- Лично я никуда не еду! Мы живем не в каменном веке и ничуть не похожи на мамонтов, за которыми с копьями наперевес гоняются неандертальцы. Пора превращаться из дичи в охотника. Этот Герман пожалеет о том, что нарвался на меня. Милиция разберется!
Шакиров осекся на полуслове. Если милиции с кем-то и разберется, так в первую очередь с ним - беглым убийцей. Кто поверит рассказу преступника о людях-псах?
- Я тоже никуда не еду, - тихо произнесла девушка. - В конце концов, с Германом у меня свои счеты. Надо только где-нибудь отсидеться до утра. В милицию, Олег, пойдем вместе.
- Нет, не в милицию. Сначала…
Шакиров достал из внутреннего кармана куртки записную книжку и, полистав, отыскал номер Светлова.
- Есть один человек, который поможет пролить свет на тайны этого Бургундского двора. Сейчас мы ему позвоним. Почта близко.
До узла связи они добрались без приключений, но из телефонной будки Олег вышел с похоронным выражением лица.
- Длинные гудки.
- А кому ты звонил, если не секрет?
- Твоему спасителю. Рыцарю, сломя голову набросившемуся на Германа во дворе особняка.
- Ах, тот парень, - вздохнула девушка. - Не думаю, что после стычки он преспокойно отправился домой и завалился спать.
- Если бы я знал адрес Виталика! - Шакиров нервно расхаживал по холлу почты. - Мы дождались бы его у дома. Когда-то же Светлов должен вернуться!
- У тебя есть его телефон и фамилия.
- Что из этого?
Вика подняла руку, указывая на щит с рекламой услуг Интернета.
- Адрес узнать проще простого. Для этого и существует электронный справочник.
- Ты умеешь пользоваться компьютером?
- Ха! - улыбнулась Морозова. - Так и быть, скажу по секрету: тебе, дружок посчастливилось встретиться с самой прожженной из всех хакерш!
Спустя несколько минут, девушка откинулась на спинку стула.
- Записывай адрес.
- Уже?!
К пятиэтажке, в которой жил Светлов они подошли в предрассветных сумерках. Поднялись к квартире и минут пять, поочередно терзали кнопку дверного звонка. Потом устроились на скамейке у подъезда и болтали о чепухе: компьютерах и взрывах. Поеживаясь от утреннего холода, Олег встал, снял куртку и набросил на плечи девушки.
Затем достал из кармана перочинный нож и вытащил самое маленькое лезвие.
- Замок на двери квартиры Светлова прост, как кремневое ружье.
Вика встала со скамейки и комично наморщила лоб.
- Минувшей ночью я едва не стала жертвой маньяка, была загипнотизирована и убегала от чудищ. Почему бы не попробовать себя в роли взломщицы? Ты будешь Клайдом, а я - Бонни. Действуем?
10
Бездушный охранник ударом ноги свалил Игоря на пол.
Бомж продолжил путь на четвереньках, пока не уперся головой в массивную стальную дверь.
- Пришли, братан. Здесь тобой займутся всерьез. Прощевай, навозный жук! И еще. Не вздумай возвращаться - ребра переломаю!
- Не оставляй меня здесь одного! - умолял Игорь, простирая руки к конвоиру, который удалялся с поспешностью и полным отсутствием желания любоваться тем, что находиться по ту сторону двери. Шаги охранника замерли в дальнем конце подвала. Игорь отполз в угол и, обхватив руками колени, вздрагивал от каждого воображаемого звука. Дверь распахнулась. Как не вглядывался бродяга в темноту, он ничего не увидел.
- Кто здесь?
Ответа не последовало. Игорь встал, выставил руки перед собой и сделал несколько робких шагов вперед. Темный тоннель казался бесконечным. Игорь побежал.
- Я умер, - бормотал он, задыхаясь от бега. - Я просто умер. Я в аду!
Игорь остановился и хихикнул. В ответ на его смешок позади послышалось шлепанье босых ног. Бомж не успел испугаться. Из темноты вылетело что-то бледное и маленькое. Оно обхватило колени бродяги тонкими ручонками. Чувствуя, как цепкие пальцы ощупывают его ноги, Игорь наклонился. Ребенок. Голый ребенок.
