* * *
Тахион взял анализ крови и ввел его в машину. При первой попытке игла вошла неглубоко и остановилась, Третья игла, когда на неё сильно нажали, проникла сквозь тот слой под кожей, который оказывал сопротивление, и удалось взять кровь на анализ.
Пока ждали результата от машины, Тахион не терял время зря.
- Ваши резцы были такими же длинными, когда вы проснулись? - спросил он, заглядывая Кройду в рот.
- Выглядели нормально, когда чистил зубы, - ответил Кройд. - Они выросли?
- Взгляните.
Тахион протянул ему маленькое зеркальце. Кройд уставился в него. Зубы стали длиной в дюйм и казались острыми.
- Что-то новенькое! Не знаю, когда это произошло. Тахион осторожно завел левую руку Кройда за спину борцовским приемом и прижал свои пальцы ниже выпирающей лопатки Кройда. Кройд вскрикнул.
- Так больно? - спросил Тахион.
- Боже мой! - сказал Кройд. - Может, там что-то сломалось?
Доктор покачал головой, Он исследовал под микроскопом хлопья кожи. Потом рассмотрел ступни ног Кройда.
- Они были такими же широкими, когда вы проснулись?
- Нет. Что, черт возьми, происходит, доктор?
- Подождем ещё минуту-другую, пока машина закончит анализ. Вы уже были у меня два или три раза…
- Да, - подтвердил Кройд.
- К счастью, один раз вы приходили сразу же после пробуждения. В другой раз были здесь примерно через шесть часов после того, как проснулись. В первом случае у вас наблюдался высокий уровень очень странного гормона, который, как я тогда подумал, мог быть связан с самим процессом изменения. Во второй раз - через шесть часов после пробуждения - у вас все ещё оставались следы этого гормона, но его уровень был весьма низок. Он присутствовал только в этих двух случаях.
- И что?
- Основной тест, который меня сейчас интересует, - это проверка на его наличие в вашей крови, Ага! Кажется, уже что-то есть.
На экране маленького аппарата высветились какие-то странные символы.
- Да. Действительно, - произнес Тахион, изучая их. - У вас в крови высокий уровень содержания этого вещества - даже выше, чем сразу же после пробуждения. Гм-м. К тому же вы снова принимали амфетамины.
- Пришлось. Мне захотелось спать, а я должен продержаться до субботы, Объясните простыми словами, что означает этот проклятый гормон.
- Он означает, что процесс изменения в вас все ещё идет. По какой-то причине вы проснулись до того, как он завершился. Повидимому, изменения проходят регулярными циклами, однако на этот раз цикл был нарушен.
- Почему?
Тахион пожал плечами - движение, которому он, кажется, научился со времени последней встречи с Кройдом.
- Из-за любого события в целом созвездии возможных биохимических событий, вызванных самим изменением, Думаю, ваш мозг получил дополнительное стимулирование, как побочный эффект другого изменения, которое происходило в то время, когда вы проснулись. Каким бы ни было это конкретное изменение, оно закончено, но остальной процесс ещё не завершен. Поэтому ваше тело сейчас старается снова погрузить вас в сон, пока не закончит свою работу.
- Другими словами, я слишком рано проснулся?
- Да.
- Что мне делать?
- Немедленно отказаться от амфетамина. Уснуть. Позволить всему идти своим чередом.
- Я не могу. Мне надо продержаться ещё два дня. Даже полутора дней хватило бы.
- Подозреваю, что ваше тело будет сопротивляться этому, а, как я уже однажды говорил, оно знает, что делает. Думаю, вы рискуете, если заставите себя не спать и дальше.
- Чем рискую? Это может меня убить? Или просто причинит мне неудобство?
- Кройд, я понятия не имею. Ваш случай уникален. Каждое изменение идет по другому пути. Единственное, чему мы можем доверять, - это приспособленности вашего тела к вирусу, тому неизвестному механизму внутри вас, который благополучно проводит вас через каждое изменение. Если вы сейчас попытаетесь не спать, прибегая к противоестественным средствам, то будете бороться именно с ним.
