На первую охоту Порох отправился дней через семь после заселения, взяв с собой Шило (Лимон тихо попросил его об этом; Шилу надо было как-то переключиться). Они проходили недолго, вернулись с двумя толстыми кроликами. Выстрелов Лимон не слышал. Зее кроликов ловко ободрала и выпотрошила, потом они с Илли поссорились из-за того, как их готовить, потом помирились. Приготовили просто в котле, с травами и зелёной смородиной. Оказалось очень вкусно.
Мука была, но никто не знал, как печь хлеб. Поэтому делали пресные лепёшки. Они очень быстро высыхали.
Гас и Зее, как выяснилось, были двоюродными братом и сестрой, однако до сих пор общались мало: что-то их семьи между собой не поделили. Интересно, что друг на друга они совсем не походили: светло-рыжая Зее с узкой треугольной мордочкой, глазами слегка навыкате и губками в трубочку, худощавая и очень вёрткая - и Гас, темноволосый, с тяжёлым подбородком, глазами, почти не видимыми из глазниц, густобровый, тяжёлый, широкоплечий, сильный - почти как Порох, - но, в отличие от размашистого Пороха, медленный и осторожный - как будто его растили в тесной комнате среди хрустальных ваз и ломких падающих статуй (почему такая картина пришла Лимону в голову, он и сам не мог понять; впрочем, его донимали вообще какие-то необъяснимо сумбурные сумасшедшие сны, полные странных предметов и обстоятельств).
Чтобы не впасть в окончательную хандру, Лимон, когда мог, занимался обустройством быта личного состава. Сделал девчонкам выгородку, натаскал мха, сколотил из брёвнышек и множества тонких жердей стол и скамейки около кострища, само кострище превратил в очаг… Заготовил кучу дров. Иногда за работой удавалось забыться.
Примерно на пятнадцатый день Поль встал.
Как раз говорили про него. Был вечер, канун ночи. Из осторожности, да и из экономии тоже, жгли только одну свечку, поставленную на пол в середине большой "комнаты". Вокруг свечки и сидели - кто обхватив колени руками, кто полулёжа, опершись на локоть. В лесу орали какие-то птицы, которых не мог опознать даже Порох. Один раз вдалеке слышен был будто бы шум газующей машины, но он быстро прекратился: то ли мотор заглох, то ли машина развернулась и уехала.
- Я там мостик разобрал, если что, - сказал Порох. - Несколько досок с настила. Не проедут.
- Какой мостик? - не понял Лимон. Он не помнил никакого мостика.
- Канава дренажная, через неё мостик, - пояснил Порох. - С километр отсюда. Маленький мостик, его и не видно почти.
- Я видел, - сказал Шило. - Я ещё подумал тогда, что надо бы разобрать. И забыл.
- Я про Поля ещё вот что вспомнил, - сказал Порох. - Дядя Чаки рассказывал. Что у него ружьё было совершенно необыкновенное…
- Кто-то идёт, - сказала Зее.
Шило тут же дунул на свечку. Стало темно.
- Да никого… - шёпотом начала было Илли, но в этот момент за стеной громко хрустнула сухая ветка, проворчала собака, и чей-то незнакомый сиплый голос произнёс:
- Ну, понагородили, джакч. Спокойно, Илир, спокойно. Эй, люди, где тут у вас вход?
- Сейчас выйду, встречу, - громко сказал Лимон, встал, громко передёрнул затвор "графа". Держа пистолет в опущенной вдоль тела руке, по памяти двинулся к выходу. Он слышал, как дослали патроны в свои автоматы Порох, Гас и Илли. Зее к огнестрельному оружию относилась с непонятным презрением, предпочитая пистолету нож, а автомату - лук и стрелы. - Осветите себя. И говорите что-нибудь, чтобы я шёл на голос…
- Звуки рога
Заставили вздрогнуть
Тех, кто в лачугах не спал.
