Стастебурана раздул ноздри и вопросительно посмотрел на свой Голос, которая поспешила обрушить на него целый шквал всевозможных доводов против, упоминая кифов и кненнов. Спустя несколько минут Консул повернулся к Пианфар:
- Эта лента…
- Ключ к общению, уважаемый махе. Получив доступ к ней, вы сможете сотрудничать с людьми. Это будут мирные, плодотворные встречи. И помните: вы заключаете сделку не с каким-то незнакомцем, который может в любой момент испариться, оставив вас ни с чем. Нет, Шанур намереваются посещать Кирду и в будущем, чтобы вершить великие открытия бок о бок с вашим народом.
Стастебурана бросил на Тулли неуверенный взгляд.
- Чего вы добиваетесь, капитан? Вы уже нажили себе кучу проблем. Теперь вы хотите обеспечить их и нам?
- А вы чего хотите - чтобы кифы стали хозяевами мира? Они обязательно это сделают, дорогой махе, если только мы не перехватим у них инициативу.
Стастебурана нервно стиснул ладони, подошёл к одному из своих чиновников и, забрав у него своего сердитого зверька, принялся качать его и что-то нашептывать ему на ухо. Наконец он посмотрел на Пианфар и сказал:
- Считайте, что ремонт уже начался, - а затем приблизился к Тулли. Меховой шарик окрысился. Махе остановился и долго-долго разглядывал Чужака, а потом пожал плечами и обратился к своему Голосу: - Приготовьте этому разумному существу все необходимые документы. Проследите за ходом выполнения ремонтных работ. Хейни могут идти к себе. - Внезапно он резко повернулся к Пианфар. - Но вы отдадите нам кассету. Не беспокойтесь - она не попадёт к кифам,
- Мудрый махе, - грациозно поклонилась Пианфар. Стастебурана щёлкнул пальцами, и Голос попросила гостей пройти к выходу, что они и сделали под аккомпанемент рычавшего им в спины питомца Консула.
Итак, ей пообещали то, чего она добивалась, подумала Пианфар, пока удивленные махеновские чиновники проводили Тулли через процедуру идентификации, установленную правилами выдачи документов. Она подняла уши и доброжелательно улыбнулась работникам офиса. Шур придерживала Тулли за руку, подбадривая его, отвечая за него на вопросы, помогая сидеть ровно во время фотографирования и показывая, где нужно расписаться. Пианфар подошла к ним, посмотрела на бумаги и довольно хмыкнула: никто не мог назвать ровную, четкую подпись Чужака каракулями дикаря.
- Хорошо, - похлопала она Тулли по плечу, возвращая документы чиновникам, и неожиданно сморщила нос, ибо в помещение вошли два стишо, наполнив его едким запахом своих духов. Тонкие и бледные, они выглядели очень неестественно на фоне массивных колонн и ярких стен махеновского офиса. Стишо беззастенчиво таращились на Тулли своими белесыми глазами, и Пианфар не сомневалась, что в эти минуты их изворотливые мозги уже фиксировали малейшие детали его внешности, дабы собрать информацию, которой они торговали не хуже, чем любым другим товаром. Пианфар оскалилась, и прозрачной парочке хватило ума остановиться на почтительном расстоянии от неё.
Наконец чиновники протянули хейни полный комплект бумаг с изображением и характеристикой Тулли: общая космическая классификация - средняя, пол - мужской, и так далее. Пианфар передала документы Тулли и, ещё раз похлопав новоиспеченного гражданина Соглашения по плечу, повела его мимо раскрывших рты стишо в направлении выхода.
Она была абсолютно уверена и в том, что в эти самые минуты махеновская администрация засыпала своих подчиненных приказами бросить все силы на ремонт "Гордости", и в том, что Стастебурана попробует выцарапать у неё кассету задолго до его окончания. Намечалась своего рода интеллектуальная игра: кто что получит первым - хейни ремонт или махены ленту, и Пианфар уже приняла для себя твердое решение в пользу первого. Махены всё равно ничего не смогут ей сделать - она просто не оставит им выбора!
