Мы подчинились, и Мэри оказалась права. Я начал сомневаться, пойму ли я сам, что произошло, когда у меня на спине окажется паразит.
- Теперь он! - приказал Старик. - Перчатки!
Мы растянули Джарвиса на животе и осторожно срезали на спине одежду. Все-таки нам удалось заполучить живой образец.
6
Меня чуть не стошнило. От одной только мысли, что эта тварь ехала со мной в машине от самой Айовы. Я, вообще-то, не брезглив, но тот, кто видел паразита и знает, что это такое, меня поймет. Справившись с тошнотой, я сказал:
- Давайте сгоним его. Может быть, мы еще спасем Джарвиса. Хотя на самом деле я так не думал. Почему-то мне казалось, что человек, на котором прокатилась такая тварь, уже потерян для нас навсегда.
Старик жестом отогнал нас в сторону.
- Забудьте о Джарвисе.
- Но…
- Хватит! Если его вообще можно спасти, то несколько минут погоду не сделают. В любом случае… - Он умолк. Я тоже промолчал, поскольку и так знал, что Старик имеет в виду: когда речь идет о безопасности Соединенных Штатов, жизнь сотрудника Отдела ничего не стоит.
С пистолетом наизготовку Старик ждал, наблюдая за тварью на спине Джарвиса. Затем сказал Мэри:
- Свяжись с Президентом. Особый код - три ноля семь. Мэри прошла к его столу. Я слышал, как она говорит что-то в глушитель, но не очень прислушивался, пристально разглядывая паразита. Тот не шевелился и не пытался уползти.
Мэри оторвалась от аппарата и доложила:
- Я не могу связаться с ним, сэр. На экране один из его помощников, мистер Макдоно.
Старик поморщился. Этот Макдоно, весьма неглупый и приятный в общении человек, с тех пор как начал работать в Белом доме, прославился своим упрямством и несговорчивостью. Президент частенько использовал его в качестве буфера.
Нет, в настоящее время с Президентом связаться нельзя. Нет, и передать сообщение тоже. Нет, мистер Макдоно не превышает свои полномочия. Старик не входит в список исключений, если таковой вообще существует. Да, мистер Макдоно, безусловно, готов организовать встречу. Как насчет следующей пятницы? Что? Сегодня? Исключено. Завтра? Невозможно.
Старик отключил аппарат. Вид у него был такой, словно его хватил удар. Затем он дважды глубоко вздохнул, чуть посветлел лицом и сказал:
- Дэйв, пригласи сюда доктора Грейвса. Остальные, отойдите подальше.
Грейвс взглянул на спину Джарвиса, пробормотал: "Интересно", и опустился рядом на одно колено.
- Назад!
Грейвс вскинул взгляд.
- Но должен же я…
- Молчать и слушать! Да, ты должен обследовать это существо. Но, во-первых, мне нужно, чтобы оно оставалось в живых. Во-вторых, ты должен позаботиться, чтобы оно не сбежало. И в-третьих, твоя задача - это собственная безопасность.
- Я его не боюсь. Я…
- Бойся! Это приказ.
- Я хотел сказать, что мне нужно подготовить что-то вроде инкубатора, куда мы поместим существо после того, как снимем с носителя. Очевидно, ему необходим кислород - но не в чистом виде: похоже, оно получает кислород через носителя. Может быть, тут подойдет большая собака.
- Нет! - резко возразил Старик, - Оставь все как есть.
- Э-э-э… Этот человек доброволец?
Старик промолчал, а Грейвс продолжал:
- В подобных опытах могут использоваться только добровольцы. Это вопрос профессиональной этики…
Похоже, ученых парней просто невозможно приучить к порядку.
- Доктор Грейвс, - тихо сказал Старик, - каждый агент в нашей организации добровольно делает все, что я сочту необходимым. Будьте добры исполнять мои распоряжения. Принесите носилки. И действуйте предельно осторожно.
Когда Джарвиса унесли, мы с Дэвидсоном и Мэри отправились в бар выпить, что было совсем не лишнее. Дэвидсона буквально трясло, и, когда первая рюмка не помогла, я попытался успокоить его сам.
