- Это паршивый мир, Дрезден, - сообщил мне тихий ледяной голосок. - И хорошим парням не победить, если у них нет денег на дорогого адвоката. Ты окажешься в тюрьме, не успев и глазом моргнуть.
Мои губы искривила горькая улыбка. Один из копов, женщина, заметил меня и, нахмурившись, принялся рассматривать. Я развернулся и пошел в другую сторону.
- Эй, - сказала женщина. Я продолжал идти. - Эй! - повторила она, и я услышал торопливые шаги за спиной.
Я поспешно укрылся в тенях и свернул в первый попавшийся проулок. Тени за грудой ящиков создавали отличное укрытие, и я затаился в них вместе с девочкой. Скорчился в темноте, подождал. Шаги приблизились, потом начали удаляться.
Я сидел, ощущая, как тяжесть и мрак въедаются в мою кожу, в мою плоть. Прижавшаяся ко мне девочка дрожала и не шевелилась.
- Оставь меня, - наконец сказала она. - И перейди через мост. Тролль пропустит тебя одного.
- Да, - ответил я.
- Тогда иди. Когда ты уйдешь, я выйду к полицейским. Или что-то вроде этого.
Она лгала. Не знаю почему, но я в этом не сомневался.
Она пойдет к мосту.
Мне говорили, что храбрость - это когда делаешь то, что должен, даже если тебе страшно. Но иногда я задумываюсь, на самом ли деле все так просто. Иногда мне кажется, что храбрость - это снова встать на ноги, когда силы твои иссякли. Обработать еще одну пачку документов, когда не хочется. А может, это обычное упорство. Я не знаю.
Для меня это не имеет значения. Я чародей. На самом деле я не принадлежу к этому миру. Наш мир отвратителен. Возможно, он годится для троллей, и вампиров, и всех прочих мерзких злобных существ, что наводняют наши кошмары (в то время как мы прижимаем к груди учебники по физике и уверяем себя, что этих тварей не существует), - но не для меня. Я не стану его частью.
Я сделал глубокий вдох в темноте и спросил:
- Как тебя зовут?
Она ответила не сразу. Потом произнесла дрожащим голосом:
- Вера.
- Вера, - повторил я. И улыбнулся так, чтобы она почувствовала мою улыбку. - Меня зовут Гарри Дрезден.
- Привет, - прошептала она.
- Привет. Ты когда-нибудь видела что-либо подобное? - Я сложил руку чашечкой, призвал последние остававшиеся у меня капли силы, и кольцо на правой руке замерцало теплым светом. Он озарил лицо Веры, и я увидел на ее гладких щеках дорожки от беззвучно пролитых слез.
Она покачала головой.
- Вот, - сказал я и снял кольцо. Надел его на правый большой палец девочки, где оно немного болталось. Свет погас, и мы снова оказались в темноте. - Сейчас я тебе кое-что покажу.
- Батарейка села, - пробормотала она. - У меня нет денег на новую.
- Вера, ты можешь вспомнить самый лучший день в своей жизни?
Минуту она молчала. Потом едва слышно прошептала:
- Да. На Рождество. Когда бабуля была еще жива. Бабуля хорошо ко мне относилась.
- Расскажи мне, - тихо попросил я, накрыв ее руку своей.
Она пожала плечами:
- Бабуля приехала в сочельник. Мы играли. Она любила играть со мной. И сидели возле елки, ждали Санта-Клауса. Она разрешила мне открыть в сочельник один подарок. От нее.
Вера со всхлипом втянула воздух:
- Это была куколка. Настоящий ребеночек. Мама с папой подарили мне Барби, всех, что выпустили в том году. Сказали, что если не вынимать их из коробок, потом они будут стоить кучу денег. Но бабуля всегда заботилась о том, чего хотелось мне самой. - И тут я услышал это, слабую улыбку в ее голосе. - Бабуля любила меня.
Я убрал руку: кольцо мерцало мягким розоватым светом, уютной, заботливой теплотой. Вера удивленно вздохнула, а потом на ее губах заиграла радостная улыбка.
- Но как? - прошептала она.
Я подмигнул малышке:
- Магия. Самая лучшая! Огонек в ночи.
