Но истинным мотивом убийства, по мнению матери, стала не зависть, а ревность. Якобы этот Н. полгода назад серьезно влюбился. Девушка ответила взаимностью, они стали встречаться, на работе он поговаривал о том, что хочет сделать ей предложение. Но черт дернул его пригласить девушку на корпоративную вечеринку. Он со всеми её знакомил и представлял как свою невесту. Непонятно, что на этой вечеринке произошло, но после того вечера девушка начала названивать погибшему.
Она его просто преследовала! – сокрушалась женщина, – Я до этого и не видела никогда, чтобы девка так вешалась на парня. Звонила ему, письма писала, как бы случайно встречала его, когда он возвращался с работы. Однажды даже прислала ему сборник стихов с засушенным цветком между страницами. Хотя он цветов терпеть не мог… Да и стихов тоже…
А дальше… А дальше и так всё ясно, по-моему. Обо всей этой маниакальной любви узнал Н. и кольца, которые он уже успел заказать у ювелира, оказались не нужны. Другой бы порадовался экономии, а этот совсем озверел от ревности и злости. Разве не убивают из ревности?! Убивают, и мать была уверена, что ее сына убили именно из-за нее.
– А я-то, дура, так гордилась его успехами… Лучше бы он совсем бросил институт, только был бы жив!
Я думаю, карьера следователя не зря была предсказана мне звездами. У меня есть особое чутьё, интуиция. Я всегда знаю, когда дело стоящее, а когда – дрянь, и сколько не бейся никакого преступника не поймаешь. Какое дело мне удастся раскрыть, а какое – нет.
Женщина оставила заявление и ушла, а я сидел и отчего-то был уверен, что это дело – из первой категории. Естественно, история, которую она мне рассказала, казалась мне абсолютно надуманной, что и неудивительно – разве убитая горем мать может быть объективна? И всё-таки что-то подсказывало мне, что все там не так просто и ее материнское чутье правильно ей подсказывает – её сын самоубийства не совершал. Погиб он по какой-то другой причине. Но по какой? Наверное, матери очень важно было знать, что самоубийства не было. Чтобы этот факт был доказан. Даже не чтобы преступник был наказан. Важнее знать, что этот преступник был, а, значит, она ни в чем не виновата. Ну что же, может быть я и смогу помочь ей избавиться от призрака вины.
Из дневника Андрея. 23 января
Помню, когда я проходил череду собеседований в самых разных компаниях, я каждый день переживал одно и тоже чувство. Первый раз оно возникло у меня ещё тогда, когда я не знал, что меня не возьмут на работу. Меня пригласили в крупную, жирующую корпорацию, в самый главный офис. Он охранялся так, словно внутри сидят особо опасные преступники. В маленьком холле через двойное стекло меня недоверчиво осматривал охранник, опасаясь, видимо, что я пришел организовать побег из вверенной ему тюрьмы. Дорогу дальше, вглубь здания преграждали три круглых, прозрачных портала. Полукруглая дверь открылась и снова закрылась за моей спиной. Целую минуту я стоял внутри закрытого прозрачного столба, и я не знаю, что со мной происходило в этот момент. Может быть, меня дезинфицировали невидимые лучи, как перед высадкой на чужую планету? Всё это было так похоже на фильмы про будущее, которые я смотрел ребенком, на книги, которые я читал. И я впервые подумал тогда: как же так? Вот оно будущее, о котором мечтали фантасты, которое подстегивали футурологи. Вот оно, наступило. Но почему же оно так не похоже на то, что они описывали? Они грезили, что над городами будут сновать летающие трамваи, что новые компьютеры позволят людям понимать друг друга без слов, обмениваясь мыслями, сделают их ближе. Что технологии будущего позволят построить прекрасные здания, навесные сады, фонтаны на крышах, смотровые площадки, зависшие прямо в воздухе. Города будут прекрасны, люди свободны. Роботы возьмут на себя черную, тяжелую работу. И вслед за писателями-фантастами, вслед за художниками и мечтателями, обычные люди с надеждой вглядывались в свои допотопные компьютеры, ожидая от них помощи. И они тоже грезили, доверялись