Содержание:
Глава первая. 1
Глава вторая. 2
Глава третья. 3
Глава четвертая. 4
Глава пятая. 5
Глава шестая. 6
Глава седьмая. 7
Глава восьмая. 8
Глава девятая. 8
Глава десятая. 9
Глава одиннадцатая 10
Глава двенадцатая 11
Глава тринадцатая 12
Глава четырнадцатая 14
Глава пятнадцатая 15
Глава шестнадцатая 15
Глава семнадцатая 16
Глава восемнадцатая 17
Глава девятнадцатая 18
Глава двадцатая. 18
Глава двадцать первая 20
Глава двадцать вторая. 21
Глава двадцать третья. 23
Глава двадцать четвертая 24
Глава двадцать пятая 25
Глава двадцать шестая 27
Глава двадцать седьмая 28
Глава двадцать восьмая 29
Глава двадцать девятая 30
Глава тридцатая 32
Глава тридцать первая 34
Глава тридцать вторая 34
Глава тридцать третья 36
Глава тридцать четвертая 37
Глава тридцать пятая 38
Глава тридцать шестая 38
Глава тридцать седьмая 41
Глава тридцать восьмая 43
Глава тридцать девятая 45
Глава сороковая 48
Глава сорок первая 49
Эпилог: Выжившие 51
Часть 1: Близнецы-мучители. 51
Часть 2: Счастливая пара 52
Часть 3: Наемный убийца 52
Глава первая.
Она гнала машину несколько часов, пока, наконец, не нашла подходящее место. Несколько часов в июльскую жару без кондиционера. Машина была натуральной реликвией. Обивка стерлась почти до пружин. Из-за треснувшего корпуса двигатель ревел так, что можно было оглохнуть. Нечесаный, поиздержавшийся музыкант по имени Хоук попросил за этот красный "Форд Фалкон Футура" 63-го года две тысячи долларов. Временно безработный сессионный музыкант Хоук, который некогда сыграл партию ударных на сингле, попавшем в "40 лучших кантри-хитов". Но он оказался на мели. Хоук на мели, - сказал он. Тогда это показалось забавным. Но в Нэшвилле полно ребят вроде Хоука. Провинциальные раздолбаи ставили все на призрачную мечту - достичь успеха в шоубизе, и могли вечно болтаться у края этого "болота". В конце концов, очень многие из них продавали или закладывали все свое имущество, лишь бы не оказаться на улице. Среди ее возлюбленных было немало подобных "мечтателей". Ее сердце не раз оказывалось разбито, пока она не выработала защитную реакцию на подобный типаж. Поэтому-то ее не тронули ни дешевое обаяние Хоука ни его легкомысленная ухмылка. Была бы она моложе, она б на него запала. Может даже затащила бы на заднее сиденье "Фалкона", так сказать оформить завершение сделки.
Но это, как говорится, было бы тогда, но сейчас...
БУМ! БУМ! БУМ!
Из багажника снова раздался стук.
А затем приглушенный плач.
Боже.
- Заткни хлебало, Хоук!
Плач повторился, из-за долгих криков и причитаний голос был сорван почти до хрипа.
Приемник в "Фалконе" стоял родной. Работал только в АМ-диапазоне. Надо придумать, как модернизировать звуковую систему, сохранив при этом первоначальный вид, - подумала она. Установить под приборной доской спутниковый приемник, "Экс-Эм" или "Сириус" например. Она читала про такие штуки. Было бы круто. Не сейчас, конечно. Тогда бы ей пришлось оставить машину в мастерской. Она включила радио и нашла сквозь помехи какую-то госпел-станцию. Оставила ее, потому как знала, что с ее антикварным приемником сложно поймать в такой глуши какой-либо сигнал. Тем более что певец отдаленно напоминал Эль Грина. Она добавила громкость, заглушив вопли Хоука.
