* * *
Среди множества пыток, которые сохранила история, есть пытка голодом.
Жертву в течение некоторого времени морили голодом, после чего у неё на виду сытые и довольные люди, смакуя, поглощали кулинарные изыски. И если эта пытка осталась в истории, значит её эффективность проверена временем, значит человек, прошедший через неё, ломался и изменял своим принципам. Не все, конечно, иначе, кроме этой других пыток не было бы, но достаточное количество людей, чтобы это издевательство не кануло в Лету.
То, что человек, имея машину, не мог прокатиться на ней, можно было сравнить с только что описанной средневековой пыткой. Однако новый хозяин Москвича был человек волевой, сломать которого не так-то просто. Он мужественно сносил все удары судьбы и не поддавался искушению сесть за руль без водительского удостоверения. Единственное, что он позволял себе, приходя в гараж после занятий на водительских курсах, так это сесть в мягкое сидение автомобиля и предаться мечтаниям.
Сегодняшний день был последним днём изнуряющей пытки. Сегодня был день сдачи экзаменов в ГАИ. Староста группы обошёл всех учащихся и собрал деньги, чтобы заслать взятку офицеру милиции, который будет принимать экзамен. Никто не возражал, ибо каждый знал, что гаишник способен придраться даже к телеграфному столбу. Взятка же гарантировала, что экзамен будет сдан. Теорию сдавали в специальном классе. Каждому выдавалась карточка с вопросами, и тут же приводились ответы правильные и неправильные. На столе у экзаменуемого был небольшой пультик, в который было вмонтировано столько же кнопок, сколько было и ответов в билете. Следовало нажать на соответствующие кнопки, и на столе загоралась либо зелёная лампочка, либо красная. Точно такая же лампочка загоралась и у офицера, который принимал экзамен. К большому удивлению Петра, на столах загорались не только зелёные, но и красные лампочки. "Вот сволочь, – думал Сапожников, – деньги взял, а всё равно заваливает!" Везунчик собрался с духом, мысленно перекрестился и нажал кнопки. Прозвище Петра оправдалось – загорелась зелёная лампа. Молодой человек, не чувствуя под собой ног от счастья, выбежал из класса, и чуть не сбил старосту группы.
– Осторожней, Сапожников! Не зашиби нас от радости!
– А почему другие заваливаются, мы же все сдавали ему на лапу? – спросил Пётр шёпотом у старосты.
– Он здесь ничего не может сделать. Сам же видел – сплошная автоматика.
Сапожников задумался и понимающе кивнул головой, вероятно, доводы старосты были вполне убедительны.
Следующий экзамен назывался: "практическое вождение". Он состоял из двух частей: сначала нужно было покататься на стадионе, где были расставлены препятствия, здесь Сапожников исполнил всё превосходно, а потом надо было ездить по городу.
На правом переднем сидении сидел офицер ГАИ, который принимал экзамен, за рулём был экзаменуемый, а на заднем сидении находились трое учащихся, которые ждали своей очереди. Офицер говорил водителю, куда надо было ехать, и тот исполнял его команды. После пяти минут такой езды офицер просил остановить автомобиль. Машина останавливалась, милиционер поздравлял счастливчика, отпускал его и приглашал следующего сесть за руль. Через двадцать минут машина с милиционером и одним водителем подъезжала к группе, которая ждала её на улице, и забирала следующую партию.
Пётр сел в автомобиль только с третьей партией. Объяснения старосты относительно взятки были верны: гаишник только говорил куда ехать, и никому не делал замечания. Когда очередь дошла до Петра, волнение прекратилось, и Сапожников был полностью уверен в себе. Он сел за руль, запустил мотор, выжал сцепление и нажал педаль газа. Машина тронулась с места.
– Примите вправо и остановитесь, – скомандовал офицер.
Пётр вопросительно посмотрел на милиционера.
– Я сказал остановиться, – повторил он свою команду.
Когда машина остановилась, Пётр продолжал сидеть и смотреть на офицера.
– Не на меня смотреть надо, – сказал он, – а на дорогу. Куда вы едете? По пешеходному переходу люди идут.
– Где? – недоумённо спросил Пётр.
Офицер пальцем показал на мальчишку, который стоял и ел мороженное.
– Но он никуда не идёт! Он стоит на месте!
– Он уже поставил свою ногу на проезжую часть, – спокойно ответил милиционер.
– Ну и что?! А если он до вечера будет так стоять и есть своё мороженое?
– Автомобиль освободите, – попросил милиционер.
– Я не согласен! – перешёл Сапожников на крик. – Я буду жаловаться!
– Это сколько угодно, – ответил милиционер. – Вы лучше успокойтесь и в следующий раз будьте внимательней. Можете сдавать со следующей группой через месяц.
– Вы хотите сказать, что езду по городу можно пересдать только через месяц?
