Весь следующий день я сидел дома, писал сочинение о бит-поэзии, читал Керуака и плавал по икснету. Хотелось опять повидаться с Энджи после школы, но меня стремала возможность снова столкнуться нос к носу с Ван. Я послал Энджеле SMS, что не смогу приехать из-за необходимости закончить сочинение.
Икснетовцы предлагали множество крупных и малых информационных материалов для размещения в "злоупотреблениях властей" - от фотоснимков до звукозаписей. Это был настоящий смартмоб.
Поток информации увеличивался. Назавтра поступило еще большее количество материалов. Кто-то открыл отдельный блог под тем же названием, привлекший сотни новых документальных свидетельств злоупотреблений властей. Их объем рос как снежный ком. Икснетовцы соревновались между собой на самую невероятную историю, на самый сногсшибательный фотоснимок.
В мои домашние обязанности входило докладывать за завтраком родителям, чем я занимаюсь днем. Им понравилось, что я читаю Керуака. Оказалось, для обоих "В дороге" была любимой книгой, и один экземпляр даже стоял на полке у них в комнате. Папа сходил за ней, и я полистал обтрепавшиеся на уголках страницы с заметками на полях, с подчеркнутыми строчками и целыми кусками текста. Папа явно перечитывал книгу много раз.
Мне припомнились лучшие времена, когда я и папа могли общаться больше пяти минут, не начиная орать друг на друга по поводу терроризма и прочей туфты. В общем, завтрак прошел замечательно, в разговорах о сюжетной линии романа и описанных в нем головокружительных приключениях.
Зато на следующее утро весь завтрак родители, не отрываясь, слушали радио:
"Злоупотребления властей" - новейшая акция печально известного икснета, теперь разнесшая славу о нем и за пределы Сан-Франциско по всему миру. Пользователи икснета развернули против департамента национальной безопасности агитационную кампанию "ЗВ", названную так по первым буквам скандального блога, фиксируя и публикуя все промахи и эксцессы, допущенные в ходе реализации антитеррористических мероприятий. Боевым кличем этой кампании стал популярный видеоклип, на котором зафиксирована расправа сотрудников ДНБ над генерал-полковником в отставке Клодом Гейстом прямо под окнами муниципалитета. Сам Гейст воздержался от комментариев по поводу инцидента, однако резкая реакция возмущенных юных граждан, испытавших на себе жесткие действия полиции, не заставила себя долго ждать.
Особенно примечательно, что это молодежное движение привлекает к себе глобальное внимание. Кадры из видеоклипа с участием генерала Гейста опубликованы на первых полосах газет Кореи, Великобритании, Германии, Египта и Японии, а телевизионные компании всего мира продемонстрировали его в своих главных информационных выпусках. Новость приобрела сенсационный характер вчера вечером, когда Национальная вечерняя программа новостей Би-би-си вышла в эфир со специальным репортажем, объявив, что ни одно американское информагентство или телекомпания ни словом не обмолвились об инциденте в Сан-Франциско. Комментаторы на веб-сайте Би-би-си отметили, что этот репортаж отсутствовал в новостях американской версии вещания Би-би-си".
По радио также передали несколько коротких интервью британских защитников свободы печати, юного члена шведской Партии Пиратов, осмеявшего коррумпированную американскую прессу, и бывшего сотрудника американского информационного телеканала, отошедшего отдел и поселившегося в Токио. В заключительном блоке прозвучал комментарий, подготовленный Аль-Джазирой, в котором проводилась историческая параллель между прессой США и государственными средствами массовой информации Сирии.
Мне все время мерещилось, что родители осуждающе уставились на меня, догадываясь о моей причастности к "злоупотреблениям властей". Но когда я отнес свою тарелку в мойку и обернулся, они смотрели друг на друга.
Папа с таким напряжением сжимал пальцами чашку, что кофе едва не выплескивался. Мама с тревогой созерцала это зрелище.