- Послушай, Дэйв, мне тоже не по себе от того, что нам пришлось сделать. Эти девушки… Но другого выхода у нас не было. Пойми же, наконец.
- Паршиво все вышло? - спросила Мэри.
- Ужасно. Я не знаю, скольких мы убили. Не было времени осторожничать. Но мы стреляли не в людей; это паразиты, захватчики. - Я повернулся к Дэвидсону. - Хоть это ты понимаешь?
- В том-то и дело. Они и в самом деле уже не люди… Если бы дело требовало, я бы, наверно, смог… наверно, смог бы даже своего брата застрелить. Но они просто не люди. Ты стреляешь, а они ползут. Они… - Дэвидсон смолк.
Меня переполняла жалость. Спустя какое-то время он ушел. Мы с Мэри продолжали говорить, пытаясь придумать, что делать дальше, но все безуспешно. Потом она сказала, что хочет спать и отправилась в женскую палату. В тот вечер Старик приказал всем сотрудникам ночевать на базе, так что и мне не оставалось ничего другого. Я прошел на мужскую половину и залез в свой спальный мешок.
Разбудил меня сигнал тревоги. Сирена еще не смолкла, а я уже оделся, и тут динамики системы оповещения взревели голосом Старика: "Радиационная и газовая тревога! Закрыть все входы и выходы! Всем собраться в конференц-зале! Немедленно!"
Поскольку я выполнял оперативную работу, никаких обязанностей на базе у меня не было, и я направился прямиком в штаб. Старик, мрачный, как тень, собирал всех в зале. Я хотел спросить, что случилось, но полтора десятка других агентов, клерков, стенографисток и прочих оказались там раньше меня. Спустя какое-то время Старик отправил меня к охраннику у входа узнать, сколько людей находится на базе. Затем провел перекличку и стало ясно, что все, от старой мисс Хайнс, секретарши Старика, до официанта из бара, собрались в зале. Все, кроме дежурного охранника и Джарвиса. Тут ошибок быть не должно: за теми, кто входит и выходит, у нас следят четче, чем в банке за деньгами.
После переклички меня отправили за охранником. Но, чтобы убедить его оставить пост, пришлось связаться оттуда по телефону с самим Стариком. Лишь после этого он запер дверь и отправился со мной. Когда мы вернулись, Джарвиса тоже уже привели в зал. Рядом с ним стояли доктор Грейвс и еще один человек из лаборатории. Джарвис был в больничном халате, явно в сознании, но, видимо, под действием какого-то препарата.
Я начал догадываться, в чем дело. Старик повернулся к собравшимся и, держась на расстоянии, извлек пистолет.
- Один из паразитов-захватчиков находится среди назначал он. - Для кого-то из вас этим все сказано. Остальным же я объясню, поскольку от полного взаимодействия и беспрекословного повиновения каждого зависит наша безопасность и безопасность всего человечества.
Он кратко, но ужасающе точно обрисовал ситуацию и закончил следующими словами:
- В общем, паразит почти наверняка находится в этой комнате, Один из нас выглядит как человек, но на самом деле - автомат, подвластный воле опаснейшего врага.
В зале послышалось бормотание. Люди украдкой переглядывались, некоторые пытались встать подальше от других. Секунду назад мы были одной командой, теперь же в зале оказалась толпа, где каждый подозревал всех остальных. Я и сам вдруг обнаружил, что невольно отодвигаюсь от стоящего рядом человека, хотя знал бармена Рональда не один год.
Грейвс прочистил горло.
- Шеф, я предпринял все необходимые меры…
- Помолчи. Выведи Джарвиса вперед. Сними с него халат.
Грейвс умолк, и они с помощником сделали, как приказано.
Джарвис почти не реагировал на происходящее. Видимо, Грейвс и в самом деле накачал его транквилизаторами.
- Поверните его, - распорядился Старик.
Джарвис не сопротивлялся. На плечах и на шее у него остался след паразита - мелкая красная сыпь.
- Теперь вы видите, где он сидел.
