Нет, Петров не был любителем порнографии, насилия и пороков, что, кстати, крайне обедняло нашу сексуальную жизнь. Он был неисправимым романтиком, которого манили исключительно высокие гуманитарные идеи и нравственная чистота. Но, в силу своей исключительной примитивности к любому произведению он подходил с одномерной линейкой, из всех параметров искусства оценивая лишь грязь. На одном полюсе линейки теснилась бульварная дешевка, напрочь лишенная идейного содержания, на другом - весь гуманистический багаж классического искусства, стерильный от дерьма и потому воспеваемый пенсионерами канала "Культура", радеющими за нравственность подрастающего поколения. И то и другое было Петрову одинаково отвратительно. Его манила золотая середина линейки, а верхом мечтаний была истинная добродетель, спрятанная в обертку из полнейшей дряни. Расковыривая навозные кучи в поисках зерна истины, Петров получал невыразимое наслаждение, знакомое только любителям кроссвордов и диггерам времен Золотой лихорадки. Этот романтик всеми фибрами души жаждал красоты симфонической скрипки, но мог себе ее позволить только если скрипка звучала в рок-группе с шокирующим названием "Крематорий". Он был готов принять даже идею непротивления злу, но только если ее излагали матом либо иллюстрировали, как это принято в священных писаниях, картинами смерти и насилия.
Тайна неоднозначного искусства оказалась более чем однозначной. Я всегда с брезгливым уважением относилась к авторам, которые тратят силы на то, чтобы смешать философский коктейль и обманом заставить его всосать тех распоследних отморозков, которые вообще не способны потреблять никакие идеи, если те не маскируются в ярком трэш-гештальте. Но мне хотелось бы надеяться, что авторы подобных произведений задумывали их как временный human traffic для вывода дебилов со дна жизни на орбиту высокого духа. Не их вина, что созданная ими говногуманистическая среда, не вызвав никакого интереса у дебильной target group, оказалась сама по себе достаточно питательной, чтобы во множестве расплодить духовные микроорганизмы особой породы, которым для существования требуются плоды и отходы культурной жизнедеятельности человечества в равной доле.
Вряд ли ветераны канала "Культура" догадываются, что пресловутое потерянное поколение - вовсе не звероподобные дебилы из подворотен. Потерянный кошелек человечества - это как раз та миллионная прослойка тупых романтиков, которая и на дне жизни никогда не была, и взлетать на орбиты духа не собирается. Таким был и Петров - потребитель альтернативного. Впрочем, вся русская интеллигенция отличалась стремлением искать потерянный кошелек где светлее, а сакральную истину - где хуже пахнет.
Моя догадка не нуждалась в проверке, но для чистоты эксперимента я заказала по интернету два запечатанных диска и подарила Петрову нежно любимые мной "Edipov Complex" и "The Tiger Lillies". Как я и рассчитывала, познания Петрова в устном английском не позволяли разобрать ни слова в песнях, зато слабые познания в письменном помогли с трудом перевести названия групп. После чего наспех промотанный "The Tiger Lillies" был отложен в сторону, зато "Edipov Complex" заботливо перегнан в mр3, закачан в плеер и наутро увезен на лекции в Бауманский.
Домой Петров вернулся тоже в наушниках и довольный, однако к тому времени все его крупные вещи были запакованы в чистые черные мешки для мусора и грудились в прихожей, мелкие уже были спущены в облупившийся оранжевый унитаз, а в лотке принтера лежал бланк заявления о разводе, скачанный мною из интернета.
Так мой Moodak вернулся к себе в общагу, а вскоре получил диплом и уехал в родной Казахстан. Я же осталась Петровой. Но нет в жизни непоправимых поступков. Мне понадобилась всего пара сотен долларов и грамотно составленное заявление, чтобы паспортный стол разрешил сменить фамилию на Сквоттер. В заявлении я писала, что мне, интеллигентной девушке, стыдно одновременно носить фамилию Петрова и отчество Петровна, поскольку это слишком грубый намек на инцест.