Она посмотрела на меня, внимательно изучая мое лицо, мои глаза. Проницательность ее взгляда пугала.
- Я должна вернуться, да? - спросила она.
Я смахнул прядь волос с ее лба:
- Есть люди, которые любят тебя, Вера. Или однажды полюбят. Даже если сейчас их нет рядом с тобой, они существуют. Но если ты позволишь темноте ослепить тебя, то никогда их не найдешь. Поэтому не помешает иметь при себе небольшой огонек. Запомнишь?
Она кивнула, свет от кольца озарял ее лицо.
- Если станет слишком темно, подумай обо всем хорошем, что было и есть в твоей жизни. Это поможет. Я обещаю.
Она потянулась ко мне и бесхитростно, доверчиво обняла. Я ощутил, как вспыхнули мои щеки. Ну и ладно.
- Нам пора, - сказал я. - Мы должны перебраться через мост и встретить моего друга Ника.
Она закусила губу, и ее лицо мгновенно стало встревоженным.
- Но там же тролль!
- Предоставь его мне, - подмигнул я.
На обратном пути девочка уже не казалась такой тяжелой. Приближаясь к мосту, я внимательно разглядывал его. Быть может, если повезет, я смогу перебежать на ту сторону, не попавшись троллю.
Ну да. А может, в один прекрасный день я отправлюсь в музей искусств и стану эрудитом.
Тролли специализируются на мостах. Уж не знаю, в магии здесь дело или в чем ином, но нельзя перейти мост, не встретив тролля. Такова жизнь.
Я опустил девочку на землю и шагнул на мост.
- Запомни, Вера, - сказал я, - что бы ни случилось, бегом беги на ту сторону. Мой друг Ник вот-вот там появится.
- А как же ты?
Я состроил гримасу бесшабашного парня.
- Я чародей. Я могу с ним справиться.
Вера одарила меня еще одним первоклассным скептическим взглядом и нащупала в темноте мою руку. Ее пальцы в моей ладони казались очень маленькими и горячими, и я ощутил прилив отчаянной решимости. Я не позволю причинить вред этому ребенку.
Мы зашагали по мосту. Немногочисленные фонари погасли - без сомнения, поработал Гогот. Ночь окутала мост, а внизу текла, побулькивая, река Чикаго, гладкая, черная и холодная.
- Мне страшно, - прошептала Вера.
- Он всего лишь здоровенный волосатый хулиган, - ответил я. - Дай ему отпор, и он сбежит.
Я очень надеялся, что так оно и будет. Мы продолжали идти, по широкой дуге огибая люк в наивысшей точке моста. Я держался между Верой и входом в логово тролля.
Должно быть, Гогот на это и рассчитывал.
Я вновь услышал крик Веры и, стремительно повернувшись, увидел толстую волосатую ручищу тролля, вытянувшуюся из-за края моста, за который, словно гигантский жирный паук, цеплялось чудовище. Зарычав, я снова наступил Гоготу на пальцы, и он взвыл от ярости. Вера высвободилась, и я потащил ее к тому берегу.
- Вера, беги!
Рука тролля ударила меня по ногам, лишив опоры, а сам он перевалился через ограждение моста, чересчур подвижный и быстрый для своего веса. Пылающие глаза сосредоточились на бегущей Вере, из пасти снова закапала склизкая слюна. Тролль взмахнул тесаком и присел, готовясь прыгнуть за девочкой.
Я поднялся и с криком бросился на ногу тролля, обвив ее своими конечностями. Тролль взревел, и мы вместе рухнули на мостовую. Я услышал собственный смех и окончательно удостоверился, что у меня поехала крыша.
Тролль ухватил край моего плаща и швырнул меня в ограждение, да с такой силой, что перед глазами заплясали звезды.
- Чародей! - рыкнул Гогот, брызжа слюной и пеной. Тесак вновь рассек воздух, и тролль заковылял ко мне. - Теперь ты умрешь, и Гогот обглодает твои кости!
Я поднялся на ноги, но было слишком поздно. Я не успевал ни убежать, ни спрыгнуть с моста.
- Гарри! - вскрикнула Вера, и ослепительная вспышка розового света озарила мост, заставив тролля повернуть уродливую башку к дальнему берегу. Я нырнул влево и побежал к девочке. Подняв глаза, увидел машину Ника, мчавшуюся к мосту на бешеной скорости: мой напарник явно заметил неладное.