Когда Джарвиса раздели, люди зашептались, и кто-то из девушек смущенно захихикал. Теперь же в зале воцарилось гробовое молчание.
- А сейчас мы будем ловить этого слизняка! - произнес Старик. - Более того, он нам нужен живьем. Вы все видели, где паразит седлает человека. Предупреждаю: если кто-то его спалит, я сам пристрелю виновного. Если придется стрелять, чтобы поймать носителя, то только по ногам. Сюда! - С этими словами Старик направил лучемет на меня.
На полпути от толпы до него он велел остановиться.
- Грейвс! Посади Джарвиса у меня за спиной. Нет! Халат оставь на месте. - Затем снова ко мне: - Оружие на пол!
Ствол его лучемета смотрел прямо мне в живот. Я медленно достал свой и отпихнул его ногой метра на два в сторону.
- Раздеться!
Приказ, мягко говоря, не самый привычный, но лучемет помог мне избавиться от смущения. Хотя, конечно, когда раздеваешься догола на глазах у людей, девичье хихиканье из толпы совсем не повышает настроения. Одна из девушек прошептала: "Неплохо", другой голос ответил: "А по-моему, слишком костляв". Я покраснел.
Оглядев меня с ног до головы, Старик приказал поднять с пола пистолет.
- Прикроешь меня. И следи за дверью. Теперь ты! Дотти-забыл-фамилию. Твоя очередь.
Дотти работала в канцелярии. Оружия у нее, разумеется, не было, но в тот день она пришла в длинном, до пола, платье. Дотти сделала шаг вперед, остановилась и замерла.
Старик повел лучеметом.
- Давай, раздевайся!
- Вы что, всерьез? - недоуменно спросила она.
- Быстро!
Дотти чуть не подпрыгнула на месте.
- Вовсе не обязательно на меня орать. - Она закусила iy6y, расстегнула пряжку на поясе и упрямым тоном добавила: - Я думаю, мне за это полагаются премиальные, - Затем швырнула платье в сторону.
- К стене! - Старик злился. - Теперь Ренфрю!
После испытания, выпавшего на мою долю, мужчины действовали быстро и деловито, хотя некоторые все же стеснялись. Что касается женщин, то кое-кто хихикал, кое-кто краснел, но никто особенно не возражал. Спустя двадцать минут почти все в зале разделись. Я в жизни не видел столько квадратных ярдов "гусиной кожи", а разложенного на полу оружия хватило бы на целый арсенал.
Когда дошла очередь до Мэри, она быстро, без ужимок, разделась, но, даже оставшись в чем мать родила, держалась спокойно и с достоинством. Ее вклад в "арсенал" оказался гораздо больше, чем у любого из нас. Я решил, что она просто влюблена в оружие.
В конце концов все, кроме самого Старика и его старой девы-секретарши, разделись, но паразита ни на ком не было. Я думаю, Старик немного побаивался мисс Хайнс. С недовольным видом он потыкал тростью гору одежды, затем поднял взгляд на свою секретаршу.
- Теперь вы, мисс Хайнс, пожалуйста.
Ну, подумал я, здесь без применения силы не обойдешься.
Мисс Хайнс стояла неподвижно и глядела Старику прямо в глаза - этакая статуя, символизирующая оскорбленное достоинство.
Я шагнул ближе и процедил:
- А как насчет вас, босс? Раздевайтесь.
Он бросил на меня удивленный взгляд.
- Я серьезно, - добавил я. - Теперь вас только двое. Паразит у кого-то из вас. Скидывайте шмотки.
Когда надо, Старик способен подчиниться неизбежному.
- Разденьте ее, - буркнул он и с мрачным видом принялся расстегивать молнию на брюках.
Я сказал Мэри, чтобы взяла двух женщин и раздела мисс Хайнс. Старик уже спустил брюки до колен, и тут мисс Хайнс рванула к выходу.
Между нами стоял Старик, и я не мог стрелять из опасения попасть в него, а все остальные агенты в зале оказались без оружия. Видимо, это не случайно: Старик опасался, что кто-нибудь из них не сдержится и выстрелит, а слизняк нужен был ему живым.
