- Наши люди уже допросили преступников, - сказал начальник полиции.
- Интересно, у нас они молчали.
- Мы на них немного надавили. Они все выложили и даже признались, что хотели продать руку мальчика какому-то европейцу из города. По их словам, он имеет акцент испанский, но проживает здесь, в Тангра. Скорей всего, временно.
- Вы будете его задержать? - спросил Роберт.
- Арест уже проводится по указанному ими адресу.
Каково было удивление Роберта и полисменов, когда необычного подозреваемого доставили в наручниках в участок.
- Он не пытался убежать? - спросил Роберт, когда к нему вышел начальник полиции после допроса.
- А он и не мог бы бежать.
- Почему вы так уверенны в этом? - поинтересовался Роберт.
- Вы все поймете, когда увидите.
- Вы могли бы меня допустить к нему? Я бы хотел в его глаза заглянуть.
- Он нас особо не интересует, здесь все ясно, поэтому можно, но не долго. Суды у нас проходят быстро.
- Что же он сказал? - спросил Роберт.
- Он во всем сознался. Но у него и выбора не было, ведь, у нас на него две бумаги от подельников. Они делали его заказ. Он испанец, зовут его Висенте Кортес.
- Но зачем ему эти убийства?
- Он яростно ненавидит альбиносов, они ему чем-то насолили, - ответил начальник полиции. - Сумасшедший, псих. Все время говорит об их проклятии и каком-то зле.
- И, что же ему инкриминируют?
- Скорее всего, он будет сидеть пожизненно, - заключил начальник полиции.
В ожидании дозволения на встречу с заключенным, Роберт уныло прохаживался по вестибюлю полицейского участка. Его внимание привлек голос ведущего новостей. Небольшой телевизор работал в вестибюле охранника. Роберт подошел ближе. По телевизору передавали новости:
- А, теперь новости из соседней страны Мозамбик. Ученые из ЮАР изучают неожиданную гибель сотни граждан из Мозамбика. В их телах был обнаружен вирус нового гриппа НС17. После заражения этим вирусом человек умирает в течении трех дней. Противовирус пока не найден. Предполагается, что вирус НС17 возник в результате, того что люди питались сырым мясом. Исследования, носящие локальный характер, продолжаются. Президент Мозамбика признателен ученым из ЮАР за помощь.
Спустя три часа Роберту устроили встречу с заключенным, которого уже осудили на двадцать четыре года в местной тюрьме. Завтра его должны будут доставить в здание тюрьмы.
Войдя в небольшую комнату, слабоосвещенную (одна небольшая лампочка только светила над железным столом), за которым сидел Висенте Кортес, Роберт внимательно посмотрел на испанца. Перед ним сидел инвалид с одной ногой. Его взгляд удрученно был направлен в пол, а голова поникла.
Роберт сел за стол напротив испанца.
- Меня зовут Роберт Моринс, я преподаю в школе, в которой учатся альбиносы, - представился Роберт.
При этих словах испанец поднял голову и сосредоточенно поглядел на Роберта.
- Они - зло и проклятие! - неожиданно закричал осужденный.
- С чего вы это так уверены? - спросил твердым голосом Роберт.
- А, разве вы сами не заметили за ними чего-то необычного? - спросил Висенте.
- Ну, не знаю, - протяжно ответил Роберт. У него в голове мигом промелькнули воспоминания различных происшествий, к которым могли быть причастны альбиносы. Он вспомнил загрызшего гепардом трёх летнего мальчика, возле трупа которого обнаружили семилетнюю девочку Мигиро. Он вспомнил и слова шаманов, и погибшего случайно сторожа школы Чилуса.
- Они зло, поверьте мне. - более спокойным тоном произнес испанец.
- Как вы докажете это? - спросил Роберт.
- Вся моя жизнь из-за них превратилась в ад. Это я по их вине стал изгоем общества. Это началось в государстве Мали, - начал свой рассказ Висенте Кортес. - Это было более года назад. Военный переворот во главе с министром обороны. Причиной послужило - плохое подавление восстания туарегов.
