- Было бы бабло… - изваял Костик нечаянную скороговорку и повеселел окончательно. Обещанная Мурыгиным выпивка на природе приближалась с каждым шагом.
Впереди у штакетника приткнулись несколько частных машин и одна полицейская. С надписью "милиция". Что-то происходило на том участке, где вздымало ржавый флюгер над круглой башенкой самодельное зданьице с претензией на романский стиль. Вроде бы перед домом толпились. Входили, выходили. Очевидно, Тимофей Григорьевич Тарах, быть-мыть, решил провести общее собрание. Очень своевременно. Гляди-ка, полицию вызвал. А может, сама приехала.
- Чёрт! - сказал Мурыгин. - Наверняка ведь и Раиска там… Давай-ка обойдём.
Никем не окликнутые, они обогнули уцелевшие участки с тыла и очутились на краю овражка. Никакого джипа на дне его, понятно, уже не наблюдалось.
- Гляди-ка! И мусор выгребли…
Действительно, земляная рытвина, испокон веков используемая дачниками в качестве свалки, была идеально чиста.
- Чтобы два раза вниз не слезать, - изронил Костик.
Мурыгин покачал головой.
Пожалуй, долго маячить на виду не стоило. Друзья направились прямиком к мурыгинскому участку и через каких-нибудь полсотни шагов обнаружили, что заблудились. Как на кладбище.
- Вроде тут… - бормотал Мурыгин. - Вишня вроде наша…
- Хорош плутать! - сказал Костик. - Ваша, не ваша… Говоришь, здесь правда был посёлок? Не врёшь?
- Да.
- А здесь фундамент?
- Ну…
- Лопатку дай.
Мурыгин извлёк из сумки складной совок в камуфлированном чехле величиной с ладонь. Костик собрал инструмент, вонзил разок в грунт - и дальше копать раздумал.
- М-да… - молвил он, возвращая лопатку. - Интересно… Я смотрю, кусты-деревья остались… А что ещё пропало? Кроме домов, конечно.
- Заборы, сараи… Скамейки… А! Скважины ещё были. Скважин нет…
- Артефакты, - подвёл итог Костик.
* * *
Собрание, судя по всему, затягивалось. Друзья успели хорошо побродить по пустырю, а на краю овражка так ещё никто и не показался. Наконец Мурыгин опознал своё бывшее владение - по низкому широкому пню, что остался от огромного тополя, убитого и спиленного пару лет назад с небескорыстного согласия лесника.
На пне и расположились.
- Ну… Что скажешь?
Костик Стоеростин принял из рук друга крохотную стопку - и, как ни странно, задумался.
- Слушай, - сказал он. - А откуда взялся этот ваш посёлок? Здесь же вроде лесная зона была…
- Так это ещё при тоталитарном режиме, - недовольно напомнил Мурыгин. - Деревьев не руби, костров не разводи… А в девяностые кто-то самый смелый взял да и застолбил себе участок. Ну и пошло-поехало…
Костик машинально чокнулся, выпил, закусил - и задумался вновь.
- Может, зелёные шкодят? - прикинул он.
- Какие зелёные? - вспылил Мурыгин. - Что они могут, зелёные? С плакатами бегать?.. Они вон давно к правящей партии примкнули, зелёные твои!
- То есть ты всё-таки настаиваешь, что случилось чудо?
Мурыгин поперхнулся.
- Н-ну… чудо… - осторожно прокашливаясь, выговорил он. - Чудо, согласись… сильно сказано… Если чудо, сюда бы архиерей приехал… а не ментовка… Или ты имеешь в виду чудо природы?
- Это не я имею в виду - это ты имеешь в виду, - сварливо уточнил Костик. - И природа, дружок, на мелочи не разменивается. Если уж шандарахнет, то в глобальном масштабе. А здесь триста метров: от овражка до рощи… Делянка.
Последнее слово почему-то поразило обоих. Хм… Делянка.
Хотели оглядеться, но тут случилось нечто странное. Как будто огромный язык нежно и шершаво лизнул спину Мурыгину. Сверху вниз. Сквозь одежду. От неожиданности Сергей Арсентьевич чуть было стопку не выронил.
