руинах церкви, - исправился Человек из Лондона. - Стало быть, он живет там, так?
- Может быть.
- Он там живет. Да, - утвердительно кивнул Человек из Лондона. Его посетила мысль о том, чтобы присесть, но стулья здесь выглядели не сильно надежными, а упасть на глазах у этого самодовольного мужлана и старой женщины - не лучшее, что он мог сделать.
Староста смотрел на него с чем-то вроде мольбы в своих черных маленьких глазах.
- Что ты от него хочешь? Что может заставить англичанина приехать в нашу глушь?
- Я просто хочу поговорить с ним. Насколько я осведомлен, по-английски он понимает?
Староста упорно всматривался в огонь.
- Я знаю, что его разыскивают за убийство. И я знаю, что его найдут - это лишь вопрос времени.
- Не найдут. Мы прячем его.
- Не столь хорошо, сколь вы думаете, - снисходительно ответил Человек из Лондона. И добавил. - Это очевидно. Раз уж я здесь.
- Нечего сотрясать воздух громкими словами, - угрожающе произнес староста, и лицо его помрачнело. - Тот последний англичанин, что приходил сюда… он тоже сотрясал воздух громкими словами. Со всеми этими своими… камерами и прочими… штуками. Ох, - рот старосты широко открылся на несколько секунд, а затем медленно закрылся. Он тонко улыбнулся. - Я понял. Тот англичанин… журналист в газете… это он кому-то рассказал, так ведь?
- Он сказал это человеку, который рассказал это еще одному человеку, который уже отправил сюда меня. Так что… вы правы.
- Мы хотели помочь этому бедному англичанину починить его сломанную повозку, - сказал староста с устрашающей гримасой, которая быстро превратилась в печальную полуулыбку. - Мы сказали, что сделаем работу всего за несколько монет, и он может остаться на ночь. Но потом он кое-что увидел, не так ли?
- Верно.
Это было в октябре. Английский журналист, который в действительности являлся сотрудником секретной разведывательной службы Британии, был отправлен на пустяковое задание, которое заключалось в переправке нескольких документов и фотографий через польскую границу. Незначительная работенка… но затем россказни привели его в эту деревушку - засилье сырых ветров и грозных морозов. Именно поэтому Человек из Лондона, убив в Минске русского двойного агента, был вынужден предпринять еще одно путешествие: он был ближайшим оперативником к этому пункту, поэтому из Минска направился сюда.
Лысый человек-бык довольно долго ничего не говорил. А затем произнес - очень тихо:
- Он ловит для нас еду. Он кормит всю деревню. И он очень хороший мальчик, просто… проблемный.
- Да, быть разыскиваемым за убийство - это и впрямь некоторая… проблема, - историю искомого субъекта агент слышал. И даже разговаривал с девушкой, что стала свидетельницей того самого убийства. За пару шелковых чулок или коробку конфет такие девушки вообще могут рассказать все и даже больше.
- Не только это. У него проблемы… тут, - рука старосты потянулась к сердцу. - Глубоко.
- Хм, - только и сказал Человек из Лондона. Пожалуй, это был недостаточно эмоциональный комментарий. - В историю, которую я слышал, довольно трудно поверить, знаете ли.
- Верь или нет - дело твое, - отозвался человек-бык, пожав плечами. - Какое тебе, в сущности, дело-то до него? Я же сказал: он ловит для нас еду. Даже при таком снегопаде. Кролики и не думают убегать, потому что он может завалить кабана или оленя… ему нипочем все, что движется в лесу за холмом. Так что не верь, если не хочешь, какая тебе разница?
- Разница есть. И дело есть тоже. Точнее сказать, дело может быть. Но мне нужно с ним поговорить.
- Он не принимает посетителей.
- Предпочту выяснить это самостоятельно.
Староста упрямо встал и грозно двинулся на человека из Лондона, который не желал сдаваться и продолжал упорствовать. Его нос-картошка уперся в самый кадык англичанину.
- Это моя деревня. Ты не можешь прийти сюда и раздавать команды! Я здесь решаю, что делать, и я буду говорить тебе, на что ты здесь имеешь право. Итак, насчет мальчика… я не знаю, что он такое, я никогда прежде не видел подобного и не знаю ни одного человека, кто мог бы видеть… но я так тебе скажу, мистер Англичанин, этот мальчик живет с нами, его место здесь, и он с тобой не пойдет по первой твоей прихоти, ясно?
- Я не смогу уехать, не поговорив с ним, - голос был все еще спокойным, собранным, прохладным. Но ледяные голубые кинжалы внутри его глаз казались крайне острыми. - И я не уеду, пока не поговорю с ним, - он одарил присутствующих задорной мальчишеской улыбкой, которая считалась его визитной карточкой. - Давайте не будем горячиться, это весьма неприятно и отнюдь не необходимо. Хорошо?
