К полудню они добрались до совершенно потрясающего места - одного из заповедных лесов. Висевшая на воротах яркая зеленая табличка объявляла: ЗАПОВЕДНИК ПУЗЫРЧАТЫХ ДЕРЕВЬЕВ. Здесь была расположена выдающаяся девственная полоса дулорнских пузырчатых деревьев. Эти деревья выделяют газы легче воздуха, которые держат их верхние ветви в невесомом состоянии. По достижении зрелого возраста их стволы и корневые системы атрофируются, и они почти полностью зависят от питательных веществ, находящихся в атмосфере. Иногда, будучи уже старыми, эти деревья полностью отрываются от земли и дрейфуют по ветру, образуя новые колонии далеко от прежней. Пузырчатые деревья находятся как на Цимроеле, так и на Алханроеле, но в последнее время становятся редкостью. Эта роща расположена вдали от жителей Маджипура официальным декретом 12-го Понтифекса Конфилума и Коронала Лорда Престимиона.
Жонглеры двигались по лесной дороге молча и несколько минут не замечали ничего необычного. Затем Карабелла, шедшая впереди, миновала плотные сине-черные заросли кустов и удивленно вскрикнула.
Валентин бросился к ней. Девушка стояла, окруженная чудесами.
Пузырчатые деревья были везде, на всех стадиях роста. Молодые деревца, не выше, чем Делиамбр или Карабелла, выглядели удивительно неуклюже с переплетенными толстыми ветвями странного серебристого оттенка, отходящими под невероятными углами от приземистых мясистых стволов. У деревьев пятнадцати или двадцати футов высотой стволы начинали утончаться, а ветви распухать, так что сейчас раздувшиеся сучья опасно торчали во все стороны, а у более старых деревьев стволы ссыхались до такой степени, что становились всего лишь чешуйчатыми отростками, которыми пышная крона соединялась с почвой. Высоко вверху они качались от легкого ветра, лишенные листьев, с надутыми ветвями, похожими на пузыри. Серебристые молодые ветви с возрастом становились полупрозрачными, так что деревья казались стеклянными моделями самих себя, ярко сверкающими в лучах солнца, под которым раскачивались. Даже Залзан Кавол казался тронутым красотой деревьев. Скандар подошел к одному из самых высоких, чья сверкающая переплетенная крона парила высоко вверху, и осторожно, почти благоговейно, обхватил своими пальцами узкий ствол. Валентин подумал, что Залзан Кавол хочет оторвать ствол и пустить пузырчатое дерево лететь по воздуху, подобно сверкающему бумажному змею, но нет, скандар отпустил дерево и отошел в сторону, бормоча что-то про себя.
Еще долго они шли вдоль пузырчатых деревьев, наблюдая, как на разных стадиях их роста постепенно ссыхаются стволы и раздуваются ветви. Деревья не имели ни листьев, ни цветов, и трудно было поверить, что это действительно растения, такими стекловатыми они казались. Это было волшебное место. Тьма в его недавнем настроении казалась сейчас непонятной Валентину. Как можно в чем-либо сомневаться на планете, полной таких загадок?!
- Эгей! - крикнула Карабелла.- Ловите!
Она почувствовала смену его настроения и сходила в фургон за мячами. Теперь она бросила три из них ему, и он легко послал их в основной каскад, окруженный со всех сторон сверкающими пузырчатыми деревьями.
Карабелла стояла в нескольких футах от него, и три или четыре минуты они жонглировали каждый в отдельности, пока не начали делать это в одном ритме. Теперь они жонглировали вместе, являясь каждый отражением другого, и Валентин почувствовал, что все более глубокое спокойствие охватывает его с каждым новым циклом бросков. Пузырчатые деревья мягко покачивались на ветру, заливая все вокруг яркими отраженными лучами. Мир был тих и спокоен.
- Когда я скажу,- тихо произнесла Карабелла,- бросьте мяч из своей правой руки в мою левую, как будто перебрасываете из одной своей руки в другую. Раз... два- три... четыре... пять... ПОШЕЛ!