О любви
Обнажение на пляже легитимно с точки зрения современной морали. Пляж - это парад гениталий. Трудно себе вообразить другое столь же многолюдное общественное место, где мыслимо появиться в наряде, хоть сколь-нибудь напоминающем пляжный. Даже сельскохозяйственные арбайтн предъявляют к костюму полевых участников и участниц куда большие требования.
И здесь в полный рост всплывает лицемерие нашей морали. Тот, кто готов с возмущением обсуждать за чужой спиной неприличие юбчонки, приподнятой на миг офисным вентилятором, кто с отвращением высказывается про излишне широкое декольте, показавшее бретельку лифчика, кто готов протереть дыру в длиннющих простынях интернет-форумов, ругая кайму трусов, посмевшую выглянуть сзади над чьими-то джинсами с заниженной талией, кто рассуждает о kurewskiej вульгарности женщин, чересчур свободно развалившихся в кресле или посмевших развести коленки шире, чем если б те были смотаны скотчем, - все эти люди считают нормальным явиться на пляж прикрыв гениталии символическим шнурком и рухнуть посреди толпы, раскидав конечности морским пентаклем. Словно пытаются занять максимум планеты, позируя незримому объективу Google.maps. Пляж - это место, где никто не удивится, что у вас видны трусы. Более того, никто и не обратит на вас внимания. Кроме турков. О них стоит рассказать отдельно.
Турки - особая порода людей, которая имеет столь же мало общего ** ****** **** ******* ***** ***** ******** * *****, *** ** **** ************ ** ******* "********" ** *****. *** ********* ** **** ***** **, ******* ******* *****, ****** **** ****** ** ********, ***** ** ******* ******. *** ****** ** **** * ** ****, ***** ***, ******* *** *****, *******-********* ***** * ******* ******* ****. *, **** * ******** * ****, ******** ****, *** ***** ***: *** *** *** ** ****** ****** ****** ** ******** *****. ****** **-******, ***** ****, *** ****** **** **** *******: ** ********** ***** ** ****** ***** ************ ******, ***** ****** ** *********** *****, ***** ************ ****, ******* ******** * ****** * ************* *****. ***** ******* **** ****, **** * ***** ********** ****** * ******* ********** *** ** *******-******* *****. **** ******** ******* *** ** ***** ********* ********, *****, ***, ******** ******** ******** ***** * *****-******* *******… *** ****** ** *****, *******, * **** ** ******, *** * ******, * *** ******** ****** * ***** ************** **** ****. ***** ***** ************: ******, **********, *** ** ****! * ***** *** ******* *****, ********* ****** * CNN. ***-** *** ****** * ***** ****** ***** ** ******* ****** *** * **** ******* **** **** - *** **** ****, ** *******. * **** ************** *******, ******* ******* * ******. ** ******* ********* ******** * ******* *********** * ****. ********** ******* *** ****, ** ***** * ******, **** ****. ************ - ****** ***** - ***** ***** * ***** ******. ** ** *** ********* *********: ***** ** ******* * *** *** ****, ******** ********* **** ******, ** ******** ****** *** ** ***. * *******, ******** **** *******. ******* ********* ***** * ****** *** **** ******: ***** ***** ***** * **** **** ********* * ******** **** ****** ** ***** * *******. **** ***. ***** ***** ******* * *********** ****** ********* ********. ****** * ******* ***** *****. ***, хотя в любом из современных полицейских государств подобные рассуждения, понятное дело, оказались бы бескомпромиссно вымараны цензурой из-за тотального несоответствия нормам fucking fucking fucking политкорректности - жесткой и невыносимой как аппарат Илизарова. Хорошо, что Россию моральная лепра политкорректности пока не успела потрогать своей перебинтованной рукой, и обещает сделать это еще не скоро.
