В общем, слева она выглядела экзотично и грозно. Чувствовалось, что это волевой и решительный человек. Не "дьявол во плоти", но и отнюдь не "добрая фея". Нельзя сказать однозначно, что именно преобладало. Может быть, это была уловка, которая сбивала вас с толку и не давала понять, что именно было у нее на уме. Прекрасное лицо Гитаны, в буквальном смысле, было покрыто завесой тайны.
– Гитана? – спросил Бэйли, нажимая на кнопку, чтобы включить экран. Тотчас же на нем появилось лицо Гитаны, и Бэйли нервно улыбнулся. Согласно семейным преданиям, его прабабка путешествовала вместе с Гитаной в поисках богатств, и приключений, но мама почему-то упоминала об этом очень редко, да и то вскользь. Видимо, не хотела акцентировать внимание на том, что ее бабушка Брита была далеко не ангел. – Моя прабабушка отошла в мир иной много лет назад.
– Такой молодой?
– Ей было более двухсот, когда она покинула нас, – ответил Бэйли. Не имея стандартного периода обращения астероида вокруг солнца, норбиты продолжали использовать Старый Добрый Земной Год в качестве эталона единицы измерения времени.
Гитана посмотрела куда-то в сторону, изучая приборную панель и мониторы компьютеров.
– Да, я отсутствовала чуть дольше, чем планировала, – сказала она, затем внимательно изучила Бэйли. – Тебе, видимо, около пятидесяти?
– Мне уже пятьдесят пять.
– Понятно, – сказала Гитана, не сводя с него пристального взгляда. Это привело бы в замешательство кого угодно, когда на вас смотрит такая пара глаз: один – настоящий, голубой и красивый, второй – холодный металлический имплантант. – Итак, ты послал сигнал Фаррам. У тебя их коммуникационная капсула. Она-то мне и нужна. Кроме того, я ищу кого-нибудь, кто вместе со мной отправится в небольшое приключение, которое я намерена организовать.
– С этим у тебя возникнут проблемы, – ответил Бэйли. – В округе мало людей, которых интересуют приключения. – Бэйли уже начал нервничать, не в силах выносить далее этот буравящий взгляд. Он старался говорить уверенно и по-деловому. – А вот коммуникационная капсула действительно у меня. Она в кладовой, – он почесал лоб, пытаясь вспомнить, куда же он мог ее положить. – Почему бы тебе не зайти ко мне, возьмешь эту коммуникационную капсулу. Заодно пообедаем вместе.
Он живо представил, как быстренько отдаст "посылку" Гитане, а потом она будет развлекать его за обедом рассказами о своих путешествиях. Бэйли любил рассказы о приключениях – там, во Вселенной, иногда происходят довольно интересные вещи. Его рассказы вызовут фурор на следующей вечеринке, куда он вскоре собирался пойти. Все любят послушать о чужих приключениях. После обеда он выпроводит Гитану восвояси. Похоже, план был ничего.
Когда Гитана вышла из воздушного шлюза, Бэйли начал подумывать, а так ли хорош был его план. Гитана сняла шлем и оставила его на вешалке в воздушном шлюзе. Что и говорить, впечатление эта женщина производила сильное.
Она несколько минут всматривалась в глаза Бэйли, как будто не замечая того, что ему это явно не нравилось, затем хитро улыбнулась.
– И ты не жаждешь приключений? – спросила она. – Как это так?
Бэйли обалдел и какое-то время стоял молча, не зная, что сказать.
– Ну… во всяком случае, не сейчас, – наконец удалось выдавить ему из себя. – Я сейчас очень занят: собираю инжир, да и вообще… Да ты входи.
Гитана проследовала за Бэйли в солярий.
– Знаешь, а мы с твоей прабабкой были закадычными подругами. Я сразу поняла, что ты – ее правнук. Кстати, совсем скоро все остальные начнут собираться.
– Остальные? – изумился он.
– Прилетят несколько Фарров, – пояснила она. – Я намекнула им, что эта коммуникационная капсула будет для них весьма интересна.
– Понятно, – Бэйли кивнул с таким видом, будто его каждый день навещали представители одного из самых могущественных кланов Вселенной.