- Кто это туареги?
- Это народность, они проживают по всей Африке и не имеют своей территории. Тогда туареги захватили власть и провозгласили государство Азавад. Исламисты, будучи поначалу этих событий в тени, напали на туарегов. В результате по всей стране прошла кровавая волна казней, убийств. Люди погибали сотнями и тысячами. Многим отрезали конечности пангами. Эти короткие мечи всегда висят у них на поясе. ООН в лице Франции вмешалось, правительственные войска начали воевать с туарегами, которые до этих событий воевали в Ливии в числе сторонников Муаммара Каддафи. После боев в Ливии туареги вернулись в Мали и решили создать независимое государство на севере страны. В Ливии они проиграли и потому были недовольно этим. Они отыгрывались на гражданах Мали. После крупных военных действий силами французов туарегов разогнали, и они бежали в соседние страны, откуда грозились вновь напасть, и объединить свои силы в других государствах, где они также проживают. В результате, в 2011 году была сформирована группировка: "Движение за освобождение Азавада". А причиной этого всего был плохой урожай, повлекший за собой нищету и экономический кризис.
- Это я понял, но вы тут причем? - спросил Роберт.
- Мои родители проживали некоторое время по делам отца в Мали. Туареги убили их. Они разрезали их на части и разбросали их конечности по квартире, превратив комнаты, в кровавые отпечатки. Я никогда этого не забуду. Я тоже мог погибнуть тоже. Туареги отступали и потому спешили. Я потерял лишь ногу и… - Висенте неожиданно замолк.
- Вы что-то хотели добавить? - спросил Роберт.
Взгляд испанца как-то странно на протяжении всего разговора был направлен вперед, словно он с презрением не хотел смотреть на собеседника. Его синие, слегка покрывшиеся пеленой глаза, отсвечивали желтоватые лучи лампы.
- Я покинул страну вместе с остальными беженцами. Так я оказался в Танзании, в той самой дерене, где проживали двенадцать альбиносов. Все они были детьми. Я подружился с ними. А спустя некоторое время вновь поехал в Европу, когда кровавые события в Мали закончились.
- Вы знали детей? Но тогда почему же вы их… Ах, да, вы полагаете, что они приносят зло, - сказал Роберт с сарказмом.
- Да, именно так. Мой рассказ будет неполным, если я не поведаю вам о своей спортивной карьере.
- Вы спортсмен? - удивился Роберт.
- Да, я мастер спорта по пулевой стрельбе. В 2012 году я отправился на летние Олимпийские игры.
- Как это, вы же…
- Да, я инвалид, но, ведь, это не всегда было. До 2012 года я участвовал в Олимпийских играх, но после тех кровавых событий я все же нашел в себе силы, и решился вновь участвовать, но уже в Параолимпийских играх. Я дошел до линии стрельбы и стал напротив мишени. Опершись одной рукой о костыль, я поднял правую, и прицелился. Первый выстрел пришелся в десятку. Последующие пять выстрелов также пришлись в центр круга. Я набрал шестьдесят очков и вышел, таким образом, вперед, оставив позади своих соперников. Моя фамилия появилась на табло, я лидировал. Вы не представляете, как мое израненное сердце тогда ликовало. Это была победа над самим собой. Я стремился не столько к золоту, сколько выиграть эти игры. Во имя моих трагически погибших родителей. Ведь, они никогда не пропускали мои соревнования, болея за меня с самого детства. Впервые за многие годы я был один. Их не было за моей спиной, и они не могли кричать восторженно за мою победу с трибун. Когда я прицелился в седьмой раз, то прозвучал гонг, и меня остановили. Я возмущался, и моим огорчениям и недоумениям не было границ. Судья при участниках попросил меня последовать за ним. Так я оказался в небольшой комнате, вот как эта. Наверное, после этого случая я начал бояться замкнутого пространства. Передо мной сидело несколько судей и один врач, я узнал его сразу. Он был в столице Танзании, городе Дар-эс-Салам, где я находился на обследовании в глазной больнице.