Незнакомец прекрасный
На коне прискакал,
И вот он увидел
Незнакомку прекрасную,
На коня посадил ее
И умчался с ней прочь…
И в этот момент Лимон услышал, как от тихого ложа Поля раздался шелест, треск, частое свистящее дыхание. Но сейчас было не до Поля…
- Они бежали в мрачные дали
Туда, за озеро, над которым дрожали
Зарева,
Ночь,
Плакучие ивы.
Они бежали
Через долины, поля и лесные кущи.
Но мог ли ты знать о своей легенде грядущей,
Таинственный похититель принцессы?
И плачет во мне
Вся печаль и усталость
Теней минувшего, странных теней…
А потом в темноте вспыхнул голубоватый рассеянный свет универсального фонаря, и Лимон увидел, что совсем близко перед ним стоит невысокий человек в мешковатой охотничьей одежде и противомоскитной маске; правой рукой он придерживал за загривок громадного грязно-белого пса с чёрными "очками" вокруг глаз. Что-то в фигуре человека было странным и очень знакомым, но Лимон только через секунду понял, что именно странно (голову человек держал очень криво, так что одно плечо у него получалось намного шире другого) - и кто перед ним.
Это был Тим-Гар Рашку, отставной дозер, то есть, извините, штаб-бригадир Гвардии и в прошлом окружной особоуполномоченный Департамента Общественного Здоровья… Говорят, раньше им пугали детей, но Лимон помнил его просто как желчного старика, живущего где-то за городом. Иногда он встречал его в кино. Господин Рашку очень любил кино. И в магазине "У Пёстрого". Там бывший особоуполномоченный покупал чёрную настойку горного барбариса. В больших количествах. У него болела печень. Он загружал бутылками коляску старого армейского "барсука" и уезжал с оглушительным треском, оставляя за собой синий выхлоп скверного бензина. Говорили, что и бензин он гонит сам, добывая нефть из заброшенного хранилища, и разводит чудовищных лесных собак…
Всё это вспомнилось Лимону за какой-то миг, а потом он поставил пистолет на предохранитель и сунул его за пояс.
- Пойдёмте, господин Рашку, - сказал Лимон. - Ребята, свои! Только собаку тут оставьте…
- Это не собака, - сказал Рашку. - Не совсем собака. Мой друг Поль с вами?
- Да. Только… Посветите, пожалуйста, под ноги. Он живой, но без сознания…
- Он совсем не похож на меня.
Никогда в его комнате спящей
Неведомое над изголовьем его не склонялось
И не касалось губами
Его горячего лба,
- продолжал Рашку, когда они огибали дом и приближались ко входу.
- Что это за стихи? - спросил Лимон. - Верблибен? Я никогда их не слышал.
- Это Поль. Только он говорит, что не писал их, а лишь перевёл. Врёт, наверное… Сюда?
- Сюда. Ребята, мы входим, не пальните случайно…
Он правильно сделал, что предупредил. Потому что, когда полог откинулся и голубоватый свет фонаря проник внутрь, огромный пёс вырвался у господина Рашку - и с каким-то невозможным звуком, похожим скорее на орлиный клёкот, бросился на грудь Полю! А тот, треща и хрустя, как связка хвороста, стремительно сел, обхватил пса за шею и замер…
Глава тринадцатая
- …и я не то чтобы совсем к ним переехал с имуществом, но как бы на правах постоянного гостя был… в старину, если книжки читали, знаете, что в обычае было у господ - приезжать к соседу поохотиться, там, или порыбачить, да и оставаться на год, на три, а то и побольше. А что? - развлечений вокруг мало, всё земледельцы да монахи, а тут люди твоего круга - вот и не отпускали их… Честно скажу, была у меня корысть, и сильная корысть. Хоть Моорс и оставил мне своих пилюль полный мешок, но со временем действие их ослабевало - то ли привыкание вырабатывалось, то ли вещества выдыхались. И, джакч, бывали вечера, когда я думал: а какого демона, массаракш?.. - взять "графа", дослать патрон - и в лоб, и конец мучениям. Почему-то именно вечерами… да. У ваших-то родных ни у кого болей нет? Ну так вы и не знаете ничего…
Кое-что знаем, подумал Лимон. Книги "Затаившаяся смерть" и "Змея под подушкой", кино "Найди меня и убей"… Особенно хорошо было кино - про двух братьев-выродков, один из которых стал знаменитым учёным, а второй - хонтийским шпионом.