Тролль погнался за мной, и хотя я опережал его на несколько шагов, не было никаких сомнений, что в беге мне с ним не состязаться. Тесак со свистом рассек воздух, и я почувствовал, как что-то пронеслось рядом с головой. Вильнул вправо, пригнувшись, и следующий удар прошел совсем близко. Затем я споткнулся, упал, и тролль в мгновение ока навис надо мной. Я повернулся и увидел, как он заносит свой окровавленный тесак. Слюна тролля забрызгала мою грудь.
- Чародей! - взревел тролль.
Раздался вопль, а затем коп, женщина, что преследовала нас, прыгнула троллю на спину и прижала дубинку к его горлу. Уверенным движением повернула ее, и глаза тролля вылезли на лоб. Огромный тесак выпал из руки Гогота и со звоном ударился о мостовую.
Женщина откинулась назад, заставив позвоночник тролля выгнуться дугой… но тролль - это вам не человек. Монстр повернул голову, наклонился и высвободился, после чего распахнул челюсти и бешено заревел, сдув фуражку с головы копа. Женщина попятилась, ее глаза широко раскрылись от ужаса. Тролль в ярости стукнул кулаком о мостовую, раскрошив асфальт, и замахнулся, чтобы раскроить копу череп.
- Эй, урод! - позвал я.
Тролль успел обернуться, чтобы увидеть, как я с кряхтением поднимаю его тяжеленный тесак.
Гнилая грязная плоть под ребрами раскрылась. Гогот откинул голову и тонко, пронзительно завизжал. Я попятился, зная, что сейчас произойдет.
Бедная женщина-полицейский, побелев от ужаса, смотрела, как рана на теле тролля расширяется, и из нее выползают десятки, сотни, тысячи крошечных извивающихся существ, пищащих и завывающих. Огромное тело чудовища сдулось, словно старый мяч, и опало, а миллиарды крошечных троллей с уродливыми головами не больше монеты заполонили мост. Волнующаяся, копошащаяся орда изливалась из Гогота.
Щеки тролля ввалились, глаза исчезли. Рот широко распахнулся, и когда поток крошечных троллей начал иссякать, Гогот грязным кожистым мешком осел на мостовую.
Женщина не отрывала глаз от троллей, ее губы безмолвно шевелились - она то ли молилась, то ли ругалась. Фары машины Ника озарили мост, и, издав многоголосый протестующий вопль, крошечные тролли рассыпались во все стороны.
Несколько секунд спустя на мосту остались только мы с Верой, коп и Ник, приближавшийся к нам с другого берега. Вера бросилась ко мне и крепко обняла. Ее глаза блестели от возбуждения.
- Никогда не видела ничего отвратительней! Когда вырасту, хочу стать чародеем!
- Это… это был… - произнесла женщина-полицейский. Она была низкорослой и коренастой, а слетевшая фуражка открыла светлые волосы, заплетенные в тугую косу.
Я подмигнул Вере и кивнул полицейскому.
- Тролль. Я знаю. - Я поднял ее фуражку и отряхнул. Несколько троллей с визгом бросились прочь. Женщина проследила за ними ошарашенным взглядом. - Спасибо за помощь, офицер… - я скосил глаза на значок, - Мёрфи. - И с улыбкой вернул ей фуражку.
Женщина взяла ее онемевшими пальцами.
- О Боже. Я и правда ее потеряла. - Она несколько раз моргнула, а затем, нахмурившись, уставилась на меня. - Вы. Это вы похитили ребенка Асторов.
Я открыл рот, чтобы оправдаться, однако меня опередили.
- Вы что, шутите? - фыркнула Вера Астор. - Этот… чудило? Похитил меня? Да он не смог бы украсть сигару у ковбоя Мальборо. - Тут она повернулась ко мне и подмигнула. Затем протянула обе руки Мёрфи. - Признаю, офицер, я убежала. Посадите меня за решетку, а ключ выкиньте.
К чести Мёрфи, для человека, который только что встретил монстра из своих ночных кошмаров, она совсем неплохо справлялась с ситуацией. Подобрав дубинку, она подошла к Вере, чтобы осмотреть девочку на предмет травм, после чего с подозрением оглядела нас с Ником.