Выйдя из дверей, они повернули направо и двинулись в сторону лифта, продолжая изумлять местных работников и посетителей офиса, которые либо спешно ныряли за угол, либо пытались притвориться, что они не заметили никаких странностей.
Но вот трое, что ждали их перед лифтом… Пианфар едва не споткнулась от неожиданности, но затем набрала в грудь побольше воздуха и шагнула вперёд:
- Вы!
Капитан "Махиджиру" впервые не спешил показывать свои золотые зубы.
- Вы приносите несчастья, - сказал он ей.
- А вы чем занимаетесь? Продаете информацию в каждом встречном порту?
- Кирду - мой родной порт. А вы поставили его под угрозу.
- Хм. Меня преследуют неприятности. Они начались ещё на Центральной, когда экстренный вылет не позволил мне забрать жемчужины, которые я честно выменяла у вас на сварочные агрегаты. Впрочем, я готова забыть об этом, храбрый махе…
Золотозубый нахмурился и, подойдя вплотную к Тулли, оглядел его с ног до головы. Затем он повернулся к Пианфар.
- Будете уверять, что вы нашли его на причале?
- Будете уверять, что вы не собираете сейчас информацию для Консула так же, как делали это на Центральной?
Капитан "Махиджиру" слегка покраснел и снова блеснул своими золотыми зубами.
- Вы умны, капитан хейни.
- Вы ведь знаете этого Акуккака.
Улыбка тут же испарилась с лица Золотозубого.
- Может быть,
- Скажите, вы и вправду коммерсант?
- В течение долгого времени, честная хейни. "Махиджиру" - опытный торговый корабль, не первый год служащий моей семье. Да, мы встречались с "Хинукку", и теперь его название ассоциируется у меня с неприятностями.
Пианфар серьёзно посмотрела в широкое темное лицо махена.
- Клянусь, капитан, меньше всего на свете я хотела причинить вам какие бы то ни было неприятности. Я не шучу - вы действительно можете не возвращать мне обещанный жемчуг. Тогда, на Центральной, вы указали мне на опасность, исходившую от кифов, и тем самым спасли наши шкуры. Так что мы у вас в долгу.
Золотозубый покачал головой:
- Послушайте, хейни, покиньте станцию, как только ваш звездолет будет отремонтирован. Здесь вы представляете собой слишком большую угрозу - и для других, и для самих себя. Говорю вам это откровенно.
- "Махиджиру" пострадал во время отлета с Центральной?
- Немного. Последуйте совету, хейни.
- Последую. - Пианфар нажала кнопку вызова и ещё раз взглянула на Золотозубого, чтобы получше запомнить его лицо - Поехали, - сказала она своей компании, когда двери лифта отворились, и первой шагнула внутрь. Махены остались на месте. Лифт тронулся, и Пианфар взяла Тулли за руку, чтобы подбодрить его.
Толпа на причале уже рассеялась, но не успели хейни пройти пары десятков метров, как она снова собралась в прежнем количестве, и теперь Пианфар приходилось глядеть в оба: если серые хотели нанести им удар, то у них было достаточно времени для того, чтобы все подготовить…
И они не теряли его даром: невдалеке появилась группа кифов. Пианфар ничуть не удивилась их присутствию и искренне поблагодарила судьбу за то, что Тулли, совершенно обалдевший от огромного количества всевозможных лиц, был просто не в состоянии смотреть по сторонам.
Вскоре перед ними открылся трап "Гордости". У входа стоял отряд вооружённых махенов, и толпа благоразумно предпочла продолжить наблюдения за Чужаком с безопасного расстояния. Пианфар провела своих товарищей через защитную линию, думая о том, что если она сейчас же не ляжет спать, то её собственные ноги откажутся ей служить. Шур, по-видимому, чувствовала себя не намного лучше, да и Тулли уже с явным трудом удерживал равновесие. Изнемогая от усталости, Пианфар сосредоточила взгляд на заветных родных ступеньках, умоляя свои измученные конечности сделать ещё несколько шагов.
Неожиданно рядом с их кораблем выросли знакомые тени… Хейни. Хейни с "Восходящей Луны" - они дружно высыпали из соседней секции и столпились за спинами махеновских охранников.