– В вашей автошколе так график составлен. Только, почему езду по городу? У нас один экзамен, и вы его не сдали.
– Что, и теорию тоже?
– Я же вам сказал – всё.
В первый момент после того, как Пётр вышел из машины, ему хотелось превратить в месиво физиономию этого проклятого мента, размазать его по асфальту. Но автомобиль с милиционером уехал, и неудачник остался стоять один на улице.
Ноги как-то сами привели Петю в гараж. Он открыл его, зашёл и остановился перед Москвичом.
– Ну как, получил права? – как будто спросила машина.
От этого злость снова захлестнула сознание.
"Нет, надо взять себя в руки", – подумал Пётр.
Он открыл дверцу верстака и достал оттуда бутылку водки и стакан. Заполнив стакан на треть, он залпом выпил. Посидев на сидении автомобиля с бутылкой и стаканом минут пять, он понял, что выпитая доза ровным счётом ничего не изменила. Он налил ещё и снова выпил. Нежная теплота пролилась по телу, голова слегка закружилась и злость стала отступать.
"Ещё чуть-чуть, и всё", – подумал Пётр.
Он начал наливать, но рука дрогнула, и стакан заполнился наполовину.
Пётр посмотрел на стакан. "Ну, не в бутылку же назад переливать", – подумал он и выпил.
"Откуда же эта водка? – начал вспоминать он. – Ах, да! Она отказалась тогда пить водку, и я её положил в ящик верстака".
Мысли начали путаться и перепрыгивать с одной темы на другую.
– Она просила тогда прокатить только один кружочек, а я отказал. Что я буду говорить на этот раз?
Пётр встал с сидения и вышел из гаража. На улицах уже зажгли фонари. Час пик закончился, и автомобили появлялись на дорогах редко. Пётр снова вернулся к Москвичу и сел на сидение.
– Только один кружочек, – стучало в голове, – один кружок, и назад.
Тихо и убаюкивающе запел свою песню мотор. Москвич дёрнулся и выкатился из гаража. Миновав узкие гаражные дорожки, он выехал на дорогу и остановился.
– Один кружок, всего один кружок, – стучало в голове у водителя.
Автомобиль проехал квартал, повернул на соседнею улицу, потом опять повернул, и покатил в сторону гаражей.
Оставалось проехать совсем чуть-чуть, метров двести, и съехать на гаражные дорожки. Водитель как раз приготовился к повороту, как из стоящей на обочине машины вышел человек и вытянул вперёд полосатый жезл.
– Опять эти гаишники! Сволочи, как же я вас ненавижу! – взвыл водитель.
Нога нажала на педаль газа до отказа. Автомобиль, резко рванув вперёд, обдал инспектора ГАИ грязью, чуть не сбив его.
"Надо оторваться, где-нибудь бросить машину и скрыться, – думал водитель. – Пусть потом попробуют доказать, что за рулём был я".
Пока водитель так думал, сзади раздался вой милицейской сирены. Пётр с ужасом посмотрел в зеркало заднего вида. Милицейские Жигули догоняли его. Видимо, инспектор передал о случившемся на следующий пост, потому что навстречу тоже с сиреной и мигающими синими фонарями ехала другая машина.
– Обложили, гады! – выругался водитель.
Он резко направил машину в переулок, надеясь там выскочить и убежать, но не справился с управлением и врезался в телефонную будку. Послышался звон стекла. Что-то большое упало на капот. Мотор заглох, из радиатора тёк кипяток и тут же превращался в пар. К автомобилю подбежали два милиционера. Они открыли дверцу водителя и грубо выволокли оттуда Петра.
– Жив, ковбой? – спросил водителя сержант.
– Да, – виновато ответил Пётр.
– Фу, да ты пьян в доску! – сморщился второй подошедший милиционер.
– Машину, конечно, угнал? – спросил первый.
– Нет, это моя. – Петя протянул документы.
– А права?
– Права ещё не получил.
Ноги несчастного водителя задрожали, он сел на поребрик и вдруг заплакал.
– Слава богу, что ты никого не убил, – сказал сержант.
– Утри сопли, будь мужчиной, – раздался голос второго гаишника, – криминала никакого нет. Заплатишь штраф, да новую будку купишь.
Сержант оценивающе окинул взглядом разбитый Москвич и добавил:
– Если продать этот хлам, как раз на всё и хватит.
* * *
Девчонки читали сочинение Чернокнижника и не могли скрыть своего восхищения.
– Вот это да! – говорила Наташа. – Надо же так всё придумать!
– А что это там за девушка была? – спрашивала Катя.
– Какая девушка?
– Та, что водку не захотела пить.
– Я не знаю. Просто я так придумал, и всё.
– А как её звали? – словно не слыша Петю, снова спросила Катя.
