В сборник вошли лучшие романы известного французского писателя Франсиса Карсака "Пришельцы ниоткуда" и "Львы Эльдорадо". Захватывающий динамичный сюжет, авантюрный стиль произведений являются удачным фоном для исследования путей контакта героев с цивилизациями иных миров.
Содержание:
ПРИШЕЛЬЦЫ НИОТКУДА 1
Предисловие 1
Часть I - ПРИШЕЛЬЦЫ 1
Часть II - ФАНТАСТИЧЕСКИЙ МИР 8
Часть III - НА КАРТУ ПОСТАВЛЕНА ВСЯ ВСЕЛЕННАЯ 18
Часть IV - ЦАРСТВО МРАКА 26
Эпилог 37
ЛЬВЫ ЭЛЬДОРАДО 38
Часть первая - ЭЛЬДОРАДО 38
Часть вторая - ПАРАЗИТЫ В ГРИВЕ ЛЬВА 55
Эпилог 76
Примечания 77
Франсис Карсак
Львы Эльдорадо
ОГЛАВЛЕНИЕ
Предисловие
ПРИШЕЛЬЦЫ НИОТКУДА
Часть I ПРИШЕЛЬЦЫ
Пролог
Глава I Рассказ доктора Клэра
Глава II Путешествие в ничто
Часть II ФАНТАСТИЧЕСКИЙ МИР
Глава I На планете Элла
Глава II Союз человеческих миров
Глава III Мислики
Глава IV Песня иного мира
Часть III НА КАРТУ ПОСТАВЛЕНА ВСЯ ВСЕЛЕННАЯ
Глава I Ульна-андромедянка
Глава II Кальвенольт гаснет!
Глава III Не вернется почти никто
Часть IV ЦАРСТВО МРАКА
Глава I Проклятая галактика
Глава II Пленники мисликов
Глава III Минеры мертвых звезд
Глава IV Искра в ночи
Эпилог
ЛЬВЫ ЭЛЬДОРАДО
Часть первая. ЭЛЬДОРАДО
Порт-Металл
Ночь разведчиков
На диких равнинах
Бегство
Под шатром из шкур
Праздник Трех лун
Вниз по Ируандике
Часть вторая. ПАРАЗИТЫ В ГРИВЕ ЛЬВА
Империя Кено
Жертвоприношение
Страшная ночь
Земля - Англия
"Как ломается это копье…"
Последнее сражение
Эпилог
ПРИШЕЛЬЦЫ НИОТКУДА
Непревзойдённым мастерам Рони-старшему и Герберту Уэллсу и тем, кто когда-нибудь придет им на смену
Предисловие
Книгу, которую вы держите в руках, нет смысла представлять любителям фантастики. Составившие ее романы давно и прочно вошли в фонд мировой научно-фантастической классики. Однако не хотелось бы, чтобы читатель видел в их издании лишь преклонение перед искусством выдающихся мастеров жанра. Да и по времени Франсиса Карсака никак не назовешь писателем прошлого. "Пришельцы ниоткуда" из трилогии, в которую также входили книги "Этот мир - наш" и "Наша родина - космос", были бестселлером конца 50-х-начала 60-х. А через десятилетие такой же грандиозный успех имел роман "Львы Эльдорадо".
И популярность этих книг стабильна, несмотря на огромные тиражи и новые имена мировой фантастики. Чего стоит хотя бы внушительный поток англо-американских "сайенс фикшн" и "фэнтэзи"! Однако талант Карсака - немеркнущая звезда в беспредельной научно-фантастической вселенной. Секрет успеха его произведений - не просто головокружительные приключения, смелый научный прогноз, великое мастерство интриги и блестящее владение литературными приемами жанра в идеально чистом, высокой пробы сплаве. Галактика писателя - гуманистические традиции Ж. Верна, Ж. Рони-старшего, Г. Уэллса, а таких гигантов вряд ли кто-то осмелится назвать устаревшими. Конечно, испытывая притяжение таких выдающихся светил, легко стать лишь бледным спутником, мерцающим отраженным светом.