- Что с тобой? - не понял Костик. А мгновение спустя сам резко выпрямил позвоночник, вытаращил глаза. Надо полагать, и его лизнуло.
Окрестность по-прежнему была безлюдна. Нигде никого. Над пригретой солнышком землёй дрожал мартовский воздух. Поначалу обоим померещилось, будто над соседним бугорком дрожание меж древесными стволами сгустилось, обрело едва уловимый золотистый оттенок, но лишь на секунду.
- Пошли отсюда, - сипло сказал Мурыгин. - Что-то мне здесь разонравилось…
Костик посмотрел на вскрытую банку консервов.
- В руках понесёшь, - бросил Мурыгин. - Или лучше кошкам оставь, в городе другую купим…
Костик стремительно приходил в себя. Испитую физию перекосило шалой улыбкой.
- Что это было-то? - окончательно опомнившись, спросил он и пошевелил плечами, словно пытаясь оживить ощущение.
- Вставай пошли, говорю! - Мурыгин вскочил.
- Не пойду… - ухмыльнулся Костик. - Интересно даже… Да хорош дёргаться, Серый! Вон и собрание ваше кончилось - люди идут…
Действительно, на краю овражка обозначились первые дачники. Их появление малость успокоило Мурыгина. Если накроет чем-нибудь аномальным, то всех сразу. Поколебавшись, снова присел на край пня, относительно твёрдой рукой наполнил стопки.
Странно. Вроде приняли всего по двадцать капель, а такое впечатление, что захмелели. Нахлынула беззаботность.
- Знаешь, на что это похоже? - внезапно сказал Костик. - Сидит кошка, на солнце греется. А ты наклонился и погладил мимоходом, а?
- Ты про… - Мурыгин не договорил и тоже пошевелил плечами. - И что из этого следует?
- А из этого следует, друг ты мой единственный, - с загадочным алкоголическим мерцанием в глазах промолвил Костик, - что кому-то мы здесь с тобой симпатичны…
- Как-то странно даже слышать от Константина Стоеростина, - язвительно отвечал ему Мурыгин, - столь скороспелые суждения… Давай-ка лучше выпьем.
Они выпили.
- Вот полюбуйтесь! - послышался невдалеке исполненный страдания женский голос.
Сотрапезники обернулись. В десятке шагов от них стояла Раиса Леонидовна Мурыгина - олицетворённая беззащитность. Обиженно сложенные губёшки, пухлые щёчки, растерянно распахнутые глаза. И, будьте уверены, с тем же несчастным, чтобы не сказать, жертвенным видом оберёт, пустит по миру и останется во всём перед собой права.
Самое печальное, что Раису Леонидовну сопровождал господин полицейский. Лицо его, правда, служебным рвением не дышало, напротив, читалось на нём откровенное нежелание задерживать посреди чиста поля двух алкашей и везти их за тридевять земель в тридесятый участок.
- Так, - хмуро известил он. - Минута на сборы - и бегом отсюда. Здесь частная территория.
- То есть как бегом? - ахнула владелица. - И всё?
Интересно, чего бы ей хотелось в идеале? Расстрела на месте?
- Без вопросов, командир! - истово заверил Мурыгин, спешно завинчивая бутылку. - Частная - значит, частная. Уходим по-быстрому…
Уложившись в полминуты, он застегнул сумку. Из сервировки на обширном пне осталась лишь свежевскрытая консервная банка. Для кошек.
- Лейтенант… - прозвучало вдруг словно бы из-под земли, и все чуть не вздрогнули. Это заговорил Костик Стоеростин.
- Лейтенант… - глядя прямо в глаза, проникновенным, пробирающим до сердца голосом продолжал он. - Пора выбирать, лейтенант… С кем ты? С пролетариатом или с его угнетателями…
Мурыгин зажмурился и мысленно застонал. Ну не мог, не мог так поплыть Костик с двух малых стопок! И водка не была палёной - в минимаркете куплена!.. Видимо, сказалось отравление свежим воздухом.
- Россия гибнет, лейтенант… И если не ты, то кто?