- Нет, - объясняла я Коле, - критика расползающегося турецкого генофонда не в моей компетенции. Как и держание разнокалиберных свечек в номерах соотечественниц. Содержательная критика русских туристок или, скажем, германских пенсионерок тоже мне не проплачена ни одним столичным глянцем. Но инфинитива на этот счет у меня нет: должна быть элементарная брезгливость, чтобы не польститься на засаленный предмет общественного пользования лишь потому, что он способен двадцать четыре часа в сутки строить глазки и повторять голосом синтезатора три ласковые фразы, выученные в русском чате среди малолеток Поволжья. Разумеется, наш соотечественник на фоне турка выглядит полной противоположностью: он не станет для тебя сворачивать салфетку хертом, а полотенце вензелем, не будет ежесекундно заглядывать в глаза, - тут Коля вдруг очнулся и потупился, - и не будет нахваливать стройность талии, которую, увы, не завернуть и в два полотенца, если дурацкий вензель удастся распутать, не обломав ногтей. Понятно, что отечественный мужчина в будуарном смысле катастрофически не подарок. Начать с того, что наш мужик во время секса не берет, а дает. Такова культура. С этим ничего не поделать. И то лишь это возможно, если суметь отловить его в сезон полового расцвета, короткий, как жизнь хомяка.
- Как это? - неожиданно для самого себя подал голос Коля.
- Это, - я лениво перевернулась на живот, поправив панамку, - от двадцати пяти и до тридцати. Те, кому за тридцать, уже больше морщатся, чем пыжатся. А те, кто моложе двадцати пяти, если и способны завалить даму, то только SMS-ками.
За моей спиной Коля смущенно икнул, а я вспомнила, что так и не поинтересовалась, сколько ему лет. Я продолжила:
- Сюда же добавим проблему носков. Которая у большинства настолько гулливерская, словно вся одежда, включая пальто, является одним монолитным носком. Наш мужик всерьез думает, что водопровод сделан не для того, чтобы принимать душ дважды в сутки, а чтобы лакать воду с похмелья. Сюда же добавим инфантилизм - во всем. Врожденное нежелание трудиться - везде и всюду, даже в постели барышни. Сюда же fantastic безграмотность во всем - россиянин скорее отыщет, где у авто клиренс, чем у дамы…
- Мороженое, кола?! - гортанно раздалось над моей головой и перешло в цоканье языком.
- Вот полюбуйся - мы в Турции всего три часа, а меня уже бесит это внимание! - Я взмахнула рукой, не поворачиваясь: - Сэнкю-ноу, гоу-гоу!
Сервис исчез так же быстро, как и появился.
- Сбил с мысли, - была вынуждена констатировать я, разглядывая мелкие обломки ракушек перед носом. - О чем я говорила, ты следил за мыслью?
Коля промолчал.
- Ах да, возвращаясь к гендерному дискурсу, - вспомнила я, - мужик отечественного производства не подарок. Но у него есть, по крайней мере, одно ценное качество: он ленив и безразличен к женщинам. А это, друг мой, тонизирует. Настоящее безразличие к самке может себе позволить только самец-альфа - вожак, у которого все есть. Посмотри на турков: *******, *** ****** ******, ******** ** *******. ****** * ************ ******** * *********. ***********, ******, *** ***** * *******! ** * ***-** *** **********, * ****** - **** ******! *** **** ** *** ******, *** ****** ** ***** **** ****** ***** *** ********** *****! ** ****** *** ****** **** ********** ** ***! ************ ******* ****** ** ***** *! ****, ********* ********, * ******** *****… ******, как никогда не стал бы юлить самец, чьи гены имеют хоть мизерабельную ценность для окружающих самок.
- А как же ухаживания? - спросил Коля, и стало ясно, что за ужином мне предстоит куда более глобальная образовательная лекция.
Но для начала я отправилась купаться.
Солнце еще не думало садиться; мы сели за столик в людном зале, и настроение мое после моря и пляжа оказалось на удивление миролюбивым.
- Можно тебе задать нескромный вопрос, Коля? - начала я.
