Она подошла к блюду с жареными куриными тушками, взяла вилку и аккуратно оторвала кусочек мяса. На мой взгляд, могла бы дать и всю тушку целиком, но я не стал настаивать.
– Вот… – сказала она, подавая мясо на вилке. – Бери.
– Спасибо…-Я осторожно взял зубами кусок и аккуратно проглотил. – Очень вкусно.
– Наверное, трудно быть собакой? – спросила девочка, присев рядом и почесав меня за ухом. Скажу честно – было приятно.
– Трудно, – ответил я, удивляясь ее вопросу. – Никто не воспринимает тебя всерьез.
– Детям тоже трудно, – вздохнула девочка. – Взрослые за нас решают, что и как нам делать.
– Например? – поинтересовался я.
– Меня водят в музыкальную школу. А я хочу рисовать.
– Так скажи им об этом, – посоветовал я.
– Я бы сказала, но тогда мама расстроится. Она хочет, чтобы я играла на пианино…
Кто сказал, что у детей нет проблем?.. Может, мне поговорить с ее мамой? Тет-а-тет, без посторонних?
– А ты просто рисуй, – сказал я. – Рисуй так, чтобы все увидели, как хороши твои рисунки. Тогда твоя мама передумает.
– Не знаю, – пожала плечами девочка. – Я свои рисунки давно никому не показываю.
– Так покажи! Вот увидишь – мама посмотрит их и забудет о музыкальной школе.
– Хорошо, – ответил а девочка. – Я попробую… Извини, мне надо идти.
– Понимаю. Проводи меня в сад, хорошо? А то меня не выпускают.
– Ладно… А ты не убежишь? – В голосе девочки мелькнуло подозрение.
– Нет. Я обещаю.
– Тогда пошли…
Пожелав мне всего хорошего, она вернулась в дом, а я остался один под звездным небом… Или не один? Где-то здесь должен быть мерзкий лохматый кот…
Внимательно оглядевшись, я спрыгнул со ступенек, изменил форму тела на более подходящую для охоты. Ну вот, теперь совсем другое дело…
– Кис-кис-кис! – тихо позвал я. – Где ты, рыженький мой? Иди сюда…
Неподалеку что-то зашуршало. То-то же… Усмехнувшись, я отрастил зубы поострее и бесшумно скользнул в темноту.
Глава восьмая
Из клиники Томми и его коллег выпустили через два дня, вернув не только одежду и документы, но и оружие. По мнению Томми, выпустили не потому, что убедились в отсутствии какой-либо инопланетной заразы, а потому, что больше не могли получить от них никакой ценной информации…
Томми далеко не сразу понял: наряду с тем что он не сообщил своевременно о монстре в Особый Отдел, раздражение полковника Бернштейна вызывал сам факт убийства этого существа. Учитывая, насколько хорошо полковник был осведомлен о некоторых деталях, связанных с поведением монстра, Томми сделал вывод, что полковник уже где-то слышал о нем. Окончательно майор убедился в своих подозрениях, когда в одном из разговоров Бернштейн назвал монстра "метаморфом". Точно так же в беседе с Борисом его величал зверолов Савелий – вернувшись с Земли, Борис передал Томми полный отчет… Получалось, что полковник хорошо знал, с кем имеет дело, и хотел заполучить это существо живым. У него не получилось – отсюда и вся его досада.
Сразу после возвращения в Управление Томми вызвал генерал Дюбуа. Генерал был невероятно мрачен. Томми догадался, что у того состоялся нелегкий разговор с вышестоящим начальством. Генерал даже не предложил Томми сесть, что говорило о многом.
– В два часа к вам придет представитель Особого Отдела, – холодно сказал генерал. – Сдайте ему все материалы по этому делу.
– Слушаюсь, – спокойно ответил Томми. – Сдам.
– Вы свободны…
Разговор оставил у майора неприятное впечатление. Он понимал: и генералу несладко: сама мысль о том, чтобы склонить голову перед Особым Отделом, казалась Дюбуа кощунственной. Он вынужден был исполнить закон и не мог с этим ничего поделать… Томми все понимал, но зачем же столь холодный тон и подчеркнутая сухость? Нехорошо… Хоть бы поблагодарил майора за то, что тварь уничтожена.