Так, собственно, и произошло с первой книгой скромного профессора Бордосского университета Франсуа Борда (таково настоящие имя писателя) "Робинзоны Космоса". Но уже тогда критики и ценители увидели основной пафос его творчества - исторический оптимизм, отстаивание достоинства личности, несокрушимую веру в идеалы добра. Эти основные качества прозы Карсака, помноженные на мастерство зрелого творца, и придали эпический характер его лучшим книгам, где главным героем стала извечная борьба сыновей Света с порождениями Мрака и Холода.
Нельзя не сказать и еще об одной яркой черте авторской индивидуальности Карсака. Писателю чужды как чрезмерная перегруженность сюжета разного рода техническими выдумками, так и черно-белая палитра в портретах персонажей. Посмотрите, как суровый и справедливый геолог-землянин Лапрад может быть груб, необуздан, мстителен. А далекие иссы, "старшие братья" землян по разуму, способны уничтожить дружественную расу из-за пустякового конфликта! Автор далек от идеализации действительности, даже если она - плод его воображения. Герои его романов привлекают к себе именно потому, что они живут, и, подобно всем людям, умеют сомневаться, страдать, любить, ошибаться.
Пожалуй, в этом и заключается мудрость и непреходящая ценность фантастики. Разве важно, какой мир нас окружает? Гораздо важнее, как мы умеем, преодолевая себя, жить в этом мире, делать его более человечным. Глядя вверх, на звезды, устремляясь по неведомым тропам Времени и Пространства, мы идем к себе, пытаясь понять, кто мы и для чего появились во Вселенной. И помогают нам в этом люди высокого духа и выдающегося мастерства.
И к ним, несомненно, принадлежит французский писатель-фантаст Франсис Карсак.
Игорь Козлов
Часть I
ПРИШЕЛЬЦЫ
Пролог
В то мартовское утро я звонил у дверей моего старого друга доктора Клэра, даже не подозревая, что вскоре услышу самый невероятный, самый фантастический рассказ. Я сказал "старого", хотя нам обоим недавно минуло тридцать, но мы дружим с детства и только года четыре назад как-то потеряли друг друга из виду.
Дверь открыла, вернее, чуть приоткрыла, старуха в черном платье, какие носят все пожилые женщины в этих краях.
- Если вы на прием, - проворчала она, - то доктор сегодня не принимает, возится со своими опытами!
Клэр - превосходный врач, но он не практикует. Довольно приличное состояние позволяет ему почти все свое время посвящать сложным биологическим изысканиям. В отцовском доме близ Руффиньяка он оборудовал лабораторию, которая, даже по отзывам иностранных ученых, была одной из лучших в мире. Отличаясь большой скромностью, Клэр в редких письмах ко мне лишь вскользь упоминал о своих исследованиях, но, судя по слухам, ходившим среди медиков, я догадывался, что он был одним из тех рассеянных по всему миру энтузиастов, которые подходят к разрешению проблемы рака.
Старуха недоверчиво рассматривала меня.
- Нет, мне врачебная помощь не нужна, - ответил я. - Просто скажите доктору, что его хотел бы видеть Франк Бори.
- Ах, значит, вы и будете месье Бори? Тогда другое дело. Он вас ждет.
В это время из коридора послышался глубокий, низкий голос:
- Что случилось, Мадлена? Кто там?
- Это я, Сева!
- Черт побери! Входи же!
От своей русской родни по матери Клэр унаследовал шаляпинский бас, статную фигуру сибирского казака и имя Всеволод; от отца, чистокровного француза-южанина, ему достались смуглая кожа и такие темные волосы, что мы в своей студенческой компании прозвали его Черный Свет.