– Я же говорю, не знаю. Мне была поставлена задача написать про будку.
– А как мы проверим? – вдруг забеспокоилась Наташа.
– Очень просто: одна пойдёт проверит будку, а вторая гараж, где стоит Москвич.
– А ты знаешь, где гараж?
– Конечно, ведь этот Москвич, как и гараж, совсем недавно принадлежали моему отцу.
– Я побегу проверять будку, – предложила Наташа.
– А я, стало быть, должна проверить гараж, – сказала Катя, – показывай, где он?
– А что будет, если я окажусь прав? – спросил Пётр.
– Мы поцелуем тебя, – хором ответили девушки.
– А если ты не прав? – спросила Катя.
– Такого не может быть, – ответил Пётр. – Встретимся через два часа под нашей лампочкой.
Наташа убежала, а Пётр с Катей пошли к гаражу.
Не доходя метров двести до гаража, Пётр остановился.
– Я дальше не пойду, – сказал он. – Иди одна.
– Куда? – не поняла Катя.
Пётр указал пальцем в сторону гаражей.
– Вон тот, видишь? С распахнутыми воротами. Я пойду в институт, приходи туда.
Когда Катя подошла к политеху, то увидела парочку, стоящую под лампочкой и целующуюся. Вероятно, парочка слилась в поцелуе достаточно давно, потому что вокруг них собралась небольшая группа парней и с любопытством наблюдала эту процедуру.
– А можно я следующий? – не выдержал один из зрителей.
Девушка испугалась и выскользнула из объятий кавалера.
– Я, я, я, – хотела она что-то сказать, но не могла собраться с мыслями, – я домой пойду.
Пойду, это мягко сказано, потому что девушка, как молния, юркнула в переулок и скрылась. Парни посмеялись и тоже ушли. К Петру подошла Катя.
– Насколько я понимаю, телефонная будка разбита? – шутливо сказала девушка.
– А что в гараже?
– В гараже тоже всё в порядке.
– Тогда…
– Здесь очень много зрителей, – не дала договорить Катя. – Пойдём ко мне домой. У меня никого нет, и не будет.
– А ты не боишься? Одна и с мужчиной…
– Главное, чтобы ты не испугался, – улыбнулась девушка.
Она хитро посмотрела на Сапожникова и подмигнула ему.
– Ну, что же ты? Или уже испугался?
Парочка ушла, и лампочка снова осталось одна.
Когда Пётр зашёл в Катину квартиру, он словно очутился в эдемском саду: и запах, и обстановка, и полумрак, – всё располагало к блаженству. Молодой человек сел в кресло и утонул в нём.
– Что-нибудь будешь пить? – послышался с кухни голос хозяйки.
У Петра почему-то вдруг пересохло в горле.
– Чайку? – Катя звонко рассмеялась. – Я видела, как она тебя целовала. Это не поцелуй, а халтура!
Хозяйка вышла с подносом к своему гостю. На ней был халатик без застёжек, полы которого удерживались тоненьким пояском, узелок которого обещал вот-вот развязаться. На подносе было два фужера и бутылка вина.
– Ну как, не испугался ещё? – хихикнула она. – Извини, но чая у меня нет. Вино тебя устроит?
В ответ Пётр только сглотнул слюну, которая почему-то стала выделяться в большом количестве.
Хозяйка поставила поднос на журнальный столик и села на колени к своему гостю, при этом полы халатика раскинулись так, что открылись те части тела, при виде которых начинает кружиться голова.
– Я покажу тебе, как надо целовать, – приговаривала хозяйка.
При этих словах она взяла руку своего гостя и прижала к своей груди. Узелок всё же не выдержал и развязался. Халатик свалился с плеч хозяйки и упал на пол. Она обвила своими руками шею гостя и поцеловала его.
– Ну как, сладко? – спросила она.
– Да!
– Сейчас ещё слаще будет.
Катя встала с Петиных колен и подошла к журнальному столику, чтобы налить в фужеры вина.
От вида обнажённого девичьего тела Пётр на время потерял дар речи. Однако надо же было что-то говорить. Не сидеть же с открытым ртом.
– Какая интересная родинка, – сказал он, глядя на животик девушки. – Похоже на бабочку.
– Её зовут Жу-жу, – сказала Катя.
– Кого?
– Бабочку. Сейчас ты с ней познакомишься поближе. – Она подала молодому человеку бокал с вином и снова села к нему на колени.
Глава 7
Гараж, который без мотоцикла и автомобиля теперь использовался, как склад, выглядел весьма удручённо. На стенах не висели больше запасные колёса и камеры, на стеллажах не лежали аккуратно расставленные инструменты, запах бензина и моторного масла сменил запах плесени и сырости.
Везунчик и Катя стояли на коленях и рылись в каком-то хламе.