- Малыш?
Кроха молча продолжал экскурсию по телу бродяги. Узкие ладони скользнули по ягодицам, затем перекочевали к ширинке и, скользнув внутрь, сжали гениталии. Прикосновения можно было назвать ласковыми, но Игорь все равно обмочился. Горячий ручеек достиг коленей, намочил носки. Когда Игорь попытался вырваться, в сапогах захлюпало.
- Пусти. Да пусти же!
Игорь схватил ребенка за плечи, оттолкнул и расхохотался, увидев, что у малыша нет головы. Теперь он был на все сто уверен, что умер и находится в царстве теней.
- Забавно, - захлебываясь от смеха, бомж схватил безголового ребенка за кисти рук и закружился с ним танце. - Головы нет! Она не будет болеть. В нее не полезут глупые мысли! Забавно! Я тоже не хочу иметь голову! Сейчас я ее оторву.
Остановившись, он сдавил ладони висками и попытался осуществить свое намерение, но в этот момент распахнулась пневматическая дверь. Безголовый уродец тут же нырнул в темноту коридора, а Игорь застыл на пороге, рассматривая следующее помещение. Комната освещалась приглушенным светом вмонтированных в потолок флуоресцентных ламп. Вдоль стен стояли стеллажи с таким количеством книг, которое Игорю прежде не приходилось видеть. Проемы между стеллажами занимали анатомические карты. Выполненные на высочайшем полиграфическом уровне, они поражали своей реалистичностью. Переплетения кровеносных сосудов, фиолетовые змейки нервов розовые легкие и темно-красные сердца выглядели почти живыми. Казалось еще секунда и бескожие люди на плакатах начнут двигаться.
В углу, между заваленным бумаги журнальным столиком и креслом с высокой спинкой на гостя смотрел пустыми глазницами скелет. Игорь решил, что перед ним хозяин комнаты. В который раз за последние несколько часов бухнулся на колени.
- О, мой господин… Я молю тебя…
Игорь не знал о чем молить и запнулся. Потом начал бормотать "Отче наш", сопровождая каждое слово душераздирающими стонами.
- Ты молишься, значит веруешь!
Скелет говорил властным и безмятежно спокойным голосом, не утруждая себя двигать челюстями.
- Истинно так, повелитель! Верую!
- Что ж. Это мне нравиться. Встань!
Только сейчас Игорь понял, что говорит с ним вовсе не скелет, а кто-то, кто находится за спиной. Бомж резко обернулся, увидел прямоугольник ослепительно-яркого света и силуэт высокого мужчины в нем.
- Встань, друг мой. Ты не раб, чтобы валяться у меня в ногах.
Мужчина вошел в комнату, закрыв тщательно замаскированную в стене дверь и опустился в кресло.
- Итак, с кем мне выпала честь беседовать?
- Честь?
- Имя и фамилия, дурачок! Надеюсь, они у тебя есть?
- Да, повелитель. Игорь Князев.
Свет в комнате погас, а собеседник включил настольную лампу и повернул ее так, что сам остался в тени. Игорь успел рассмотреть только лицо старика. Его высокий лоб, щетки густых бровей, седые волосы и белый халат.
- Значит веруешь?
- Не сомневайтесь в этом!
- Сомневаюсь, дружище, - старик задумчиво теребил пальцами обмотанный вокруг шеи шелковый шарф. - И буду сомневаться, пока ты не докажешь обратное. Отвечай как на духу и не вздумай врать. Ты ведь знаешь, кто я?
- Да! - Игорь вскочил и благоговейно простер руки к человеку в кресле. - Ты - Сатана!
- Сатана? Кхе-кхе… Сатана! Ты интересный малый, Игорь и в какой-то мере прав. Однако сейчас с тобой говорит доктор. Врач, который намерен тебя вылечить.
- Так я не умер? - Князев в задумчивости поскреб пятерней щетину на подбородке. - Я жив? Нет, не может быть. Только что я плясал с безголовым чертенком. Живые не могут встречаться с бесами. Шутишь? Конечно, шутишь! Ты - дьявол!
