- Я ответил на этот вопрос. - Ктесий овладел собой, отвел взгляд, бросил в стакан пару кубиков льда, плеснул виски. - Не устраивает? - Он сделал маленький глоток и вздохнул. - Предчувствие у меня такое появилось… - тихо сказал он. - Или в предчувствие вы тоже не верите?
В этот раз и вздох, и тихий голос были откровенным наигрышем.
- До сих пор не могу понять, - усмехнулся я, - что у вас имя, а что фамилия: Тулий или Ктесий? Помогите разобраться, господин Селлюстий.
Координатор окаменел, лицо у него пошло серыми пятнами, осунулось, нервный тик сместился с виска на щеку.
- Да-а… - протянул он надтреснутым голосом и, так и не пригубив, поставил стакан на стол. - Когда в первый раз вас увидел, то сразу понял, кто вы. И что вы непременно докопаетесь до нашего происхождения… - Он поднял на меня глаза, но тут же отвел взгляд. Глаза у него были потухшими, руки дрожали. - Верите вы мне или не верите, но мы не имеем никакого отношения к гибели Марко Вичета. В нашем положении лучше всего сидеть тихо и не высовываться. Надеюсь, вы понимаете…
- Понимать-то понимаю, - согласился я. - Не понимаю только, почему вы нарушили свои принципы и все-таки "высунулись", а не сидели тихо, как до сих пор?
- Ничего мы не высовывались. Мы делали все, что могли…
- Кто - мы? Вы и Гримур? Точнее - Минаэт?
Ктесий бросил на меня беззащитный взгляд, только сейчас поняв, что своим "мы" он выдал Гримура.
- Какое это теперь имеет значение… - Он махнул рукой. - Я же говорил, вы до всего докопаетесь…
- Вы полагаете, что участие в "Проекте "Мараукана" - это "сидеть тихо и не высовываться"? Что заставило вас прибыть сюда?
Ктесий молчал, глядя на стакан с виски потерянным взглядом.
- Вы не хотите говорить?
Вопрос наткнулся на ту же глухую стену.
- Вы не хотите говорить без Гримура? Так за чем дело стало - сейчас мы его вызовем. Секретарь!
- Нет! - Ктесий отпрянул от стола. - Не делайте этого!
От толчка бутылка опрокинулась, и виски забулькало на пол. Я взял бутылку за горлышко и аккуратно поставил на стол.
- Почему? Думаете, он обвинит вас в мягкотелости и предательстве? Полноте, только что вы признали, что я сам обо всем догадался.
- Не надо пользоваться связью, - глухо обронил он, по-прежнему не глядя на меня.
Я не стал задавать очередное "почему", но ответ мне опять не понравился - слишком точно нежелание Ктесия-Селлюстия пользоваться связью соответствовала моим предположениям. Очень просто все получалось, и в это не верилось. Я тоже предпочел прийти сюда без приглашения.
- Тогда давайте сходим к нему, - предложил я.
- Сходить к коммодору? - переспросил он отрешенным голосом. - Можно и сходить… Не знаю только, что из этого получится…
Он взял стакан, повертел в руках, но пить не стал. Поставил стакан на стол и встал.
- Идемте.
На всякий случай я пропустил Ктесия вперед, но он не обратил внимания на мой маневр и направился к выходу механической походкой. То ли отрешенно, то ли обреченно.
Когда мы вышли из коттеджа, Куги, таки приползший вслед за мной к крыльцу, жалобно заскулил и попытался преградить дорогу. Он уже частично подзарядился и, хотя былой резвости в его движениях не чувствовалось, передвигался вполне сносно. Я не стал его увещевать - не тот момент, чтобы обращать внимание на скулеж имитанта, - перешагнул и направился за Ктесием. Но Куги не оставил попыток обратить мое внимание на свое жалкое состояние и, подпрыгнув, заглотнул кисть правой руки. Захват получился слабым, и я раздраженно смахнул кугуара на траву, стараясь не упускать Ктесия из поля зрения. Только игр мне сейчас не хватало! Погрозив кугуару пальцем, я поспешил за Ктесием. Куги снова жалобно заскулил и двинулся следом.
