– По крайней мере, мы должны первыми получить то, что можем от них узнать, – продолжал сенатор. – Ведь это может буквально перевернуть весь мир!
– А вы представляете, какие возникнут трудности при установлении контакта, если только в этой штуке сидят инопланетяне?
– Конечно, представляю. Я все представляю. Но у нас есть мозги. У нас лучшие в мире ученые.
– Пока что это не обсуждалось.
– А ты подскажи, подбрось эту идейку, оброни словцо, – настаивал сенатор. – Я сам постараюсь встретиться с президентом. Но если бы и ты смог…
– Словцо-то я оброню, – задумчиво сказал Портер, – но не знаю, услышат ли его и поймут.
– Одно слово, – повторил сенатор. – Это все, что я прошу. Одно слово, прежде чем вы помчитесь в атаку, прежде чем начнется настоящая суматоха… Хочешь что-нибудь сказать Алис? Передать ей трубку?
– Если она хочет.
Они немного поговорили с Алис, затем он положил трубку. Развернув кресло, он увидел, что кто-то стоит в проеме двери, ведущей в коридор.
– Привет, Джек, – сказал Портер. – Ты давно уже здесь? Почему не вошел?
– Появился секунду назад, – ответил Джек Кларк, военный помощник президента.
– Со мной только что говорил сенатор Давенпорт, – сообщил Портер.
– Что его интересует?
– Простое любопытство. Ему нужно было с кем-то поговорить. Сегодня ночью многим потребуются собеседники. Подозреваю, что в стране начнет расти беспокойство и напряжение. Тревожиться пока не о чем, но некоторое ощущение дискомфорта уже имеется. Начинается также процесс самокопания.
– И пока что никаких признаков того, что это может быть всего лишь безобидный мусор из космоса?
Портер покачал головой.
– Нет, Джек, я так не думаю. Эта штука двигалась, черт ее дери!
– Очевидно, машина.
– Возможно, – согласился Портер, – но и машины достаточно, чтобы напугать меня!
Кларк вошел в помещение и сел в кресло напротив Портера.
– Как президент? – спросил Портер.
– Отправился спать. Но не думаю, что он заснет. Он очень расстроен этими событиями. Особенно донимает его неизвестность. Подозреваю, что она грызет нас всех.
– Ты только что сказал, что это может быть всего лишь машина и не более. Джек, почему ты стараешься перечеркнуть возможность наличия разума внутри этой штуки?
– Черт его знает, почему. Наверное, ты прав. Именно так и происходит. Стараюсь убедить себя. Почему-то мысли о разуме вызывают у меня страх. В последние годы было столько шума с НЛО и теперь почти все имеют какое-то предвзятое отношение к ним.
– Но эта штука не НЛО в популярном понимании термина. У нее нет привычных характеристик: никаких сверкающих огней, воя, свиста, вращения.
– Это здесь ни при чем, – сказал Кларк. – Если будут доказательства, что эта штука живая или внутри нее кто-то живой, полстраны завопит от ужаса, а вторая половина решит, что наконец-то настал Золотой Век. И лишь немногие граждане воспримут это нормально, как должное.
– Если обнаружится, что мы имеем дело с инопланетным разумом, – сказал Портер, – федеральному правительству, а особенно военным, придется многое объяснять. Уже много лет выдвигаются обвинения, что военные скрывают факты наблюдений за НЛО.
– Послушай, – вздохнул Кларк, – ты думаешь, что один такой догадливый? Это первое, о чем я подумал, как только услышал о приземлении этого ящика.
– Но скажи мне честно, – спросил Портер, – в этом что-то есть? Вы что-то скрываете?
– Откуда мне знать?
– А кому же знать, черт побери?! Джек, если мне придется отбивать атаки в этом направлении, я должен знать правду.
– Как я понимаю, об этом должна знать разведка, – сказал Кларк. – ЦРУ, а может, ФБР.