– Не сомневаюсь, что ты предложишь им пообедать, – Гитана улыбнулась, – Я помню, как много Брита рассказывала о норбитском гостеприимстве.
– Ах, да. Обед. Конечно, конечно. Но мне нужно знать, когда они прилетят, а то я… – начал было Бэйли, собираясь сослаться на какое-нибудь неотложное дело, но не успел он закончить предложение, как снова зазвонил видеофон.
– Я отвечу, – предложила Гитана и, не дав Бэйли времени на ответ, уселась перед экраном. Секунду спустя она уже вела разговор с двумя девушками, представившимися как Роза и Жасмин.
– Давайте побыстрее, – сказала она. – Мы тут как раз собираемся пойти за "посылкой".
Бэйли посмотрел в окно солярия и увидел, как к его астероиду, рядом с разведывательным кораблем Гитаны, пришвартовался еще один звездолет. Он был намного крупнее Гитаниного и выкрашен в традиционные цвета семьи клонов Фарр.
– Жасмин Фарр и Роза Фарр, – представила Гитана двух вышедших из воздушного шлюза женщин. Они были одного роста. У них были одинаковые широкие лица, одинаковые высокие скулы и одинаковые карие глаза, от уголков которых разбегались небольшие морщинки. Жасмин ("называйте меня просто Джаз", – тут же попросила она) была подтянутой и мускулистой. Ее фигура заставила Бэйли с горечью отметить, что он недостаточно часто занимается на тренажерах своего спортзала. Ее волосы были пострижены коротко, как у Гитаны, и выкрашены в ядовито-желтый цвет. Взглянув на ее нос, Бэйли без труда догадался, что тот был не раз сломан и каждый раз срастался неправильно.
Роза была лет на десять старше Джаз. Ее пышные формы намекали на любовь к вкусной и здоровой пище. В ее длинных, заплетенных в косу волосах виднелось немало седых прядей.
– Офицер Джаз – главный инженер экспедиции, Роза – интендант и кок, – сказала Гитана.
Бэйли слегка насторожило слово "экспедиция", сказанное Гитаной, но он решил не спрашивать, куда они направляются. В конце концов, это не его дело.
– Мы сейчас собирались идти за коммуникационной капсулой, – напомнил он Гитане, но его снова прервал звонок коммуникатора. Еще один космический крейсер приближался к астероиду. На его борту находились еще два клона из семьи Фарров: Маргаритка и Лаванда. Снова то же лицо, но на этот раз прически и одежда разнились сильнее. Волосы Маргаритки, хотя и короткие, были мелко завиты, а золотистые волосы Лаванды были собраны в две длинных тяжелых косы. Обе женщины были примерно одного с Джаз возраста.
– Маргаритка – штурман, офицер. Лаванда отвечает за оружие, – пояснила Гитана.
– К вашим услугам, – вежливо приветствовали они Бэйли. Затем поздоровались с Розой и Джаз: – Привет, "сестры"!
– И я к вашим. И вашей семье, – процедил Бэйли, думая о том, что в солярии становится тесновато, и о том, хватит ли у него инжирного хлеба и пирожных из плесени, чтобы накормить всю эту ораву. – Гитана сказала, что вы прилетели за коммуникационной капсулой. Если вы не против…
Вновь раздался звонок видеофона.
– Не так быстро, – обратилась к Бэйли Гитана. Роза с Жасмин и Лаванда с Маргариткой рассмеялись, переглянулись между собой и пожурили его: – Невежливо подгонять гостей.
К астероиду пристыковался огромный, больше всех предыдущих, звездолет и через воздушный шлюз в солярий вошли еще три члена клана Фарров. Лилия и Незабудка Фарр много смеялись и шутили. Они обе выглядели младше Джаз. Бэйли мельком рассмотрел их: у Лилии, всю ее прическу составлял огненно-рыжий гребень. Незабудка заплела свои волосы во множество мелких косичек, украсив их бисером.
И, наконец, Захария. Она была значительно старше остальных. Поскольку ее голова была обрита наголо, о цвете ее волос ничего нельзя было сказать.