Старик привстал и, опершись руками на стол, стал похожим на паука, тянущегося к мухе, которая запуталась в паутине.
- Аз есмь доктор!
- Простите и смилуйтесь, - Игорь попятился.
- Смилуюсь, господин Князев! - доктор несколько раз хлопнул в ладоши. - Полагаю, что тогда ваша жизнь круто изменилась. Ты снова нарушал заповедь "Не убий!"? Признайся: ведь убивал? Сколько?
- Трех… Нет, четверых. Нет. Точно - пять! - Князев выставил перед собой ладонь. - Их было пять, хозяин. Как пальцев, хи-хи, на руке.
Человек в белом халате медленно прошелся по комнате, взглянул на корешки книг и вплотную приблизился к Игорю.
- Ты - настоящая находка. Для психиатра. А я - хирург.
- Понимаю.
- Вот и отлично, что понимаешь, - старик вернулся к столу, вытащил из украшенной красным крестом коробки шприц и сунул его в карман халата. - Мне кажется, ты хотел избавиться от головы?
- Было такое желание, но я уже передумал. Глупо…
- Вовсе нет! - доктор подошел к стене нажал кнопку. - Иди за мной. Не пожалеешь.
Игорь вошел в открывшуюся дверь и оказался в большом, ярко освещенном помещении. От обилия белого цвета и множества слепящих ламп пришлось зажмуриться. Хирург воспользовался этой. Молниеносно выхватив шприц, он всадил иглу в шею Князева и надавил на поршень.
- Что вы делаете? - Игорь дотронулся до бус и покачнулся. - Зачем?
- Слишком много вопросов, - доктор подхватил готово рухнуть бомжа, подвел к одному из операционных столов и легонько толкнул в плечо. - Укладывайся, мой друг. Твой сон будет крепким и долгим.
- Сон, - улыбаясь, прошептал Игорь, вытягивая ноги. - Сон…
- Да, - хирург бережно поправил свисшую со стола руку пациента. - Освежающий сон. После него ты проснешься совсем другим. Абсолютно обновленным.
Подкатив к операционному столу тележку с инструментами, хирург натянул на руки резиновые перчатки и взял нож для вскрытия.
Игорь умер без мучений, во сне. Извлекая из его развороченной груди сердце, доктор насвистывал "Прощание славянки". Багровый комок того, что при жизни гнало гнилую кровь Князева по венам и артериям, был уложен в специальную емкость. После этого хирург направился к телефону, установленному неподалеку от входа и снял трубку.
- Сергей! Мне нужен мастиф. Нет, не самый крупный. Подбери среднюю особь и будь готов мне ассистировать.
Закончив разговор, он взял емкость с извлеченным из Игоря трофеем и направился в дальний конец лаборатории. Урча, как сытый кот заработал электродвигатель. Плавно поднялся вверх прозрачный экран, разбивавший помещение на две неравных части. Оказавший на другой половине, человек в белом халате замедлил шаг и с благоговением посмотрел на четырехногую стойку, собранную из никелированных трубок. Под ней размещалась хрустальная, наполненная зеленой жидкостью амфора. Особого внимания заслуживала конструкция, помещенная в амфору. Плоские, изготовленные из желтого металла и покрытые вязью причудливых иероглифов кольца образовывали сферу. Вопреки законам физики она не тонула, а удерживалась точно на середине этого своеобразного аквариума. Доктор остановился у стойки и протянул руку к цели своего короткого путешествия - ножу, весьма странной формы и пропорций, целиком откованному из металла белого цвета.
Его плавно изогнутая рукоятка напоминала лук. Мелкие насечки на ней были сделаны скорее ради красоты, чем для удобства. Они заставляли рукоятку сверкать и переливаться.
Толщина короткого лезвия в верхней его части достигала сантиметра, а внизу было тонким, как бритва. Несмотря на праздничный вид, в умелых руках этот нож мог превратиться в оружие способное наносить страшные раны.
Пальцы хирурга повисли в воздухе, так и не коснувшись ножа.
- Божественно! - прошептал он. - Божественно и непостижимо… Этим можно любоваться до бесконечности.
