- Если наша утренняя беседа все еще беспокоит вас, забудьте о ней, Маделин, - сказала она. - Я готова согласиться, чтобы вы писали сцену так, как предложили. Полагаю, нам следует кое в чем уступать друг другу… Я поднялась в вашу комнату, чтобы сказать вам об этом, но вас там не оказалось. Брюс сказал мне, что вы отправились на конную прогулку… - Она подошла поближе и оборвала себя на полуслове. - Но вы вся в грязи! Так вот почему вам было необходимо выпить! Паша сбросил вас? Мне кажется, Брюс сказал, что вы умеете ездить верхом.
Я смотрела на нее, раскрасневшись от гнева, и изумлялась, как она может быть настолько бесстыдной.
- Хочется знать, насколько хорошо ехали бы вы, если бы кто-то натравил на вас пару гепардов. Паша упал вместе со мной, пытаясь бежать от них.
Она нахмурилась:
- О чем вы говорите, Маделин? Заид и Фатима в саду. Если вы заехали туда, значит, сами напрашивались на неприятности.
- Может, ваши гепарды сейчас в саду, но недавно они были в лесу. И охотились! Я это точно знаю, потому что они охотились на меня.
- Глупости! - решительно заявила она. - Наверное, Паша учуял нечто такое, что напугало его.
- Я видела гепардов, Симона, - твердо ответила я. - Они гнались за нами, спустившись по склону холма из зарослей, собирались напасть, но в последний момент вы свистнули, и они повернули в сторону. Если это была шутка, я не нахожу ее смешной!
Симона с изумлением посмотрела на меня:
- Так вы считаете, что я была там? Послушайте, дорогая, если то, о чем вы рассказываете, действительно произошло, вам, пожалуй, пришлось бы гнать лошадь всю дорогу к дому. Полагаю, вы так и сделали. Вот почему вы настолько расстроены сейчас.
- И вы меня обвиняете в этом? - возмущенно спросила я. - Конечно, я скакала так быстро, как только могла.
- В этом не было необходимости. Эти гепарды - домашние животные, не более опасные, чем охотничьи собаки. Но если гепарды действительно были там и я с ними, как мы могли вернуться домой, чтобы вы нас не заметили? От края хребта до наших ворот простирается открытая местность. Нам пришлось бы проехать мимо вас, чтобы добраться сюда первыми. Только слепой мог нас не увидеть.
Я была в смятении, и это просто не приходило мне в голову. Тут Симона взяла надо мной верх. Я выпила глоток бренди и обдумала ее слова.
- Должна признаться, что мыслю недостаточно ясно, Симона, - сказала я. - Но гепарды ваши. Они подчиняются вам. Фатима ходит за вами, как собака, и выполняет любой ваш приказ.
- У вас, похоже, истерика, - заметила она. - Я сегодня никуда не выходила из парка.
Она достала сигарету из сафьянового портсигара, лежавшего на столе, и спокойно зажгла ее.
- Вы как-то сказали мне, что обожаете кровавые виды спорта!..
- Я обожаю гепардов. И это не секрет. Они прекрасны, когда охотятся. Грациозные и в то же время смертельно опасные. Их скорость изумляет, а свирепость зачаровывает меня. Я признаю все это. Но…
- Однако кто же еще мог охотиться с ними сегодня? - перебила я. - У кого, кроме вас, есть… свисток масаев?
Она вздрогнула и внезапно вцепилась мне в руку с такой силой, что ее ногти впились в мою кожу. Я сбросила ее руку.
- Не отрицайте этого! - сердито воскликнула я. - Именно свисток масаев отозвал гепардов от меня. А у кого еще, кроме вас, в этих краях мог оказаться свисток масаев?
- Откуда вы знаете? - злобно спросила она. - Что вообще вы можете знать о подобных вещах?
- Масаи, дрессировавшие Заида и Фатиму, пользовались такими свистками, не правда ли?
Я рассерженно потерла руку и пристально посмотрела на нее. Если даже она не охотилась с гепардами, то знала, кто охотился.