выдумкам фантастов, смотрели на звезды (ведь всегда кажется, что будущее, как первый весенний дождь, спускается откуда-то с неба) и видели сияющие города и своих улыбающихся внуков, мчащихся не на пластмассовой лошадке, а на крылатом такси, которое стало повседневным и доступным. И вот я стоял в круглом прозрачном портале, потом шел бесконечными коридорами и лестницами, нашпигованными видеокамерами, и понимал, что что-то случилось, и вместо нашего будущего, наступило чужое. Что будущее нам подменили. Что новые технологии, вместо того, чтобы сблизить людей, разделили их двойными пуленепробиваемыми стеклами, бесконечными кордонами и раздвижными дверьми. Что на месте города надежд, мечтаний и фантастических снов, выросли уродливые небоскребы, своими ломаными стеклянными линиями отпугивающие даже птиц. Что роботы и компьютеры не облегчили людям жизнь. Что летающие трамвайчики не появились, потому что больше никто не поднимает голову к небу, все наоборот, всматриваются вглубь Земли, пытаясь разглядеть, где ещё можно зачерпнуть нефти, где ещё пробурить скважину. О таком ли будущем мечтали наши бабушки и дедушки, папы и мамы? И что бы сказали фантасты и футурологи прошлого, увидев, что наш мир стал издевательской пародией на выдуманные ими миры? И что же случилось с нашим миром? Уж не инопланетяне ли украли наше настоящее будущее и подсунули нам свое?
Да-да, иногда мне кажется, что всё произошло именно так. На каждом собеседовании, в каждой стеклянно-пластиковой компании, занимающей своё место на бульваре современных бизнес-магнатов, у меня в голове возникала сцена чудовищной операции, во время которой наше прекрасное будущее ампутировали, и пришили нам протез, искусственную, неполноценную руку. Или мы просто случайно съехали с рельсов, и нас занесло в параллельную вселенную? И сейчас другие люди, в чьем будущем мы оказались, по утрам выходят на улицы и, открыв от удивления и восторга рты, восклицают: вот это да! И живут в нашем прекрасном мире, не понимая, что же это такое и почему всё вышло не так, как они рассчитывали.
Или мы не достаточно сильно хотели, мало напрягали мышцы своего воображения, и нашему будущему не хватило энергии, чтобы стать таким, как планировалось? И что же делать теперь? Можно ли отыграть всё обратно?
ГЛАВА 2
На газонах лежали грязные огрызки снега, но пахло лужами, небо обмелело и солнце, как клад, обнаружившийся на его дне, засияло вовсю. Федор возвращался домой из университета и млел от восторга. Сегодня совсем не Солнце, нет, сегодня он был звезда! Он! Как на него смотрели однокурсники! Ещё бы… Ведь он их всех сделал! "Танит Групп" – это самая, обратите внимание – самая крупная "резиновая" корпорация в мире. И они выбрали его! Разве не прекрасно? Теперь он младший менеджер отдела по работе с клиентами. Но это только первая ступень, как они объяснили. Через год младший менеджер автоматически становится просто менеджером (конечно, при условии, что он оправдывает надежды), а потом, если показатели его работы высоки, он становится старшим менеджером. И так далее и так далее. В такой компании, как "Танит Групп" по карьерной лестнице можно забраться ох как высоко! Это прямо лестница в небо. Но попасть на эту лестницу не так просто. Но он, – ура!, – уже стоит на первой ступеньке.
Это было чуть меньше двух лет назад, Федор тогда учился на четвертом курсе на факультете социологии. Каждую весну в университет приходили представители разных компаний и подбирали себе сотрудников. Они сидели на семинарах, беседовали с преподавателями, потом изучали личные дела интересных студентов. Затем проводили собеседования. С детектором лжи, конечно же. Задавали вразнобой самые неожиданные вопросы – и по учебе, и о семье, и про характер, и про личные предпочтения. Могли, например, после сложной математической задачи спросить, какой компот больше любишь, малиновый или вишневый? Потом они ещё недолго совещались и, наконец, в аудиториях на сенсорных досках высвечивались результаты.