- Можно, - ответил Коля, и лицо его сделалось таким бледным, какое бывает у человека, из последних сил старающегося не покраснеть.
- Я тебе его уже задавала, но хочу спросить еще раз. Вопрос серьезный, хотела с тобой посоветоваться. Итак, скажи, если бы существовала в мире некая сила, согласная исполнить твое желание, что бы ты попросил? Подумай крепко!
- Любви! - повторил Коля, не задумываясь. - А ты?
- Даже не знаю. Все предыдущие советчики предлагали мне брать у судьбы деньгами. Ты предлагаешь любовь.
- Я умею зарабатывать! - поспешил Коля уверить меня, что понимает все мои слова неправильно.
Я поморщилась.
- Тебе не хватает любви, Коля?
- А тебе не хватает денег, Леночка?
- Илена, - одернула я.
- Извини. - Он заложил ногу на ногу, пытаясь принять позу поуверенней. - Да, мне не хватает любви.
- Прости мой impression, но, по-моему, ты лишь ею и одержим.
- Разумеется, речь о любви взаимной, - снисходительно пояснил Коля, внимательно следя за мной.
- Выходит, твое заветное желание относится вовсе не к тебе? Ты планируешь осчастливить своей любовью некое третье лицо ради собственного удовольствия? - Я неспешно раскурила ментоловую сигарету. - Тебе не кажется такая позиция потребительской?
- Почему потребительской?! - надулся Коля. - Это же взаимная любовь! Ей же тоже будет счастье!
- Ты феерически нескромен, Коля, - не удержалась я. - Ну хорошо, допустим, ты при помощи магической силы подсадил выбранную жертву на свою взаимную любовь. Расскажи, что ты дальше планируешь делать с вашей любовью?
- Как что? Жить! - растерялся Коля. - Просто жить.
- Тебе что-то мешает жить сейчас? - Я гламурно стряхнула пепел и снова посмотрела ему в глаза.
- Да! - с вызовом ответил Коля.
Я усмехнулась.
- Это плохой прогноз. Если ты не можешь успешно справляться с жизнью в одиночку, какой шанс, что ты справишься с жизнью в паре, когда дела и проблемы удвоятся? Только если партнер все будет делать за двоих.
- То есть в любовь ты не веришь… - задумчиво цыкнул зубом Коля.
К счастью, тут, наконец, подбежали турки и принялись танцевать вокруг нашего столика, расставляя тарелки. И я им была благодарна за это опоздание. Они избавили меня от изречения скучнейших банальностей.
- Вернемся к нашему гендерному дискурсу, - сообщила я, когда последний турок удалился, протерев зачем-то на прощание вазочку с розой какой-то тряпочкой. - Я вижу, ты плохо понимаешь разницу между самцом и самкой. Кто ты?
- My… мужчина, - произнес Коля, заглатывая кусок лаваша. - Самец.
- Самец. - Я фыркнула. - А что такое самец?
- Ну… у которого… член.
- У рыбы нет члена. Рыбы не бывают самцами?
Коля отложил ложку, отломил кусок лаваша и посмотрел на меня недоуменно.
- Думай, - приказала я. - Кто такой самец? Кто такая самка? В чем разница?
- Самцы больше и сильнее, - предположил Коля.
- У пауков сильнее самка.
- Самка рожает и растит потомство! - догадался Коля.
- А самец уходит в джунгли. Предсказуемая логика. Но иногда потомство растит самец, у тех же рыб. Еще варианты?
Коля смущенно развел руками. На губе висела крошка лаваша.
- Вот теперь слушай, - начала я, положила на колени салфетку по правилам столового этикета (Коля следом сделал то же самое) и взялась за ложку. - Единственный дифференциал между самцом и самкой состоит в том, что задача самки - готовить себе гарантированное продолжение рода, авось кто-то оплодотворит. А задача самца - шире фонтанировать генофондом, авось где-нибудь прорастет. Ты хоть в школе ботанику учил?
- Что? - Коля поднял брови.