Мы не прошли и двадцати метров, как Ктесий вдруг остановился и мгновение к чему-то напряженно прислушивался. Затем напряжение отпустило его, он сгорбился, плечи опустились, руки безвольно повисли.
- Все, - тихо сказал он. - Началось…
Что началось, я спросить не успел.
Дверь коттеджа коммодора с треском распахнулась, и на крыльцо выскочил Араней. Его атака, как и у всех пауков-волков, была стремительной, тело неслось над землей подобно торпеде по идеально прямой траектории, ноги мельтешили с неуловимой глазом скоростью. Я не успел среагировать, как из-за спины выпрыгнул Куги и, распахнув пасть до невероятных размеров, перехватил Аранея. Впервые я увидел, как плейширский складчатокожий кугуар по-настоящему заглатывает добычу - все, что он раньше проделывал с моей рукой, выглядело игрой. Пасть захлопнулась, и тело, бугрясь от дергающегося внутри членистоногого, начало с натугой сжиматься. Вдруг кожа кугуара с одной стороны лопнула, в дыру просунулась когтистая паучья лапа, затем точно такая же лапа прорвала кожу с другой стороны. Куги, поднатужившись из последних сил, сжался еще сильнее, внутри с характерным звуком хрустнул хитин, будто раздавили громадного таракана, и паучьи лапы задергались в конвульсиях. Но и для Куги его последние усилия не прошли даром. Тело обмякло, начало сморщиваться, опадать, словно проколотый шарик, из дыр в коже, прорванных когтями Аранея, засочилась желто-зеленая слизь.
- Значит, не имеете никакого отношения к гибели Марко Вичета?! - в ярости прохрипел я, поворачиваясь к Ктесию.
Координатор не ответил. Лицо и лысина стали бледно-серыми, его трясло, как в лихорадке, он, не отрываясь, глядел на подергивающиеся лапы Аранея. Затем ноги у него подкосились, и он опустился на колени.
Я оглянулся и увидел, как к нам, пошатываясь на негнущихся козлиных ногах, приближается коммодор. Не дойдя до тела Куги метров пяти, он ничком упал на траву, затем приподнялся на руках и посмотрел на координатора. И без того серое лицо коммодора стало почти черным, его покрывали крупные капли странного, маслянистого пота.
- Вот и все, Селлюстий… - произнес он шамкающим бесцветным голосом.
- Да… - эхом отозвался координатор. - Пора нам, Минаэт… Давно пора…
Я переводил взгляд с одного на другого - они стремительно старели на глазах. Кожа на лицах морщилась, покрывалась пятнами; черные, как смоль, волосы коммодора, начали седеть и клочками опадать с головы.
- Жаль Куги, - сказал из-за спины Борацци, обошел меня и присел на корточки у тела кугуара. - Его уже не восстановишь…
Спокойный тон, с которым он констатировал происшествие, подействовал на меня подобно пощечине, но я сдержался. Сознание работало холодно и четко - похоже, медиколог ожидал чегото подобного и, возможно, наблюдал за всем со стороны. Слишком быстро он появился, чтобы поверить в случайность.
Борацци натянул на руки перчатки, достал из кармана межмолекулярный скальпель.
- Отойдите, - попросил он через плечо. - Гемолимфа у Аранея чрезвычайно агрессивна, видите?
Он указал на почерневшую траву вокруг лужицы желто-зеленой слизи. Я послушно отступил на пару шагов и увидел на ногах медиколога защитные бахилы. Определенно, он не только предвидел, но и знал, что произойдет.
Двумя резкими движениями Борацци вспорол имитанта, как мешок, и отбросил верхнюю часть в сторону. Желто-зеленая слизь хлюпнула на землю, и я увидел раздавленного Аранея. Не церемонясь, Борацци взял его за одну лапу и перевернул на спину.
- Все верно… - сказал он. - Это не Aranei, a, скорее, Arachnida. Подойдите ближе, посмотрите.