- Ну вот, приятель, - вздохнул Ник, пристраиваясь рядом со мной. - О чем я и говорил. Ты можешь занять верхнюю койку, дылда, однако я не собираюсь подбирать за тебя мыло в душе.
Мёрфи снова посмотрела на нас. Затем на девочку. Затем, задумчиво, на кожаный мешок, оставшийся от тролля Гогота. Потом ее взгляд вернулся ко мне и Нику, и она спросила:
- Это не вы заведуете "Бродячим ангелом", бюро, которое занимается поиском пропавших детей?
- Я управляю бюро, - покорно ответил Ник. - Он работает на меня.
- Да, все так и есть, - вставил я, просто чтобы Ник знал, что мы заодно.
Мёрфи кивнула и вновь перевела взгляд на девочку.
- Ты в порядке, милая?
Шмыгнув носом, Вера улыбнулась Мёрфи:
- Немного голодна, мэм, а царапины не помешало бы чем-то обработать. Но в остальном я в порядке.
- И эти двое не похищали тебя?
Вера фыркнула:
- Я вас умоляю!
Мёрфи кивнула, затем ткнула в нас с Ником своей дубинкой:
- Я должна сообщить о случившемся. Постарайтесь испариться до прибытия моего напарника.
Она подмигнула Вере. Вера ответила широкой улыбкой.
Мёрфи повела девочку к дальней стороне моста и полицейским нарядам. Мы с Ником зашагали к машине. Открытое, честное лицо Ника светилось нервной радостью.
- Поверить не могу, - сказал он. - Не могу поверить, что это произошло на самом деле. Это был тот самый тролль? Как его звали?
- Это был Гогот, - весело ответил я. - И теперь на протяжении долгого, долгого времени тролли на этом мосту смогут досаждать разве что хлебным крошкам.
- Поверить не могу, - повторил Ник. - Я думал, нам крышка. С ума сойти.
Я оглянулся. На той стороне моста стояла девочка и, поднявшись на цыпочки, махала рукой. Кольцо на большом пальце ее правой руки сияло мягким розовым светом. Женщина-полицейский задумчиво смотрела на меня. Затем она улыбнулась.
От современной жизни тошнит. И сотворенный нами мир - дрянное место. Однако хотя бы не придется торчать здесь в одиночку.
Я обнял Ника за плечи и ухмыльнулся.
- Все как я говорил, друг. Нам нужна вера.
ВИНЬЕТКА
(Перевод К. Егоровой)
Действие происходит между событиями "Ликов смерти" и "Обряда на крови".
Это очень короткий рассказ, написанный по просьбе моего редактора, Дженнифер Хэддл, которой он понадобился для какой-то рекламной кампании - думаю, бесплатного буклета из тех, что иногда раздают на фантастических конвентах. В вихре событий я совсем забыл о данном обещании, а когда вспомнил, оказалось, что рассказ нужно подготовить к следующему утру.
Возможно, мне стоило бы вспомнить о нем в семь или восемь утра, а не в два часа ночи.
Я даже не уверен, что могу назвать себя автором данного эпоса, поскольку он практически целиком написан коалицией кофеиновых молекул и усталых мозговых конвульсий.
Я сидел на стуле в захламленной лаборатории под моей квартирой на цокольном этаже. Было прохладно, и я надел балахон, однако десяток горящих свечей придавал помещению уютный вид. Передо мной на столе лежал телефонный справочник.
Я смотрел на объявление в "Желтых страницах".
ГАРРИ ДРЕЗДЕН ЧАРОДЕЙ
Поиск, пропавших вещей.
Паранормальные расследования.
Консультации. Рекомендации.
Приемлемые цены.
Не обращаться за любовными зельями, вечными кошельками, организацией вечеринок и другими развлечениями.
Затем я поднял глаза на череп, устроившийся на полке над лабораторным столом, и сказал:
- Не понял.
- Плоско, Гарри, - ответил череп Боб. В его глазницах мерцали оранжевые огоньки. - Это плоско.
Я пролистал несколько страниц:
- Ну да. Они все такие. Не думаю, что у них есть рельефное тиснение.