Снова взглянула на карту АЗС, разложенную на пассажирском сидении и решила, что лучше места ей не найти. Олд Форк Роуд проходила параллельно с давно заброшенным городишком Дэндридж. Меньше чем через милю с нее можно будет свернуть на сельскую дорогу, ведущую дальше в глушь. Постукивая пальцами по большому красному рулю "Фалкона", она искала глазами развилку. Счетчик пробега застрял на отметке 62.536 миль, поэтому расстояние приходилось отслеживать на глазок. Дорога сузилась и стала петлять. Растущие по обе стороны от нее высокие деревья отбрасывали на "Фалкон" спасительную тень. Но тут ее охватило неприятное ощущение. Она была уверена, что проехала по Олд Форк уже больше мили. И где же этот гребаный поворот?
Она снова посмотрела на карту и чуть не проскочила его, неуклюже обогнув резкую извилину. Она вскрикнула, вдавив педаль тормоза в пол. Шины "Фалкона" завизжали по разбитому асфальту, и сквозь музыку из багажника снова послышался стук. Резкая остановка, похоже, пришлась Хоуку не по нраву.
Отлично, - подумала она.
Хрен с ним.
На глаза вдруг навернулись слезы.
- Зачем ты это сделал, ублюдок?
От звука собственного голоса ей стало стыдно. Как и от слез. Не потому, что она винила себя в случившемся. Нет. И не потому, что она не заслужила такую душевную муку. Она не хотела, чтобы Хоук знал, что она страдает, или имел хоть каплю морального удовлетворения от того, насколько разрушил ее эмоционально. Пытаясь унять дрожь в руке, она ухватилась за ручку передач и переключила в положение заднего хода. Всхлипнула, сморгнула подступившие слезы, потом дала задний ход и вырулила на сельскую дорогу 42.
Она была застигнута врасплох.
Может, из-за своей чрезмерной доверчивости. Или может, потому что он просто не походил на обманщика. Слишком смазлив и слишком самоуверен. Что-то в его ухмылке и прищуре подсказывало ей, что это человек, от которого не стоит ждать неприятностей. Женщины определенного типа буквально вешались на него. Покупали ему выпивку в баре, а не наоборот. И с легкостью ложились с ним в постель. С женщинами он явно не испытывал проблем. Но она не думала об этом, когда обсуждала с ним сделку. Просто такие вещи большинство женщин понимают на инстинктивном уровне.
Поэтому она не испытала тревоги, когда он пригласил ее в свою халупу на востоке Нэшвилла отметить сделку. После тридцатиминутного осмотра "Фалкона", стоявшего на подъездной дорожке, приятно было погрузиться в кондиционируемую прохладу дома. Она с благодарностью приняла от него бутылку "Язу Дос Перрос" и, сделав глоток, закрыла глаза, списав накатившуюся слабость на вчерашний недосып. Долгая ночь шатаний по барам дала о себе знать, и она с нетерпением ждала, когда поедет домой на новой машине, потом заберется в кровать и наверстает упущенный отдых.
Но мысли об отдыхе развеялись в тот момент, когда она почувствовала руку Хоука на своей талии.
Она разжала веки и уставилась на его ухмыляющееся лицо. - Что ты делаешь?
Его бледно-голубые глаза блестели. - Давай немножко развлечемся, крошка.
Он придвинулся к ней, другая рука обняла за талию, остановившись на пояснице, мозолистые пальцы скользнули под черную футболку, ощупывая упругую плоть. Чертыхнувшись, она попыталась его оттолкнуть, но он прижал ее к кухонной стойке, уткнувшись своей промежностью в ее. Страх охватил ее, когда она почувствовала упершийся в нее эрегированный член. Она попробовала вывернуться, но он схватил ее и рассмеялся. Она замахнулась бутылкой "Дос Перрос", но он выбил ее, и она разбилась о кафельный пол кухни.
- Не дури, - сказала она, пытаясь его урезонить. - Ты не сможешь ничего со мной сделать. Тебе не сойдет это с рук.