Когда я бросился за мисс Хайнс, она уже выскочила за дверь и понеслась по коридору. Там я, конечно, мог бы в нее попасть, но тут просто не сработала реакция. Во-первых, эмоции так быстро не переключишь: ведь это по-прежнему была старая добрая Леди Хайнс, секретарша босса, та самая, что не раз отчитывала меня за грамматические ошибки в отчетах. А во-вторых, если у нее на спине сидел паразит, он нужен был нам живым, и я не хотел рисковать.
Она нырнула в какую-то дверь, и я снова промедлил - просто в силу привычки, поскольку дверь вела в женский туалет.
Впрочем, это задержало меня лишь на мгновение. Я рывком распахнул дверь, с оружием наизготовку влетел внутрь… И меня тут же двинули над правым ухом чем-то тяжелым.
О следующих нескольких секундах у меня нет ясных воспоминаний. Видимо, я на какое-то время потерял сознание. Помню борьбу и крики: "Осторожней!", "Черт! Она меня укусила!", "Руки не суй!". Затем кто-то уже спокойно: "За ноги и за руки, только осторожно". Кто-то еще спросил: "А с ним что?", и в ответ послышалось: "Позже. Он просто потерял сознание".
Когда мисс Хайнс унесли, я еще не полностью пришел в себя, но уже чувствовал, как возвращаются силы. Сел, осознавая, что нужно срочно сделать что-то важное. Затем, шатаясь, встал и направился к двери. Осторожно выглянул - там никого не было - и бросился по коридору прочь от конференц-зала.
Очутившись во внешнем проходе, я вдруг понял, что не одет, и метнулся в мужскую палату. Схватил чью-то одежду и напялил на себя. Ботинки оказались малы, но в тот момент это не имело значения.
Я снова бросился к выходу, нашел выключатель, и дверь распахнулась.
Мне уже казалось, что моего побега никто не заметит, но, когда я был в дверях, кто-то крикнул мне вслед: "Сэм!". Я выскочил за порог и оказался перед шестью дверьми, бросился в одну из них, за ней были еще три. К катакомбам, что мы называем базой, ведет целая сеть туннелей, похожих на переплетенные спагетти. В конце концов я вынырнул на одной из станций метро, в киоске, где торговали фруктами и дешевыми книжками, кивнул хозяину, вышел из-за прилавка и смешался с толпой.
Затем сел на реактивный экспресс, идущий на север, но на первой же остановке сошел. Перебрался на платформу, откуда отправлялся экспресс в обратном направлении, и встал у кассы, выбирая, у кого из этих раззяв будет бумажник потолще. Выбрал какого-то типа, сел на его поезд, потом сошел на одной с ним остановке и в первом же темном переулке двинул ему по затылку. Теперь у меня появились деньги, и я был готов действовать. Я не понимал, для чего мне деньги, но знал, что для следующего этапа они нужны.
7
В глазах у меня немного двоилось, словно я смотрел на мир сквозь подернутую рябью воду, но при этом я не испытывал ни удивления, ни любопытства. Просто двигался, как лунатик, без единой мысли о том, что собираюсь делать, хотя на самом деле не спал и понимал, кто я, где я и с кем работал в Отделе. Но даже не зная дальнейших своих планов, я всегда осознавал, что делаю в данный момент, и нисколько не сомневался, что эти действия необходимы.
По большей части, я не испытывал никаких эмоций, разве что удовлетворение от работы, которую нужно сделать. Но это на сознательном уровне. Где-то глубоко-глубоко в душе я мучительно переживал свое несчастье, мне было страшно, меня терзало чувство вины, однако все это глубоко, далеко, где-то в заваленном, запертом уголке души. Я едва осознавал, что во мне сохранились эти чувства, и никакого влияния они на меня не оказывали.
Я знал, что меня видели, когда я уходил с базы. "Сэм!" - это кричали мне. Под таким именем меня знали только двое, но Старик воспользовался бы настоящим. Значит, меня видела Мэри. Хорошо, думал я, что она показала мне, где живет. К ее следующему появлению нужно будет подготовить там ловушку. А до того я должен делать свое дело и следить, чтобы меня не поймали.