- Я уже много раз отодвигал сон с помощью амфетамина.
- Да, но тогда вы просто отодвигали начало процесса. Обычно он не начинается, пока биохимия вашего мозга не зарегистрирует состояние сна. Теперь процесс уже идет, и наличие гормона указывает на его продолжение, Я не знаю, что случится. Вы можете перевести фазу туза в фазу джокера. Можете впасть в очень продолжительную кому. Трудно сказать определенно.
Кройд потянулся за рубашкой.
- Я вам сообщу, что из этого выйдет, - пообещал он.
Вопреки обыкновению, Кройду не захотелось идти пешком. Он снова спустился в метро. Тошнота вернулась, и на этот раз в сопровождении головной боли. А плечи все ещё сильно болели. Кройд зашел в аптеку возле станции метро и купил бутылку аспирина.
Прежде чем идти домой, он зашел в тот многоквартирный дом, где раньше жили Сарцанно. На этот раз управляющего удалось застать. Только он не смог помочь, поскольку семья Джо не оставила нового адреса перед отъездом. Уходя, Кройд бросил взгляд в зеркало возле двери и испытал сильное потрясение при виде страшно опухших глаз в обрамлении черных кругов.
Он обещал сводить Клодию и Карла в хороший ресторан пообедать, и ему хотелось ради такого случая быть в как можно лучшей форме. Вернувшись домой, он прошел в ванную и опять разделся. Тело выглядело громадным, расплывшимся. Тут Кройд вспомнил, что, перечисляя все прочие симптомы, забыл сказать Тахиону, что ни разу не облегчился с тех пор, как проснулся. Наверное, его тело находило применение всей поглощенной пище. Кройд встал на весы, но их шкалы хватило только на триста фунтов, а он уже весил больше.
Кройд принял три таблетки аспирина в надежде, что они быстро подействуют. Почесал руку, и от неё отделилась длинная полоска плоти, безболезненно и бескровно. Почесался более осторожно в других местах; хлопья продолжали осыпаться. Кройд принял душ и почистил клыки. Стал расчесывать волосы - они выпадали большими прядями. Тогда он прекратил расчесываться. На какое-то мгновение ему захотелось плакать, но приступ зевоты подавил этот позыв. Кройд пошел к себе и принял ещё две таблетки амфетамина. Потом вспомнил, что где-то слышал, будто при определении дозы лекарств следует брать в расчет массу тела. Поэтому принял ещё одну таблетку, просто для надежности.
* * *
Кройд нашел темный ресторан и сунул официанту деньги, чтобы тот отвел их в кабинку в дальнем углу, вне поля зрения остальных посетителей.
- Кройд, ты действительно выглядишь… нездоровым, - сказала Клодия незадолго до этого, когда вернулась домой.
- Знаю, - ответил он, - Сегодня после обеда я ходил к своему врачу.
- И что?
- Мне необходимо лечь и долго спать, сразу после свадьбы.
- Кройд, если ты не сможешь прийти на свадьбу, я пойму. Твое здоровье важнее.
- Я хочу прийти на свадьбу. Со мной все будет в порядке.
Как ей объяснить, если он и сам как следует не понимает? Сказать, что это нечто большее, чем свадьба любимой сестры? Что это событие означает окончательное разрушение его дома, что у него, вероятно, никогда не будет другого? Сказать, что это конец одной фазы его существования и начало огромной неизвестности?
Вместо этого он ел. Его аппетит не уменьшался, а еда была особенно вкусной. Карл смотрел на брата как зачарованный ещё долго после того, как сам закончил обед, смотрел, как Кройд уплетает две дополнительные порции мяса, прерываясь только для того, чтобы потребовать очередную корзинку с булочками.