Глаза Раисы Леонидовны сияли нежностью. Лейтенант заметно помрачнел. Кажется, хочешь не хочешь, а придётся брать.
- Как ты мог? - вопрошал невменяемый Костик. - Как ты мог, лейтенант, пойти в услужение олигархам? Ты! Сын трудового народа!..
Кое-кто из бродящих по округе дачников, заслышав исполненный правоты голос, встрепенулся и со всех ног заспешил к мурыгинскому участку. Пора было кончать комедию. Господин полицейский стиснул зубы и, подойдя к сидящему Стоеростину, крепко взял за локоть. Рывком поднял на ноги.
- Так, да? - сказал тот. - Ну бери! Веди в каземат! Всех не перевешаешь!..
И загорланил, озорник:
- Орлёнок, орлёнок, взлети выше солнца…
Как он при таких его проделках и закидонах ухитрился остаться живым в течение последних двадцати лет - загадка.
Умб!..
Взрыва не было - ни вспышки, ни грохота, - а вот взрывная волна - была. Мурыгина приподняло и бросило на покатый земляной бугорок, слава богу, прогревшийся на солнышке и, стало быть, относительно мягкий.
Секунду лежал в ошеломлении, не зная, что и подумать. Привскинулся, огляделся. Стоячих на пустыре не наблюдалось - то ли их тоже сшибло, то ли сами залегли с перепугу. Изумлённая тишина длилась ещё мгновения три. Затем истошный женский визг - и все кинулись кто куда.
Мурыгин вскочил и побежал вслед за Костиком.
* * *
Они едва не проломили осиновую рощу насквозь. Не так был страшен сам катаклизм, как последовавшая за ним всеобщая паника. К счастью, сунулись в такие дебри, что волей-неволей пришлось остановиться.
- Вот это нас шуганули… - хрипло выдохнул Костик, обессиленно ухватясь за древесный ствол.
Глаза у него были очумелые, но, кажется, вполне уже трезвые.
- Идиот… - не менее хрипло отозвался Мурыгин и, согнувшись, упёрся ладонями в проседающие колени. - Ты чего на лейтёху попёр?..
- Я?.. - изумился Костик. - Ну извините!.. - Привалился к стволу спиной и с блаженством на физии ополз наземь. - Слушай… Но как он нас, а?..
- Кто "он"?..
- Ну, этот… чья теперь делянка…
Мурыгин даже задыхаться перестал.
- Так… - вымолвил он, присаживаясь на корточки, поскольку прошлогодняя палая листва была ещё сильно влажной. - Та-ак… Вот, значит, как мы заговорили… А кто мне вчера голову морочил? Дело рук человеческих…
- Почему морочил? - возразил Костик, чьему обтёрханному кожаному плащу ничего уже повредить не могло: ни грязь, ни влага. - Честно исходил из информации… которую ты мне… ох-х… Ничего себе пробежка… Чего бежали, спрашивается?..
- Ты первый и побежал… - напомнил Мурыгин. - Так чья теперь делянка?
- А я знаю?.. Нашёл, кого спрашивать…
Сидеть на корточках было с непривычки очень неудобно. Сергей Арсентьич поднялся с кряхтением, поискал глазами пенёк. Пеньков поблизости не случилось.
- Самое время нервы успокоить, - подсказал Костик.
- Чем? - огрызнулся Мурыгин. - Сумку-то я там оставил!
- Там?.. - не поверил Костик.
И встал.
* * *
- Не пойду я туда! - громко возмущался Сергей Арсентьевич, следуя по пятам за направляющимся к пустырю Костиком. - Тебе что, мало было?..
Роща кончилась. Остановились.
- Ну и где ты её… - сказал Костик, всматриваясь. - А! Вон она, родимая. Лежит себе…
- Я туда не пойду, - упорствовал Мурыгин.
- Кто тебя тащит-то? - бросил Костик, не оборачиваясь, и двинулся прямиком к чернеющей вдали сумке. Мурыгин поспешил за ним. Оставаться одному не хотелось. Сначала шёл, как по минному полю, то и дело ожидая пресловутого "умб!..", потом осмелел и малость расслабился.