– Скорее, сейчас он придёт, – подгонял Везунчик свою подругу.
– Если бы ты не разбил машину, сейчас бы не пришлось торопиться.
– Так получилось. Я не виноват.
– Не надо было пить за рулём.
Пётр скрипнул зубами и промолчал.
– А то обиделся, как красна девица, на мента! А тот, может быть, совсем и не при чём!
– То есть как это не причём? Он бабки получил от всей группы.
– А кто тебе сказал, что твои бабки до него дошли? Ты же не ему лично их в руки дал?
– Староста! Вот сволочь! – Пётр в сердцах сплюнул. – Развёл, как последнего лоха!
Молодой человек вдруг подозрительно посмотрел на свою подругу.
– А откуда ты это знаешь?
– На, почитай на досуге. – Девушка вытащила из сумочки сложенные листы бумаги и отдала Петру.
– Чернокнижник? – спросил Пётр.
– Он самый.
– Ну, и как он?
– Пристёгнут ко мне намертво – не оторвёшь.
– Точно?
– Точно, точно.
– Чем же ты его так приворожила?
– Я его познакомила с Жу-жу.
В это время двери гаража открылись, и на пороге появился элегантный молодой человек с сигарой во рту.
– Ой, господин Смит! Проходите пожалуйста. – Пётр поставил на середину гаража единственный стул и накрыл его газетой.
Господин Смит, который, к слову сказать, господином стал совсем недавно, и всего год назад его можно было увидеть в обществе фарцовщиков, которые обращались к нему не иначе, как Серый, лениво сел на предложенный стул.
– Одну минуточку, мы сейчас всё подготовим, – извиняясь, сказал Пётр.
– Ничего, ничего, я подожду.
Смит посмотрел по сторонам, взял с бывшего верстака какие-то листы бумаги и стал читать их.
Наконец Пётр с подругой закончили свою работу и облегчённо вздохнули.
– У нас всё готово, господин Смит, – сказал Пётр.
Однако Смит не реагировал на их слова.
– Пожалуйста, посмотрите, – повторила Катя.
Но Смит так увлёкся чтением, что ничего не слышал. Просидев в полной тишине минут двадцать, он наконец оторвался от чтения и с удивлением посмотрел на хозяина гаража.
– Господин Смит, – опять сказал Пётр. – Мы всё достали, что вы заказывали.
Пётр рукой показал на расставленные иконы.
– Да, да, это потом, – сказал Смит. – Это чьё? – спросил он, показывая на листки.
– Моё, – непонимающе ответил Пётр.
– И ты с этим занимаешься продажей икон?
– Каждый делает деньги, как может.
– Вот деньги, причём, настоящие деньги, – гость указал на то, от чего не мог оторвать взгляда.
– Неужели это хоть чего-нибудь стоит?
– Сейчас идёт война двух идеологий, двух сверхдержав. За твоего Павку Корчагина такие деньги дадут!
– Кто? – не выдержала Катя.
– Да кто угодно! Хоть радиостанция "Свобода", хоть "Голос Америки", хоть "Немецкая волна"! – восхищался Смит. – Посмотри, ведь от их коммунистического идола живого места не осталось!
Смит вдруг подозрительно посмотрел на Петра.
– Так это ты написал?
Пётр, хотел сказать, что нет, но вместо этого сказал:
– Там написано, кто автор.
Смит посмотрел на последнюю страницу и улыбнулся.
– Вижу. Пётр Сапожников.
– И сколько же за это могут заплатить?
– Да уж побольше, чем за этот хлам. – Гость пренебрежительно посмотрел на иконы. – Старые иконы давно все проданы, а этим грош цена.
– К сожалению, ни на радиостанцию "Свобода", ни на "Голос Америки", ни на "Немецкую волну" входа у меня нет.
– Это у тебя нет, – хихикнул Смит, – а у меня есть. Ты будешь выполнять их заказ, а я с тебя поимею маленький процентик.
– Договорились, – сказал Пётр и почему-то посмотрел на Катю.
– Договорились, – подтвердила та.
Гость, правда, не понял, при чём тут была девушка, но ему хватило и того, что согласен был автор.
Смит забрал рукопись и, забыв про иконы, ушёл. А для чего эти картинки были нужны, ведь они действительно гроша ломаного не стоили?
– Ты решил присвоить его имя? – хихикнула Катя.
– Он же присвоил моё, когда поступал в политех!
– Не забудь поделиться с Жу-жу. Без неё он ничего не напишет.
Освободившись от ярлыков и перешагнув из возраста детского в возраст юношеский, душа и тело молодого человека, будто проснувшись от спячки, брала всё от этого мира и впитывала, как губка, без всякого разбора то, что совсем недавно было запрещено. И если душа тянулась к Наташе, то тело целиком и полностью принадлежало Кате.