Когда они наконец поднялись с места, у Кройда снова затрещали суставы.
Позже в тот вечер он сидел на кровати, ощущая боль во всем теле. Аспирин не помог. Кройд разделся, потому что одежда снова стала ему мала. Стоило почесаться, как кожа не просто шелушилась, она отваливалась большими кусками - сухими и бледными, без какихлибо следов крови, "Неудивительно, что у меня лицо белое, как мел", - решил он.
В глубине одной из особенно больших ран на груди Кройд заметил что-то серое и твердое. Он не смог определить, что это такое, но испугался.
В конце концов, несмотря на поздний час, Кройд позвонил Бентли, Ему необходимо было поговорить с кем-то, кто знал о его состоянии. А Бентли обычно давал хорошие советы.
Бентли, по счастью, отозвался, и Кройд все ему рассказал.
- Знаешь, что я думаю, малыш? - наконец произнес Бентли. - Ты должен сделать то, что велел доктор. Лечь спать.
- Я не могу. Пока не могу. Мне необходимо чуть больше одного дня. Потом все будет в порядке. Я и продержусь, вот только так дьявольски все болит, и моя внешность…
- Хорошо, хорошо. Вот как мы поступим. Зайди ко мне примерно в десять утра. Сейчас я ничего не могу для тебя сделать. Но утром первым делом поговорю с одним знакомым, и мы достанем для тебя действительно сильное болеутоляющее. И я бы хотел взглянуть на тебя. Может быть, есть какой-нибудь способ несколько подправить твою внешность.
- Ладно. Спасибо, Бентли. Я ценю.
- Да ладно! Мне тоже не сладко пришлось в собачьей шкуре. Спокойной ночи.
- Спокойной ночи.
* * *
Через два часа Кройд почувствовал сильные боли в животе, потом начался понос; мочевой пузырь был готов лопнуть.
Это продолжалось всю ночь. Когда он взвесился в три тридцать утра, его вес снизился до двухсот семидесяти шести фунтов, К шести часам он весил уже двести сорок два фунта. Его непрерывно несло. "По крайней мере, - утешал себя Кройд, - это отвлекает внимание от зуда и боли в суставах. И ещё эффективно помогает бороться со сном без помощи амфетамина".
К восьми часам он весил двести шестнадцать фунтов и, когда Карл позвал его, понял, что наконец-то лишился аппетита. Странно: объем тела совсем не уменьшился. Как не изменилась со вчерашнего дня и общая конституция, хотя теперь он был бледным, почти как альбинос, и это, в сочетании с торчащими зубами, делало его похожим на толстого вампира.
В девять Кройд позвонил Бентли, потому что его все ещё пучило, он непрерывно бегал в уборную, объяснил, что у него понос и он не сможет прийти за лекарством. Бентли пообещал, что сам принесет его, как только получит у того человека. Карл и Клодия уже ушли по делам. Кройд в то утро не вышел к ним, под предлогом расстройства желудка. Его вес снизился до ста девяноста восьми фунтов.
Было уже почти одиннадцать, когда пришел Бентли. К тому времени Кройд похудел ещё на двадцать фунтов и соскреб большой кусок кожи с нижней части живота. Обнажившаяся ткань оказалась серой и чешуйчатой.
- Боже мой! - воскликнул Бентли при виде Кройда.
- Ага.
- У тебя большие проплешины на голове.
- Так и есть.
- Я раздобуду парик. И ещё поговорю с одной знакомой дамой. Она косметичка. Дадим тебе какой-нибудь крем, чтобы ты намазался и приобрел более нормальный цвет лица, Лучше надень темные очки, когда пойдешь на свадьбу. Скажешь, что тебе закапали лекарство в глаза. У тебя к тому же и горб вырос. Когда это произошло?
- Я даже не заметил. Я… был занят, Бентли похлопал по возвышению между лопатками, и Кройд вскрикнул.