Осторожно, чтобы не вступить в агрессивную слизь, я приблизился.
- Видите, - сказал Борацци, - на передних, более длинных лапах, так называемых хватательных, по одному когтю? А на беговых лапах когтей нет… А теперь посмотрите сюда - это то, что отличает паукообразных от пауков. Хвост, типа скорпионьего, только у данного вида он загнут не над брюшком, а под него. И тоже с одним когтем. Передними лапами он схватил Вичета, а когтем на хвосте разорвал комбинезон… Вполне возможно, что где-то под когтем расположен пазушный мешочек с парализующим ядом… В одном он просчитался - Куги все-таки самообучающаяся биомашина, а не животное, и два раза на один и тот же прием не попадается…
Я нагнулся ниже, в нос ударил удушливый тлетворный запах.
- Ох, и вонища…
Борацци встревоженно оглянулся, подхватил меня под локоть и увлек в сторону.
- Это не от него воняет, - покачал он головой. - Это от них… Не следует дышать трупным запахом, можно серьезно отравиться.
На местах, где минуты назад стояли координатор и коммодор, высились две кучки оранжевого тряпья, залитого черной жижей, из которой проглядывали кости черепов и фаланг пальцев.
Я оторопел.
- Что это?..
- Знакомый эффект… - пробормотал Борацци. - Темпоральное старение… Таксидермисты для сохранения образцов фауны упаковывают ее в темпоральную ловушку, внутри которой время останавливается, и экспонаты могут храниться вечно в первозданном виде. Но стоит отключить ловушку, как экспонаты начинают стремительно стареть, в соответствии с прошедшим временем… - Он покачал головой. - Однако экспонаты в темпоральной ловушке неподвижны - методика, позволяющая им двигаться и жить, не старея, неизвестна. То есть нам неизвестна.
- Вы полагаете?..
Я указал глазами на раздавленного Аранея.
- Да, я полагаю, - твердо сказал Борацци. Он заглянул мне в глаза и неожиданно хмыкнул. - Впервые верю, что вам действительно дурно. Идите-ка отсюда, в конце концов, возиться с трупами - мое дело. Сейчас вызову биокиберов-уборщиков и наведу здесь порядок.
Я развернулся и побрел прочь. Только сейчас почувствовал, что меня поташнивает. И это была естественная реакция организма, а не искусственно внедренная в сознание фобия, как высотобоязнь.
- Надеюсь, этим все и закончится, - сказал мне в спину Борацци.
Но мне было настолько дурно, что я в это не поверил.
Глава 13
Приняв контрастный душ, мне удалось избавиться от подступивших к горлу рвотных спазмов, но избавиться от трупного запаха, как ни полоскал носоглотку, не получилось. Застрял запах в обонятельной памяти, и никакими дезодорантами и духами не перебивался. Одорантный синдром настолько выбил из колеи, что мысли смешались, начала болеть голова, и пришлось принимать медикаментозные препараты.
- Вас вызывает Уэль Аоруиной, - сообщил секретарь, когда я растирался полотенцем.
- Пусть подождет пять минут, - буркнул я. - Видишь, душ принимаю? Мог бы сам догадаться и предупредить инспектора…
- Я так и сделал, - спокойно отозвался секретарь. - Заодно и вас предупредил, поскольку инспектор не отключился и ждет на связи.
Набросив на себя халат, я посмотрелся в зеркало. От полоскания нос стал красным, распух, и никаких запахов, кроме трупного, не ощущалось. Снова побрызгался какими-то духами, но аромата не почувствовал, зато трупный запах вроде бы усилился. Похоже, я напрочь лишился обоняния.