- Они хотят дискредитировать нас, - произнес папа. - Они пытаются саботировать усилия по обеспечению нашей безопасности.
Мама заметила, что я раскрыл рот, и предостерегающе покачала головой. Я прикусил язык, поднялся к себе в комнату и взялся за чтение Керуака. Но как только услышал, что входная дверь хлопнула во второй раз, тут же запустил программу чата.
> Привет М1кЗу. Меня зовут Колин Браун. Я работаю продюсером информационной программы "Нэшнл" в телекомпании "Канадиан Бродкастинг Корпорейшн". Мы делаем репортаж об икснете и командировали в Сан-Франииско нашего корреспондента за сбором материала. Не согласитесь ли вы дать нам интервью о деятельности и планах вашей группы?
Я обалдело уставился на экран, постигая смысл прочитанного. Они хотят взять интервью у меня о "моей группе"? У них что - крыша съехала?
> Спасибо, не получится. Я твердый сторонник невмешательства в личную жизнь. И нет никакой "моей группы". А за репортаж спасибо.
Через минуту поступило новое сообщение.
> Мы замаскируем вашу внешность и обеспечим полную анонимность. Как вы понимаете, департамент национальной безопасности будет только рад довести до зрителей свою точку зрения. Мы заинтересованы выслушать и другую сторону.
Я сохранил текст сообщения. Вообще-то этот Браун прав, но надо быть полным идиотом, чтобы согласиться на его предложение. Он и сам наверняка работает на ДНБ.
Я опять взялся за Керуака. И снова пришло сообщение с просьбой об интервью - только от местной радиостанции KQED. Потом мне предложили то же самое бразильская радиостанция, Австралийская радиовещательная корпорация, а также телерадиокомпания "Немецкая волна". Целый день поступали заявки на интервью, и всякий раз я вежливо отказывался.
Они так и не дали мне толком почитать Керуака.
- Проведи пресс-конференцию, - сказала Энджи, когда я рассказал ей обо всем, сидя вечером за столиком в кафешке по соседству с ее домом. Мне вовсе не хотелось встречать ее после школы, чтобы потом торчать вместе с Ван в одном автобусе.
- Что? Я еще в своем уме.
- А ты воспользуйся "Пиратами". Просто выбери торговый пост, где запрещены "ГПГ", и назначь время. А сам можешь зарегистрироваться хоть прямо отсюда.
"ГПГ" означает поединок "геймер против геймера". В "Пиратах" предусмотрены участки нейтральной территории, где запрещены бои и на которые можно виртуально привести толпу неискушенных в игре репортеров, не опасаясь, что геймеры "зарубят" их посреди пресс-конференции.
- Я понятия не имею, как проводить пресс-конференцию.
- Поищи в "Гугле". Наверняка кто-нибудь написал инструкцию по успешной организации пресс-конференций. И вообще, если даже президент США с ними справляется, то ты и подавно. Глядя на него, можно подумать, что он не умеет завязывать шнурки на собственных ботинках.
Мы заказали еще кофе.
- Ты очень умная девчонка, - выдал я типа комплимента Энджи.
- И очень красивая, - добавила она.
- Ага, - согласился я.
Глава 15
Я разместил на своем блоге объявление о предстоящей "игровой" пресс-конференции еще до того, как разослал приглашения в средства массовой информации. Понятно, что все эти писаки хотели представить меня этаким вождем, или генералом, или верховным главнокомандующим партизанской армии, и дабы этого не случилось, я решил, чтобы вокруг нас тусовались многочисленные икснетовцы и сами отвечали на вопросы журналистов.
После этого я известил по е-мейлу прессу. Ответы последовали разные, от озадаченных до восторженных. Только ведущая телеканала "Фокс" возмутилась, что у меня хватило наглости предложить ей вместе порубиться в игру ради участия в ее программе. Все остальные в целом решили, что из этого получится прикольный материал, хотя многие нуждались в технической помощи для подключения к игре.