Он облизнул губы и посмотрел на ее грудь, аппетитно выпиравшую из-под облегающей футболки с острым вырезом. - Да ну? Как ты это себе представляешь?
- Во-первых, моя соседка знает, где я.
Он поднял голову и посмотрел ей в глаза. - На улице ты сказала, что живешь одна. Подправь свою историю, милочка.
Черт.
Он потянулся к пуговице на ее сексуальных дизайнерских джинсах. Она закричала и попыталась выцарапать ему глаза. Он ударил ее по рукам, но один ноготь успел вонзиться ему в щеку, оставив глубокую царапину. Взвыв от боли, он двинул кулаком ей в живот. От удара у нее перехватило дыхание, и она осела на пол. Сверху на нее посыпались новые удары. Его лицо уже не было таким как прежде. Легкомысленная ухмылка исчезла, сменившись каким-то безумным выражением ненависти и отчаяния. За что? - вопрос все снова и снова лихорадочно повторялся в ее голове.
ЗАЧТОЗАЧТОЗАЧТОЗАЧТОЗАЧТООБОЖЕ... ЗА ЧТО
Но ответа не было.
Он сорвал с нее одежду и совершил задуманное. Кончив, он оставил ее лежать на кухонном полу, пролитое пиво пропитывало кончики ее веером рассыпанных волос. Ей нужно было хватать одежду и убегать. Это было бы логично. Но тогда она не могла мыслить логически. Вряд ли могла мыслить на сознательном уровне. Она осталась лежать на полу, пока он бродил из кухни в кухню, легкомысленно насвистывая старую песенку Хэнка Уилльямса. Потом ненадолго исчез. Когда вернулся, он был снова полностью одет. Он встал над ней с прежней знакомой ухмылкой на лице, только теперь его глаза сквозили холодом. Холодом безразличия. Как же она не заметила этого раньше? Могла заметить, если бы рассмотрела его как следует. Но не рассмотрела. Похоже, этот засранец хорошо научился скрывать свою истинную сущность.
Его рот еще шире растянулся в насмешке. - Хватай шмотки и убирайся. Машину я оставляю себе.
Его слова вывели ее из оцепенения. Она с трудом поднялась на ноги, подняла с пола одежду, местами пропитавшуюся пивом. Оделась, взяла сумочку с кухонной стойки и, не говоря ни слова, вышла из дома. Дошла до остановки, подождала автобус до дома. Вышла на своей остановке, зашла к себе в квартиру, переоделась, достала пистолет 38 калибра, подаренный ей папой, капитаном армии, на восемнадцатилетние. Вышла, вернулась на автобусе к дому Хоука.
Сначала она не показала ему пистолет.
Когда он открыл дверь, она просто посмотрела на него и сказала, - Хочу еще.
Он рассмеялся. - Я знал, что ты та еще штучка. Входи, крошка.
Как только дверь захлопнулась, она вытащила пистолет и сказала, - Давай, прокатимся в моем "Фалконе".
И вот она здесь, на проселочной дороге посреди глуши, за рулем угнанной машины, а в багажнике лежит человек, которого она собирается убить.
Да, ни хрена себе денек.
Глава вторая.
- Вылезай.
Покрытая пятнами ржавчины крышка багажника была открыта. Хоук сперва зажмурился от внезапно ослепившего его солнечного света, потом уставился на нее. Он лежал в позе эмбриона, подобрав колени к груди. Вид у него был потрепанный. Волосы взмокли от пота. Кожа блестела. Багажник был большой, типичный для автомобилей предкомпактной эпохи, но был набит скопившимся за долгие годы хламом. Старый аккумулятор, две пары проводов для прикуривания, грязное старое одеяло, пустые бутылки и банки из под пива, пачка заплесневелых газет, ржавый домкрат, сложенная палатка, что-то еще. Да и не заслужил этот гребаный насильник комфорта.
Подавив улыбку, она жестко повторила, - Вылезай.