Он приблизился ко мне, сделав два широченных шага, едва не вывихнул мне кисть могучим рукопожатием, заставил присесть добродушным шлепком по плечу - это меня-то, игравшего форвардом в регби! - и, вместо того чтобы, как обычно, сразу пригласить к себе в кабинет, почему-то потащил обратно к двери.
- Какой прекрасный день! - торжественно провозгласил он. - Ты приехал - и солнце сияет! Правда, я ждал тебя только к вечеру с автобусом…
- Я приехал на своей машине. Но прости, может, я некстати?.
- Что ты, совсем нет! Я чертовски рад тебя видеть. Как твои дела? Что с вашей новой батареей?
- Тс… не спрашивай. Ты ведь знаешь, я не могу об этом рассказывать.
- Ладно, ладно, таинственный атомщик! Кстати, спасибо за посылку с радиоактивными изотопами. Они мне сослужили добрую службу. Но больше я не стану морочить вам голову подобными просьбами. У меня есть кое-что получше.
- Получше? - удивился я. - Что же это?
- Тсс…не спрашивай, - передразнил он меня. - Я не могу об этом рассказывать!
В коридоре позади нас послышались легкие шаги, и мне показалось, что за полуотворенной дверью мелькнул тонкий женский силуэт. Но, видимо, только показалось: насколько я знал, Клэр был холост и женщинами не увлекался.
Он наверняка уловил мой взгляд, потому что тут же обхватил меня руками за плечи и повернул спиной к двери.
- Дай-ка я на тебя посмотрю! Ты все такой же, совсем не изменился. Ну что ж, пойдем в дом.
- А вот про тебя этого не скажешь. Хоть это и не комплимент, ты что-то постарел!
- Возможно, возможно… Прошу, входи!
Я хорошо знал кабинет Клэра со шкафами, полными книг, из которых лишь немногие имели отношение к медицине. Здесь никого не было, но в воздухе чувствовался слабый тонкий аромат. Невольно я потянул носом, вдыхая приятный запах. Клэр это заметил и объяснил, чтобы предупредить вопросы:
- Ах да, несколько дней назад у меня тут была одна знаменитая актриса - пришла на прием, - и вот запах ее духов все держится. Просто удивительно, до чего дошла химия!
Завязался беспорядочный, как бывает в таких случаях, разговор. Я рассказал Клэру о смерти моей матери и был поражен, когда услышал в ответ:
- Вот как? Очень хорошо!
- Как это "очень хорошо"? - воскликнул я, возмущенный и огорченный.
- Нет, я хотел сказать, что теперь понимаю, почему ты столько времени не появлялся. Значит, ты остался совсем один?
- Да.
- Ну что ж, может быть, я смогу тебе предложить кое-что интересное. Но пока это еще только проект. Я расскажу о нем вечером.
- А как поживает твоя лаборатория? Есть что-нибудь новое?
- Хочешь взглянуть? Идем!
Лаборатория, оборудованная уже после того, как я здесь побывал четыре года назад, располагалась в большой светлой комнате, чуть вытянутой в длину, и занимала всю заднюю половину дома. Бегло осмотревшись, я даже присвистнул от восхищения. Уже с порога я заметил микроманипулятор, искусственное сердце. В прилегающей темной комнате высился огромный рентгеновский аппарат. На столе посреди лаборатории под легким чехлом стоял еще какой-то прибор.
- А это что? - спросил я.
- Так, пустяки. Это еще не готово. Просто модель…
- Вот не знал, что ты сам конструируешь для себя новые приборы. Хочешь, я тебе помогу? Я как-никак физик.
- Посмотрим. Во всяком случае, не сейчас. Пока я предпочитаю об этом не говорить.
- Как знаешь, - сказал я обиженно. - Но если эта штука взорвется у тебя под носом…
Звонок у входной двери помешал мне договорить.
- Вот черт! Мадлена вышла, придется пойти открыть.