- Покажи ему, - проскрипела прищурившаяся старуха. - А то он до вечера будет говорить всякую чепуху.
Она говорила на русском языке, однако суть ее слов Человек из Лондона уловил. Пожалев, что недостаточно хорошо владеет местным наречием, чтобы ответить на нем, он предпочел обратиться к старой женщине по-английски. Он был уверен: одно то, что он ее понял и способен сказать что-то в ответ, уже произведет должное впечатление.
- Сама эта история может оказаться чепухой, мадам, - отозвался англичанин, уставившись своим острым взглядом прямо в глаза человека-быка. - Покажите мне.
На пути через деревню к стоявшим на холме руинам к ним присоединилась группа людей. Похоже, они хотели понаблюдать за англичанином, поизучать его. Внезапно девушка лет шестнадцати с теплыми карими глазами и кудрявыми золотистыми волосами под своей меховой шапкой дернула человека из Лондона за рукав пальто.
- Скажите ему, что Нэна прощает его, - пролепетала она. - Он не будет больше разговаривать со мной… но вы можете ему это передать?
- Я передам, - пообещал Человек из Лондона. Он заметил, что правая рука девушки перевязана.
Группа людей остановилась возле разрушенной церкви и принялась наблюдать. Староста проследовал с гостем до самых руин, а затем остановился у входа. Человек из Лондона продолжил свой путь в одиночку, поднявшись по припорошенным снегом ступеням бывшей церкви.
Он вошел в обитель холодных теней и прислушался к тишине.
В поле зрения попала лестница, ведущая вниз. Он спустился. Свет, который жил в этом каменном могильнике, чуть отдавал синевой, вокруг витал запах дыма. Человек из Лондона проследовал дальше, в более глубокую синеву. Его шаги гулко отражались эхом от стен, и этого шума было достаточно, чтобы кого-то разбудить, поэтому агент на мгновение остановился и понял, что спокойствие и хладнокровие покинули его. Он заметил слабые блики огня за аркой впереди. Сердце забилось быстрее.
- Привет? - попытался поздороваться он по-русски. Ответа не было. Что ж, на родном языке говорить будет проще. - Привет! Я могу войти?
Снова ничего. Он слышал лишь потрескивание огня и угрожающее эхо собственных шагов.
- Здесь кто-нибудь есть? - спросил он на языке Короля.
- Вы - здесь, - прозвучал тихий ответ по-английски. Голос донесся из-за арки, и в нем звучала тихая угроза. - И вам не следует здесь находиться. Я бы не пришел сюда на вашем месте.
Человек из Лондона прочистил горло.
- Нэна просила передать, что прощает тебя.
Ответом было молчание, тишину нарушал лишь треск огня.
- Я из Лондона, - сказал агент. - Родом, я имею в виду. Сегодня я прибыл из Пружан. Меня зовут Уильям Бартлетт.
И снова - никакого ответа. Несколько секунд стояла звенящая тишина, а затем тихий голос спросил:
- Это ваше настоящее имя?
Человек из Лондона внезапно понял, что сейчас следует быть честнее, чем когда-либо.
- Нет. Мое настоящее имя Валентин Вивиан.
- О… ну тогда я понимаю, зачем вам псевдонимы.
- На самом деле, мое имя помогло мне стать жестче. Мне приходилось быть по-настоящему крепким с таким именем. Пришлось учиться быстро реагировать и быть острым на язык. И думать быстрее, чем делать, - он начал осторожно подбираться к арке. - Видел бы ты моего отца! Его зовут Милдред.
- Стойте, - скомандовал голос, и Валентин Вивиан немедленно подчинился.
- Я бы очень хотел увидеть тебя, - аккуратно произнес Вивиан. Горло его сжималось от напряжения. - Ты позволишь мне войти?
Прошло несколько секунд, в течение которых Вивиан задавался вопросом, мог ли этот молодой человек (если он и впрямь такой особенный) услышать, как участилось его сердцебиение.
- Входите, - ответствовал голос.
Вивиан вошел в комнату.
Костер был действительно совсем небольшим, сложенным из сломанных веток. Несколько кроличьих скелетов было разбросано вокруг. Наличествовал также кувшин… возможно, с водой. Молодой человек сидел в дальнем углу комнаты, но неприятный запах разносился от него по всему помещению. Свернувшись в темном углу так, чтобы сидеть поближе к огню, он кутался в грязные лохмотья.