Он взял еще не успевшее остыть сердце и сжал его обеими руками. Брызнула кровь. Лезвие и рукоятка ножа впитали ее капли так быстро, словно были губкой. Жидкость внутри амфоры забурлила, а сфера начала вращаться. Стойку окутал холодный голубой туман. Выжатое, как лимон сердце Князева шлепнулось на пол, а хирург, наконец, взял нож и уставился на свою руку. Рукоятка утонула в тонкой резине перчаток и коже, срослась с фалангами указательного пальца и костями ладони, став продолжением кисти. При малейшем повороте руки лезвие принимало разные формы. Удлинялось и укорачивалось, становилось широким и узким, делалось длинным и острым как игла. Вдоволь налюбовавшись на эти метаморфозы, владелец таинственного ножа вернулся к операционному столу. Одним движением превратил лезвие в тонкое сверло и ткнул его в висок трупа.
- Универсальный инструмент, мечта любого хирурга, прошептал он на ухо Игорю. - Сейчас, друг мой ты испытаешь на себе чудодейственную мощь скальпеля Менгеле!
11
Лязгнула металлическая дверь. Агранов вошел в камеру изолятора временного содержания и смерил ее постояльцев критическим вглядом.
- Ну, братцы-кролики, очухались?
- Твоими молитвами, майор, - ответил Семенцов. - Что дальше?
- Не знаю, - пожал плечами Агранов. - Что прикажете мне с вами делать? Микошин - мужик серьезный и способен наказать наглецов, вторгающихся в его владения. Он проследит за тем, чтобы вы получили по заслугам.
- Вторгающихся? - улыбнулся Виталий. - Ты бы еще сказал нарушающих суверенитет! Отпустил бы нас, Дима…
- Мы больше так не будем, - с плаксивыми нотками в голосе поддержал друга Семенцов.
- Зачем все-таки поперли на рожон? - спросил майор. - Не верю, что только по пьяной лавочке.
- И правильно делаешь, что не веришь, - Семенцов подошел к решетке и сдавил ее прутья ладонями. - Дима, там на самом деле творится что-то неладное. Разве я похож на труса?
- Ты-то? - усмехнулся Агранов. - Пожалуй, нет. Скорее на дурака.
- Пусть! Согласен выслушать сколько угодно оскорблений. Взамен прошу только одного: поверь, что Микошин скрывает какую-то жуткую тайну. Его надо остановить!
- Опять - двадцать пять! - вздохнул Агранов. Он достал из нагрудного кармана кителя неизменную коробочку с витаминами, вытряхнул несколько таблеток на ладонь и отправил в рот. - Алый Автобус… Жуткие тайны… Завтра ты заявишь, что Микошин - вовсе не Микошин, а реинкарнация Джейсона Вурхиса из "Пятницы 13-го"!
Рассуждения майора были прерваны писком сотового телефона. Агранов поднес трубку к уху.
- Иван Корнеевич? Мое почтение. Кто ждет? Все? - лицо Агранова вытянулось. Кивая головой, он выслушал собеседника и встал. - Значит так, дружки-товарищи. Придется вам меня здесь подождать. Продолжим наш разговор после и, возможно вам удастся убедить меня в том, что вы не представляется угрозы для общества. Не теряйте времени даром. Размышляйте. Ищите доводы в свою пользу.
- Милицейские будни? - с деланным участием поинтересовался Семенцов. - Ограбление века? Неуловимый преступник стырил у бабки Марьи двух куриц-несушек? Ай-я-яй! Нам, Виталя, придется сидеть здесь пока наш общий друг, продолжатель славных традиций Мегрэ, Холмса и Пуаро займется расследованием.
- Не иронизируй, - Агранов строго посмотрел на Игоря. - В городе творится черт знает что! За последние дни…
- А мы-то здесь при чем?! - не выдержал Светлов. - Паримся в этой кутузке из-за банального хулиганства. Опомнись Дима, мы же взрослые люди!
- Скажу только одно, - майор сунул телефон в карман и направился к выходу. - Мне бы ваши проблемы!