Оставшись один, я приблизился к таинственному прибору, довольно бесцеремонно приподнял чехол и… замер с открытым ртом. Я ожидал увидеть примитивную схему, а вместо этого передо мной была великолепная конструкция из металлических и стеклянных трубок, прозрачных и матовых ламп, туго натянутых проводов. На многочисленных циферблатах странные двойные стрелки указывали деления непонятных для меня величин. Я привык ко всяким приборам - в нашей лаборатории их немало, и довольно сложных, - но ничего похожего на этот я в жизни не видел.
Заслышав в коридоре быстрые шаги моего друга, я поспешно опустил край чехла и с равнодушным видом отвернулся к окну, за которым зеленел сад.
- Дифтерит у ребенка, - объяснил Клэр. - Мой коллега куда-то уехал. Придется пойти мне. Выбери себе книгу в кабинете, посиди почитай.
- Хочешь я тебя подвезу? Моя машина у дверей.
- Прекрасно! А то мою еще надо выводить из гаража.
По дороге, сидя за рулем, я продолжал раздумывать обо всех замеченных мною странностях. Клэр ожидал меня только к вечеру и явно смутился, когда я приехал раньше. Несколько минут он продержал меня на пороге дома, хотя снаружи было свежо, чтобы не сказать больше. Я заметил женский силуэт, мелькнувший в коридоре, и сразу после этого Клэр позвал меня в дом. Когда он узнал, что моя мать умерла и я теперь один на всем белом свете, у него почему-то был весьма довольный вид. И, наконец, этот странный прибор… Черт побери, я совершенно не понимал его назначения! Да еще в лаборатории биолога! И кто его изобрел? Клэр? Возможно. Но кто собрал? При одном воспоминании о схемах, которые он монтировал и паял в институте, я не смог удержаться от улыбки.
Мы остановились перед одинокой фермой. Клэр отсутствовал всего четверть часа.
- Пустяки. Захватили вовремя. Мой коллега проследит за дальнейшим лечением.
- Ты теперь совсем не практикуешь?
- Совсем. Нет времени. Только если доктор Готье в отъезде и если он сам зовет меня для консилиума, - иной раз приходится.
По возвращении Клэр заставил меня загнать машину в гараж и помог внести чемоданы в комнату, где я обычно останавливался. Она расположена рядом с его собственной спальней, и, когда я проходил мимо, мне послышалось за дверью какое-то движение.
Полдник, приготовленный старой кормилицей Клэра Мадленой, оказался, как и следовало ожидать, превосходным. Но Клэр был молчалив. Видно, что-то его заботило и тревожило. Когда я объявил, что собираюсь съездить в Эйзис навестить кое-кого из друзей, он вздохнул с явным облегчением и сказал, что будет ждать меня к семи часам.
В Эйзисе я встретился с палеонтологом Бушаром, который рассказал мне удивительную историю. Полгода назад вся округа была взбудоражена "чертями", появившимися в лесу под Руффиньяком. Прошел даже слух, что черти унесли с собой доктора Клэра, но это было уже явной басней, потому что через несколько дней после того, как черти исчезли "в столбе зеленого пламени", доктор объявился живой и невредимый. Он просто сидел эти дни в своей лаборатории, проводя очередной опыт.
Самое любопытное во всей этой истории, что по крайней мере полтора десятка крестьян клялись, будто видели чертей собственными глазами: они походили на людей, но обладали сверхъестественной способностью одним взглядом пригвождать человека к месту. Префект, а также епископ Перигорийский распорядились, каждый по своей линии, произвести расследование… Но перед официальными следователями крестьяне держались далеко не так уверенно. И в конце концов дело заглохло.
- Но все-таки, - добавил Бушар, - я должен вам сказать, что в ту ночь, когда пресловутые черти, как говорят, исчезли, я сам видел в небе над Руффпкьяком яркую вспышку пламени.