Еще одним ударом – по-другому и не скажешь – стаи для Томми уход Дианы. Дело закрыто, ее услуги больше не нужны… На вопрос, могут ли они встречаться, Диана лишь пожала плечами.
– А надо ли? – тихо спросила она, с улыбкой глядя на Томми.
– Может, вы и правы, – ответил Томми, стараясь не смотреть девушке в глаза. – До свидания.
Диана ушла, а Томми еще долго корил себя за глупость. Ведь сам оттолкнул ее! Отчего было не сказать простое "да", а там жизнь рассудила бы… Так нет же – опять полезла его проклятая гордость!.. Даже не так – всему виной этот проклятый полковник! После проведенных в его гостеприимном логове дней Томми был зол и раздражителен, потому и ляпнул сдуру Диане первое, что пришло в голову.
В два часа дня, минута в минуту, пришел сотрудник Особого Отдела. И хотя держался офицер достаточно корректно, все же проскальзывала в его словах и манерах некая пренебрежительность к собеседнику. Ну еще бы! Особисты во все времена считали себя элитой. Куда до них простым смертным… Одним словом, Томми был рад, когда особист наконец-то убрался.
Сразу после его ухода зашли Борис с Олсоном.
– Мы столик на вечер заказали в ресторане, – сказал Борис. – Посидим, развеемся. Выпьем за упокой души этой твари. Ты не против?
Томми ничего не ответил. Некоторое время он хмуро смотрел в окно, потом устало вздохнул.
– Да нет… – тихо произнес он. – Я не против.
Вечер и в самом деле получился неплохим. Столь же хорошей была и ночь – никто не звонил. Томми наконец-то как следует выспался. Впервые за последние дни он отправился на работу к девяти, зная, что впереди обычный рутинный день. Как ни крути, в схватке они вышли победителями. Монстр убит, особисты остались ни с чем. Остальное – издержки производства.
В кабинете Томми застал Бориса и незнакомого высокого бородатого мужчину. На вид ему было лет тридцать пять. Взгляд – на редкость спокойный. За годы работы Томми видел множество самых разных глаз и хорошо в них разбирался. Он сразу оценил силу сидевшего перед ним человека.
– А вот и шеф, – сказал Борис, поднимаясь навстречу Томми. Бородач тоже встал. – Знакомьтесь: Савелий; комиссар Томми Райке.
– Добрый день. – Томми пожал протянутую руку. – Рад вас видеть, но, кажется, вы опоздали.
– Я так не думаю, – спокойно отозвался Савелий. – Присядем…
По мнению Савелия, монстр вполне мог остаться в живых. Более того, зверолов был в этом совершенно уверен. Свои доводы он подкреплял ссылками на некоторые древние легенды. В частности, одно из племен сумело взорвать монстра, заманив его на старое минное поле. Останки чудовища сожгли. Тем не менее через несколько дней монстр вернулся и уничтожил всю деревню. Выжили лишь те немногие, кто сумел убежать.
– Я считаю, что он жив, – сказал Савелий, закончив свой рассказ. – Хотел бы ошибиться, но…
– Вам бы приехать на пару дней раньше… – вздохнул Борис.
– У меня были определенные сложности с законом. – В голосе бородача почувствовалась усмешка.
– В самом деле? – Томми с интересом взглянул на Савелия. – И какие именно, если не секрет?
– Сущая ерунда. Меня обвинили в отлове без лицензии двух Илионских бородавочников.
– Вы их действительно отловили?
– Ну что вы, – возразил Савелий. – Я очень законопослушный человек и чту Уголовный Кодекс. По крайней мере, пытаюсь это делать. Иногда… – Савелий усмехнулся в бороду. – А не промочить ли нам горло? Я тут видел неподалеку бар – вроде бы неплохое местечко. Заодно и потолкуем обо всем?
После вчерашней вечеринки Томми и в самом деле чувствовал необходимость освежиться. Потому возражать не стал.
– Хорошо, – сказал он, поднимаясь с кресла. – Прогуляемся…
* * *
Мы покинули гостеприимный дом Петерсонов в начале первого часа ночи. К тому времени я успел прошвырнуться по саду и вернулся в дом, весьма довольный прогулкой.