– Незабудка – антрополог нашей экспедиции, эксперт по Древним. Лилия – главный программист, Захария, естественно, капитан.
Переварив эту информацию, Бэйли поприветствовал тройку, но не обмолвился о "посылке".
– Чего мы ждем? – удивилась Захария. – Нам не терпится посмотреть на коммуникационную капсулу.
В некоторой растерянности Бэйли повел их в кладовую, расположенную на другом конце астероида.
Кладовая была завалена разными полезными вещами, которые хранили здесь три поколения семьи Бэйли. Некоторые вещи были упакованы в подписанные коробки, некоторые – просто свалены в кучи. Сломанное шахтерское оборудование, которое можно было разобрать на запчасти, солнечные батареи, которые еще дед Бэйли так и не собрался установить, портрет Бэйли, который с такой любовью творила его мать, но не передававший ни малейшего сходства с ним. Игрушки, оставшиеся от малышей. Штучки-дрючки, ерундовины и штуковины – все это лежало на полках, соединенных между собой лестницами.
Бэйли обнаружил "посылку" на третьем снизу уровне. Она лежала между его первой паровой ракетой (сейчас она безнадежно устарела, но сентиментальные чувства не позволяли ему выкинуть ее) и малопривлекательного вида скульптурой, которую изваял один из его племянников.
Все клоны собрались вокруг коммуникационной капсулы, пока Захария набирала необходимый код и открывала ее. Лилия подготовила свой карманный компьютер для "скачивания" информации из "посылки". Затем она расшифрует ее, так как все послания тщательно шифруются, чтобы избежать утечки информации, если послание попадет в чужие руки.
Бэйли с Гитаной стояли в стороне, рассматривая клонов.
– Я еще ни разу не встречался с "сестрами" Фарр, – тихо сказал он Гитане. – Я думал, они все одинаковые.
– Все они клонированы из одного генетического материала. Но очень стараются выделиться среди остальных "сестер". Майра Фарр, их прародитель, была очень самостоятельной и независимой. Она хотела продолжить себя, но не обязательно создать свои точные копии. Клоны придерживаются того же мнения. А еще они обожают спорить.
– Может быть, тебе стоит… – сказала Незабудка.
– Послушай, – перебила ее Лилия, – Почему бы вам всем не убраться отсюда? Я сама этим займусь.
– Не знаю, – сказала Роза. – Мне кажется…
– Пусть Лилия с этим разберется, – вынесла вердикт Захария. – Она лучше всех понимает такие вещи. Гитана, что ты там говорила про обед?
Итак, они пошли в лучшую гостиную Бэйли. Немного спустя они уже съели весь его инжирный хлеб и развалясь сидели в его мягких креслах, в ожидании Лилии, попивая его лучшее вино. В комнате царил полумрак, так как Гитана выключила свет.
Бэйли не заметил, как выпил несколько бокалов вина. Его глаза горели от возбуждения – до него долетали обрывки разговоров гостей, которые, видимо, хорошо друг друга знали. Они делились впечатлениями о пережитых приключениях.
– …которые торговали специями и виски, и мы, конечно же, здорово напились, – говорила Джаз Незабудке. – Прибыль была сумасшедшая, но…
– …с экспедицией патафизиков. Неплохие ребята, только у них крыша съехала на почве загадок и кроссвордов. Не вздумай играть с ними в "Эрудит", а если придется, то не на деньги. Я им чуть корабль не проиграла, потом пришлось…
– …ближайшая "червоточина" оказалась около Альфы Центавра, а там война с Ассоциацией в самом разгаре. Маршрут еще тот…
– …и говорит, что весь сектор вокруг Фомальгаута буквально кишит пиратами. Лучше все коммуникационные капсулы запускать в обход…
– …маленький конфликт, и войной это назвать трудно. Но все-таки в этот сектор лучше не соваться. Там за местных вступились трупокрады, чтоб им…
– …нашел артефакт Древних. Так и не разобрался, что к чему и продал его патафизикам, а они…
Бэйли слушал, и его сердце билось все сильнее. Он представлял, как он сам обводит пиратов вокруг пальца, затем проходит сквозь "дыру", торгует виски и играет в "Эрудит" с патафизиками.