И Валентин бросил ей мяч по правильной дуге, а она ему. Только с большим трудом ему удалось поймать летящий мяч и включить его в круговорот, продолжая свой собственный каскад, пока не пришло время бросать снова. Взад-вперед, взад-вперед, бросок...
Поначалу это было трудно, труднее всего, что он делал до сих пор, но все же Валентин смог сделать это без промахов, а после нескольких циклов делал уже без труда, легко обмениваясь с Карабеллой мячами, как будто практиковался в этом уже не один месяц.
- Эй! - крикнул Слит.- Давайте и мне!
На мгновение Валентина поставила в тупик эта новая задача, но он заставил себя действовать автоматически, бросать, когда это казалось необходимым, ловить то, что приближалось к нему, и постоянно удерживать мячи, двигавшиеся между его руками. Поэтому, когда Слит и Карабелла начали обмениваться мячами, он сумел включиться в общий узор и поймать мяч от Слита вместо Карабеллы.
- Раз-два, раз-два,- считал Слит, заняв место между Валентином и Карабеллой и сделав себя лидером группы. Он подавал мячи то одному, то другому в ритме, который оставался неизменным долгое время, а затем вдруг увеличил частоту подачи. Это значительно превысило способности Валентина. Внезапно ему показалось, что в воздухе оказались дюжины мячей, он попытался поймать их, но упустил все и, смеясь, опустился на теплую землю.
- Все-таки есть предел и вашим возможностям,- весело сказал Слит.- Честно говоря, я уже начал сомневаться, что вы обычный смертный!
Валентин улыбнулся.
- Боюсь, что достаточно смертный.
- Завтракать! - крикнул Делиамбр, стоявший у горшка с тушеным мясом, висевшего на треножнике над пылающим костром. Скандары, занимавшиеся своей репетицией в другой части рощи, появились как из-под земли и моментально умяли свои порции. Виноркис тоже быстро опустошил тарелку. Валентину и Карабелле подали последним, но это их мало заботило. От напряжения Валентин был покрыт потом, кровь весело бежала по жилам, а долгая ночь страшных непонятных снов казалась сейчас такой далекой, как будто осталась в Фалкинкипе.
Всю вторую половину дня фургон спешил на восток. Вокруг тянулась земля хайрогов, населенная почти исключительно этой рептилиеподобной расой. Когда опустилась ночь, труппа была еще в полудне пути от провинциального центра Дулорна, где Залзан Кавол собирался дать представление. Делиамбр объявил, что недалеко расположена сельская гостиница, и они ехали до тех пор, пока не достигли ее.
- Нам хватит одной кровати,- сказала Карабелла Валентину.
В коридоре по пути к своей комнате они повстречали Делиамбра, который на мгновение остановился, коснулся их рук своими щупальцами и буркнул:
- Хороших снов.
- Хороших снов,- автоматически повторила Карабелла.
Но Валентин не разделял ее привычного уважения, ибо прикосновение колдуна-вроона вновь заставило зашевелиться в его душе дракона. Это выглядело так, словно Делиамбр считал себя врагом спокойствия Валентина и пробуждал в нем неясный страх и опасения, от которых не было защиты.
- Идем,- хрипло буркнул Валентин Карабелле.
- Торопитесь? - Она рассмеялась легким звенящим смехом, который тут же замер, когда она заметила его возбуждение.- Валентин, что случилось?
- Ничего.
- Ничего?
- Могу я, как другие люди, иногда позволить себе плохое настроение?
- Когда ваше лицо так изменяется, это похоже на тень, закрывающую солнце. И так внезапно...
- Что-то в Делиамбре,- сказал Валентин,- беспокоит и тревожит меня. Когда он прикасается ко мне...
- Делиамбр вполне безвреден, хотя и хитер, как все колдуны, особенно врооны. Это темное начало есть во многих маленьких людях, но вам нечего бояться Делиамбра.
- В самом деле? - Он открыл дверь и пропустил ее вперед.
- В самом деле,- ответила она.- Вам незачем бояться кого бы то ни было, Валентин. Все вокруг влюбляются в вас. В этом мире никто не может причинить вам вреда.
- Хорошо бы поверить в это,- сказал он, а Карабелла опрокинула его на кровать.