- У Вас были проблемы со зрением? - спросил Роберт.
- Теперь вы понимаете.
- Да, я как-то сразу не обратил внимания на ваши глаза. - Роберт наклонился и внимательно рассмотрел синее помутнение глаз Висенте. - Это у вас осталось от того ужасного случая в Мали?
- Да, эти звери, били меня. Они хотели выбить мой мозг, пробить голову. Но им не повезло. Я потерял тогда ногу и оба глаза. Я ослеп. В кабинете, где сидели судьи, ко мне подошел этот доктор из Дар-эс-Салама. Он внимательно еще раз оглядел мои глаза. После этого он дал жесткое и несправедливое для меня решение. Я слеп и потому я не могу участвовать в этом виде спорта. Слепые не стреляют и не участвуют в пулевой стрельбе. Для меня это был смертельный приговор, куда более суровый, чем сейчас. Лучше бы я тогда умер там в Мали, чем тогда в этом маленьком кабинете, окруженный судьями, приговорившими меня к смерти. Я потерял жизнь, я не видел смысла продолжать существование. Последний луч надежды угас. Слова врача звучали, как смертельный и безвозвратный суровый приговор: глаукома обоих глаз.
- Я не совсем знаю эту болезнь.
- Глаукома - это синее помутнение глаз, выраженное периодичным повышением внутриглазного давления, что приводит, в моем случае, к атрофии и гибели глазного нерва.
- Но как же вы попали в цель? - удивился Роберт.
- Врач ошибся, я видел, - сказал Висенте, немного сконфузившись, - но доказать я ничего не мог, все документы говорили не в мою пользу. Тогда судьи тоже, как и вы, приводили доводы в мою пользу, ссылаясь на мой успех в первых попытках. Но, затем, когда врач доказал мою болезнь на снимках, в лаборатории Олимпийского комитета проделывают такие анализы, и предсоревновательные эксперименты, то и они согласились и стали сомневаться в моей победе. Появилась версия о втором стрелке, который якобы притаился где-то в толпе. Тогда вытащили пули из мишени, но и это их не успокоило. И так, я лишился золотой медали, а вместе с ней - и надежды вновь стать спортсменом.
- Но, причем тут альбиносы и ваша неприязнь к ним?
- Они зло! - яростно заорал Висенте, его руки начали немного дрожать, словно он находился в конвульсии. - Это они отобрали мою мечту!
- Но почему?! - настаивал Роберт, повысив голос.
- Я ничего не буду говорить, иначе зло вселиться и в вашу душу. И завладеет ею навсегда, искалечив ее и отобрав все, во что вы верили и надеялись получить в этой жизни, - он поник головой так же, как и в начале разговора, лишь добавив странную фразу, которую проговорил со злостью, сквозь зубы вполголоса. - Льюис все знает, он следит за их душами.
После этих загадочных слов он больше никак на Роберта не реагировал. Роберт отправился назад в деревню в полном унынии, смятении и глубоком раздумье. По прибытии (спустя несколько дней) в деревню, вечером он сразу же направился в церковь к Льюису младшему за ответами, которые буквально съедали его мозг.
- Я надеюсь, - сказал Льюис младший, - эти мерзавцы наказаны по заслугам сполна? Бог, ведь, все видит и вершит своё правосудие.
- Да, они арестованы и даже осуждены, - сказал Роберт. - Эти дети, хоть их обвиняют люди в том, что они являются носителями зла, но, ведь, они всего лишь дети. Они тоже нуждаются в счастье. Скажите, как вы считаете, существует ли простое, людское, самое обыкновенное чувство счастья?
- Возможно, - начал Льюис младший, - но скрыто оно и находится не в заоблачных далях, за горизонтом мечты, а внутри в потаенных уголках нашей души, надежно спрятанное от темных сил, не просветной тиной, покрывшей и окутавшей нашу душу пороками. Эти пороки, словно темная невидимая нам сторона луны, покрывает вторую темную половину нашего сердца. Знаете, как этих детей альбиносов называют местные жители?