- Извини. Может, тебе лучше прямо сейчас принять одну таблетку?
- Да.
- Возьми просторный плащ. Какой у тебя размер?
- Теперь - понятия не имею.
- Ладно, Я знаю одного человека, у которого их полно на складе. Пришлем тебе дюжину.
- Мне надо бежать, Бентли. Меня опять тянет в уборную.
- Ага. Выпей лекарство и попытайся отдохнуть. К двум часам Кройд весил сто пятьдесят пять фунтов. Болеутоляющее прекрасно подействовало, и впервые за много времени ничего не болело. К несчастью, лекарство одновременно вгоняло в сон; снова пришлось принимать амфетамин. Положительным было то, что эта комбинация заставила Кройда почувствовать себя хорошо в первый раз с тех пор, как все началось, хотя он знал, что ощущение обманчиво.
Когда в три тридцать доставили плащи, его вес снизился до ста тридцати двух фунтов, и он чувствовал необычайную легкость при ходьбе. Казалось, где-то в глубине тела поет кровь, Кройд выбрал плащ, который идеально сидел на нем, и отнес его к себе в комнату, оставив остальные на диване. Косметичка - высокая блондинка, непрерывно жующая резинку, - пришла в четыре часа. Она гребнем вычесала большую часть его волос, сбрила остальные и приладила на него парик. Затем сделала макияж, попутно давая инструкции по пользованию косметикой. Она же посоветовала Кройду по возможности не открывать рот, чтобы скрыть клыки.
Он остался доволен результатом и дал блондинке сотню долларов. Тогда она заметила, что может оказать ему и другие услуги, но тут у него снова забурчало в животе, и он вынужден был с ней распрощаться.
К шести часам желудок смилостивился над Крой-дом. К тому времени он полегчал до ста шестнадцати фунтов и продолжал чувствовать себя очень хорошо. Зуд наконец-то прекратился, только он уже соскреб большую часть кожи на груди, предплечьях и бедрах.
Карл, вернувшись, крикнул ему наверх:
- Какого черта тут делают все эти плащи?
- Длинная история, - ответил Кройд. - Можешь взять их себе, если хочешь.
- Ого, они из кашемира!
- Ага.
- Вот этот мне как раз.
- Так возьми его.
- Как ты себя чувствуешь?
- Лучше, спасибо.
В тот вечер он ощутил, что к нему возвращаются силы, и отправился на одну из своих длительных прогулок пешком. По дороге поднял высоко в воздух за передний бампер припаркованную машину, чтобы испытать силы, Да, кажется, выздоравливает. В парике и макияже Кройд мог сойти за толстяка-садовника - до тех пор, пока держал рот на замке. Будь у него побольше времени, обязательно отыскал бы зубного врача, чтобы сделать что-нибудь с клыками. В ту ночь и с утра он ничего не ел. Почувствовал было странное давление по обеим сторонам головы, но принял ещё таблетку, и оно не переросло в боль.
* * *
Прежде чем они с Карлом отправились в Риджвуд, Кройд позволил себе снова полежать в ванной. Слезло ещё немного кожи, но это не имело значения. Одежда скроет его покрытое заплатками тело. Хорошо, хоть лицо осталось целым. Он тщательно наложил грим и надел парик. Полностью одевшись и надев темные очки, Кройд счел, что выглядит достаточно презентабельно. И плащ действительно несколько скрадывал горб на спине.
Утро выдалось прохладным и облачным. Кажется, проблемы с несварением кончились. Для профилактики Кройд принял очередную таблетку, хотя и не совсем понимал, продолжает ли ещё что-нибудь болеть или нет. Он чувствовал себя прекрасно, только немного нервничал.
Когда они ехали по туннелю, Кройд поймал себя на том, что трет руки. К его отчаянию, от тыльной стороны левой ладони оторвался большой кусок кожи. Но даже об этом не стоило волноваться. Он не забыл взять перчатки.