- Пойдемте, - сказала Пианфар Шур и Тулли. - Не обращайте на них внимания.
Она подтолкнула свою компанию в сторону переходного шлюза "Гордости" и, услышав, что кто-то шёл за ними по пятам, буквально впихнула их внутрь.
- Отправляйтесь к себе, - велела она Шур и Тулли и только после этого оглянулась на незваного гостя, инстинктивно потянувшись в пустой карман за оружием. Впрочем, в последнем не было необходимости - посетителем оказалась хейни в шелковых бриджах, обильно увешанная дорогими драгоценностями.
- Тахар, - выдохнула Пианфар. - Вам что - жить надоело?
- Я спала, когда вы приходили. - Капитан Тахар остановилась рядом с ней, небрежно сунув руки за пояс, - рослая, с разорванным левым ухом и широким лицом, изуродованным глубоким потемневшим шрамом. Её борода и грива немного вились, как у всех представителей хейнийского юга, и имели густой бронзовый оттенок. Ещё две хейни выглядывали у Тахар из-за спины, словно пара клонов.
- Мы так и поняли и уладили все свои дела без вашей помощи, - процедила Пианфар.
Дюр проигнорировала её - она смотрела куда-то поверх плеча Пианфар, и та даже не сомневалась, куда именно.
- Что это за существо, Шанур?
- А это и есть наша разрешенная проблема. Но спасибо, что поинтересовались.
- Разрешенная, ха! Нам без объяснения причин приказали убираться со станции, а по всему причалу только и разговоров, что о вашем пассажире, о кифах и о сделке, которую вы заключили с махендосет… Боги, и вы говорите, что решили проблему? Слушайте, Пианфар, вы чем теперь занимаетесь - торгуете живым товаром и этот Чужак ваш первый экземпляр? А тот скафандр с вонючими останками? Я уверена, что он также имеет к вам какое-то отношение.
- Все, хватит! - Пианфар выпустила когти. Она едва стояла на нотах от усталости, и Дюр почти расплывалась у неё в глазах. - Если надумаете поговорить, свяжитесь со мной по рации, но не сейчас.
- А, так, значит, вы уже не нуждаетесь в нашей помощи. И что же вы будете делать? Зависнете здесь с кифами на хвосте или… или вам удалось уломать махенов? Какого рода игру вы затеяли, Шанур?
- Объясню. Позднее. А пока покиньте мой корабль.
- Что это за особь? Откуда? Если верить слухам, он прибыл из области, граничащей с кифами. Более того, сюда явились кненны - те самые, что таскали чучело хейни.
- Хорошо, я скажу вам, Тахар: мы подобрали Чужака на Центральной, и за это кифы уничтожили хандурский корабль. Мы не успели предупредить его экипаж - атака серых была слишком неожиданной. Сами мы вынуждены были бросить весь груз и бежать на Уртур. Там - опять же нам в отместку - кифы напали на "Звездного Гонщика". Я ещё не в курсе, сумел он оторваться или нет, но точно знаю, что он пытался это сделать.
Кифы согласны на все ради получения Чужака, ибо для них он стал уже не просто вопросом прибыли - отныне на кон поставлена честь хаккикта, а это означает, что он не остановится ни перед чем… если только кто-нибудь ему не помешает. Возможно, отчасти мы этому уже поспособствовали. В любом случае, если вы намерены принять участие в разыгравшейся борьбе, присоединяйтесь к "Гордости".
- Хотите выглядеть великодушной? Тогда отдайте Чужака в мои руки; и я прослежу затем, чтобы он благополучно прибыл на Ануурн.
- Право же, не утруждайте себя.
- Ну что вы, никакого беспокойства. Вы можете сколько угодно заключать сделки с махенами, но уверяю вас, что семья Шанур не будет единственным представителем хейнийского мира в этом эксперименте. И запомните: если ваши действия приведут к какой-нибудь трагедии, вам не удастся остаться безнаказанной. Если мне не изменяет память, ваш братец сейчас находится не в лучшей форме, а ведь с нашим возвращением домой о вашей выходке узнают все и вся.
- Вон!
- Сообщите мне информацию, которой вы поделились даже с махенами, и я постараюсь, чтобы Ан-нурн увидел ваши проделки не в таком мрачном свете.