Тем временем из кладовой вернулась Лилия, все в комнате сразу же замолкли и вопросительно уставились на нее.
– Расшифровано и готово для просмотра, – сказала она, вставляя диск в голографический проектор Бэйли.
Женщина, возникшая в центре комнаты, сидела в капитанском кресле. Она была похожа на Розу, и Захарию, и Лилию. Ее лицо было покрыто сплошным узором первобытных татуировок, но в принципе она ничем другим от своих "сестер" не отличалась. Насколько мог судить Бэйли, она была примерно одного возраста с Захарией.
– Привет, сестры, – произнесла голографическая Фиалка, глядя куда-то вдаль, между Лилией и Захарией, и улыбаясь всем вместе и никому в частности. – Я посылаю это письмо на трех почтовых ракетах. Две полетят по обычным маршрутам, а одна – но новому, еще не опробованному. Надеюсь, вы получите хотя бы одну из них, – тут она улыбнулась еще шире. – Я кое-что нашла. Это идеальный Снарк. Он может нам здорово помочь. Прилетайте как можно скорее. Вот это покажет вам дорогу.
Изображение Фиалки исчезло, и на его месте неожиданно появилось скопление ярких пятен, соединенных блестящими золотыми линиями.
– Что это? – спросила Захария дрожащим от напряжения голосом.
– Голографическое увеличение предмета внеземного происхождения, который я давала Фиалке, – спокойно ответила Гитана. – Фиалка считает, что это карта, на которой указаны все "червоточины", ведущие из этого сектора Кольца Ориона к самому центру нашей Галактики.
Бэйли наклонился поближе, чтобы рассмотреть сияющую схему. Он увидел, как блеснуло его отражение на некоей поверхности. Светящаяся карта была заключена в куб из прозрачного материала, с длиной ребра порядка двух метров. Клоны, стоявшие на другом конце гостиной, находились внутри этого куба, окруженные светящимися стрелочками и точками.
Изучив голограмму, Бэйли понял, что изображение не полное. Один угол куба и одна его сторона были как будто отбиты. Но этот выщербленный край не привлек его внимания.
В центре светящегося хаоса, находилась прозрачная серебристая сфера, внутри которой оказался крошечный золотой куб, наполненный блестящими точками и линиями – точная копия большой карты, которая висела в воздухе в гостиной Бэйли. Как будто пол гипнозом, Бэйли шагнул в голографическое изображение, чтобы повнимательнее изучить золотой кубик.
Видимо, настало время кое-что вам разъяснить. Вам просто необходимо узнать основные факты об этой сумасшедшей, сумасшедшей Вселенной. Запаситесь чуточкой терпения – вы прослушаете краткий курс истории человечества. Я не буду вдаваться в детали, просто опишу общую картину.
Тысячи лет назад человечество покинуло Землю. Сначала появились колонии на околоземной орбите, затем на Луне, Марсе и среди астероидов. Люди уже жили на Марсе несколько сот лет, когда марсианский Консорциум Инженеров разработал Хоши Драйв, позволивший космическим кораблям развивать околосветовые скорости. Благодаря Хоши Драйву человечество смогло расширить границы своих владений, достигнув сначала Альфы Центавра, ближайшей к Солнцу звездной системы, расположенной всего в 4.3 светового года от нас, – а затем продвигалось все дальше и дальше, к звезде Барнарда (6 световых лет), Сириусу (9 световых лет) и Проциону, в одиннадцати световых годах от Солнечной системы. Исследователи открывали планеты, многие из которых оказались пригодными для жизни людей, и так основывались дальние колонии.
Хотя люди путешествовали на незначительные, по галактическим масштабам, расстояния, они испытывали неудобства от относительности скорости течения времени. Развивая скорость, составляющую 99.5% от световой, путешественники старели лишь на год, а на Земле проходило 10 лет. Те, кто летал на Процион и обратно, проводили 2 года на борту космического корабля, и возвращались к друзьям и близким, постаревшим на 20 лет. Все новости, посылаемые из колоний на Землю по радио, за время пути устаревали минимум лет на 10.