Сама по себе эта история ничем нс примечательна. Таких рассказов можно услышать сколько угодно и где угодно. Но я почему-то обратил на нее внимание и даже мысленно связал со странностями Клэра.
Когда я вернулся, Клэр выглядел гораздо спокойнее, словно после долгих колебаний принял наконец определенное решение. В столовой нас ожидал стол, накрытый на троих.
- Смотри-ка, у тебя еще один гость, - заметил я.
- Нет, но я тебя представлю моей жене.
- Жене? Ты женился?
А про себя подумал: "Силуэт!"
- Официально мы еще не женаты. Но это дело ближайших дней. Как только получим документы. Ульна иностранка. - На мгновение он замялся. - Она из Скандинавии. Финка. По-французски говорит еще очень плохо, так что ты не удивляйся.
- Значит, ты говоришь по-фински? Вот так новость!
- Я выучил финский в прошлом году во время путешествия по Финляндии. Пробыл там десять месяцев. По-моему, я тебе писал.
- Ничего подобного. А я-то думал, что финский язык очень труден!
- Так оно и есть. Но ты же знаешь мои способности - славянская кровь…
И, оборвав разговор, Клэр громко позвал:
- Ульна!
На пороге появилась странная девушка, высокая и тонкая, с бледно-золотыми волосами, глазами неопределенного цвета - то ли серыми, то ли зеленовато-голубыми - и правильными чертами лица. Она была очень красива. Но что-то в ней было необычно, хотя я и не мог понять, что именно. Может быть, золотистая кожа, так резко контрастирующая с очень светлыми волосами? Или слишком маленький рот? Или немыслимо огромные глаза? Или все это вместе взятое?
Она гибко поклонилась, протянула руку, показавшуюся мне удивительно длинной, и негромко проговорила певучим голосом несколько слов.
За столом я сидел напротив Ульны. Чем дольше я за ней наблюдал, тем больше мне становилось не по себе. Она довольно ловко управлялась с вилкой и ножом, однако в ее движениях не было бессознательного автоматизма, выработанного многолетней привычкой.
В течение всего обеда я не сказал и двух слов. Зато Клар болтал за двоих. Старушка Мадлена была редкостной поварихой даже для этих краев, где все хозяйки славятся отменной стряпней. Мой друг произвел настоящее опустошение в своем винном погребе. Но я заметил, что Ульна ела очень мало и совсем не пила в отличие от доктора, да и от меня самого, если говорить начистоту. К концу обеда я все же справился со смущением и вновь обрел способность двигаться и говорить. Ульна все время молчала и лишь иногда смотрела Клэру прямо в глаза. У меня было странное впечатление, что они не просто передают свои чувства взглядами, а обмениваются мыслями.
После десерта Клар тщательно сложил салфетку, оттолкнул стул и расположился в низком кресле перед зажженным камином. Знаком предложив мне занять место напротив, он позвонил служанке, чтобы подали кофе. Ульна вышла. Вскоре она вернулась, держа в руках сложенную вчетверо газету. Клэр взял ее и протянул мне. Бросив взгляд на заголовки, я увидел, что это газета полугодовой давности, и уже собирался вернуть ее Клэру, как вдруг заметил внизу страницы заметку, обведенную красным карандашом:
Опять летающие тарелки!
Канзас-Сити, 2 октября.
Лейтенант Джордж К. Симпсон-старший, возвращаясь вчера в сумерках с тренировочного полета на истребителе Ф-109, заметил на высоте около 25 000 футов дисковидное пятно, которое перемещалось с большой скоростью. Он начал преследовать неизвестный предмет и сумел его догнать. Вблизи пятно оказалось гигантским диском с острыми краями, диаметром на глаз до девяноста футов при толщине в центре около пятнадцати футов. Судя по приборам истребителя лейтенанта Симпсона, диск летел со скоростью, превышавшей тысячу миль в час.