Мне показалось удобным назначить пресс-конференцию после ужина, в восемь часов. Мама не переставала ворчать из-за того, что каждый вечер я где-то пропадаю, пока не выпытала у меня правду об Энджи. После этого она притихла и повлажневшими глазами смотрела на своего сыночка, который стал уже совсем взрослым. Ей захотелось познакомиться с "моей девушкой", и я воспользовался этим, чтобы на сегодня отпроситься "сходить с Энджи в кино" в обмен на обещание привести ее к нам завтра.
Мамы и сестры Энджи опять не было дома - обе явно не принадлежали к домоседскому типу людей. Таким образом мы с Энджи вновь остались наедине с нашими иксбоксами. Я подключил свою консоль к одному из ее "прикроватных" дисплеев, так что мы могли зарегистрироваться в игре по отдельности.
Теперь наши иксбоксы находились в боевой готовности, подключенные к "Пиратам". Я нервно шагал взад-вперед по комнате.
- Все будет хорошо, - попыталась успокоить меня Энджи и добавила, глядя на экран: - На "Пэтчай-Питс-маркете" уже собрались шестьсот геймеров!
Мы выбрали "Пэтчай-Питс" потому, что это ближайший рынок к деревенской площади, на которой начинают существование все новые игроки. Если кто-то из журналистов никогда не играл в "Пиратов" (ха-ха!), они сначала попадут именно на эту площадь. В своем обращении на блоге я попросил икснетовцев тусоваться где-то на полпути между "Пэт-чай-Питсом" и входными воротами и направлять к рынку каждого, кто похож на заблудившегося журналиста.
- У меня нет ни малейшего понятия, о чем с ними говорить!
- Просто отвечай на вопросы. А если вопрос дурацкий - не отвечай, найдется другой желающий. Все будет нормально.
- Дурдом какой-то.
- Все замечательно, Маркус! Если действительно хочешь опустить ДНБ, поставь их в идиотское положение. Поскольку набить им всем морду тебе все равно не удастся, используй свое единственное оружие - сделай из них придурков.
Я повалился на кровать, а Энджи положила мою голову себе на колени и принялась гладить рукой по волосам. В моей прежней жизни, до взрыва, я перепробовал всевозможные прически и красился в разные прикольные цвета, но после освобождения из дээнбистской тюрьмы мне стало не до этого. У меня отросла длинная, неряшливая шевелюра. Однажды я зашел в ванную, взял свою машинку для стрижки волос и укоротил их примерно до полдюйма. Прически не стало, а значит, и заботиться больше не о чем, а кроме того, с такой стрижкой можно джамить и клонировать арфиды, не привлекая особого внимания.
Энджи смотрела на меня из-за очков своими большими карими глазами. Они были влажными и очень выразительными. Этими глазами Энджи творила со мной что хотела: могла потешно вытаращить их и заставить меня смеяться, или взглянуть кротко и печально, так что жалостно щемило сердце, а то посмотрит вожделенно и томно, и у меня учащалось дыхание от желания.
Именно таким был ее взгляд в эту минуту.
Я медленно сел, придвинулся поближе, и мы обнялись. Наши губы встретились. Целовалась Энджи потрясно. Знаю, что повторяюсь, но об этом стоит напомнить. Мы с ней во время нашего целования не раз офигенно заводились, но дальше до сих пор дело почему-то не заходило.
Сегодня мне хотелось зайти далеко. Я нащупал нижний край ее футболки и потянул вверх. Энджи подняла руки над головой и чуть отклонилась назад, чтобы мне было удобнее. Я ждал, что она это сделает, - знал, что так будет, еще с той ночи в парке. Может, потому и останавливался всякий раз, понимая, что Энджи без тормозов, и немного стремался.
Но сегодня меня понесло. Напряжение последних дней, осложнения с родителями, подготовка к пресс-конференции, внезапное внимание всего света к тому, что я делаю, брожение, от которого бурлил огромный город, - все это щекотало мне нервы и заставляло кипеть мою кровь.