- Ждет на связи… - раздраженно бормотал я себе под нос. - Не терпится узнать подробности…
Я взялся за ручку двери да так и застыл, не открыв ее. Навязчивый запах тлена сбивал с мысли, мешал аналитически осмыслить происшедшее, поэтому я только сейчас понял неадекватность восприятия трагедии. Нет, не Уэлем Аоруиноем, он-то как раз реагировал почти по-человечески, требуя от меня отчета. А вот медиколог воспринял все совсем по-иному - его гораздо более интересовал раздавленный Араней, чем останки Гримура и Ктесия, и экивоки в сторону того, что Борацци часто приходилось иметь дело с трупами, не могли служить оправданием. Он вел себя так, словно они не люди, не его товарищи, с которыми он работал, а так, нечто несущественное. Как он сказал: "Идите, я здесь сам приберусь… " Будто невзначай уронил из трубки на ковер табачный пепел и сейчас возьмет веник и подметет.
Выйдя из душевой, я не стал связываться с Аоруиноем, а прошел в спальню, достал из потайного кармашка чемодана жетон и опустил его в приемную щель кодов доступа к системе жизнеобеспечения.
- Знакомься, - приказал секретарю.
- Высший уровень допуска, - откликнулся он.
- Кто-нибудь предъявлял на платформе такой жетон?
Пару секунд секретарь помолчал, проверяя запрос в общей системе жизнеобеспечения, затем уклончиво ответил:
- Пока нет.
- Тогда заблокируй вход в коттеджи коммодора и координатора и никого, кроме меня, туда не допускай. Кстати, за последний час в их коттеджи никто посторонний не заходил?
- Сорок две минуты назад вы заходили в коттедж координатора Тулия Ктесия.
- И больше никто?
- Больше никто.
Я вынул жетон, опустил в карман халата и направился в холл.
- Соедини с инспектором Аоруиноем, но изображение на мой дисплей не выводи.
- Здравствуйте, глубокоуважаемый Уэль, - сказал я.
- Здр… - начал инспектор, поперхнулся и просипел: - Простите, уважаемый Са… Вольдемар, у меня здесь сильный одорантный фон… Что это у вас так озонирует?
Я с трудом сдержался, чтобы не ухмыльнуться, - все-таки он меня видел. У каратоидян две речевые формы: на дальние расстояния - радиочастотная, и на близкие - одорантная. Незаметный для меня насыщенный аромат духов бил по восприятию Аоруиноя наподобие колокольного набата.
- Отключите свой одоратор, - посоветовал я.
- Уж-же… - сдавленно просипел Уэль. - Погодите минуту…
До меня донеслось жужжание то ли вентилятора, то ли молекулярного очистителя воздуха.
Не мне же одному мучиться навязчивым одоратным синдромом, злорадно отметил я. Вполне возможно, что аромат мужских духов для каратоидянина сродни трупному зловонию.
- Продолжим… - минуты через три все еще сипло проговорил инспектор. - Докладывайте, уважаемый… э-э… Вольдемар.
Я подробно изложил ему голые факты, оставляя свои предположения и выводы за рамками доклада.
- У вас все, уважаемый Вольдемар? - спросил Уэль, когда я закончил. Сиплость в голосе пропала, и теперь он не заикался на моем имени. Все-таки удивительно, что он по-прежнему в мыслях продолжает величать меня Санышем. Будь он человеком, это можно было бы понять, но для каратоидянина с его абсолютной памятью…
- Да, глубокоуважаемый Уэль.
- То есть можно констатировать, что виновник смерти инженера-биомеханика Марко Вичета установлен? Не так ли, уважаемый Вольдемар?
- Да, глубокоуважаемый Уэль. Убийца Марко Вичета определен, но не выяснены причины происшедшего.
- Причины? - удивился инспектор. - Помилуйте, уважаемый Вольдемар, какие могут быть причины у дикого животного, когда оно убивает?
- А какие могут быть причины у дикого животного, - с нажимом спросил я в свою очередь, - выжигать мозг убитого человека? Если оно предпочитает вкушать печеные мозги и побежало в поисках зеленого горошка для гарнира, то вряд ли ему подходит определение "дикое". Вы не находите, глубокоуважаемый Уэль?