Вивиан разглядел некоторые черты юноши. Заметил грязные ноги, грязные руки, грязную копну черных волос и маленький участок лица, на котором виднелся пристально следящий за ним глаз. Глаз этот был ярким и поразительно зеленым. Один взгляд заставил Валентина Вивиана замереть и остановиться в центре комнаты. В конце концов, кроме отваги и бравады в нем также присутствовали опыт и ум, которые сейчас призывали к осторожности.
- Могу я узнать твое имя? - спросил Вивиан, стараясь держать голос непринужденным.
- Михаил.
- А фамилия?
На этот ответ ушло чуть больше времени для раздумий. Но затем:
- Галлатинов.
- Сколько тебе лет?
- А сколько лет вам? - парировал юноша.
- Много, - хмыкнул Вивиан. Он постарался улыбнуться, но дружественной улыбки не получилось. - По правде говоря, я не просто любопытствующий прохожий. Я майор Валентин Вивиан.
- Британская армия?
- В некотором смысле. Могу я поинтересоваться, где ты научился так хорошо говорить по-английски?
- У меня был превосходный учитель, - ответил Михаил.
- Да, могу подтвердить, - Вивиан опустился на колени. Небольшой череп лежал прямо у его ног. Похоже, крыса. Молодого человека трудно было назвать гурманом. - Ты так и не сказал свой возраст.
- Я достаточно взрослый, - ответили губы, прикрытые лохмотьями. А затем решили добавить. - Семнадцать.
- А когда у тебя день рождения?
Снова потребовалось довольно много времени, прежде чем молодой человек воскресил дату в своей памяти.
- Март. Семнадцатое марта.
- Хорошо, - кивнул Вивиан. - Это уже кое-что.
- Да? Что именно? - лохмотья чуть сдвинулись, и теперь на майора смотрело уже два зеленых глаза.
Вивиан поудобнее сел на полу. Он не забывал, что вооружен, и знал, что мог достаточно быстро достать пистолет.
- Я понимаю, - осторожно заговорил он. - Что ты очень уникальный. И у тебя есть очень необычный… давай подберем подходящее слово… дар.
- Дар, - опустошенно повторил Михаил.
- Я лишь пересказываю то, что мне рассказали. Детали весьма размыты. Но я не сомневаюсь, что ты… эм… прирожденный охотник?
- Скорее, посвященный. И мое призвание в том, чтобы не голодать. И не позволять своим друзьям голодать.
- Да, совершенно верно. Это тоже замечательно. О, кстати… мне известно об убийстве. Этот инцидент… случился прошлым летом, верно? Случай с борцом в цирке.
Завернутый в тряпье молодой человек отозвался молчанием.
- Могу я… попросить тебя о маленькой услуге? Просто об услуге, больше ничего, - на лице Вивиана появилась и тут же исчезла улыбка. - Если бы ты мог… все, что угодно… показать мне. Показать, что ты можешь делать…
- Это, - резко заговорил Михаил. - Вам не цирк.
- Разумеется, нет. Я не хотел тебя обидеть. Но… в самом деле, кое-кто просил меня явиться сюда к тебе и увидеть тебя… поговорить с тобой… понять, кто ты такой.
Он едва не добавил: "Или что ты такое".
- Тебя видели в прошлом октябре. Видели, как ты… как бы это сказать. Ох, Боже. Говорят, что ты мог… якобы… изменять свою форму, - сказал Вивиан. Улыбка его была очень напряженной. - Человек, который был свидетелем этому, не пьет. У него не слишком бурная фантазия, он не страдает галлюцинациями. Таких людей, как он, обычно называют занудами. Зануды не делают ничего, что могло бы отвлечь их от работы. Но они наблюдают и докладывают. Там, где я работаю, такие люди называются дроны. Поэтому… как ты и сам понимаешь, твоя история вызвала определенный интерес у нас.
- У вас? - он приподнял бровь. - У кого "у вас"?
- Ох, прости, что не представился тебе, как подобает. Я майор британской армии, все верно, но на самом деле я являюсь сотрудником британской секретной службы. Отдел специальных операций. Именно поэтому я здесь. Видишь ли… я вербовщик.
Тело под лохмотьями немного сместилось, но комментариев не последовало.
- Я вербую специальные кадры оперативников, - продолжил Вивиан. - И мы заинтересованы… в тебе. А ты, должно быть, заинтересован в том, чтобы получить соответствующее образование. Ты можешь изменить свою жизнь. Но сначала… ты должен показать мне то, что умеешь.
- Что именно?
- Нечто удивительное, Михаил, - сказал Вивиан и принялся ждать. Однако ничего не произошло.
- Я русский, - донесся голос Михаила из-под тряпья. - С чего бы мне хотеть покинуть свою родину и жить в Англии?