Они обнялись, и их губы коснулись друг друга, сначала мягко, потом сильнее, и вот уже их тела слились. Он не был в ней уже неделю и ждал этого момента со страстным желанием и восторгом, но происшествие в коридоре лишило его желания. Карабелла почувствовала его холодность, но решила не обращать на это внимания, и ее гибкое энергичное тело искало его с горячностью и рвением. Сначала он заставлял себя отвечать, а потом заставлять стало ни к чему, хотя он все еще оставался в стороне от своих ощущений, как зритель, наблюдающий за их любовью. А потом все кончилось, и только лунный свет, лившийся через окно, освещал их лица.
- Хороших снов,- пробормотала Карабелла.
- Хороших снов,- повторил он.
Она заснула почти сразу. Валентин прижимал ее стройное теплое тело к своему и совсем не испытывал сонливости. Через некоторое время он отодвинулся и принял свою любимую позу: лег на спину, скрестив руки на груди, но сон не приходил. Он пытался отвлечься, считая блавов, представлял себя жонглирующим со Слитом и Карабеллой, пытался расслабить все тело, но ничего не помогало. Не в силах уснуть, он подпер голозу рукой и лежал, глядя на Карабеллу, прекрасную в лунном свете.
Она продолжала спать. Щеки ее слегка подрагивали, глаза двигались под веками, грудь ровно поднималась и опускалась. Прижав пальцы к губам, она что-то неразборчиво бормотала, стараясь подтянуть колени поближе к груди. Ее гибкое нагое тело было так прекрасно, что Валентину захотелось коснуться его, погладить ее прохладные бедра, коснуться губами маленьких тугих сосков, но мешать спящим не следовало, это было бы непростительным нарушением. Поэтому он удовлетворился созерцанием, любя ее издалека и чувствуя, как возвращается желание.
А потом Карабелла в страхе закричала.
Глаза ее открылись, но она ничего не говорила - верный признак послания. Дрожь сотрясала все ее тело. Она повернулась к Валентину, и он держал ее в объятиях, пока она металась и стонала, защищаясь от демонов тьмы мощью своих рук. Наконец ярость ее сна пошла на убыль, и Карабелла расслабилась, прижавшись к его груди.
Так она лежала некоторое время, и Валентин решил, что она погрузилась в спокойный сон. Но Карабелла не спала, хотя и не двигалась, как будто размышляя над своим сном, сопоставляя его, пытаясь вырваться из него в королевство яви. Вдруг она села прямо и закрыла рот руками. Остекленевшие глаза ее были широко открыты.
- Мой Лорд! - прошептала она, потом попятилась от него, ползя по кровати, как краб, одной рукой прикрывая грудь, а другой защищая лицо. Губы ее дрожали. Валентин потянулся к ней, но она в ужасе бросилась прочь и упала на жесткий деревянный пол, где скорчилась, как будто пытаясь прикрыть свою наготу.
- Карабелла! - удивленно позвал Валентин.
Она взглянула на него.
- Лорд... Лорд... пожалуйста... простите меня... лорд...
Она вновь сжалась, скрестила пальцы в знак звездного огня и отвесила почтительный поклон, который делали только при встрече с Короналом.
15
Решив, что все это ему приснилось и сон продолжается, Валентин поднялся, нашел тунику Карабеллы и отдал ей, потом оделся сам. Она по-прежнему сгибалась перед ним, ошеломленная и потрясенная. Когда он попытался утешить ее, женщина рванулась в сторону и еще больше сжалась.
- Что случилось, Карабелла? - спросил он.
- Мне приснилось... мне приснилось, что вы были...- она заколебалась.- Это было так ужасно...
- Расскажите мне, и, если смогу, я объясню тебе этот сон.
- Его незачем объяснять, он говорит сам за себя.- Она вновь сделала знак звездного огня, а потом произнесла холодным, бесцветным голосом: - Мне приснилось, что вы были настоящим Короналом Лордом Валентином, что у вас забрали всю вашу мощь, а все воспоминания пересадили в другое тело и бросили вас возле Пидруида вести ленивую, праздную жизнь и бродить по стране, пока кто-то другой правит вместо вас.
Валентин почувствовал себя на краю ужасной пропасти, и почва затряслась у него под ногами.