- А Поль - он как-то умел боль снимать. Просто руками. Я и… загостился. Тана его сначала на меня косилась, потом привыкла. Я полезным пытался быть, я ведь много чего умею - ну, работу всякую делать… дрова там, и… впрочем, я не об этом. В тот день мы на охоту собирались, на коз. Коз, если знаете, брать лучше ночью, в темноте, с ночным прицелом. Это ж не для развлечения, а для мяса… Хотели три-четыре тушки взять, потом закоптить. Ну и начали неторопливо: мешки, соль, перец, травы, упряжки - мясо мы на собаках собирались везти. Вот… И вдруг меня накрыло, да так, что я сознание почти сразу потерял - с отвычки, что ли. Или удар был сильнее обычного, не знаю…
- А что вас так испугало? - хмуро спросил Порох.
- Испугало? - кажется, не сразу понял господин Рашку. - Ах, вы об этом… Дело в том, мальчики и девочки, что боли у выродков на самом-то деле бывают не от испуга или там угрызений совести. Таков побочный эффект работы башен ПБЗ…
- Что? - не понял Лимон. - Почему же тогда?..
- Потому что это - государственная тайна.
- И вы нам её выдаёте?
- Можно и так сказать. Дело в том, что теперь, надо полагать, никакой тайны больше не существует. Она умерла вместе с системой ПБЗ.
- Как это? - вскинулся Лимон. - Башни на месте…
- Башни на месте, - кивнул Рашку. - Но они не работают.
- То есть нас могут в любой момент?..
- Да. И я не исключаю, что - уже.
Стало тихо. Невозможно тихо. Лимон почувствовал, что его мелко трясёт. Не снаружи, а внутри. Как будто он совсем пустой, и там, в пустоте, что-то трепещется. Флаг на пронизывающем ветру.
Илли медленно поднялась на ноги.
- Но можно же проверить, - сказала она. Голос её был слишком спокойным. - Радио, телевидение…
- В нашей провинции ретрансляция шла всё через те же башни ПБЗ. Так сделали в своё время… вроде как временно. Оно и осталось. Видно, либо наша башня отключилась, либо где-то по цепочке. Есть ещё прямой военный кабель - телефон там и прочее. Я попытался позвонить. Сигнала нет. Совсем никакого.
- Но было бы что-то видно… слышно… - пробормотал Гас.
- Прошлый раз - не было, - сказал Рашку. - Ни видно, ни слышно. Вот так же связь отрубилась… и всё. Потом дожди пошли…
Он наклонился вперёд и уткнулся лицом в ладони.
- Но ведь дождей нет, - сказал Порох.
Не поднимая головы, Рашку кивнул. Что-то сказал, никто не понял. Он сильно потёр руками щёки и глаза. Слёзы всё равно остались.
- Да, - повторил он. - Дождей нет. На это и надежда.
- То есть, ещё может быть… - начал Лимон.
- Я дорасскажу, - сказал Рашку. - Что было в тот день.
- Конечно.
- Так вот: нас было трое взрослых и четверо ребятишек - ну, вы ребятишек Поля должны знать?