Что может быть приятнее ощущения сытости? Жаль, что оно никогда не длится долго.
– Муся, да ты никак объелась? – удивилась хозяйка, беря меня на руки. – Эдик, ты посмотри, какая она тяжелая!
– Ну и бог с ней… – отозвался хозяин, не изъявив никакого желания проверить мои весовые характеристики. – Сажай ее в машину, пора домой.
– Какой он у нас грубый – да, Муся? – Хозяйка чмокнула меня в нос; ее губы пахли коньяком. – Ну ничего, мы ему это припомним…
С последним я был склонен согласиться.
Открыв дверь, хозяйка посадила меня на заднее сиденье. Я ничего не имел против. Часик-другой полежать после сытного обеда – мы таки нашли с Рыжиком общий язык! – и можно будет хозяином заняться. Или оставить это удовольствие на завтра?
Дом встретил нас тишиной и прохладой. От предложенных Кармеллой консервов я вежливо отказался, чем окончательно убедил хозяйку в том, что дети меня хорошо накормили… Дети там или нет, но в целом вечер мне понравился. Хотелось спать. Мысленно пожелав хозяину спокойной ночи, я подарил ему еще один день жизни и отправился на свой коврик.
Проснулся рано – разбудила хозяйка. Ах, да – прогулка… Подрядился быть собакой – будь ею.
Я добросовестно шел впереди хозяйки по тротуару, мечтая о том, чтобы пытка побыстрее закончилась. Когда мы наконец-то вернулись, я снова отказался от консервов, чем вызвал у хозяйки беспокойство.
– Ну что ты, Муся? – спросила она. – Ешь! Тебе сегодня надо быть в форме.
Чуть было не спросил, почему именно сегодня, но вовремя прикусил язык. В конце концов, какая разница – я всегда в форме.
Шел второй час дня, когда к дому подлетел глайдер. Я слегка приподнял ухо. Хозяин? Нет, шум его машины я хорошо знал. – Тогда кто?
Ответ на свой вопрос я получил через пару минут. Открылась дверь, в комнату не вошла – влетела! – розовощекая хозяйка.
– А вот и я, Мусенька! – сказала она и с улыбкой взяла меня на руки. – Пошли, у нас для тебя сюрприз!
У кого это – "у нас"? Уж не к ветеринару ли она меня ведет?
Увы, я ошибся. Уж лучше бы был ветеринар…
Комнату, в которую меня принесли, я хорошо знал – так называемый "летний дворик" с открытой крышей, забранной легкими пластиковыми жалюзи. Здесь имелся небольшой цветник, пальма в кадушке, масса развешанных по стенам цветов. А на дорожке…
На дорожке стоял лохматый вислоухий пес. Глянув на него, я сразу определил Мусиного сородича. Они что, еще одну собаку завели?
– Познакомься, Мусенька… – сказала хозяйка, опуская меня на дорожку. – Это Альфред. Думаю, вы с ним подружитесь…
Щеки хозяйки снова залил румянец. Она как-то странно хихикнула и вышла за дверь. Послышался щелчок замка. Я наконец-то пришел в себя и оценил ситуацию.
– Но-но, без глупостей… – прошипел я, взглянув на шагнувшего ко мне пса. Говорить громко не мог, подозревая, что хозяйка стоит за дверью. – Пошел вон, я сказал!
Судя по всему, пес был очень удивлен тем, что его предполагаемая подружка неожиданно заговорила. Подойдя чуть ближе, он настороженно повел носом. В его глазах отразилось разочарование.
– Сообразил? – спросил я. – А теперь пошел вон.
Глаза пса почему-то стали масляными. Высунув язык, он наклонил голову набок, словно оценивая меня с каких-то новых позиций. Затем, явно удовлетворившись осмотром, решительно шагнул ко мне.
– Ну ты, маньяк! – снова прошипел я, уклоняясь от домогательств сумасшедшего пса. – Отвали! А то хуже будет!
То ли пес был недостаточно сообразительным, то ли я говорил не слишком убедительно, но вислоухий все же сумел закинуть мне на спину передние лапы. Прощать такую наглость я не собирался – извернувшись, открыл пасть и откусил ему голову. Понаблюдав несколько секунд за тем, как дергаются в предсмертных судорогах его породистые лапы, проглотил и остальное – не пропадать же добру!