А Энджи такая клёвая девчонка, красивая, смешная, умная и близкая, и я все больше влюблялся в нее.
Она наклонила голову, помогая мне стащить с нее футболку, тряхнула волосами, чуть прогнувшись, заложила руки себе за спину, покопошилась там немного, и бретельки лифчика соскользнули с плеч. У меня перехватило дыхание, я на секунду замер с широко раскрытыми глазами, но тут Энджи вцепилась в мою футболку, стянула ее с меня через голову и прильнула грудью к моей голой груди.
Мы повалились на кровать, крепко прижимаясь друг к другу, и оба невольно застонали. Энджи принялась целовать мне грудь, а потом настала моя очередь, и я уже ни о чем не думал, ничего не помнил, и весь мир для меня сосредоточился в ее теле у меня под руками, губами, языком.
Но этого нам обоим уже было недостаточно. Я расстегнул пуговицу и молнию на джинсах Энджи. Она проделала то же самое с моими и, встав на колени, стянула их с меня, а свои приспустила. Я довел процедуру до конца. Еще несколько мгновений, и мы остались совершенно голые, если не считать моих носков, которые уже по ходу дела я стащил пальцами ног.
Одним неловким движением я толкнул прикроватную тумбочку, стоявшие на ней электронные часы с грохотом свалились на пол и укоризненно уставились на нас светящимся циферблатом.
- Черт! - вырвалось у меня. - Через две минуты начало! Я не мог поверить, что собирался перестать делать то, что собирался перестать делать. То есть если бы мне сейчас сказал и: "Маркус, ты конкретно в постели с женщиной в самый что ни на есть первый раз в твоей жизни, но срочно завязывай с этим, так как через две минуты прямо здесь взорвется ядерная бомба", - я бы твердо и однозначно ответил: "Да пошли вы со своей бомбой, дайте потрахаться!".
И тем не менее мы с Энджи не стали трахаться, будто нас ожидало нечто пострашнее ядерной бомбы.
Она схватила меня за голову обеими руками и присосалась к моим губам так, что я думал, сейчас отключусь. Но в итоге мы оба очухались, кое-как оделись и принялись щелкать клавишами и кнопками мыши, торопясь на "Пэтчай-Питс-маркет".
Неопытные в игре журналисты заметно отличались по тому, как неуклюже двигались их персонажи, пьяно покачиваясь и подскакивая, будто в невесомости. Случайно нажатая неверная кнопка заставляла их частично или полностью расставаться со своим инвентарем, обниматься с незнакомцами либо давать им пинка.
Икснетовцев тоже можно было легко опознать. Мы все играли в "Пиратов", когда выпадал свободный час (или не хотелось делать уроки), и потому наши продвинутые персонажи были обвешаны оружием, способным размазать по стенке любого врага, а из заплечных мешков у них торчал разнообразный инвентарь.
Когда появился мой персонаж, на экране высветилось системное сообщение: НА ТЕРРИТОРИЮ "ПЭТЧАЙ-ПИТСА" ПРИБЫЛ М1К3У - ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ, МОРЯК! ЗА ХОРОШИЙ ПОДЗАВОД В ОБИДЕ НЕ ОСТАНЕШЬСЯ. Все геймеры на экране замерли, а потом столпились вокруг меня. Градом посыпались строчки текста. Я подумал, не включить ли голосовой чат, и уже потянулся за наушниками, но вовремя сообразил, что при таком количестве желающих, "эфир" превратится в кашу. Воспринимать текст гораздо проще, а кроме того, журналисты не смогут исказить мои слова (хе-хе!).
Мы с Энджи заранее обследовали рынок и присмотрели штабель из ящиков с солониной, с которого удобно выступать, так что все меня видели. Очень здорово, что со мной была Энджи, и мы могли подзаводить друг друга.