- Вы полагаете, Араней - разумный? - несказанно удивился Аоруиной. - Фи, право, уважаемый Вольдемар, как может один гуманоид поедать другого…
- Во-первых, я утрировал, - раздраженно произнес я. - Во-вторых, не уверен в правильности перевода на каратоидянский, поскольку вы, глубокоуважаемый Уэль, вряд ли имеете представление о том, что такое зеленый горошек. Но смысл вы уловили правильно. В-третьих, гуманоид и разумный - все-таки разные понятия. Понятие гуманности относится к моральным категориям, а мораль не всегда является отличительной чертой разума.
- Хорошо, уважаемый Вольдемар, допустим, Араней негуманоид, - легко согласился инспектор. - Тогда объясните мне, почему гуманоид Гримур держал разумного Аранея, пусть и негуманоида, в клетке? Что-то ваши моральные критерии здесь не работают…
- Не знаю, - честно ответил я. - Слишком много неясного. Именно поэтому хочу просить вас, глубокоуважаемый Уэль, повременить со свертыванием работ по "Проекту "М" до окончания моего расследования.
- А почему вы, уважаемый Вольдемар, решили, что я собираюсь законсервировать работы по "Проекту "М"?
Настала моя очередь удивляться.
- Как почему, глубокоуважаемый Уэль? Погибли три сотрудника проекта…
- Уважаемый Вольдемар! Приношу искренние соболезнования по поводу гибели трех индивидуумов вашей расы. Глубоко скорблю, но в то же время должен заметить, что причины их смерти не имеют никакого отношения к "Проекту "М". Я уполномочен приостановить работы или свернуть проект только в том случае, если ведению работ, а также нормальному функционированию будущего туристического комплекса будут угрожать планетарные факторы. В смерти трех особей вашей расы не усматривается проявление планетарных факторов Марауканы. Я бы сказал, что в данном случае преобладает антропогенный фактор. Поэтому работы по "Проекту "М" будут продолжены и проведены в утвержденные сроки и указанных объемах. Что касается вашего расследования, уважаемый Вольдемар… то я не имею полномочий его запретить. Однако прошу, чтобы расследование не мешало вашей непосредственной деятельности. Я имею в виду деятельность… гм… планетолога. Всего вам доброго, уважаемый Вольдемар.
И он отключился, оставив меня в полном недоумении один на один с моими проблемами. Моими ли? Что подразумевал инспектор под моей "деятельностью… гм… планетолога"? В случайную оговорку, как и в его непреднамеренное заикание на моем имени, я не верил. Подразумевал ли инспектор под моей "деятельностью" деятельность Саныша? Любомир Сташев был экзоархеологом… Нет, это вряд ли - на платформе два экзоархеолога, причем живых и здоровых. И все же почему-то казалось, что недомолвки и забывчивость инспектора каким-то образом связывают давние события на Торбуцинии с происходящим на Мараукане.
Я заказал очередную чашечку кофе и в ожидании забарабанил пальцами по столешнице. Пришло время подумать и систематизировать все факты. Причем начинать надо издалека, с того самого момента, когда я получил назначение на Мараукану. И даже еще раньше - с возникновения проекта.
Итак, что мне известно о "Проекте "М"? Разработчиком проекта является известная туристическая фирма "Млечный Путь", специализирующаяся на различных видах экстремального туризма. Ее туристические базы разбросаны в основном по сектору обитания человеческой расы и предназначены, прежде всего, для желающих испытать острые ощущения в экстремальных ситуациях, на грани риска между жизнью и смертью. Все туристические базы фирмы "Млечный Путь" находятся на стационарных орбитах вокруг планет с тектонически нестабильной планетарной корой, с гравитационными аномалиями, с агрессивными атмосферами, с резкими перепадами климатических условий, отличающихся ураганами, извержениями вулканов и прочими природными катаклизмами. Как правило, это планеты молодые, находящиеся на стадии формирования; как правило, все туркомплексы располагаются на искусственных или естественных сателлитах, с которых осуществляется высадка туристических групп любителей экстремальных ощущений. Все турбазы оснащены сейсмологической, климатологической и прочей регистрирующей аппаратурой, способной предсказать за сутки тот или иной катаклизм, что позволяет сводить трагические происшествия к приемлемому минимуму.