Этот наглец испортил все мои планы. Допустим, пятно крови на полу можно слизать, но как объяснить пропажу вислоухого маньяка?.. В общем-то, я сам виноват. Надо было рыкнуть на него как следует – и все дела. Теперь же, судя по всему, придется покинуть сей гостеприимный дом…
Освобожденные от плоти останки бедного Альфреда живописно лежали на цветном кафельном полу. Я как раз раздумывал над тем, не зарыть ли их в клумбе, когда дверь снова открылась. Разумеется, хозяйка – кого еще могло принести в столь неподходящее время?
– Муся? – Она заглянула в приоткрытую дверь. Я молча чертыхнулся. Все, теперь мне не выкрутиться.
Взгляд хозяйки уткнулся в собачий скелет. Было забавно наблюдать за тем, как округлились ее глаза.
– Что это, Муся? – В голосе женщины мелькнули панические нотки. – Что ты наделала?
– Что, что… – передразнил я ее. – Сама не видишь? Съела я его. А все из-за твоих проклятых консервов! Сама мясо жрешь, а меня всякой дрянью кормишь. Завела собаку, так ухаживай.
– О боже! – простонала хозяйка, хватаясь за дверь. В ее глазах промелькнул ужас.
– Ухожу я от тебя. Поищу хозяев получше…
Моя масса была уже вполне достаточна для того, чтобы не испытывать неудобств с полетом. Отрастив крылья, я взлетел, уцепился за решетку жалюзи и плавно выскользнул наружу. Внизу послышался глухой звук рухнувшего тела – очевидно, моя добрая хозяйка все же брякнулась в обморок… Может, зря я с ней так? Она меня вообще-то любила… Что ж, извинюсь при случае. А еще лучше – избавлю от муженька. Кажется, у нее через пару недель день рождения. Замечательный получится подарок! Да, так и сделаю…
И куда теперь? А какая разница?..
Оттолкнувшись, я поднялся в воздух и полетел в сторону видневшегося вдалеке высотного здания. Если не ошибаюсь, элитный отель…
* * *
Они сидели в баре уже второй час: тихая музыка и выпивка весьма располагали к беседе. Савелий оказался совсем неплохим человеком, к тому же бывшим военным – это понравилось Томми больше всего. Сам майор не верил, что метаморф мог выжить, однако не возражал против личной проверки факта Савелием. Единственная загвоздка – оплата: после официального закрытия дела Управление не заплатит зверолову ни цента. Томми объяснил это собеседнику, но тот, к удивлению комиссара, совсем не расстроился.
– Не переживай, Томми, – сказал Савелий, усмехнувшись. – Мне на днях кое-что перепало, так что в деньгах я пока не нуждаюсь. Что касается метаморфа, то здесь другое… – Он на секунду замолчал, явно не зная, как поточнее выразить свою мысль. – Одним словом, дело не в деньгах. Метаморф – легенда! Возможность поймать легенду сама по себе стоит всяких денег. Ну, как если бы ты поймал преступника, за которым охотился всю жизнь.
– Понимаю, – кивнул Томми. – Тем лучше. Но учти: официально у нас нет с тобой никаких контактов. Дело закрыто. Если начальство узнает о продолжении расследования, меня съедят.
– Любого из нас теперь может съесть не только начальство. Голову даю на отсечение: наш прожорливый друг очень скоро объявится.
– И что потом? – спросил Борис, все это время внимательно слушавший разговор. – Если он появится, что нам с ним делать?
– Я вчера был в зоопарке, – ответил бородач. – Мы с Миямото не во всем ладим, но тут нашли общий язык: зверюгу надо изловить и вывезти туда, откуда она никогда не сможет вернуться.
– Понимаю, – кивнул Борис. – Вопрос в другом – как его поймать?
– Над этим я сейчас и думаю… Уверен в одном: нет такого зверя, которого нельзя было бы поймать. У каждого животного свои привычки, пристрастия, своя манера поведения. Чтобы поймать объект, надо просто научиться предугадывать его действия.
