Я тихонько выбрался во двор. Настроение окончательно испорчено. Я не желаю кого – либо видеть.
Я вышел на улицу. Мне ничего не хочется, кроме как просто идти прямо по ночной дороге. Яркая луна отбрасывает мою тень на асфальт.
– Ну, а ты ненастоящая или просто другая, а? – я крикнул на собственную тень.
Как же меня всё достало. Даже в этом тихом краю мне нет покоя. Я таскаю за собой все эти дурные мысли, волнения и переживания. Мне негде укрыться от них, пока они живы во мне. Меня убивает эта безысходность.
– Пошло всё к чертям собачьим!
Я добрел до футбольной площадки. Здесь уж точно никого нет. Мне нужно остыть. Я не хочу показываться дома в таком разъяренном состоянии, а уж тем более, если Асандр всё ещё будет там.
Я усаживаюсь за первую же скамейку. Руки автоматически лезут в карман. Я снова достаю сигареты. Может они смогут помочь мне чуточку успокоиться. Я продолжил шарить по карманам в поисках спичек. Кажется, что я оставил их дома.
– Ну надо же! Твою мать! – я абсолютно беззастенчиво ругаюсь на всю округу.
В нескольких метрах от меня темноту разрушила вспышка огня. Кто – то поджег зажигалку.
– Вот, парень, держи, – я услышал голос какого – то мужчины.
Я не стал подходить к нему и через несколько секунд он сам уселся рядом со мной. Мужчина снова протянул зажигалку. Я подкурил сигарету. Он сделал то же самое.
– Чего ты шумишь, парень? Ночь темна, люди спят кругом.
У него спокойный, ровный голос. Его легкая хрипота разносится по освещенному луной футбольному полю.
Я не знаю, что ответить ему. Да и не очень уж мне хотелось заводить откровенные беседы, а уж тем более с каким – то незнакомцем.
– Ничего. Все в порядке. Просто захотелось немного покричать, – ответил я.
Мужчина тихонько засмеялся. Некоторое время мы просто молча курили, но вскоре он продолжил разговор.
– Ты ведь не глупый, и я не глупый. Зачем ты считаешь меня дураком? Нормальные люди просто так не занимаются подобными вещами. Дурак может покричать и средь бела дня. Кто с него спросит? Только дурак с него и спросит.
– А с меня, стало быть, дурак не спросит?
– Ни здесь и ни сейчас. Здешние ночи полны множеством других странных, непонятных и загадочных вещей, но уж точно не дураками.
Как он тактичен. Я его и знать не знаю, а он тут из меня всё тянет нитки. Незнакомый мне человек, чьего лица я даже толком и не видел в этой темноте, произвел на меня успокаивающий эффект.
– Простите, но я не настроен на откровенный разговор.
– Да? – брякнул мужчина. – От чего же это? Как по мне – незнакомец более всего подходит для подобных разговоров. Вот выговоришься ты мне, если уж так накипело, что ты решаешься сотрясать ночной воздух, тебе станет легче, мы выкурим ещё по одной сигарете и навсегда распрощаемся. Как тебе такое?
Ох и упёртый же он. Тут я успокаиваюсь. Я понял, что и я упрям. Человек всего – лишь пытается мне помочь. Моё упрямство похоже на то, как если бы ребёнок долго не соглашался что – то делать от страха или прочих барьеров, понимая при этом, что ему нужно это сделать. Он просто ждёт, пока его окончательно уговорят. Он надеется на то, что его не перестанут уговаривать до тех пор, пока он не решится на действие.
Я протянул свою руку к глотке.
– Вот тут уже ком, – мой голос резко изменился.
– Понимаю. У самого бывало так, да и не раз. Что у тебя за беда?
– Исчез человек, которого я люблю. Все уже давно похоронили его, а я нет. Я не могу позволить себе думать, что всё кончено,
– От чего же ты так упрям в этом деле?