Возможно, из-за темноты в туннеле у него снова начало стучать в голове. Ощущение не было болезненным, просто походило на сильное давление в ушах и висках. Верхняя часть спины тоже пульсировала, и в ней что-то шевелилось. Кройд прикусил губу, и от неё оторвался кусочек. Он выругался.
- Что случилось? - спросил брат.
- Ничего.
По крайней мере, хоть кровь не идет.
- Если тебе все ещё плохо, могу отвезти тебя обратно. Не хотелось бы, чтобы ты разболелся прямо на свадьбе. Особенно при таких чопорных типах, как Сэмова родня.
- Со мной все будет в порядке.
Он чувствовал легкость. Чувствовал давление изнутри во многих точках тела. Ощущение силы, вызванное наркотиком, усиливало истинное ощущение силы. Все, казалось, идет идеально гладко. Кройд мурлыкал себе под нос песенку, постукивая пальцами по колену.
- …плащи, наверное, стоят немало, - говорил Карл. - Они все новые.
- Продай их где-нибудь и оставь себе деньги, - услышал Кройд собственный голос.
- Краденые?
- Возможно.
- Ты в деле, Кройд?
- Нет, но я знаю кое-кого.
- Буду молчать.
- Хорошо.
- Только ты и правда похож на одного из них, знаешь? В этом черном плаще и в очках…
Кройд ему не ответил, Он прислушивался к своему телу, которое говорило: что-то рвется на волю у него из спины. Он потерся плечами о спинку сиденья. От этого ему стало легче.
Кройда представили родителям Сэма, Уильяму и Марсии Кендалл - седовласому, слегка располневшему мужчине с резкими чертами лица и хорошо сохранившейся блондинке. Кройд помнил, что должен улыбаться, не открывая рта, и разговаривал, едва шевеля губами. Они внимательно оглядели его, и Кройд был уверен, что им хотелось поговорить подольше, только сзади ждали своей очереди поздороваться другие гости.
- Я хочу побеседовать с вами на ужине, - в заключение произнес Уильям.
Кройд вздохнул и отошел в сторону. Пронесло. У него не было намерения идти на праздничный ужин. Как только закончится венчание, он сядет в такси и поедет обратно на Манхэттен, а через несколько часов уже будет спать. Прежде чем он проснется, Сэм с Клодией, вероятно, уже будут на Багамах.
Он заметил двоюродного брата из Ньюарка и чуть было не подошел к нему. К дьяволу! Ему пришлось бы объяснять насчет своей внешности, а дело того не стоило.
Кройд вошел в церковь, и его усадили на переднюю скамью, справа. Посаженым отцом Клодии должен был быть Карл. Хорошо еще, что он проснулся слишком поздно, и его не заставили стать шафером. Хоть в этом смысле время было выбрано удачно.
Пока Кройд сидел и ждал начала церемонии, он рассматривал украшения алтаря, витражи на окнах, расставленные кругом цветы. Другие люди входили и рассаживались. Стало жарко, Кройд почувствовал, что вспотел. Оглянулся кругом. Он единственный был в плаще. Интересно, не покажется ли это странным окружающим? И не расплывается ли от пота грим? Кройд расстегнул плащ и распахнул его.
Он продолжал обливаться потом, начали болеть ступни. В конце концов он наклонился и ослабил шнурки туфель. Пока Кройд этим занимался, он услышал, как затрещала на спине сорочка. Кажется, чтото ещё оторвалось в области лопаток. Еще один лоскут кожи, предположил он. Выпрямившись, Кройд почувствовал острую боль. Теперь он не мог как следует опереться спиной о скамью. Казалось, его горб вырос, и любое давление на него причиняло боль, Поэтому он принял позу, словно молился, слегка согнувшись и подавшись вперед. Заиграл орган. Люди продолжали входить и рассаживаться. Шафер провел пожилую пару возле его ряда и, проходя мимо, бросил на него странный взгляд.