– Попробуй угадать, что он выкинет в следующий раз… – проворчал Томми, отхлебнув из бокала. Майор не любил пить на работе, но на душе сделалось уж слишком муторно.
– Угадаем, – заверил его Савелий. – Мне приходилось ловить таких зверей, от вида которых кровь в жилах стынет. Поймаем и этого. Не сразу, естественно, так что будут и еще погибшие. Но в итоге тварь окажется там, где и должна быть. Не сомневайся…
Подмигнув комиссару, Савелий улыбнулся и вновь потянулся к бутылке – наполнить бокалы.
Савелий не стал снимать гостиницу и жил на борту своего "Альбатроса", примостившегося на посадочной площадке ремонтного завода. Здесь можно было подремонтировать корабль, а главное – не требовалось платить за стоянку. Нет, Савелий не был скуп – просто не любил выбрасывать деньги на ветер.
К разочарованию Томми, бородач не захотел поделиться с ним своими планами. Как объяснил зверолов, никаких определенных вариантов у него пока нет. Томми не поверил, однако спорить не стал. Договорились о том, что если у Томми появится информация по интересующей их теме, он сразу сообщит обо всем Савелию, позвонив на его линком. Савелий тоже пообещал сразу предавать майору любые новости о монстре, которые удастся добыть. Линком Савелия пока не был подключен к местной сети, но зверолов собирался решить вопрос со связью сегодня же.
Расстались они около одиннадцати часов утра. Когда Савелий улетел на арендованном глайдере, Борис взглянул на Томми и поинтересовался:
– И как он тебе?
– Даже не знаю, – пожал плечами майор. – Мужик вроде неплохой, но что-то темнит.
– Я думаю так же, – согласился Борис. – Не удивлюсь, если у него и в самом деле были нелады с полицией… – Он замолчал, услышав писк линкома в кармане Томми.
– Райке, слушаю… – Томми поднес линком к уху. Выслушав сообщение, нахмурился. – Хорошо, скоро будем… – Спрятав трубку, Томми задумчиво взглянул на Бориса: – Похоже, Савелий прав: эта тварь жива.
– И где теперь? – спросил Борис.
– Отель "Калифорния"… Едем, надо успеть до приезда особистов.
К ужасу Томми, убитым оказался Клод Дилан – актер, при упоминании одного лишь имени которого миллионы женщин сходили с ума. Снявшись в нескольких нашумевших фильмах, Дилан был на гребне славы и популярности. Но метаморф, судя по всему, не смотрел телевизор… Именно об этом думал Томми, уныло глядя на лежавший посреди комнаты скелет.
– Вот записка, обнаруженная у него во рту, – сказал полицейский, первым прибывший на место происшествия. – Я бы не трогал, но ее уже вытащил местный охранник.
В руках он держал вырванный из блокнота листок. На нем изящным каллиграфическим почерком было написано "Подумав, я решил вернуться. Поиграем?"
– Спасибо, – поблагодарил Томми, переводя взгляд на Бориса. – Твое мнение?
– Послание явно адресовано нам. Не удивлюсь, если монстр захочет теперь поквитаться.
– Тогда почему он убил его? – возразил Томми, кивком указав на скелет. – Любого из нас нетрудно подкараулить. С его-то талантами…
– Убив тебя или меня, он ничего не докажет. Обычная месть, банальное убийство. Ему этого мало… Скорее всего, он постарается переиграть нас, выставить дураками.
– Пока ему это удается, – вздохнул Томми. – Ладно, будем работать до прибытия особистов…
Полковник Бернштейн появился минут через десять. Увидев Томми, поморщился:
– Майор, вы удивительно назойливы. Кажется, мы договорились, что вы больше не занимаетесь этим делом?
– Я полицейский, – ответил Томми. – И если мне сообщают об убийстве, еду на вызов. Вы усматриваете в моих действиях какое-то нарушение?
Несколько секунд полковник смотрел Томми в глаза, потом нехотя процедил:
– Вам лучше не путаться у меня под ногами. Если мы встретимся еще раз, вы отправитесь охранником на планеты Большого Кольца. Я слышал, там катастрофически не хватает персонала.
По скулам Томми скользнули желваки.