Хоук снова зажмурился, потом сфокусировал взгляд на стволе пистолета 38 калибра. Смотрел на него долго и молча. Шевельнул кадыком, с трудом сглотнув. Потом поднял на нее свои голубые глаза, и она с изумлением не заметила в них страха. - Брось, детка. Ты же не убьешь меня.
Ее охватила ярость. Она схватила лежащий рядом с ним домкрат. Дрожащей рукой Хоук попытался перехватить ее, но она оказалась проворнее. Отбросив руку в сторону, она переложила пистолет себе в левую, и правой вскинула домкрат. Это был хоть и ржавый, но крепкий кусок железа. Она с силой опустила его вниз. Хоук успел лишь слабо вскрикнуть. Домкрат с глухим стуком обрушился на его колено. Хоук взвыл от боли. Она снова вскинула домкрат, прицелилась, и на этот раз нанесла более мощный удар по его правому бедру. Он опять взвыл, а потом разрыдался, умоляя не бить его больше.
Бросив домкрат на землю, она навела пистолет промеж его водянистых голубых глаз. Он умоляюще смотрел на нее, подбородок дрожал. На этот раз она позволила себе слегка улыбнуться. В его глазах появился долгожданный страх. Она взвела пальцем курок, и из его дрожащих губ вырвался тонкий звук, то ли всхлип, то ли стон.
- Вылезай. Повторять не буду.
Грудь Хоука дергалась, когда он судорожно пытался что-то ответить. Рот раскрылся. Зубы клацали, - Д-да. Л-ладно. У-у-умоляю...
Ухватившись дрожащей рукой за край багажника, он стал вылезать. Отойдя на пару шагов, она продолжала держать его под прицелом, готовая среагировать на любое резкое движение в свою сторону. Но он даже не пытался, явно не был способен на это в данный момент. Он поставил ноги на землю, выпрямился, хрустнув коленями. На мгновение задержал на ней взгляд. Потом, оглянулся вокруг, нахмурился, увидев, что стоит посреди маленькой лесной поляны.
Снова посмотрел на нее, - Черт, где это мы, крошка?
Прикусив губу, она крепче сжала пистолет. Малейшее нажатие на спусковой крючок, и пуля прошьет ему сердце. А она не была к этому готова. Пока. Она ослабила лежащий на спусковом крючке палец. - Меня зовут Джессика. Не крошка и не милочка. Больше ты меня так не назовешь. Ясно?
Он уставился на нее пустыми, ничего не выражающими глазами. Потом облизнул губы, повел плечами. - Конечно, Джесс. Черт, я вовсе не хотел тебя обидеть.
Ее глаза сузились до щелочек. - Какой смешной комментарий от гребаного насильника.
Тут произошло странное.
Он рассмеялся.
На его лице снова была та чертова ухмылка. Глаза лучились неподдельным весельем. - Да брось, девочка. Я тебя не насиловал.
Тут она чуть не взорвалась. Она хотела уже прострелить ему коленные чашечки и услышать, как он будет визжать, корчась в пыли от боли. Но постаралась взять себя в руки. - Что?
Его ухмылка даже не дрогнула. - Ты слышала, детка. Черт, ты же сама подавала мне сигналы, пока проверяла тачку. Так сексуально вертела своей сладкой попкой, когда смотрела двигатель. И когда проверяла салон. Выгибалась, как те киски из "пентхауса", мать их. Я ведь заметил, как ты смотрела на меня. Соблазняюще так смотрела. Как будто хотела все мозги мне оттрахать. Черт. Он хмыкнул. - Ты же сама напросилась. Снова хмыкнул. - И ты знаешь это.
Она посмотрела на него изучающе. Ему лет тридцать. Может, тридцать пять. Светлые лохмы. Бронзовая от многолетнего загара кожа. Брюки "карго" цвета хаки, футболка с логотипом "Грэйтфул Дэд". На шее ожерелье из ракушек. На ногах дизайнерские сандалии. Вот этого человека она собиралась убить. Мерзкий социопат, надругавшийся над ней. Чертов придурок. Глядя на него, сложно было воспринимать его всерьез. Перед глазами всплыла картинка. Она лежит ничком на кухонном полу. Стоит густой запах пролитого пива. Он кряхтит над ней со странным выражением ярости на лице.