И, прежде чем студенты успевали друг друга поздравить, на доске-экране появлялся ректор и во всю улыбаясь, толкал длинную речь, полную общих фраз о том, как он рад, что студенты его университета оказались достойны работать в таких серьёзных компаниях и о том, какое блестящее будущее их всех ждет. Тем, кого не взяли, конечно же предлагалось не отчаиваться, подтягивать учебу и пытать счастье на следующий год. Или не бояться и искать работу "диким" способом. То есть всюду рассылать свои характеристики и итоговые баллы, которые подсчитывались в конце года по результатам учёбы. Но каждый в аудитории понимал, что "диким" способом в хорошую компанию устроиться невозможно, так можно попасть разве что в какую-нибудь маленькую, балансирующую на грани разорения, конторку с тесным офисом на окраине города и мизерной зарплатой. Такие компании на всем экономили. Иногда они устраивали офисы в подвалах без окон или в полуразрушенных домах, где с потолка капало, а сквозь щели прорастали сорняки. Часто покупали подержанное оборудование, которое тут же ломалось, приходил крикливый начальник и поносил подчиненных за то, что у них руки-крюки, что ради них компания несет колоссальные убытки – ведь каждый месяц им платят зарплату и что же вместо благодарности? Они портят совершенно новую технику! Что ж, мы не жадины, мы не будем вычитать из ваших жалований полную стоимость этого дорогостоящего оборудования… Приходилось терпеть, ведь другую работу ещё попробуй найди, да и с чего это там будет лучше? Некоторые компании заставляли сотрудников работать в три смены, чтобы арендовать помещение втрое меньшей площади, а когда устраивали корпоративы, то предлагали работникам приносить еду из дома, как на советских утренниках…
Мега корпорации властвовали всюду, как гигантские сосновые деревья, под которыми не может прорасти ни одна маленькая травинка. Поэтому, когда Федора взяли в "Танит Групп" он обрадовался неимоверно.
Федор был из маленького южного городка, где его семья жила в просевшем частном домике, обложенным понизу зеленым кафелем. На подоконниках росли бегонии и рассада, обрамленные белыми тюлевыми занавесками. Весной рассаду высаживали на четырех сотках, зажатых с обеих сторон соседями так, что они больше были похоже не на огород, а на коридор, упирающийся в невысокую изгородь, но вазоны с землей с подоконников не убирали, и скоро в них вырастали тощие сорняки. Соседи, которые словно бы договорились раздавить участок семьи Федора вместе с его обитателями, возводили высокие внутренние заборы, каждый раз стремясь оттяпать хоть пару сантиметров чужой земли, сажали вдоль межи непроницаемые колонны деревьев, загораживающих солнце. Давление было настолько осязаемым, что огурцы в Федином огороде вырастали сплющенными с двух сторон, а редиска, вместо того чтобы округлиться, вытягивалась в длину. Возможно, именно необходимость постоянно бороться с давлением, развила у Федора резиновое терпение и жесткую внутреннюю дисциплину, которые пригодились ему в будущем на "резиновой" корпорации…
Федор был третьим ребёнком в семье, и когда пришла его очередь родиться, у родителей уже закончились все влажные поцелуи в лоб и в макушку и остались только сухость и ворчливость. Они воспитали в нём привычку строго соблюдать правила и безоговорочно выполнять распоряжения старших, а также восхищаться рукой дающей, во всяком случае, Федор выражал искреннее восхищение, как безупречной жизнью родителей, так и многими своими школьными наставниками.
Возвращаясь из школы по разбитым грязным тротуарам своего города, Федор только и делал, что представлял себя "белым воротничком", успешным клерком в стерильном, стеклянном офисе, какие показывали в кино, с телефоном в одной руке и бумажной кипой в другой. Их город был настолько мал, что крупные корпорации даже филиалов в три стула здесь не держали. Поэтому, намечтавшись об офисном кресле до неприятного, тоскливого опустошения, Федор начал строить планы своего триумфального восхождения на почетные этажи столичных офисных небоскребов.