Используя все свое умение скрываться от преследования, я двигался через район складов. Вскоре показалось подходящее здание. На табличке у входа значилось: "Сдается верхний этаж. Обращаться к агенту по аренде на первом этаже". Я осмотрел склад, запомнил адрес и быстро вернулся назад на два квартала, к почтовому отделению "Вестерн Юнион", а оттуда с первого же свободного аппарата отправил сообщение: "Высылайте два контейнера малышей. Переговоры закончены. Скидка та же. Грузополучатель Джоел Фриман". Добавил адрес склада, и сообщение ушло в агентство "Роско и Диллард", Де-Мойн, штат Айова.
Светящаяся вывеска ресторана быстрого обслуживания на улице напомнила мне, что я голоден, но ощущение сразу же угасло, и больше я об этом не вспоминал. Вернувшись на склад, я выбрал в дальнем конце первого этажа угол потемнее и устроился там, ожидая, когда откроется контора.
Смутно помню, что до самого утра меня мучил повторяющийся кошмарный сон, где что-то давило на меня и сжимало со всех сторон.
В девять появился агент по аренде, и я снял верхний этаж, заплатив сверху за то, чтобы он предоставил мне помещение немедленно. Затем поднялся, отпер склад и стал ждать.
Примерно в десять тридцать прибыли мои контейнеры. Когда люди из службы доставки ушли, я вскрыл контейнер, достал одну ячейку, прогрел и подготовил. После этого снова отыскал агента.
- Мистер Гринберг, не могли бы вы подняться на минутку ко мне? Я хотел показать, где мне нужно изменить освещение.
Он поворчал, но согласился. Я закрыл за ним дверь и подвел к открытому контейнеру.
- Вот здесь. Вы наклонитесь и сразу увидите, что я имею в виду. Мне бы нужно…
Едва он наклонился, я сжал его крепким захватом, задрал пиджак и рубашку, свободной рукой перенес наездника из ячейки ему на спину и подержал еще немного, чтобы он успокоился. Затем. отпустил, заправил рубашку и отряхнул пыль с пиджака. Когда он пришел в себя, я спросил:
- Какие новости из Де-Мойна?
- Что тебя интересует? Ты долго был без контакта?
Я начал объяснять, но он меня перебил:
- Давай не будем тратить время и переговорим напрямую.
Гринберг задрал рубашку, я сделал то же самое, и мы уселись на закрытом контейнере спиной к спине, чтобы наши хозяева могли соприкоснуться. В мыслях у меня осталась пустота, и я даже не знаю, как долго продолжался их разговор. Помню только, я неотрывно смотрел на муху, вьющуюся у облепленной пылью паутины.
Следующей нашей добычей стал управляющий зданием. Им оказался здоровенный швед, и мы едва справились с ним вдвоем. После этого мистер Гринберг позвонил хозяину и настоял, чтобы тот приехал и сам осмотрел кое-какие дефекты складского помещения - я уж не знаю, что именно он ему говорил, потому что в это время мы с управляющим открывали и прогревали новые ячейки.
Владелец здания оказался важной птицей, и все мы, включая и меня, почувствовали удовлетворение. Он принадлежал к престижному Конституционному клубу, а список его членов читается как "Кто есть кто в финансах, правительстве и промышленности".
Близился полдень, время было дорого. Управляющий отправился купить для меня одежду и саквояж, а заодно отправил шофера владельца склада к нам наверх. В двенадцать тридцать мы с владельцем отбыли на его машине в город. В саквояже рядом со мной покоились двенадцать наездников в ячейках, уже готовые.
В книге посетителей владелец склада записал: "Дж. Хардвик Поттер с гостем". Слуга хотел забрать у меня саквояж, но я сказал ему, что мне необходимо поменять перед ленчем сорочку. Мы копошились перед зеркалом в туалетной комнате, пока там не осталось никого, кроме служителя, а затем "завербовали" его и отправили сообщить менеджеру клуба, что одному из гостей стало плохо.