– Я чувствую. Я знаю, что она всё ещё жива.
Над нами вновь зависла недолгая тишина. Мужчина закурил очередную сигарету. Сделал пару затяжек он встал.
– Знаешь, что я тебе скажу, парень! Тот, кто каждый день упрямствует в своём безумии – одним прекрасным утром может очнуться гением. В тебе необычайно сильная надежда. Держись её. Верь ей.
– Эта надежда скоро сведёт меня с ума.
– Да, может случиться и такое, парень, но только не с тобой.
Я полез в карман за очередной сигаретой. Пачка упала на землю. Я начал шарить рукой под скамейкой.
– Почему вы так думаете?
Он исчез. Пока я высматривал уроненную пачку сигарет – мужчина куда – то делся.
– Эй, где вы?
В ответ лишь тишина. Мне и курить перехотелось. Я спрятал пачку в карман и практически сразу же направился домой. Всю дорогу я думал об этом странном мужчине. Откуда он вообще мог взяться и куда он подевался? Почему я сейчас испытываю желание продолжить с ним беседу? Мистика какая – то. Нужно отбросить случившееся на второй план и настроить себя на возвращение домой.
Я тихонько прикрыл за собой входную дверь. Не возвращаясь на кухню, в которой, по-видимому, уже никого и не было, я сразу же отправился в свою комнату. Света в ней хватает, даже и без работающей лампы. Лунный свет заливает её достаточно ярко для того, чтобы я смог раздеться и рухнуть в постель. Скорее бы уснуть. Скорее бы очнуться. Очнуться от всего этого, засыпая во всём этом. Яника, как же я устал.
Одному мне известно, как же сильно я не хочу встретить очередное утро. Безмятежная, тихая и чистая от суеты ночь пройдет и мне вновь придется окунуться во весь хаос обыденности. Я не готов расстаться с этим волшебным временем суток. Как же жаль, что оно не может длиться вечно.
– А ты помнишь, как мы с тобой разбились на мотоцикле, уходя от погони? – хихикая, говорит Яника.
– Конечно же, помню! Как такое вообще можно забыть? Мы ведь тогда чуть не погибли! – ответил я, как только переборол смех.
– Погнались же они за нами!
– Ещё бы! Нам в тот вечер осталось ещё немного дать газу, чтобы мчаться все двести! А будь бы ты за рулем – так бы и случилось!
Беззаботная, влюблённая пара сидит в парке, найдя укрытие от солнца в тени развесистого дуба. Теплый, летний вечер согревает их тела, а легкий ветер нежно подхватывает их волосы и он же куда – то далеко уносит их смех. Они сидят, скрестив ноги, и с лёгкостью смотрят друг другу в глаза.
– Вообще мы тогда легко отделались. Эти ребята даже подбросили нас домой.
– Да, – соглашаюсь я с Яникой. – И мотоцикл всего неделю простоял в гараже, пока я его не отремонтировал. Никто из друзей и родных так ничего и не заметил.
– Верно! Даже учитывая то, что об этом написали в газете! Какое счастье, что к этой статье не прикрепили наше фото.
Яника снова задыхается от смеха. Я тоже не в силах сдерживаться. Не знаю, что смешит меня больше – это был действительно забавный случай или смех Яники так заразителен.
– Статья о паре идиотов, разбивших мотоциклом полицейскую машину. Как тебе такая шапка статьи? – в ответ Яника лишь продолжает смеяться.
– А наши родители всё ещё ничего об этом не знают!
– И славно!
– Мой авантюрист!
Яника сладко целует меня своими нежными губами.
– Я авантюрист? А ты вспомни наши приключения в лесу! Разве я тебя туда тащил?
– Ну, было дело.
Кажется, что от смеха из нас вот – вот пойдут слезы.
– А на территорию закрытого завода тоже я тебя тащил? Славная прогулка тогда получилась, не правда ли, дорогая?!