> Всем добрый вечер и спасибо, что приняли мое приглашение. Меня зовут М1к3у, и я никакой не вождь. Среди нас много икснетовцев, которым есть что сказать по поводу нашей встречи не меньше моего. Я пользуюсь икснетом потому, что верю в свободу и Конституцию Соединенных Штатов Америки. Я пользуюсь икснетом потому, что ДНБ установил в нашем городе полицейский режим и держит нас всех за террористов. Я пользуюсь икснетом, поскольку считаю, что нельзя защитить свободу, разорвав на мелкие кусочки Билль о правах. Мне преподавали Конституцию в калифорнийской школе и научили любить нашу страну за ее свободу. Если у меня и есть какая-то философия, то вот она:
> Правительство осуществляет свою власть с согласия тех, кем оно управляет. Если форма правления становится гибельной для цели самого своего существования, народ имеет право изменить или отменить ее, учредить новое правительство, основанное на этих принципах, и установить власть в такой форме, какая, по его мнению, лучше обеспечит его безопасность и благоденствие.
> Я не автор, но сторонник этих слов. ДНБ правит без моего согласия.
> Спасибо.
Я написал это накануне вечером, перебрасываясь черновиком туда-обратно по е-мейлу с Энджи. Отправить текст заняло одно мгновение, еще несколько секунд ушло на то, чтобы его прочитали все присутствующие в "Пэтчай-Питсе". Многочисленные икснетовцы, потрясая саблями, приветствовали мое послание дружным пиратским "ура!", от которого любимые попугаи с пронзительными криками сорвались в воздух с плеч хозяев.
Журналисты еще некоторое время переваривали суть сказанного. Строчки бежали по окну чата так быстро, что я едва успевал их читать. Многие повторяли самые популярные лозунги икснетовской блогосферы, типа: "Даешь!", "Люби Америку или вали отсюда!", "ДНБ, отправляйся домой!", "Америка, вон из Сан-Франциско!" - и тому подобное.
> M1k3y, это Прайя Раджниш из Би-би-си. Вы утверждаете, что не стоите во главе движения. Значит, движение все-таки существует? Этим движением является икснет?
Посыпались ответы. Кто-то из икснетовцев говорил, что нет никакого движения. Многие считали, что есть, и давали ему разные названия: "икснет", "братишки", "сестренки", но лично мне больше всего по душе пришлось "Соединенные Штаты Америки".
В общем, народ подошел к делу творчески. Пока он творил, я думал над тем, что могу сказать от своего имени. А когда придумал, написал:
> Пожалуй, это и есть ответ на ваш вопрос, не так ли? Наверно, движение (или движения) существует, и можете называть его икснетом или как-то иначе.
> М1к3у, я Даг Кристенсен из "Вашингтон Интернет дейли". Что, по вашему мнению, должен предпринять АНБ для зашиты Сан-Франциско от нового нападения, если нынешние меры не являются эффективными?
Снова поток соображений. Многие заявили, что за терактами стоит правительство. Другие заметили, что правительство прекрасно знает, как надо бороться с терроризмом, только не желает этого делать, поскольку президентов, ведущих войну, как правило, переизбирают на второй срок.
> Я не знаю…
ответил я наконец.
> Я действительно не знаю, хотя много раз задавал себе такой же вопрос, потому что не хочу, чтобы меня взрывали и не хочу, чтобы взрывали мой город. Впрочем, вот что пришло мне в голову: если в обязанности сотрудников АНБ входит обеспечение нашей безопасности, то они с этим не справляются. Все, что они делали до сих пор, никоим образом не помешает взорвать мост еще раз. Следить за всеми нашими передвижениями по городу? Лишить нас свободы? Раздувать всеобщую подозрительность и вражду? Навесить ярлык предателей на инакомыслящих? Цель террористов - вселить в нас страх. В меня вселяет страх АНБ.
> У меня нет возможности повлиять на террористов в том, что они намерены со мной сделать. Но если мы живем в свободной стране, то я по меньшей мере имею право во всеуслышание заявить о том, что делают со мной копы. И я должен иметь возможность не позволять им терроризировать меня.
> Знаю, что плохо ответил на ваш вопрос. Мне очень жаль.