- Как же?
- "Живые призраки". Они редко доживают до тридцати лет, говорят, что шаманы делают порошок из их частей тела, а затем продают за тысячу долларов на подпольных рынках, - сказал священник, - например, рыбаки вплетают их волосы в сети, чтобы был хороший улов. Эти несчастные верят, что в их сети поймается огромная рыба, внутри которой будет много золотых монет.
- И много вы альбиносов знаете? - спросил Роберт.
- Я как-то читал газету, так вот там написали статистические данные. По стране десятки тысяч альбиносов. Я, конечно, осуждаю этих преступников и охотников за альбиносами, что становится модно, но я еще раз говорю, что жизнь полна страданий и мучений, а смерть - это спасение грешных душ.
- Эти газеты вы выписываете или ваш отец? - неожиданно спросил Роберт, подойдя к столику, на котором лежала газета недельной давности.
Льюиса этот вопрос немного насторожил. Он протяжно издал долгий звук, словно вспоминал что-то.
- Ну, не помню точно. Я не заказывал эту газету. Да, наверное, это мой отец.
- Но, ведь, он не выходит, как же тогда…
- Вы, правы. Я запамятовал, это я для него заказал, он попросил меня об этом, - оправдывался Льюис младший.
- Я к вам вот по какому вопросу пришел. Вам что-нибудь говорит фамилия Висенте Кортес.
Пастор задумался.
- Он жил, здесь, в деревне одно время, - добавил Роберт.
- Имя итальянское.
- Нет, испанское. Он спортсмен в прошлом.
- Нет, ничего не припомню. Во всяком случае, он ко мне в церковь не заходил, - добавил Льюис младший.
Выйдя из церкви, Роберт направился к себе, чтобы рассказать новости Айне. Она встретила его со слезами на глазах, крепко обняв его. Роберт рассказал Айне о случившемся, не упомянув лишь связь священника с испанцем, так как в этом деле он сам много пока не понимал.
Вечером он отправился в школу, чтобы поработать с тетрадями учеников, так как за время его отсутствия ему необходимо было подготовиться к проведению уроков и проверке контрольных. В полдвенадцатого, когда Роберт уже перекладывал последнюю проверенную тетрадь, его ухо едва уловило слабый шорох. Он резко повернул голову в сторону звука, но никого во мраке не увидел. На улице была ночь, были слышны отчетливо лишь щебет и кряхтение насекомых. От небольшого дуновения ветерка пламя свечи наклонилось в сторону, затем выпрямилось вновь. Роберт тихонько привстал и затушил свечу. Со времени трагической гибели старика Чилуса, выполнявшего роль сторожа школы, никто ее не охранял. Выходя из школы, Роберту вновь послышался этот тихий шорох, но теперь он был более естественен и реален. Теперь Роберт не сомневался: за школой кто-то следит.
Роберт тихонько под покровом ночи направился в сторону таинственного звука, прислушиваясь к нему. Чьи-то шаги отдалялись. Роберт увеличил шаг, а в ответ он услышал также ускоренное движение. Спустя минуту его глаза поймали чей-то темный силуэт. Роберт решил не отставать и обязательно выследить незнакомца. Он шел почти на ощупь, иногда ему помогали дальние одиночные лучи непотушенных жителями ламп, освещающих их жилища. Так, в темноте Роберт дошел до церкви, куда скрылся за дверью ночной гость.
"Неужели это священник?", - думал Роберт, - "но зачем ему ночью посещать школу, да еще прятаться от меня?" Все эти вопросы переполняли его. Чтобы их решить, он открыл дверь церкви и вошел внутрь.