– Ну всё же хорошо закончилось! Это главное, – немного успокоившись, сказала Яника.
– Да. И в трамвайном депо, к счастью, тоже!
– Ну а крыша? Помнишь, как ты привел меня позагорать на крышу многоэтажки? Мы разделись, включили на телефоне шум прибоя и, закрыв глаза, представляли, что мы на море!
Её лицо засверкало ослепительной улыбкой.
– Любимая, я всё помню. Каждое мгновение, которое я провел с тобой, накрепко отложилось в моей памяти.
Смех ушел. Мы неотрывно смотрим друг другу в глаза. Кажется, что через них мы заглядываем в открытые друг для друга души.
Внезапно куда – то ушел и тёплый летний вечер. На улице стало резко темнеть. Мы смотрим в небо. Я и не заметил, как его заволокло темными облаками. Вокруг нас стало странно тихо. Я опускаю взгляд на Янику. Её лицо показалось мне каменным. Оно не отражало абсолютно никаких эмоций.
– Ты найдешь меня, – сухим, безжизненным голосом произнесла она.
После этих слов ветер резко усилился. Он начал подхватывать частицы её тела и уносить их, словно песчинки.
Я хватаю её за руку. Чувство страха вырвалось наружу. Я в ступоре от ужаса. Ещё один сильный порыв ветра и я провожаю взглядом уносящийся вдаль вихрь песка, которым секунды назад была Яника. Я раскрываю свою ладонь, которой я только что держал её руку. Ветер забирает из неё последнее.
Очередное серое утро. В комнате царит тишина, у которой всё тот же яркий привкус нещадно давящей пустоты, а рядом с ней, практически вплотную стоит её вечный, так же сильно давящий спутник, по имени тишина.
Кажется, что ничего страшного не произошло. Одна жизнь погасла, свеча догорела. Спектакль окончен. Нас миллиарды. Кто – то займет место, заменит ушедшее на общем фоне. Так скажут или просто подумают. Потеря далека от многих. Всем плевать. Так было всегда и до сегодняшнего дня ничего не изменилось. Я тоже был равнодушным к чужим бедам, радовался, что это случилось не со мной. Это нормально. Но теперь я по другую сторону. Теперь все иначе. Теперь сложнее, запутаннее. Я заблудился внутри себя.
С большим трудом я встаю из постели и отправляюсь в ванну. Умывшись, я который раз всматриваюсь в своё отражение, будто ожидая от него, что оно вот – вот, наконец – то заговорит со мной.
Мой двойник упрямо молчит. Я опускаю глаза в раковину. Медленной воронкой из неё уходит вся вода. Я поднимаю взгляд. Мне снова становится противно от собственного вида. Я снова дышу на зеркало, чтобы испарина скрыла от меня моё отражение. Я нарисовал на испарине знак вопроса. И вдруг я замечаю что – то ещё. Под знаком вопроса появляется ещё что – то. Я узнаю и этот узор. Буква А плюс буква Я в контуре сердца. Кажется, что мои ноги вросли в пол у раковины. Мозг завис. Все мысли, которых и так было не особо много, вдруг обрываются.
– Кажется, наступает одна из последних стадий, – абсолютно равнодушным голосом я брякнул вслух.
Этот узор. Я узнаю его. Прошлым летом мы с Яникой гуляли у реки, здесь, в деревне. Тогда я вырезал на стволе дерева такой же узор. Больше ничего подобного я нигде не видел. Вот так дела. Я ничего не понимаю. Единственное, что я сейчас могу сделать с этим – сходить к тому самому дереву. Я заведен. Тут происходит какая – то чертовщина. В своей адекватности я ещё уверен.
Накинул на себя толстовку и шорты я побрел к реке. Ноги от утренней росы промокли в два счёта. Меня колотит от холода и волнения. Единственное, что хоть немного приводит мои мысли в порядок – это утренняя прохлада.
Я пересекаю покатистый спуск, за которым течет река. Следом я пересекаю мост.