- Это было послание? - спросил он.
- Да, послание. Не знаю, от Леди или от Короля, но это был не мой сон, а что-то, что вложили мне в голову извне. Я видела вас, лорд...
- Не нужно говорить об этом.
- ...на вершине Замковой Горы, и ваше лицо было лицом другого Лорда Валентина, темноволосого мужчины, для которого мы жонглировали. Затем вы направились с Горы вниз, в великое путешествие по всем землям и, когда были на юге, в моем родном городе Тил-омоне, вам дали наркотик, захватили во сне, пересадили в это тело и вышвырнули прочь. И никто не в силах понять, что вас волшебством лишили вашей королевской власти. А я касалась вас, лорд, делила с вами постель и была фамильярна тысячью других способов. Сможете ли вы забыть это, лорд?
- Карабелла!
Она съежилась и задрожала.
- Взгляни на меня, Карабелла.
Она покачала головой. Валентин встал перед ней на колени и коснулся рукой ее подбородка. Девушка вздрогнула, как будто он брызнул на нее кислотой, мускулы ее напряглись. Он снова коснулся ее.
- Подними голову,- мягко сказал он,- и посмотри на меня.
Она робко взглянула на него, как будто смотрела на солнце.
- Я - Валентин, жонглер, и ничего больше,- сказал он.
- Нет, лорд.
- У Коронала волосы темные, а у меня золотистые.
- Умоляю вас, лорд, простите меня. Вы пугаете меня.
- Тебя пугает бродячий жонглер?
- Меня пугает не тот, кем вы стали сейчас. С этим человеком я подружилась и люблю его. Меня пугает тот, кем вы были, лорд. Вы стояли рядом с Понтифексом и пробовали королевские вина. Вы ходили по высочайшим местам Замковой Горы и знали величайших Владык мира. Это был правдивый сон, лорд, ясный и реальный, и он не оставляет никаких сомнений. Вы - настоящий Коронал, и я касалась вашего тела, а вы касались моего, а это кощунство, что простая женщина, вроде меня, подходила к Короналу так близко. Я умру за это.
Валентин улыбнулся.
- Даже если я был Короналом, любимая, то это было в другом теле, а в том, которое вы обнимали сегодня ночью, нет ничего святого. Но я никогда не был Короналом.
Ее внимательный взгляд был устремлен на него, а голос, когда Карабелла заговорила, дрожал уже меньше:
- Вы ничего не помните о своей жизни до Пидруида. Вы не могли назвать отца и рассказывали о своем детстве в Ни-мойе, сами не веря себе, а потом угадывали имя своей матери. Разве не так?
Валентин кивнул.
- А Шанамир рассказал мне, что в вашем кошельке было много денег, но вы понятия не имели об их стоимости и хотели купить колбасу за пятьдесят роялов. Верно?
Он снова кивнул.
- Вы как будто прожили всю жизнь взаперти и никогда не держали в руках денег. Вы знаете так мало, Валентин! Вам нужно учиться... как ребенку...
- Согласен, что-то случилось с моей памятью. Но разве это делает меня Короналом?
- То, как вы жонглируете, как движетесь, как держите себя, сияние, исходящее от вас,- все говорит, что вы рождены повелевать...
- Неужели?
- Когда вы появились среди нас, мы решили, что вы, должно быть, изгнанный принц, может быть, герцог, но теперь мой сон... он не оставил больше сомнений, лорд...
Ее лицо было белым от напряжения. На мгновение Карабелла пересилила свой страх, но только на мгновение, и сейчас дрожала снова. И этот страх был заразительным - Валентин тоже начал испытывать его. Но была ли в этом хоть частица правды? Действительно ли он настоящий Коронал, которого касались руки Тивераса в сердце Лабиринта и на вершине Замковой Горы?