Когда человечество достигло иных звезд, связь стала очень серьезной проблемой. Дело в том, что информацию нельзя передавать со скоростью, превышающей скорость света. Ни гонца не заставить обогнать солнечный луч, ни почтового голубя, ни радиоволну. Ничего. Таким образом, если вы хотите связаться с Землей, скажем, с третьей планеты Альфы Проциона, вашу весточку получат через одиннадцать лет, а ответ на нее придется ждать еще столько же. Что и говорить, ни о какой оперативности речи не идет.
Все стало намного интереснее, когда Эйдлан Фарр, одна из самых первых членов клана клонов, убегая от трупокрадов, нырнула в "червоточину". Лет этак через пятьдесят, она снова объявилась на станции Фарров и утверждала, что ей пришлось возвращаться с Альдебарана.
Вы спрашиваете, что такое "червоточина"? Где вы до этого были? Червоточина – это тоннель в пространственно-временном континууме.
Что, все равно ничего не понятно? Ну ладно, попробую разъяснить наглядно. Возьмите длинную полоску бумаги и соедините ее концы, чтобы получилась петля. Теперь переверните любой из краев один раз и склейте оба конца. Вуаля! У вас получился лист Мебиуса – двухмерная полоска бумаги, у которой только одна сторона.
Попробуйте нарисовать линию на этом лист бумаги, начните откуда угодно, и вы увидите, вы дважды обогнете полоску и вернетесь туда же, откуда начали. Вы проведете линию и по одной, и по другой стороне полоски. Хотя ни разу не оторвете карандаш от поверхности. А все потому, что у листа Мебиуса нет второй стороны.
Теперь предположим, ну просто представим себе, что вы проткнули дырку в листе Мебиуса. Вы можете подумать, что она соединяет две стороны, и ошибетесь – ведь сторона-то одна! Так откуда и куда будет вести это отверстие?
Оно будет идти из одной точки односторонней бумажки в другую точку той же стороны. Если бы на ней жили двухмерные Плоскари, то они неожиданно обнаружили бы удивительную пещь – что эта дыра представляет собой удобный способ добраться из одной точки их страны в другую (раньше на это приходилось тратить значительное время). Этот тоннель ведет сквозь третье измерение. Попробуйте-ка объяснить двухмерным человечкам, что это такое. Они такого и представить не смогут.
Вот тут мы возвращаемся к "червоточинам". "Червоточина" – это тоннель сквозь четвертое измерение, соединяющий две точки в пространстве. Это "черная дыра" и "белая дыра", скрепленные между собой неведомым материалом, чтобы проход между ними не закрылся. Проход может заканчиваться очень далеко – в четырех световых годах, а может в 4 тысячах световых лет. Расстояние между двумя точками совершенно не влияет на время пути.
Однако существует одно большое "но". Как выяснила Эйдлан, "червоточина" быстро выведет вас куда-то далеко, но обратно не пустит. Это путешествие в один конец. По причине особого взаимодействия массы и времени в "черных дырах", пространственно-временной континуум изменяет свои привычные свойства, и вы уже не можете вернуться в исходную точку вашего путешествия тем же способом, что покинули ее. Это дорога с односторонним движением.
Так, например, Сюрприз Эйдлан, как окрестили первую "червоточину", поможет вам срезать путь от Альфы Центавра до Альдебарана. Но чтобы вернуться, вам придется либо лететь в обычном пространстве (как это сделала Эйдлан), либо попытать счастья и нырнуть в другую "червоточину". Вам, возможно, повезет, и вы окажетесь ближе к дому, а может так статься (уж слишком велика Вселенная и много в ней непознанного), что вы вынырнете где-нибудь в сотне световых лёт от нужной точки. Или в сотне тысяч. Или миллионов. Весь фокус в том, что этого никто не знает.
Лишь немногие отчаянные смельчаки отваживались нырять в неизведанные "червоточины", чтобы посмотреть, куда те ведут. Больше о них никто не слышал, и это остудило многие горячие головы, и охотников рисковать больше не находилось.