Дерево на месте. Вокруг него всё заросло высокой травой, и только метра на четыре по кругу от ствола лежит аккуратный газон. Подойдя к дереву с нужной стороны, я сразу разглядел когда – то оставленный мной узор. Я всматриваюсь в него в поисках ответа или продолжения появления каких – то странностей. Учащённое дыхание, учащенное сердцебиение. Я смотрю на этот узор как баран на новые ворота. Ничего не происходит. Я срываюсь с места и осматриваю траву вокруг дерева. В ней тоже ничего нет. Я останавливаюсь всего на несколько секунд. После этого я снова начинаю ходить вокруг дерева. Здесь ничего нет.
Из моей груди вырывается мучительный вздох. Мне становится не по себе. Неужели я действительно начал сходить с ума? Меня это пугает. Мне страшно, что всё вот так закончится. Что будет потом? Меня даже никто слушать не будет. Меня просто перестанут воспринимать всерьёз.
Я усаживаюсь на сырую землю. Мои руки скользят по верхушкам увядающей травы. В мой нос врезается запах осенней сырости. Я смотрю по сторонам:
Золотая осень. Как же она прекрасна. Природа, как никто другой, умеет красиво уходить. Делая это, она демонстрирует всем своё величие. На серебристом от низколетящих облаков и тумана фоне всей своей красотой горит золотая листва. Птицы улетают на юг. Плотные косяки на прощание что – то кричат этим краям. Их крылья подхватывают холодный ветер, который срывает с ветвей деревьев последнюю листву. Этот ветер дует мне в спину. Он будто толкает меня вперёд. Природа не хочет оставлять меня в беде. Она пытается намекнуть мне, что жизнь стоит того, чтобы я двигался дальше. Конечно, это самовнушение, но я нахожу в этом утешение. От этого мне даже становится немного легче.
Я спешно возвращаюсь в дом. Зайдя в ванну, я снова дышу на зеркало. На испарине появился только оставленный мной вопросительный знак. Я пробую смотреть на зеркало под другими углами. Кроме вопросительного знака на нём ничего нет.
Я усаживаюсь на пол напротив раковины. Скрестил ладони у подбородка, я пытаюсь найти логическое объяснение произошедшему явлению. У меня его нет. В голов снова каша. Я решил просто забыть о случившемся, дабы не сводить себя с ума. Рассудок и без того с каждым днём мутнеет всё сильнее.
За завтраком никто из родных не проронил ни слова о вчерашнем инциденте. Диос в очередной раз развеселил всех своими забавными рассказами, а мама поделилась с нами планами на сегодняшний день. Она попросила меня помочь ей разобрать старый хлам на чердаке. Диосу и Сежо повезло меньше. Мама отправила их колоть дрова для камина.
Старый чердак. Летом здесь невыносимо жарко. Сейчас на улице поздняя осень и здесь можно спокойно перебрать все старые коробки. Их уйма. Мама никогда не захламляет дом. Она давно планировала добраться до чердака, и вот, наконец – то, настал этот долгожданный день.
Оценил масштабы работы, я понял, что двоим нам здесь не управиться даже за весь день. Мама поняла это лишь ближе к обеду. Дрова наколоты, и теперь можно спокойно подключать братьев к этому же делу.
Время от времени кто – то из нас находит что – то необыкновенное. Все мы с радостью изучали находку. Сежо наткнулся на свою старую школьную тетрадь. Все её страницы были разрисованы ручкой. Сежо ещё со школьной скамьи совсем недурно рисует карикатуры. В тетради мы с легкостью узнаём всех наших учителей, изображенных в смешных вариантах. Однажды эта тетрадь попала от одного обиженного карикатурой учителя в руки директора. Увидел тетрадь, директор лишь рассмеялся и попросил Сежо спрятать её, дабы не смущать учителей. Сежо так и поступил.