- Зря. Так вот знай: у микробов, у цветочков, у кого угодно - женский пол копит энергию, наливается и плодоносит, а мужской - сыплет пыльцой. Чем больше жира накопит самка - тем сытнее будет ее детям. Чем больше пыльцы раскидает самец, чем мельче и беднее она будет - тем больше вероятность, что долетит с попутным ветром до какой-нибудь самки. Годится любая самка, которая прорастит. Это ясно? Поэтому самец - животное необязательное. Это тебя, наверно, шокирует, Коля, но вы все, - я ткнула ложкой в его хлипкую грудь, а затем обвела зал ресторанчика, - вы все здесь толпа жалких просителей в тендере эволюции. Той самой эволюции, которую миллионы лет двигаем мы - самки. Вы просите, мы - даем.
- Стоп, стоп, стоп! - замахал руками Коля. - А что бы вы делали без мужиков? Как бы вы рожали детей?
Я улыбнулась, откинулась на плетеную спинку кресла и протерла рот салфеткой. Он явно ничего не понимал. Они все ничего не понимают, пока им не выскажешь всю правду до конца. Это неприятное занятие, но кто-то же должен иногда говорить им правду?
- Коля, - мягко начала я, - представь себе Армагеддон, конец света, метеорит и эпидемию. Выжили тысяча и один человек. Им необходимо возродить человечество. Тысяча здоровых женщин и один здоровый мужчина. Скажи, каково будет общее население планеты через год? Отвечаю: две тысячи человек.
- Тогда уж две тысячи один, - поправил Коля.
- Будем реалистами, он не выживет.
Коля самоуверенно хмыкнул, но промолчал. Они все так; хмыкают, но только первый месяц.
- Ну а вот теперь представь другую ситуацию: выжили тысяча мужчин и одна женщина. Каково будет население планеты через год?
- Глупый пример, - обиделся Коля. - Тысяча два человека, но это связано прежде всего…
- Не более пятисот, - отрезала я. - Будем реалистами. Половина перебьет друг друга, и уж, разумеется, кто-нибудь из тысячи обязательно психанет и убьет ее. Но дело даже не в этом. Теперь ты понимаешь, кто проходит по ведомости природы как оборудование, а кто - как расходник?
Я доела салатик, отодвинула пустую тарелку и принялась за суп. Коля, похоже, про еду забыл вовсе. А ведь мы дошли пока лишь до первого откровения. За которым полагалось второе и десерт.
- Теперь про ухаживания, - продолжала я. - Ты же, наверно, не такой глупый человек, как кажется, да? И после всего сказанного ты понимаешь, что отношения оборудования и расходников совсем не такие одноранговые, как хотелось бы думать расходникам. Оборудование стационарно, расходники - бессчетны. Оборудование диктует требования - расходники пытаются соответствовать. И так далее. В плане человеческих отношений это проще сравнить с отношениями работодателя и сотрудника. В ситуации, когда самке предстоит сделать выбор сперматозоида из сотни неудачников, действует точно такой же закон тендера. Ты знаешь законы тендера? Выигрывает лишь тот, кто готов выложить на стол переговоров самое привлекательное отношение цена/качество. Оно бывает и таким мощным, что устроитель тендера сам за тобой побегает, сам станет в очередь на тендер и поучаствует в аукционе. Но это редкость. Во всех прочих случаях, когда участники тендера примерно равны и ничем не выдаются, все решает, как ты понимаешь, промоушн. Реклама, красиво оформленные заявки, сувенирчики с логотипом, яркие презентации, выполнение напоказ небольших тестовых заданий. В гендерном дискурсе это и называется ухаживанием. Я понятно объясняю?
Коля заинтересованно покивал.
- Ты вообще делал когда-нибудь презентации? Писал резюме, устраивался на работу?
- Конечно.
- Ну? Дальше сам поймешь по аналогии? Или учить тебя грамотному ухаживанию по пунктам?
Коля снова покивал.