- Брюс рассказал вам об этом?
- Да, он. Когда я поведала ему о гепардах и о свистке, с помощью которого кто-то отозвал их от меня, он упомянул свисток масаев и сказал, что подарил вам его.
Она кивнула. Вся кровь, казалось, отхлынула от ее лица, а вместе с ней исчез и гнев. Она равнодушно бросила:
- Да, Брюс дал мне свисток, когда привез сюда гепардов. Но я не пользуюсь им - предпочитаю командовать только голосом. Сомневаюсь, что они станут реагировать на свисток теперь.
- Реагируют, - с чувством заверила я ее. - И поверьте мне, я этому очень рада.
Она долго оценивающе смотрела на меня, затем довольно спокойно сказала:
- Думаю, вам лучше подробно рассказать мне о том, что произошло, Маделин. Не упуская ни единой детали, будто я слышу обо всем в первый раз.
И я рассказала ей все, что помнила, заново переживая все ужасные моменты…
Она медленно кивнула, когда я закончила.
- Да, они обычно так и бегут, бок о бок, Заид чуть впереди. Он всегда ведет, всегда нападает первым. Затем на добычу сзади набрасывается Фатима, пока он отвлекает внимание жертвы. И они отворачиваются, когда их натравливают на кого-то - на оленя или лося, на того, кто привлекает их больше, чем просто добыча…
- Или на человека, - содрогнувшись, добавила я.
- Но если бы их на кого-то натравили, вы бы увидели. Я знаю это место. Они загнали бы животное в заросли буков и убили. Вы должны были что-то увидеть или услышать.
- Они бежали прямо на нас. Их отозвали в самый последний момент. Они побежали по тропе к краю утеса. Переезжая через холм, я оглянулась - они вернулись к дороге и стояли там около зарослей буков, глядя мне вслед.
- Значит, они упустили добычу, за которой их послали, - нахмурившись, сказала она. - Странно. Обычно от них никто не ускользает. - Она с подозрением посмотрела на меня. - А что вы там делали? Это место не для конных прогулок.
Я не сразу смогла ответить ей - ужасная мысль пришла мне в голову. Если они только на время отвлеклись на нас с Пашой, кого же тогда их послали убить? Ведь там на краю утеса стоял Тони…
- Что вы там делали, Маделин? - нетерпеливо спросила Симона.
Внезапно я ощутила радость оттого, что не упомянула при ней имени Тони. Возможно, потому, что я знала о ее неприязни к нему, но теперь у меня появилась другая причина. И она пугала меня.
Я заставила себя небрежно пожать плечами и произнести:
- Я заметила тропинку между буками. Она показалась мне похожей на верховую тропу, и я пошла по ней. Я вела Пашу под уздцы, так как тропинка была мокрой и скользкой и, похоже, не понравилась ему. Увидев утесы, я повернула назад. Не люблю высоты - у меня кружится голова… Вернувшись на дорогу, я села верхом, Паша почувствовал гепардов, затем и я увидела, как они выскочили из подлеска под соснами. Остальное я вам рассказала. Послушайте, я очень устала, все тело словно окостенело и болит. Я хочу подняться наверх и принять горячую ванну.
Она нахмурилась:
- Думаю, сначала нам следует кое-что выяснить. Пойдемте в библиотеку. Свисток масаев хранится там в витрине вместе с другими вещами. Витрина давно уже не открывалась.
Выйдя в холл, она повернула к библиотеке. Поколебавшись, я последовала за ней. Она поверит, когда увидит, что свистка там нет. Я заставлю ее присматривать за гепардами…
Я вошла вслед за ней, и она зажгла свет. Мы подошли к стеклянной витрине, где лежали небольшие безделушки, напоминающие о ее африканских сафари. Бусы масаев, резная слоновая кость, сплетенные из травы пояса, плюмажи…
Она с театральным видом протянула руку:
- Видите? Вот он, там, где и должен быть. Я даже не знаю, где ключ. Здесь давно не вытирали пыль.