Он, и без того лучший в классе, удвоил свои усилия. Он нашел видео-курс медитативной дыхательной гимнастики, модной среди московских менеджеров, и теперь каждое утро ни свет ни заря пыхтел, вызывая ругань старшего брата с которым у них была одна комната на двоих.
Он читал книги по самосовершенствованию и развитию личности, культивировал в себе позитивный взгляд на мир и абсолютно не интересовался девочками, за что в классе его объявили голубым и он получил слащаво-издевательскую кличку Гейчик. Ему повезло, что он имел приятную, чуть женственную внешность, серые глаза и пухлую нижнюю губу, а иначе звали бы его просто педерастом…
Странным образом из школы кличка перекочевала в московский университет, куда Федор прошел по результатам выпускных тестов. Здесь, оказавшись в компании "московских штучек", которые и подготовлены были лучше и могли позволить себе нанять любых репетиторов по любым предметам, Федор похудел от усердия.
Обманываясь его кличкой, с ним безуспешно заигрывали гейчики не по прозванию, а по призванию. Так у него появился приятель, с которым, пока он пытался добиться успеха у Федора по сексуальной части, они успели подружиться. Приятеля звали Валерой и он, также как и Федор, приехал из глубинки полный амбициозных планов. А что до девушек, то Федора они очень даже будоражили и возбуждали. Но он так загружал себя занятиями, что на отношения у него не хватало ни сил, ни времени. И Федор терпеливо ждал того момента, когда закончит институт, получит работу и времени у него поприбавится. Вот тогда-то, успешный и привлекательный, он докажет всем, что и по части женщин он не промах…
***
– То есть теперь ты важная штучка?
– Ну, вроде того. Во всяком случае, на меня в офисе все так смотрят… Как будто я кинозвезда. Особенно бабы. Если бы не моё воздержание, я бы, наверное, любую мог завалить прямо в кабинете!
– Эй-эй-эй! Что за грязные мысли? Тебе ж нельзя!
– Это не у меня грязные мысли, а у наших "резиновых" курочек.
– О! Резиновые курочки! Ты, я смотрю, тот ещё извращенец!
Федор и Валера сидели на Фединой съёмной квартире.
– Мне кажется, ты должен потребовать, чтобы всем вашим выдали очки и обязали носить. И одни для меня заодно.
– Темные? Думаешь, скоро от меня начнет исходить ослепительное сияние?
Валера захохотал.
– Да нет же! Ты лопнешь от самомнения, и все морды им забрызгаешь!
Федор устало улыбнулся в ответ.
– Мне некогда будет раздуваться. Мне составили такое расписание, что с завтрашнего дня до самой церемонии – ни одного просвета! С утра до вечера, домой – только спать!
– Зато потом…
– Да…
– Покажи расписание?
Федор полез в сумку.
– Но очки всё-таки требуй. Ведь они могут тебя замарать своими похотливыми и завистливыми взглядами, подумай. Всего тебя обпачкают, а потом скажут, что ты сам виноват. Нужны специальные очки, которые работают как энергетические фильтры. Отфильтровывают аморальные мысли. Чтобы на тебя ничего не попало, никаких темных энергий.
Федор достал юником и теперь искал в нём расписание.
– Взять хотя бы меня. Я на тебя смотрю и мысленно тебя раздеваю, раздеваю, ширинку тебе расстегиваю…
– Да пошел ты! На, смотри лучше на расписание… – Федор протянул телефон.
– Тренинг "Управление мыслями"… Медитации… Танец мандала… История корпорации… Развивающая йога… Энергетика питания… Чакровое дыхание… Фитнес… А зачем тебе фитнес? Чтобы ты хорошо смотрелся, когда будешь идти к алтарю?
– Я должен быть хорош во всех отношениях. Не смотреться, а быть.