Лишённая строений и заборов территория напоминала теперь колхозный сад. Серые голые ветви плодовых деревьев помаленьку обретали сиреневый весенний оттенок. Зеленели бугорки. Постанывала ворона. И опять ни одного человечка. Хотя вроде за овражком что-то мелькало.
На мурыгинском пне мародёрствовали сразу три кошки (две щучьей расцветки, одна с претензией на принадлежность к сиамцам) - дожирали консервы. Завидев людей, спрыгнули и помедлили, не зная, метнуться ли прочь или же, напротив, попытаться выклянчить ещё чего-нибудь. Костик отнёс подальше недовылизанную банку и вернулся.
- Хлебушком занюхаем, - утешил он.
- Пошли, - скомандовал Мурыгин, подхватывая сумку.
- Куда? - удивился Костик. - В рощу? Там сыро… Чем тебе здесь не нравится?
- Напомнить, чем? - процедил Мурыгин.
- Ну и иди… - Костик присел на край пня. - Только бутылку оставь. У тебя ж их там две, я знаю…
Сергей Арсентьевич ругнулся - и в этот миг его снова лизнуло во всю спину. Ласково и шершаво. Обмер, выпрямился.
- Кайф… - услышал он, как сквозь подушку.
Очнувшись, посмотрел на друга. Казалось, ещё немножко - и Костик замурлычет от удовольствия.
- Тоже погладили? - шёпотом спросил Мурыгин.
- Ага… Три раза…
- Меня - один…
Замолчали, с тревогой прислушались к ощущениям. Затем недоверчиво покосились на сумку. Мысль о водке показалась обоим не то чтобы отвратительной, но как-то не манила она больше, не очаровывала. После шершавого ласкового прикосновения ничего уже не хотелось. Нет, можно было, конечно, собрать волю в кулак и выпить, но зачем? Всё равно что заполировать хороший коньяк глотком денатурата.
Кстати, незримый язык именно так и пробирал по хребту, как коньяк пробирает по горлу.
- Спрашиваешь, чего я на лейтёху попёр? - неожиданно сказал Стоеростин. - В голову ударило - вот и попёр. Не надо было мешать…
- Кому?
- Не кому, а чего! Мы ж ещё поддали тогда! - Костик хмыкнул, поёжился. - Интересно, - пробормотал он. - Кошек гладим - они то же самое чувствуют?
- Спроси… - нервно пошутил Мурыгин, кивнув на бугорок, с которого пристально наблюдали за людьми уже не шесть, а восемь алчных кошачьих глаз. Затем снова с пугающей ясностью осознал невероятность происходящего. - Костик… - взмолился Сергей Арсентьевич. - Что же это, Костик, а?..
- Пока ничего смертельного, - помолчав, отозвался тот. - Местами даже забавно…
- А этот… умб!..
- Тоже вполне вписывается… Когда у тебя на участке коты орут, дерутся, ты что делаешь?
- Н-ну… комком земли их…
- Вот! По-моему, очень похоже. Ба-бах! По своим котам, по чужим - без разбора…
- Позволь, а свои это кто?
Костик ответил не сразу - сперва озадаченно хмыкнул.
- Получается, мы…
Глава 3
Обстановкой, размерами и состоянием стен кабинет замредактора неуловимо напоминал стоеростинскую кухоньку. Всё требовало или ремонта, или замены. Да и сам Гоша Родимцев, нынешний хозяин кабинета, вёл себя так, словно с минуты на минуту ждал приказа покинуть помещение.
Помнится, лет семь назад он выглядел куда значительнее, хоть и должность у него в ту пору была менее ответственной.
- А с чего это тебя снова вдруг в журналистику потянуло? - беспокойно помаргивая, спросил Гоша. - Ты же у нас теперь вроде предприниматель…
Манера речи его тоже изменилась. Любое слово, даже самое политкорректное, произносилось негромко, невнятно и чуть в сторону, словно Родимцев опасался прослушивания. Сказал - и вроде бы ничего не говорил.
- Был… - вздохнул Мурыгин. - Теперь банкрот.
- В долгах? - сочувственно уточнил замредактора.