Боб закатил свои огоньки:
- Не в прямом смысле, тупица. В эстетическом. Ни стиля, ни изюминки, ни пикантности.
- Чего?
Повернувшись, череп Боб начал биться лбом о тяжелый бронзовый подсвечник. Сделав несколько ударов, снова посмотрел на меня и сказал:
- Это скучно.
- А-а, - ответил я. Потер челюсть. - Думаешь, надо было заказать четырехцветное?
Секунду Боб разглядывал меня, затем произнес:
- Иногда мне снятся кошмары о том, что я очутился в аду, где нужно складывать числа в столбик и вести беседы с тебе подобными типами.
Я сердито посмотрел на череп и кивнул:
- Ладно, понял. Тебе не хватает драмы.
- Драма подойдет. Или сиськи.
Я вздохнул - мне было ясно, что у него на уме.
- Я не собираюсь нанимать длинноногую секретаршу, Боб. Смирись с этим.
- Я ни слова не сказал о ногах. Но раз уж об этом зашла речь…
Я отложил "Желтые страницы" и снова взялся за карандаш.
- Я тут провожу некоторые подсчеты, Боб.
- Расчеты, о магический магистр, и если ты не отыщешь клиентов, эти новые заклинания тебе не понадобятся. Или ты работаешь над заклятием для кражи продуктов в магазине?
Я с силой стукнул карандашом об стол - кончик грифеля сломался - и раздраженно посмотрел на Боба.
- И что, по-твоему, следует написать в объявлении?
Глаза Боба ярко вспыхнули.
- Напиши о монстрах. Монстры - это круто.
- Все с тобой ясно.
- Я серьезно, Гарри! Убери консультации и поиск вещей и вставь что-нибудь вроде: "Дисквалификация дьяволов, мумифицирование монстров, войны с вампирами, демонтаж демонов".
- Ну конечно, - ответил я. - Разумеется, подобные аллитерации привлекут кучу клиентов.
- Да!
- Они привлекут психов, - возразил я. - Боб, не знаю, говорил тебе кто-нибудь или нет, но большинство людей не верят в монстров, дьяволов и прочую ерунду.
- Большинство людей также не верят в любовные зелья, однако о них ты упомянул.
Я сдержал раздражение.
- Смысл в том, - объяснил я черепу, - чтобы объявление выглядело цельным, профессиональным и надежным.
- Вот еще! Все рекламщики лгут, - заявил Боб.
- Эй!
- А ты, Гарри, лгать не умеешь. Ты простофиля. Поэтому доверь дело мне.
- Никаких монстров, - не сдавался я.
- Ладно, ладно, - согласился Боб. - Тогда давай сделаем упор на положительные моменты. Например: "Спасение дев, снятие заклятий, поимка злодеев, защита единорогов".
- Единорогов?
- Телки любят единорогов.
Я закатил глаза:
- Я рекламирую свои услуги сыщика, а не брачное агентство. Кроме того, единственный единорог, которого я видел в своей жизни, попытался проткнуть меня рогом.
- Ты снова забыл о том, что реклама должна лгать, Гарри.
- Никаких единорогов, - твердо сказал я. - Оставим все как есть.
- Никакого стиля! - пожаловался Боб.
- Тоже мне, поклонник высокого стиля.
- Ну хорошо, хорошо. Давай пошлем интеллект к чертям и напишем голую правду. "Убийца вампиров, уничтожитель призраков, победитель фей, гроза оборотней, полицейский консультант, борец с воинами ада".
Я с минуту подумал, затем взял чистый лист бумаги и записал все это. Посмотрел, что получилось.
- Ну? - спросил Боб. - Вот тебе крутое, привлекающее внимание объявление - и притом чистая правда. Что ты теряешь?
- Оплату за газ на эту неделю, - ответил я. - Слишком много букв. Кроме того, лейтенант Мёрфи оторвет мне голову, если я начну трубить на каждом углу о том, что помогаю копам.
- Ты безнадежен, - вздохнул Боб.
Я покачал головой:
- Нет. Я делаю это не ради денег.
- Тогда ради чего, Гарри? Твою мать, за последние пару лет тебя миллион раз чуть не прикончили. Почему ты это делаешь?