Он вновь услышал голос толковательницы снов Тисаны. ВЫ УПАЛИ С ВЫСОКОГО МЕСТА И СЕЙЧАС ДОЛЖНЫ НАЧАТЬ СНОВА ПОДНИМАТЬСЯ ТУДА,- сказала она. Но это невозможно, немыслимо, и ВСЕ ЖЕ, ЛОРД ВАЛЕНТИН, ЭТОТ ПОДЪЕМ ЖДЕТ ВАС, И НЕ Я ВОЗЛОЖИЛА НА ВАС ЭТУ ОБЯЗАННОСТЬ. Нет, невозможно. Кроме того, его сны, в которых брат должен убить его, и вместо этого погибает сам, и эти Короналы и Понтифексы, шедшие через тайники его души, и все остальное. Возможно ли это? Едва ли.
- Ты не должна бояться меня, Карабелла,- сказал он.
Она вздрогнула. Он потянулся к ней, и она бросилась в сторону, крикнув:
- Нет! Не трогайте меня! Мой лорд...
Валентин мягко произнес:
- Даже если я был когда-то Короналом - как странно и глупо это звучит для меня - даже если и так, Карабелла, то я больше не Коронал, и происшедшее между нами не было кощунством. Сейчас я Валентин, жонглер, кем бы я ни был в прежней жизни.
- Вы понимаете, лорд.
- Я понял, что Коронал - такой же человек, как все, только несет на плечах больше ответственности, чем другие, но в нем нет ничего магического и ничего пугающего, за исключением власти, а я ее не имею.
- Нет,- сказала Карабелла.- Коронал прикасается к высшей милости, и это остается с ним навсегда.
- Короналом может стать любой, для этого неважно происхождение человека. Короналы были из всех районов Маджипура, из всех слоев общества.
- Лорд, вы не понимаете. Быть Короналом - значит прикасаться к высшей милости. Вы правили Маджипуром, ходили по Замковой Горе, вы продолжаете линию Лорда Стиамота, Лорда Деккерета и Лорда Престимиона, вы брат Лорда Вориакса и сын ЛЕДИ ОСТРОВА. И я должна думать о вас как об обычном мужчине и не бояться вас?
Валентин потрясенно уставился на нее. Он вспомнил, как шел через свою собственную память, когда, стоя на улице, увидел Лорда Валентина, Коронала, как почувствовал себя перед милостью и мощью и понял, что быть Короналом - значило стоять от всех в стороне, быть тем, кто держит в руках власть над двадцатью миллиардами, кто несет в себе энергию тысяч лет и известнейших принцев, кому суждено однажды войти в Лабиринт и принять власть Понтифекса. Для него все это было непостижимо, он тонул в этом, был ошарашен и поглощен этими мыслями. Но это же абсурд - бояться себя! Погружаться в глубины страха перед своим воображаемым величием? Он только жонглер Валентин и ничего больше!
Карабелла всхлипнула. Еще немного и может начаться истерика. У вроона наверняка должны быть лекарства, от которых ей станет легче.
- Подожди,- сказал Валентин.- Я через минуту вернусь. Пойду спрошу у Делиамбра чего-нибудь успокаивающего.
Он выбежал из комнаты, спустился вниз, гадая, какую комнату занимает колдун. Все двери были закрыты. Валентин уже решил стучать наугад, надеясь, что не наткнется на Залзана Кавола, когда из темноты донесся сухой голос:
- Что-то мешает вам спать?
- Делиамбр?
- Да. Идите сюда.
Сощурившись, Валентин присмотрелся и заметил вроона, сидевшего скрестив щупальца в позе размышления. Делиамбр поднялся.
- Я думал, что скоро вы придете искать меня,- сказал он.
- У Карабеллы было послание, и ей нужно лекарство, чтобы успокоиться. У вас есть что-нибудь подходящее?
- Есть, но не лекарство, а прикосновение. Но это тоже помогает. Идемте.
Маленький вроон проскользнул по коридору и вошел в комнату, которую Валентин делил с Карабеллой. Она не двигалась, по-прежнему скорчившись возле кровати с туникой, валявшейся рядом. Делиамбр направился к ней, и его цепкие усики осторожно обхватили ее за плечи. Напряженные мышцы Карабеллы расслабились, и она поникла, как будто лишившись всех костей. Ее тяжелое дыхание начало затихать, и наконец она подняла голову. Теперь девушка была гораздо спокойнее.
Указав на Валентина, она сказала:
- Мне снилось, что он был... что его...- она заколебалась.
- Я знаю,- сказал Делиамбр.