- Без долгов, - успокоил Мурыгин. - В нулях. Но в таких нулях, что… сам понимаешь. В пустых и круглых.
Гоша опечалился, принялся перекладывать бумаги на столе.
- Знаешь… - осторожно покряхтывая, начал он. - У нас тут сейчас такие дела творятся… Шефа - сняли, в "Вечёрке" шефа - тоже сняли…
- А ты?
- Временно исполняю обязанности…
- Чьи?
- Свои…
Мурыгин ещё раз оглядел убогий кабинет. Да. Похоже на то.
- А что стряслось-то? Кризис? Или вспышка на солнце?
- Москва… - стонуще молвил временно исполняющий собственные обязанности. - Поставили нам оттуда губернатора, а у него команда… На все посты своих людей суёт. Москва…
Наверное, с такой же неизбывной тоской звучало когда-то на Руси слово "татарва".
- Землю скупают, предприятия скупают… - беглым полушёпотом продолжал несчастный Гоша. Глаза его блуждали. - Теперь вот до прессы добрались, до культуры… Хана провинции… Журнал закрыли, издательство закрыли… В Союзе художников кабаре будет…
Мурыгин уже и сам видел, что надеяться здесь не на что. Блёклый, пугливый, как моль в шкафу, Гоша Родимцев прямо-таки норовил слиться с невзрачным интерьером. Стоило Гоше замереть и примолкнуть, начинало казаться, будто кабинет пуст. Вдруг забудут, вдруг оставят в прежнем кресле…
Судя по всему, тоже вскоре пойдёт искать работу. По городу с вещами.
- То есть в "Вечёрку" мне можно не заглядывать? - подытожил Сергей Арсентьевич.
Замредактора беспомощно развёл руки.
- Да и в "Городские ведомости" тоже… - удручённо добил он. - Чаю хочешь? Я заварю…
- Нет, спасибо. - Мурыгин встал. - О! Кстати! А что у вас пишут об "Орошенце"?
- Об "Орошенце"?
- Ну, целый дачный посёлок пропал…
- Первый раз слышу. Как пропал?
- С лица земли. Дома, заборы…
Замредактора горестно покивал.
- Москва… - безнадёжно выговорил он.
* * *
Покинув облупленный Дом печати, Мурыгин приостановился, закурил. Теплынь. Впору куртку скидывать… Стало быть, с журналистикой мы пролетели. Устроиться, что ли, в полевой тир для богатеньких? Бегущим кабаном. Зашьют в шкурку, а ты копытцами по настилу: цок-цок-цок…
Откуда ни возьмись подвернулся подросток с кипой газет, заныл, заканючил:
- Купите газетку, дяденька… Ну пожалста-а… Ну что вам стоит… Купити-и… Выручити-и…
"Бойкие выкрики мальчишек-газетчиков…" - с горькой иронией вспомнилось вдруг Мурыгину что-то давнее, читанное чуть ли не в детстве.
- Про исчезнувший посёлок есть что-нибудь? - спросил он.
Подросток недоверчиво уставился на Сергея Арсентьевича.
- Дачный посёлок! - нетерпеливо пояснил тот. - "Орошенец"!
Подросток и вовсе опешил.
- Ты газеты продаёшь или милостыню просишь? - проскрежетал Мурыгин. - Не знаешь, чем торгуешь? Хоть бы заголовки прочёл!..
Мальчонка, ошалело помигивая, секунды три смотрел на невменяемого дяденьку, потом поспешил отойти от греха подальше, сменить объект.
- Купите газетку, тётенька… Купити-и…
Гневно фыркнув, Мурыгин извлёк сотик. Нашёл номер Костика, злобно усмехнулся. Вот ведь тоже клоун! Пять лет за квартиру не плачено, а на мобилу деньги нашлись. Правда, сам никому не звонит, экономит… А может, подарил кто. Из старых, ещё не спившихся друзей.
- Слушай, Костик… Как ты смотришь на то, чтобы взять да и смотаться на природу?
- А я уже на ней, - с достоинством ответил Стоеростин.
- В посёлке?!
- Ну, не совсем в посёлке… Скажем так: у овражка…
- А! Ну я тогда сразу на автобус…