– Аааа… Чистка энергетических каналов… Тренинг "Позитивное мышление"… Медитативно-дыхательная гимнастика… Тренинг "Интенсивное духовное развитие"… Медитации… Опять фитнес… Да уж… Я бы точно рехнулся…
– Там многие тренинги были и раньше. Просто раньше они были раз в неделю, а теперь – каждый день.
– Хочешь сказать, что когда меня загребут в какую-нибудь корпорацию, я тоже должен буду ходить на все эти тренинги и медитации?
– Ну да. Их сейчас везде проводят.
– И обязательно ходить?
– Ну я ж не знаю, как у вас будет. У нас никого ходить не заставляют. Но если не ходишь, то долго не проработаешь.
– Не люблю тренинги.
– Не любишь?! Да ладно! Когда-то это все было за деньги. За большие деньги, между прочим. А теперь если у тебя приличная работа ты получаешь это все за просто так. Это же круто, когда имеешь возможность бесплатно совершенствоваться!
– Круто, когда ты имеешь мужика…
– Да прекрати ты, придурок!
– Тебе нельзя сквернословить, не забывайся!
– Иди ты!
– Да, да, да! – Валера, кривляясь, начал вытаскивать ремень из брюк, – Оскорбляй меня! Давай-давай, мой сладкий! Прояви агрессию! На, исхлещи меня! – он протянул ремень Федору, – Ты же сам говорил, что они читают ваши мысли! Они узнают, какой ты грязный и вышвырнут тебя! И тебе останется только поступить ко мне в содержанки… – Он принялся хохотать.
– Ты сегодня какой-то шальной…
– Я всегда такой. Это просто ты раньше не замечал. А теперь отчистился духовно, глядь! – а в мире и ещё люди есть, помимо тебя… Вот я, например.
Федор и вправду пристально посмотрел на Валеру. Тот сидел на диване, закинув ногу за ногу, и играл тапком. Он был небольшого роста, телосложение имел цыплячье, зато голову – непропорционально большую, с тонкими и слишком длинно прорезанными губами, с бледно-карими невыразительными глазками. На лбу у него уже сейчас начали намечаться залысины, которые он прикрывал беспомощной редкой челкой.
– Слушай, я понял! Ты просто мне завидуешь!
– Чему же тут завидовать, дурочка? Медитациям нон-стоп?
– Ты завидуешь, потому что ты пока никто, а у меня всё на мази. Ещё чуть-чуть и… Сразу после двадцать четвертого меня, скорее всего, уже назначат старшим менеджером. А ты всё учишься. И мужики на тебя не клюют.
В тот момент, когда Федор произносил последнее слово своего обличительного монолога, он вдруг понял, что перегнул палку и пожалел, что начал. Сейчас Валера обидится и уйдет. А как же его, Федора, духовное очищение? Прибавит ли ему баллов такое поведение? Он уже собрался извиняться, но Валера отреагировал неожиданно спокойно.
– Насчет мужиков ты сильно заблуждаешься. Для того, чтобы произвести впечатление, не обязательно быть смазливчиком.
– Я что-то не то сморозил. Ты извини.
– Так мысли-то читают?
– Какие мысли?
– Откуда я знаю? Про резиновых курочек, например… Ваши психологи.
– Ты не понимаешь! Это просто часть занятий. Неотъемлемая часть. Чтобы понять, как со мной работать, нужно разобраться, как я мыслю. Можно, конечно, тесты, но это долго и не так эффективно. Проще подключить меня к компьютеру. А потом бывает много скрытых негативных мыслей, которые и сам не замечаешь. Без компьютера их просто нельзя выловить.
– А если вдруг при чтении мыслей выяснится, что ты маньяк?
– Ну, значит, ты и есть маньяк, ведь не чтение мыслей тебя таким сделало.
– Нет, но до этого ты был ментальным маньяком, а после – стал настоящим. Потому что все узнали, что ты маньяк. И стали к тебе как к маньяку относиться.
– Слушай, ну где ты видел каких-то там ментальных… – начал Федор, но Валера его перебил.