Я смотрела и не верила своим глазам - он был там, в центре коллекции, аккуратно снабженный этикеткой - печатной карточкой с объяснением: "Охотничья флейта масаев. Используется масайскими моранами для дрессировки гепардов, чтобы охотиться на дичь. Озеро Магади, Кения, 1965 г . "
При ярком свете ламп над витриной я видела сквозь стекло толстый слой пыли, покрывавший флейту. Она была длиной с мою ладонь и сделана из небольшого рога какого-то дикого животного.
- Может, у кого-то еще есть подобная флейта, - пробормотала я. - Или другой инструмент, производящий похожие звуки. Говорю же вам… я слышала его! Отчетливо слышала. Это было своего рода… ну, не свист и не игра на флейте, но что-то среднее.
Она кивнула, сосредоточенно глядя на флейту:
- Именно так она звучит. У кого еще может быть нечто подобное? Кто сможет играть на ней? Пойдемте со мной, посмотрим на гепардов. Уж я-то увижу, если они охотились, поверьте мне.
- Вы сами посмотрите, - поспешно сказала я. - Только не я. Я же рассказала вам, что произошло. Я больше никогда в жизни не захочу увидеть гепарда, даже за решеткой!
- Дорогая, будьте благоразумны…
- Я абсолютно благоразумна, Симона. И надеюсь, что гепарды никогда не будут охотиться на вас и вы никогда не увидите своих любимцев глазами преследуемого, как довелось мне сегодня утром.
Она ничего не ответила, проводила меня до дверей библиотеки и остановилась там. Поднимаясь по лестнице, я ощущала, как она смотрит мне вслед.
Войдя в комнату, я отдернула занавески и застыла на месте - гепарды вернулись. Они лежали бок о бок в тени под деревом. Но не грелись на солнышке, как прежде. Теперь они избегали солнца. Звери тяжело дышали. Я это ясно видела.
Симона поверит мне, когда увидит их влажные от пота бока. И если она еще не знает, кто был с ними на склоне холма, она в своей властной манере выяснит это, я нисколько не сомневалась.
Я отвернулась от окна и вдруг снова подумала о Тони Ранде. Если сегодня утром он был в опасности на краю утеса, то снова подвергнется ей. И опасность кроется скорее не в его мрачном настроении, но в этих дрессированных грациозных убийцах, которых кто-то, по-видимому, хотел использовать, чтобы убить его сегодня утром. И они преуспели бы в этом, если бы я не увидела машину и не подошла к нему. И если бы я не вынудила его уехать так быстро, рассердившись на меня.
Глава 5
На следующий день за моим окном простирался густой туман и ощущалась влажность воздуха. Приняв горячий душ, я быстро растерлась и с удовольствием подошла к принесенному Анной подносу с кофе.
Мне все больше и больше нравилась Анна, я ценила ее дружелюбие и жизнерадостную улыбку. Когда я надела белый свитер с высоким воротом и юбку из шотландки, она одобрительно кивнула:
- Вы всегда выглядите такой нарядной, мадемуазель. Конечно, мужчины говорят вам об этом?
- Кто верит лести мужчин, Анна? Женщины бывают более искренними. Хотя порой я не уверена в искренности ваших слов, - добавила я, улыбнувшись.
- Но я говорю искренне, мадемуазель. Как мне хотелось бы иметь такую же фигуру и цвет волос, как у вас, и быть такой же умной, как вы. У меня на родине все мужчины бегали бы за вами.
- А я с удовольствием поменяла бы свои карие глаза на ваши голубые и на ямочки на щеках.
Она пожала плечами:
- У меня на родине так много девушек с голубыми глазами и ямочками. А ваша улыбка прекрасна, как радуга.
Я засмеялась:
- Вы очень хорошо умеете поднимать настроение у девушек, Анна. Спасибо за кофе.
- Жаль, что не всех так приятно обслуживать, как вас, мадемуазель. Мадам бывает… очень трудной, а месье… - Ее полные губы скривила гримаса отвращения. - Никто из девушек не любит оставаться с ним один на один. Моя бабушка назвала бы его roue , а мама - волком.