- Я знаю, - сказала Зее. - То есть я знаю, что они есть. Наша одна учительница…
- Кайме Лаар, - подхватил Рашку. - Двух её дочек - врачи от них совсем отказались, а Поль на ноги поставил… - так она с его детьми года три занималась, ни венди не взяла… Когда всё началось, мы с Полем были в гараже, а Тана с дочерью - во дворе, как раз напротив нас, развешивали бельё. Мы их хорошо видели. Поль ещё сказал что-то вроде: вот лучшее, что я сумел сделать в жизни… И тут меня долбануло. Очнулся, лежу в блевотине, сам весь как под танком побывал - и тут меня на обиду пробило, потому что друг мой Поль ко мне не подходил и помощи мне в моём положении не оказывал, а сидел рядом с жёнушкой, обнимал её - а жёнушка-то, между прочим, вполне нормальная дама, никаких болей не испытывает, ничего такого… В общем, обиделся я, как малое дитё, и даже заплакал. Такая дурная слабость накатила… Человек после такого приступа минут на пять глупенький становится и мягонький, как щеночек, что хочешь с ним делай. И как-то отвык я с Полем от подобного состояния… Но - собрался, встал, под кран залез, рубашку замызганную с себя содрал, в общем, оправился - и в армейском смысле, и в штатском. Выхожу к нему, а он всё так же с Таной сидит, и тут я начинаю понимать, что всё это мне очень не нравится. В общем, выяснилось, что все полтора часа, что я в отключке валялся, Тана тоже в отключке валялась, только в другой совсем, и было ей настолько худо, что Поль сам страшно перепугался, как бы она не умерла прямо у него на руках - ничего он сделать не мог. И потом, когда я уже вроде как отошёл, Тана всё никак прийти в себя не могла - очень перепугалась. Мне-то что: поболело - прошло. А она всё помнила, что ей намерещилось, а намерещилось ей много всего разного, тут уж и я стал вспоминать, что санаторий этот на проклятой земле поставлен. В общем, худо ей было по-чёрному. А дети ничего, быстро отошли и как-то сразу вес этот джакч забыли. Как сон забывается. У вашего брата это легко…
- Просто маленькие крепче, - сказал Шило.
- Ну да… А Тане всё хуже становится, и смотрю я - Поль запаниковал, не знает, что делать. В общем, решил он в город за доктором съездить… вернее, сначала он хотел Тану туда отвезти, да я его отговорил. И поехал Поль один - взял мой мотоцикл и поехал. А я, значит, остался присматривать за Таной и остальными… Посмотрите, как он - спит?
Лимон и Илли одновременно шагнули к лежбищу Поля, наклонились над спящим. Да, сейчас Поль был именно глубоко спящим человеком, пусть страшно худым, но, в общем, здоровым. Он дышал глубоко и ровно, страдальческие складки у губ исчезли. Собака лежала, прижавшись к нему, и сторожила. Она лишь открыла глаза и предостерегающе посмотрела - так выразительно, как будто приложила палец к губам. Лимон кивнул ей и вернулся.
- Спит, - сказал он.
- Это хорошо… Часа три прошло, наверное. Я Тане догадался пилюлю скормить, которыми меня Моорс снабдил, и её вроде как отпустило. Даже что-то по хозяйству попыталась делать… А я слышу: едут. Сначала подумал, что Поль доктора везёт, а потом соображаю - не тот мотор. Не мотоцикл и не легковушка, и даже не санитарная. А броневичок. Какой броневичок, откуда? Погнал штатских в подвал, сам ружьишко в руки - и на чердак. Смотрю - въезжает во двор "росомаха" без башни, ну, такая у нас одна - в штабе гарнизона, связничок. Тормозит - и вываливается из неё инженер-подполковник Трикс в одних подштанниках, но в портупее и с пулемётом наперевес. Помните Трикса, наверное - здоровый такой кабан, в ручной борьбе чемпион? Вываливается он - и сразу прёт с пулемётом ко мне на чердак, я даже удивиться не успел. На чердаке огляделся, меня не увидел, к северному окну бросился, пулемёт установил, приложился - ну, вот сейчас горская банда из-за ската вылезет, бренча монистами…
Рашку внезапно замолчал, будто услышав что-то далёкое, потом достал из нагрудного кармана фляжку, приложился к ней и сделал три громких глотка.