Внутри церкви было темно. Несколько свечей догорало у икон. Роберт обошел скамейки, дошел до кафедры и вдруг он опять услышал легкие шаги и звук закрывающейся двери. Он подошел к задней двери и открыл ее. За ней находился коридор. По коридору располагались еще две двери. Одна из них вела куда-то вниз, и Роберт направился к ней, за дверью он обнаружил покрытую мраком винтовую лестницу. Роберт взял одну из свечей в верхнем храме, и спустился по лестнице вниз. Там в небольшом коридоре, была еще одна невысокая дверь, но Роберту пришлось немного наклониться, чтобы войти в комнату. Здесь он обнаружил очень старого мужчину, сидящего в кресле. Старик привстал при помощи палки. Он был небольшого роста с седой, короткой бородой.
- Ну, будем знакомы, - сказал хриплым голосом старик. - Вы, все-таки, меня отыскали. Нам давно уже надо было бы познакомиться.
- С кем я говорю? - спросил Роберт. - Неужели вы Льюис старший?
- Совершенно верно, молодой человек. Так меня называют жители. Я Фред Льюис. А вы преподаватель по математике, Роберт Моринс?
- Совершенно верно, - ответил Роберт, - Но мне сказал ваш сын, что вы очень немощны и больны, и потому не выходите даже из комнаты.
- Это верно, я почти всегда нахожусь здесь, вот в этой комнате, - сказал Фред Льюис, тяжело опускаясь в кресло. - Но, иногда, когда мне становится лучше, я покидаю свою темницу и прогуливаюсь. Здесь, в Африке дивные ночи. Вы когда-нибудь обращали внимание на звезды.
- Ну, да, конечно.
- Они прекрасны, с их многочисленностью и красотой можно сравнить лишь идеальность и множество моральных норм человека.
- А вот ваш сын не столь оптимистически относится к жизни людей, - сказал Роберт.
- Да, в самом деле? - удивился Льюис старший. - Его мысли и меня пугают. Но, что же вас привело ко мне?
- Вы, наверное, уже слышали о нападении на мальчика-альбиноса? - спросил Роберт, решая сразу перейти к делу.
- Об этом я не слышал, но о нападениях знаю, - ответил Льюис. - Дети радуются жизни, но боятся за свою жизнь.
- Мне они поначалу показались печальными.
- Нет. Они не печальны. Они боятся. - Льюис тяжело вздохнул и продолжил. - Дети боятся даже собственных родителей. Единственным их сокровищем является их жизнь. Эти дети живут настоящим. Но именно в нем находится и смерть. Она отбрасывает свои тени в прошлое и будущее, но бывает лишь в настоящем, у каждого за спиной. Смерть перед нами она везде: и в желтеющем листе, и в моей седой бороде. Но именно смерть подталкивает нас к осмыслению жизни и обретению подлинного существования.
- У меня к вам есть ряд вопросов, - решил, наконец, Роберт перейти к его интересующей теме. - Скажите, вы знакомы с испанцем Висенте Кортесом? Говорят, он некоторое время жил здесь.
- Да, я знал его, - ответил Льюис, поглаживая белую бородку, - А что с ним случилось?
- Он обвинен в организации нападения на ребенка-альбиноса. Ему, почему-то, понадобилась его рука.
- Что?! - удивился Льюис. - Он так далеко зашел? Это ужасно. Как он мог?
- Вот и я так считаю, - согласился Роберт. - Он когда-то находился здесь и даже играл с этими детьми. А потом у него появилась надежда на лечение у одного профессора из Дар-эс-Салама. Он лечил глаза в клинике. Он даже участвовал в Параолимпийских играх в Лондоне в 2012 году. Но не выиграл. - Роберт решил промолчать о причине неудач испанца на играх.
- Да? В самом деле? Я не знал об этом.
- Но, вот чего я не понимаю. Висенте назвал мне ваше имя. Я поначалу подумал на вашего сына, но тот ничего о нем не знает.
- А что вы хотели узнать? - спросил Льюис.
- Почему этот Висенте так возненавидел этих детей-альбиносов? Почему он решил убить мальчика?
- Многие охотятся за альбиносами, да вы и сами это знаете.