- Мистера Сангера?
- Ну конечно. Мистер Монро совсем другой. Он с нами со всеми обращается вежливо. Одинокий человек, но настоящий джентльмен.
Я была склонна согласиться с ней в этом вопросе.
- Анна, а не знаете ли вы, где вчера был мистер Сангер? Я имею в виду утром.
- Он ездил в Илуачи, мадемуазель. Я точно знаю, потому что он забрал корреспонденцию, а у меня было письмо. Пол, садовник и сторож, поехал с ним. У Пола вчера был выходной, а сегодня - у меня. Так что сегодня мистер Сангер отвезет меня в Илуачи и привезет Пола назад.
- Значит, вы не боитесь оказаться один на один с мистером Сангером в машине?
Она засмеялась:
- Когда месье везет кого-нибудь из нас, девушек, в Илуачи, мадам обычно тоже едет. Он совсем другой, когда рядом мадам.
Она собрала кофейные принадлежности, улыбнулась мне и спустилась вниз. А я провела расческой по волосам, наложила немного косметики и приготовилась спуститься в столовую.
Когда я вошла, Брюс Монро встал и улыбнулся мне.
- Доброе утро, - любезно сказал он. - Надеюсь, никаких неприятных последствий вчерашнего?
- Нет… Разве что небольшие синяки и боль в мышцах, а в остальном я чувствую себя сегодня хорошо. Спасибо. Значит, вы поверили тому, что я рассказала, и больше не считаете, что все это было плодом моего больного воображения, в то время как гепарды все это время спокойно спали на солнышке в саду?
Он пожал плечами:
- Должен признаться, что сначала я сомневался в правдивости вашей истории. Но когда вы ушли, я отправился на поиски кошек…
В этот момент вошел Уолтон и поинтересовался, что я хочу на завтрак. Когда он вышел, я обратила внимание, что Брюс Монро мрачно смотрит на меня.
- Я поручил конюху позаботиться о Паше, а сам подошел к воротам, - тихо сказал он. - Гепарды были за главными воротами и ждали, чтобы их впустили. Было видно, что они перед этим бежали. - Он нахмурился. - Но я не могу понять, как они выбрались наружу.
- Кто-то вывел их, - сказала я. - Кто-то, у кого есть свисток масаев.
Он покачал головой:
- Кто бы это мог быть? Ни Симона, ни я не покидали Кондор-Хаус вчера утром. Я до вашего прихода ухаживал за другими животными. Можете спросить у Карсона, если хотите проверить. Он работал там вместе со мной. У нас есть правило - никто не остается один на один с дикими животными, за исключением гепардов. И я принципиально никогда не нарушаю этого правила, хотя сам так долго работал с животными, что для меня это не представляет опасности. Но, если я нарушу правило, кто-то менее опытный может поддаться соблазну сделать то же самое, а я не хочу несчастных случаев.
- У вас чуть не произошел несчастный случай вчера.
Он кивнул:
- Вы так утверждаете. Когда я оставил Карсона, то услышал, что вы возвращаетесь. Лошадь скакала слишком быстро, так что я решил поговорить с вами. Только я пришел в конюшню, как появились вы. Надеюсь, это убедит вас в том, что меня не было там с гепардами, Маделин.
- По правде говоря, я никогда и не думала, что там были вы.
- Однако я здесь единственный человек, который может управлять кошками с помощью свистка масаев, - заметил он. - Я не смог научить Симону пользоваться свистком, так что пришлось приучить их реагировать на ее или мой голос. Свистеть в этот свисток - все равно что играть на флейте. Не каждый может это делать.
- Однако кто-то здесь умеет! - упрямо возразила я.
- Я осмотрел свисток. Думаю, вы с Симоной сделали то же самое. Им давно не пользовались, даже не вынимали из витрины. Вы должны были заметить.