- Вставай на колени.
Ухмылка растаяла, он покосился на нее. - Что?
- Ты слышал.
На мгновение он замолк. Наконец вымолвил, - А если не встану?
- Пристрелю на месте.
Он уставился ей прямо в глаза. - Черта с два.
Она незаметно отвела пистолет чуть в сторону и спустила курок. Звук выстрела оглушительным грохотом разнесся над поляной. Пуля пробила отверстие в открытой крышке багажника. Хоук с криком рухнул на колени. Он поднял на нее полные слез глаза, молитвенно сцепив перед собой руки.
- Пожалуйста... Он снова рыдал. - У-у-умоляю... Я не хотел причинить тебе вреда. Поверь мне. Пожалуйста...
Джессика сделала шаг вперед, снова навела пистолет промеж его глаз. - Извиняйся.
На секунду на его лице возникло недоуменное выражение, а потом он энергично закивал в знак согласия. - Да. Господи. Черт. Извини, девочка. Блядь, мне очень жаль. Пожалуйста, не убивай. Умоляю...
Лицо Джессики по-прежнему не выражало никаких эмоций. - Я принимаю твои извинения.
Хоук внезапно прекратил рыдать. Он нахмурился. - Разве?
- Да. Уголки ее рта приподнялись в намеке на улыбку, - Но в отличие от бога, я не милосердна. Сейчас я убью тебя, Хоук.
- Что? - раздался оглушительный возглас недоверия. Черты его лица исказилось, будто он стал жертвой предательства, словно она нарушила условия какого-то негласного договора, заключенного ими только что. Видимо в какой-то момент он поверил, что она пожалеет его в обмен на простое извинение. - Но ты же не сделаешь это. Не сможешь. Это... это... неправильно.
Она снова взвела курок. - Прощай, Хоук.
- Ты не сделаешь это. Он изменил тактику, пытаясь взывать к ее разуму, а не молить о пощаде. - Тебе не сойдет это с рук. Меня будут искать. За тобой придут копы.
Ее улыбка стала чуть шире. - Не придут. Я никогда не называла тебе свое полное имя. Никто из твоих друзей не знает и не видел меня. Я не кому не рассказывала о тебе. Я нашла тебя по интернету и звонила с телефона-автомата. Между нами нет никакой связи, Хоук. Так что мне сойдет это с рук, уж поверь. Ты останешься гнить в этой глуши, а я буду жить дальше.
Он поперхнулся. - А... а... машина! "Фалкон"! Они...
- Конечно, мне придется бросить машину. Я вернусь в Нэшвилл и избавлюсь от нее.
По его щекам снова потекли слезы. Грудь вздымалась и опускалась. Он умоляюще глядел на нее, не произнося ни слова. Аргументы кончились. Надежда, видимо, тоже. Она посмотрела на его ноги, ожидая, что икроножные мышцы напрягутся перед отчаянным рывком к пистолету. Но судя по его обмякшему телу, он смирился с поражением. И, опустив голову как кающийся грешник, ждал смертельного благословления от пули.
Дуло пистолета было направлено ему в макушку.
Вот и все, - подумала она.
Сделай это.
Она набрала полные легкие воздуха.
Задержала дыхание.
И начала давить на спусковой крючок.
Хруст ветки отвлек ее от Хоука. Голова мотнулась влево, потом вправо. Ничего. Она осторожно попятилась от Хоука, медленно оглянулась вокруг. Опять ничего.
Звук повторился. На этот раз громче. Отчетливый хруст ветки. В лесу кто-то или что-то двигалось. Животное или человек. Скорее второе, как подсказал ей какой-то глубинный инстинкт. Это объяснялось явной осторожностью движений.