- Если бы вы были махе, я бы доверяла вам куда больше. А поскольку вы хейни Дюр Тахар, то вам придётся ограничиться созерцанием Чужака со стороны. Со временем у вас могут появиться те же данные, что и у махендосет, но это произойдет лишь при условии, что сейчас вы не бросите нас на произвол судьбы. В противном случае лучше не утомляйте меня своими проектами о нашем дальнейшем сотрудничестве.
Тахар пригнула уши, окинула хищным взглядом коридор, видневшийся за переходным шлюзом, и повернулась, чтобы уйти:
- Тогда я продолжу свои расспросы на Ануурне - там вас обяжут дать мне вразумительные ответы.
- Не расстраивайтесь так, Тахар, - ничего личного. Просто вы в очередной раз пострадали из-за собственной недальновидности.
- Ладно, если вы просите меня о помощи, то я ещё могу…
- Вон!
Дюр Тахар явно ожидала совсем другого ответа на своё предложение. Она вспыхнула, постаралась изобразить полнейшее безразличие, пригладила свою встрепанную бороду и, в последний раз взглянув в сторону переходного шлюза, зашагала прочь в сопровождении двух своих помощниц.
- Боги, - пробормотала Пианфар сквозь зубы. Она устало положила руку на перила трапа и вдруг почувствовала себя изрядно постаревшей. Она практически проиграла сегодняшнюю схватку: ведь будь она чуть-чуть острее на язык и сдержаннее в поведении, наверняка уговорила бы Тахар. Возможно, что в глубине души та и сама хотела компромисса… Если, конечно, ей можно было хоть немного доверять… Боже, да когда же всё это закончится - махе, Тахар, инопланетяне… Неожиданно Пианфар ощутила на себе пристальный взгляд Шур - они с Тулли всё это время стояли в коридоре, но поскольку оба молчали с момента выхода из станционного офиса, то она совсем о них забыла.
У Тулли было такое странное лицо… Внезапно он вырвался из рук Шур и побежал внутрь корабля. Шур поспешила за ним. Пианфар тоже, но кузина уже справилась своими силами и, догнав беглеца, крепко прижала его к стене. Тулли задыхался от гнева.
- Капитан, - тихо сказала Шур, - мы на борту "Гордости". Переводчик снова работает.
Пианфар достала из кармана наушники и, надев их, посмотрела на Чужака, который не сводил с неё горящих возмущением глаз.
- Тулли, она не была другом. Что тебя так расстроило?
- Вы такие же, как и кифы! Вам нужно от меня то же самое! Что это за сделка с махендосет?
- Тулли, я просто спасаю твою несчастную шкуру. А ты что подумал? Или ты рассчитывал свободно мотаться по территории Соглашения и при этом ни у кого не вызывать подобных мыслей? Ты не захотел связываться с кифами - похвально! Но с кем-то тебе всё равно придётся сотрудничать, мой дорогой Тулли. Да, я пообещала ленту, которую ты записал, но вовсе не потому, что это единственный способ отремонтировать наш корабль. Если ты такой умный, то поймёшь, что махенам и самим не терпится от нас избавиться. Тем не менее им (как и всем остальным!) хочется узнать о тебе подробнее. Так пусть снимут копию с твоей кассеты или даже пустят её в продажу. Я же не бросаю тебя, болван ты короткоухий, ну как тебе это доказать? Возможно, что очень скоро наши корабли встретятся с вашими, и тогда владение элементарным словарем поможет обеим сторонам удержаться от ненужного применения силы. Мы будем встречаться, чтобы торговать. Это не имеет ничего общего с планами кифов!
Дрожь пробежала по телу Чужака, а на лице появилось ещё незнакомое хейни выражение. Его глаза вдруг наполнились водой, а сам он как-то странно дернулся, и Шур осторожно отпустила руки.
- Ты понимаешь меня? - поинтересовалась Пианфар. - Тебя устраивают мои объяснения?
Молчание.
- Послушай, Тулли, ты теперь свободен, - напомнила ему Пианфар. - Бумаги, выданные в станционном офисе, дают тебе право идти куда угодно. Ты хочешь спуститься на причал? Хочешь вернуться к Консулу и остаться с махендосет?