- Может, у кого-то есть еще один свисток, - предположила я. - Или… или какой-то другой инструмент, воспроизводящий похожие звуки.
Он покачал головой:
- А вам не приходило в голову, что вы могли слышать крик птицы? И что кошки могли как-нибудь сами перебраться через стену? Или же, поскольку вчера у сторожа был выходной, они могли выскользнуть незамеченными, когда кто-то беспечно открыл ворота? Возможно, кто-то из слуг. Или Сангер, ездивший вчера утром в Илуачи. Или вы сами?
- Только не я! - поспешно возразила я. - Никогда не хожу через сад. С меня хватает неожиданных встреч с Фатимой в доме. Вчера я воспользовалась боковой дверью, ведущей прямо в конюшенный двор. И отныне буду пользоваться только этим выходом.
- Пожалуй, это хорошая идея, - медленно произнес он. - Хотя до сих пор не могу поверить, будто Фатима с Заидом могли по-настоящему представлять для вас опасность. Между прочим, вы как-то говорили, что хотели бы посмотреть других животных. Как насчет прогулки после завтрака? Со мной вы будете в полной безопасности. К тому же вы почти совсем не видели сада, разве что из окна, не так ли? Для холодного северного сада он очень красив.
Я с сомнением посмотрела на него. Я действительно просила показать мне зверинец. Но это было вчера. С тех пор многое произошло. Тем не менее я услышала собственный ответ:
- Спасибо, Брюс. После завтрака меня устроит.
Брюс Монро был сейчас единственным человеком в Кондор-Хаус, кроме Анны, которому я могла доверять. Кондор-Хаус укрывал потенциального убийцу, после вчерашнего я не сомневалась в этом. Сегодня я снова намеревалась сесть верхом на Пашу. Я должна повидать Тони и рассказать ему о том, что произошло после того, как мы расстались. Потому что, если кто-то ненавидит или боится Тони настолько, что хочет убить его, он, наверное, повторит попытку.
Брюс Монро был прав, когда говорил, что сад красив. Он действительно был прекрасен. Розы только начинали расцветать, все кусты были покрыты восхитительными бутонами. Как только мы спустились с лестницы, к нам подошли гепарды. Этим утром они выглядели вполне безобидно, но Брюс отозвал их обратно, туда, где они грелись на солнышке. Я обратила внимание, что его слова оказалось достаточно, как и в то первое утро, когда Брюс приказал Заиду спрыгнуть с ветки под моим окном.
Я была благодарна Брюсу за то, что он проявил такое внимание ко мне и отослал этих ужасных тварей подальше. Похоже, главной целью этой прогулки было его стремление изменить мое мнение относительно гепардов, чтобы по сравнению с другими животными они не казались мне такими уж страшными. Несомненно, именно так хотел меня заставить думать Брюс.
Все звери были представителями семейства кошачьих; им Симона оказывала явное предпочтение. Жили они скорее в логовах, чем в клетках, которые искусственно отапливались долгими зимними месяцами. Но теперь, весной, животные казались почти свободными, представлялось, что их удерживали только искусно спланированные водные препятствия и бетонные утесы. Были, конечно, и ограждения, но они служили скорее для того, чтобы оградить неосторожных от падения, чем для того, чтобы животные не выпрыгнули. Брюс уверял меня, что искусственные утесы и вода удерживают их вполне надежно.
Это были великолепные звери, и они показались мне очень здоровыми, со своими превосходными гладкими шкурами, несмотря на неестественные для них природные условия места, находящегося так далеко к северу от привычных им тропических зон. Ступени и бетонные проходы вели за логовища, откуда можно было наблюдать за кошками через маленькие стеклянные окна с задней стороны их пещер. И конечно же были железные решетки для того, чтобы кормить, чистить животных и в случае необходимости оказывать ветеринарную помощь, чем обычно занимался сам Брюс.
Все это было довольно интересно, но желание держать у себя диких зверей было выше моего понимания. Я отдала бы их всех в ближайший зоопарк и вздохнула с облегчением, избавившись от них.