Диос нашел старый магнитофон. Вместе с этой раритетной техникой оба брата помчались в комнату Сежо, надеясь отремонтировать находку. Мама смиренно отпустила их, понимая, что на этом их помощь на сегодня окончена.
– Достаточно на сегодня. Тут и недели не хватит, чтобы привести всё в порядок, – мама довольно вздохнула, глядя на освободившийся угол.
– Будь бы здесь меньше личных вещей – можно было бы устроить распродажу.
– Да, сынок. Ты снова подкидываешь интересную идею, – в ответ я лишь скромно улыбнулся.
Мама отправилась готовить ужин, а я решил ещё немного порыться в старых вещах. Открыл очередную коробку, я увидел внутри неё книгу. На её обложке написано "Хитрости садоводства от А до Я"
– Какое странное совпадение, – пробормотал я вслух.
Перелистывая её страницы, я наткнулся на свёрнутый вдвое кусок бумаги. На нём был написан чей – то номер телефона. Мне стало крайне любопытно, и я решил тут же набрать его.
Я даже не надеялся на то, что пойдут гудки. Бумага старая и этот номер мог уже давно не работать. Гудки пошли, но на вызов никто так и не ответил.
На весь чердак раздался звук бьющегося стекла. У меня чуть сердце в пятки не ушло. Я не на шутку перепугался. За моей спиной только что разбилось что – то стеклянное. Я медленно повернулся. За стеной из коробок что – то шуршит. Переборов страх, я решаюсь выяснить, что там происходит. Я наклонил голову над коробками. Оттуда молниеносно выпрыгнул черный кот. Он пролетел в нескольких сантиметрах от моего лица. Я резко отпрыгнул назад. Не удержал равновесие, я свалился на пол. Животное остановилось у приоткрытого окна. Его шерсть взъерошена. Дикие глаза кота показались мне громадными.
– Ах ты тварь! Пошел вон отсюда!
Это был соседский кот. Он чертовски сильно напугал меня. После моих криков он мигом скрылся за окном. Не успел я толком перевести дыхание, как тут же зазвонил мой телефон. Я снова подскочил, но на сей раз, я успокоился куда быстрее, осознал, что это всего лишь телефон.
Сначала я подумал, что мне перезванивают с найденного мной в книге загадочного номера, но нет, это был Насса.
– Да, здравствуй, Насса.
– Здравствуй. Что у тебя с голосом? У тебя там всё в порядке? – от него ничего не скрыть.
– Да, всё хорошо. Я тут перебирал старый вещи на чердаке и меня напугал соседский кот. И тут же позвонил ты. Я ещё не успел отойти.
– Бедолага. Эти коты вечно появляются внезапно, – нотки смеха в голосе Насса напомнили мне о том, что это всего лишь кот.
– Как ты там?
– Спасибо, всё хорошо, – Насса выдержал паузу. – Я прошу прощения за своего отца. Ты же его знаешь. Поверь, ему сейчас крайне неловко.
– Всё хорошо. Объясни Асандру, что ему не стоит переживать по этому поводу. Я говорю это искренне.
– Это хорошо, но всё же прими извинения.
– Хорошо, извинения приняты.
– Куда ты вчера пошел? – Наконец – то друг сменил тему.
– Решил немного пройтись. Нужно было собраться с мыслями. Ты ведь знаешь, как это бывает.
– Да, мне это знакомо, – очередная короткая пауза. – Чем ты сейчас занимаешься?
– Да уже ничем. Ты хочешь что – то предложить? – Насса заинтриговал меня.
– Да. Как ты догадался?
– Насса, сколько лет мы дружим, а?
– Действительно, – друг снова засмеялся. – Так вот! Ты сможешь приехать ко мне? Примерно через час я буду дома. При встрече я всё тебе расскажу.
– Хорошо, – теперь – то я заинтригован в край. – От меня что – то требуется?
– Только твоё присутствие, да, и оденься теплее.
– Хорошо. До встречи.