- Береги печень смолоду, - сипло сказал он. - Понятно, молодёжь? Впрочем, вы уже какие-то не такие… не пьёте, не курите…
- Это плохо? - спросил Шило.
- Да не то чтобы плохо, - сказал Рашку. - Не совсем понятно… Это как десять лет назад - вдруг тараканы исчезли. Вы и не знаете теперь, что такое тараканы. Не вывести их было, особенно в казармах, спящим солдатикам пятки до живого мяса обкусывали. Ничто их не брало, никакой яд. И вдруг за какой-то год - как и не было никогда, джакч. Спорили учёные, в чём природа феномена, но так во мнениях и не сошлись… Наподобие этого и с вами. Вроде бы всё хорошо, а почему хорошо, непонятно. Поэтому иногда страшновато.
- Я курю, - сказал вдруг Гас.
- Ну, слава Творцу, - сказал Рашку. - Ещё не всё пропало… Заканчиваю. Подошёл я к Триксу аккуратно, спрашиваю - а мы с ним знакомы и на "ты", - что ты, мол, тут делаешь? А он меня увидел - ну и как будто так и надо, хорошо, мол, Тим, что и ты со мной, а то эти сволочи всё норовят со спины зайти. И целится во что-то. Я спрашиваю, что, мол, происходит, а он - ты что, не слышал, вторжение пандейцев вкупе с немирными горцами, да ещё какие-то летающие обезьяны с ними и карлики-наездники на обезьянах…
- Мы видели, - сказал Лимон.
- Кого?
- Обезьяну с карликом-наездником.
- Летающую?
- Нет, простую. Но огромную, таких не бывает.
- Ну, хоть не летающую… Нет, ребята, я вам верю, я сам за эти дни много нового для себя открыл. Просто в тот момент всё это звучало как бред. Да и было бредом. В общем, он понёс что-то про прорыв из туннеля, про голых девок в канализации… много ещё чего. Вроде он уже который день с ними сражается. Тут я понимаю, что у него куку замкнуло и что не зря его в санаторий потянуло… вот что хотите мне говорите, а место там специфическое… А потом он говорит: но я всех их положил, я их, гадов, заманил в город и взорвал газовые мины. И теперь им полный чёрный джакч. Постой, говорю, а как же жители? А я, говорит, сигнал воздушной тревоги дал, чтобы в бомбоубежища все ушли… И тут я понял, что он говорит правду, - а он это во мне почувствовал… психи - они всё понимают куда лучше собак. Только реагируют иначе… Ты, спрашивает, кто? Ты не Рашку - и за пистолетом. Только зацепился у него пистолет… Вот, собственно, и всё.
Он помолчал.
- Бомбоубежищ, которые и от газа защитили бы, у нас в городе три штуки всего. Остальные - вентилируемого типа… Я на пятый день в город съездил - когда Тане полегче стало. Я понял уже, что Поль под газовую атаку попал. Надеялся, конечно, его найти, но мне только рассказали про вас - что это вы его подобрали…
- Кто рассказал? - жадно спросил Лимон.
- Шиху Ремис, из "чёрной" гимназии, знаете его?
- Маркиза? Конечно. Как они там?
- Тяжело. Они как будто закрепились в Военном, мосты перекрыли, но там жрать нечего, склады-то в основном на станции… В общем, там сейчас… - Рашку покачал головой. - Безнадёга. Деревенские грабят город. Дней пять ребята ещё продержатся…
- А потом?
- Пойдут на поклон к деревенским. Деревенские выкатили ультиматум: вы работаете, мы кормим. Типа, по справедливости.
- С самого начала об этом говорили, ещё до… до того дня, - сказал Лимон.
- Это верно, это верно… - покивал головой Рашку. - Дело-то всё в деталях… в отношениях…
- А что? Какие детали?
- Ну… берут в полную собственность. Могут делать, что хотят. А кто не желает в рабство - что ж, тому полная свобода. На все четыре стороны. С пустыми руками…
- Ну почему так? - вдруг с отчаянием спросила Зее. - Ну почему всегда так?..