Валентин Вивиан подтянул колени к подбородку. В свете небольшого костерка глаза его блестели.
- Я мог бы сделать тебя гражданином мира, - сказал он. - Ты сможешь путешествовать по разным странам и везде чувствовать себя своим. Ходить с гордо поднятой головой, как джентльмен, с честью и достоинством. И у тебя могла бы появиться цель, Михаил. Ты не возражаешь, если я буду звать тебя по имени?
Ему показалось, или тело под тряпками пожало плечами? Быть может.
- Тебя обучат и преобразуют в… в весьма уникальное оружие, Михаил. В уникальный инструмент, если угодно. Тебе выпадут шансы, о которых ты и не мечтал. Шансы изменить мир, ты понимаешь это? Ты сможешь влиять на ход истории, сможешь наблюдать, как вершатся великие дела, и вносить в них коррективы. Иногда сможешь не допустить, чтобы случилось нечто непоправимое. Как мне кажется, это достойное призвание.
Молодой человек молчал.
- Но, если ты хочешь остаться в этой едва протапливаемой дыре в русской глуши, - продолжил Вивиан. - Это будет только твой выбор. Речь о твоем будущем. Кормить этих селян… это очень благородно с твоей стороны, но это не большое будущее. Я обещаю, что, если ты покажешь мне нечто удивительное, я сегодня же заберу тебя отсюда в Варшаву - границу мы пересечем вне всякого сомнения, можешь на меня положиться. К тому же я уполномочен заплатить этим селянам достаточно денег, чтобы они могли восстановить эту разрушенную церковь и купить бронированный автомобиль или даже два, чтобы ее защищать. А твое будущее сложится далеко отсюда, в целом мире, - Вивиан затих, позволив этой новости повиснуть в затхлом воздухе на несколько секунд. - Я считаю, что ты очень умный и способный молодой человек. Являешься ли ты в действительности тем, кого я ищу, мне еще предстоит выяснить. Но я могу сказать тебе - и ты уже это знаешь - что, если ты останешься в этой стране, ты не выживешь. Тебя сожрут заживо. Если же поедешь в Англию со мной, продемонстрировав нужные способности, у тебя появится шанс стать одним из величайших охотников, каких только знала Земля! Скажи, разве тебе не хочется принять такой вызов?
Михаил все еще молчал и не двигался.
Стало быть, нечего здесь делать, подумал Вивиан. Это просто запуганный юноша в лохмотьях, свернувшийся на полу. Как же дрон мог так ошибиться?
- Страна Шекспира, - вдруг сказал Михаил. - Блаженный сюжет. Кое-кто рассказывал мне о нем. Это был прекрасный человек. Он был… - что-то словно задушило его слова. Похоже, он сдерживался, чтобы не всхлипнуть. - Я… одиночка, - продолжил молодой человек, и теперь голос его был твердым и жестким. - Вам известно, что Нэна приходила ко мне и приносила дикие ягоды? Вам известно, что однажды… она кормила меня ими, а я лизал ее пальцы, а потом… что-то нашло на меня… кое-что ужасное… и я откусил ей целую фалангу мизинца на правой руке! Вы знали это?
Михаил сбросил лохмотья, чтобы Вивиан мог увидеть полностью его истощенное, призрачное лицо. Зеленые глаза светились, как два фонаря.
- И я хрустел откушенным пальцем с наслаждением, - выдохнул Михаил. - А потом проглотил его.
Некоторое время никто не произносил ни слова. Затем Валентин Вивиан поднялся с пола - чуть более осторожно, чем планировал - и сказал:
- Но она простила тебя.
- А я себя не простил, - ответил юноша. - Я причинил ей боль. И за это я себя никогда не прощу.
- Тогда покажи мне что-нибудь, - настоял Вивиан, почти умоляя. - Покажи мне! Если покажешь, мы просто уйдем отсюда вместе, и ты сможешь сделать так, чтобы множество людей никогда не страдало! А тех, кто причиняет страдания, сможешь наказать по справедливости. Покажи мне.
Двигаясь медленно и осторожно, Михаил снова натянул лохмотья на свое лицо, чтобы оно полностью пропало из поля зрения агента.
Вивиан тяжело вздохнул. Какая нелепая трата времени! Одному журналисту за это причинное место прижгут углями! И ведь теперь придется проделывать этот адский путь обратно под звон проклятых бубенчиков!
Нужно было убираться из этой дыры, из этого вонючего разорения. Из этой деревни. И из этой страны.
Выходя из арки, он обернулся к неподвижному свертку.
- До свидания, - сказал он, и решил использовать английский вариант имени юноши. - Майкл.