Тулли покачал головой.
- То есть нет?
- Нет, Пианфар. Я #.
- Скажи это по-другому.
Вместо ответа он достал свои бумаги и протянул их ей.
- Это твоё, - подтвердила Пианфар. - Ты волен уйти.
Тулли указал на дверь.
- Этот хейни… он хотел забрать меня.
- Она, Тулли. Это была Дюр Тахар. Она мне не друг. И никто с моего корабля не дружит с ней. Но это не имеет никакого отношения к твоей судьбе.
С минуту Тулли стоял неподвижно и о чём-то думал, а потом кивнул в сторону внутреннего люка:
- Я пойду отдыхать. Правильно?
- Правильно, - улыбнулась Пианфар. - Отдохни.
- Друг, - произнес он и, пожав её руку, побрел по коридору - осунувшийся, с низко опущенной головой.
- Мне проводить его? - спросила Шур.
- Да, только незаметно. Его комната пострадала во время посадки, так что установи для него раскладушку в большой душевой.
- Мы могли бы забрать его к себе.
- Нет, не нужно. Лучше введите ему успокоительное. Пожалуй, на сегодня с него достаточно потрясений.
- Он напуган, капитан, и я не виню его за это.
- Он слишком чувствителен… Ладно, иди. Скажи Герен, что если в течение получаса сюда не явятся ремонтники, то пусть она доложит об этом мне.
- Хорошо, - пробормотала Шур и отправилась вслед за Тулли.
Итак, сделано. Пианфар прислонилась к стене. Все её тело болело. В глазах рябило. Постояв с минуту, она двинулась вниз по коридору, искренне надеясь, что наконец-то ей удастся выспаться и что у Герен не будет причин потревожить её сон.
Никто не встретился Пианфар по пути в её каюту. Она поднялась наверх, прошла по центральному коридору и взялась за ручку своей двери.
- Тетя, - долетел до неё голос Хилфи.
Пианфар остановилась и оглянулась на племянницу с несчастным и заранее всепрощающим выражением лица.
- Махены уже выслали ремонтную бригаду, - сообщила Хилфи. - Я думала, ты хотела об этом знать. Они прислали нам уведомление.
- Ты была всё это время наверху?
- Нет, я пыталась немного отдохнуть.
- На дежурство заступила Герен, так что ты можешь возобновить свои попытки. Возвращайся к себе и оставайся там… Хилфи, иди спать, чёрт тебя побери! Ну почему я должна нянчиться с тобой, словно с малым ребенком? Если тебя мучит бессонница, попробуй принять лекарство… В общем, поступай, как считаешь нужным, но только потом не жалуйся мне на недомогание!
- Да, капитан, - пробормотала Хилфи, прижав уши.
Пианфар открыла дверь, вошла внутрь и, не в силах дождаться, пока та затворится автоматически, с силой захлопнула её за собой. Она вспомнила виноватую мордочку Хилфи, её долгое дежурство у компьютера и вдруг подумала о том, что в действительности ей хотелось сказать племяннице совсем другие слова, но почему-то она на это так и не решилась…
Шанур уселась на край кровати и схватилась руками за голову. Боже! Она целый день кривлялась перед махенами, обидела Тахар и Тулли… Она предала то, ради чего умерли трое его товарищей. Она играла жизнями своих хейни и судьбой ещё неизвестной ей расы людей.
Выдвинув верхний ящик тумбочки, Пианфар достала оттуда пузырек с таблетками, вытрясла одну и сунула себе в рот, но вдруг, повинуясь какому-то непонятному внутреннему импульсу, выплюнула её и швырнула пузырек на пол.
Не раздеваясь, она натянула на себя покрывало, закрыла глаза и продолжила дальнейшие расчеты, связанные с разрешением возникших технических проблем и вылетом с Кирду. Пианфар мысленно представляла длинные ряды чисел, чтобы отгородить свой разум от лиц Тулли и Хилфи, от кненна, прыгавшего вокруг своего трофея, и от фигур кифов, рыщущих и перешептывавшихся между собой там, на причале.