Агранов ушел, а Игорь мерил камеру шагами, как загнанный в клетку тигр. Его кипучей натуре претило бездействие.
12
Старик с орлиным взором поблекших глаз, благородными сединами и двумя рядами орденских планок на застиранном пиджаке смело выступил из толпы и подошел к Агранову.
- Вы, майор здесь старший?
- Получается, что так. Хотите что-то сообщить?
- Так точно! Я этого субъекта, - дед указал на покрывало, под которым угадывались очертания человеческого тела. - Вчера в двадцать два пятнадцать видел. Он навстречу мне по лестнице поднимался.
- Откуда такая точность? - Агранов удивленно вскинул брови.
- Всегда в это время мусор выношу.
- Вечером. А как же приметы?
- Я в приметы не верю, - отрезал ветеран. - Так вот он шатался, как пьяный, но спиртным от него не пахло. Точно.
- А вы дедушка, разве нюхали? - с невеселой улыбкой поинтересовался доктор Лихонин, который никак не решался откинуть покрывало.
- Какой я тебе дедушка? - обиделся старик. - Из ума, прости Господи, еще не выжил. Не пью, потому как язва. Вот и чую запах за десять метров. Понятно?
- Простите его, - вступился за доктора майор. - Мы здесь все на нервах. Вас как по имени-отчеству?
- Фрол Лукич Мальцев, - ветеран вытянулся в струнку. - Капитан в отставке. Под Кенисбергом разведротой командовал.
- Вот и отлично, Фрол Лукич! Ваш фронтовой опыт нам очень пригодится. Значит в двадцать два пятнадцать?
- Точно, - старик вытянул руку, демонстрируя часы в потертом корпусе. - Сколько лет прошло, а идут - секунда в секунду.
- Рад за вас. А еще что необычного заметили? - прервал Фрола Лукича Агранов, который резонно опасался того, что ветеран может погрузиться в бездонную пучину своих воспоминаний. - Дело, как вы понимаете, серьезное. Самоубийство. Важна каждая мелочь.
- Мелочь, - Мальцев наморщил лоб. - Мелочь. Ну, в старом пальто он был. Воротник поднял так, словно боялся, что его узнают. Кепка, потрепанная на голове. Ботинки без шнурков.
- Спасибо, - майор пожал отставному капитану руку. - Вы нам очень помогли.
- Так мы это… Всегда!.
- Ох, нехорошее у меня предчувствие. - Лихонин поставил саквояж на землю, присел на корточки, поднял и тут же опустил покрывало. - Черт, опять!
- Пластырь на виске?
- Именно. Я уже осматривал раны у других трупов. При таком глубоком зондировании мозга этот пластырь, простите, как мертвому припарка.
- Догадываюсь, - кивнул Агранов. - Вы были правы. Тот, кто за всем этим стоит, играет с нами. Подчеркивает, сволочь: это, ребята, моих рук дело. Маньяк?
Лихонин взглянул вверх.
- Надо бы крышу хорошенько осмотреть. Поднялся он туда не позже половины десятого вечера, а спрыгнул примерно в семь утра. Чем занимался самоубийца все это время?
- Вы Иван Корнеич, как я вижу, становитесь полноценным опером. - усмехнулся майор. - Обязательно осмотрим, хотя я и не слишком надеюсь, что самоубийца оставил предсмертную записку.
- Самоубийца, - задумчиво пробормотал Лихонин. - Сейчас, поглядим, какой ты самоубийца.
Подъехавшая неотложка отгородила возившегося с трупом доктора от Агранова и изрядно поредевшей толпы зевак.
Майор отправил подчиненных на крышу, а сам решил присоединиться к доктору. Когда он обошел вокруг машины, то увидел, что Лихонин ведет себя очень странно. Обычно степенный и рассудительный, доктор находился в стадии крайнего волнения. Не боясь испачкать брюки, он опустился на колени и лихорадочно ощупывал труп, словно искал у него в карманах ответ на все вопросы.
- На этот раз что-то особенное? - поинтересовался Агранов, заметив, что на бледном лице Лихонина выступили капли пота.
- Такого я еще не видел! - Лихонин отбросил покрывало. - Посмотрите на его шею.