– В сложившихся обстоятельствах они мне должны что-то раскрыть.
– Сомневаюсь, – мрачно сказал Кларк.
8. Миннеаполис.
– Кэт подала голос? – обратился Гаррисон к Джиму Гоулду.
– Пока нет, – ответил Гоулд. – Стеффи Грант продолжает держать линию. Кстати, он большой любитель поболтать, но мы к настоящему моменту уже исчерпали все темы. Он дал мне вполне приличное описание этой штуковины и рассказал кое-что о реакции людей в городке. Весь материал я передал Джексону. Он только что закончил статью. – Гоулд взял трубку. – Мистер Грант, – сказал он, – вы еще здесь? – Некоторое время он молча слушал, затем положил трубку на стол. – Он там.
Гаррисон сел за свой стол, взял оттиск первого номера, который принесли из типографии, развернул и просмотрел первую полосу.
Заголовок буквально кричал: "НЕЧТО ИЗ КОСМОСА СОВЕРШИЛО ПОСАДКУ В МИННЕСОТЕ!"
На этой полосе не было ничего, кроме материала, касающегося посадки космического объекта. Главный репортаж. Боковая колонка о реакции жителей Одинокой Сосны, материал для которой дал Френк Нортон. Репортаж из кабинета губернатора. Интервью с начальником дорожного патруля. Сообщение об корреспондента вашингтонской "Трибюн". Статья-размышление, написанная Джеем Келли, в которой рассматривается вопрос о возможности разумной жизни во Вселенной и вероятность посещения Земли одним из представителей этих разумных галактических форм жизни. Кроме того, там была карта, показывающая расположение города Одинокая Сосна.
Хорошее начало, сказал себе Гаррисон. Теперь главное, чтобы вышла на связь Кэт и прибыли пленки Френка.
– Парень с пленками появился? – спросил он у Анни.
– Звонил десять минут назад, – сообщила Анни, – из Амоки. Останавливался там заправиться.
Гаррисон взглянул на часы в дальнем конце комнаты. 10.50. Еще остается достаточно времени, чтобы проявить пленки и подготовить пару снимков для печати.
– А молодой человек Кэт не звонил? – вспомнил он. – Она сразу же спросит об этом, едва возьмет трубку.
– Пока никто не звонил, – ответила Анни. – Я только что проверила почтовый ящик Кэт на тот случай, если мы не поднимали трубку и он оставил записку в ящике. Но там пусто.
– Наверное, надо позвонить ему домой. Ты знаешь его адрес?
– Да. Джерри Конклин. Студент университета. Телефон должен быть в справочнике.
Гаррисон обвел взглядом помещение. Совсем не похоже на то, что было вечером. Теперь за столами сидело много людей, причем большинство из них уже давно могло уйти домой. Например, Джей, который ездил в Рочестер за материалами о лечении рака. Он вернулась и написал статью, а потом написал еще размышления о разумной жизни во Вселенной. И он все еще был здесь. Многие оставались на местах на тот случай, если еще понадобятся. Хорошие кадры, подумал Гаррисон. Но, черт побери, они не должны этого делать. Когда рабочий день кончается, все должны расходиться по домам.
– Я забыл о том, что мы должны приготовить жилье для Кэт и Чета. Где они переночуют? Есть там что-нибудь в этой Одинокой Сосне?
– Маленький мотель, – отозвался Гоулд. – Анни заказала комнаты по телефону. Но когда она позвонила, оказалось, что это уже сделал Френк Нортон.
– Отлично, – сказал Гаррисон.
К столу Гаррисона подошел редактор отдела телеграмм Хэл Рассел.
– Джонни, – сказал он, – бюро посылает новый материал. Белый Дом только что сделал заявление на брифинге. На орбите замечен внушительных размеров объект неизвестного происхождения. Кажется, есть предположение, что он как-то связан с этой черной коробкой из Одинокой Сосны. Может быть, базовый корабль.
Гаррисон обхватил руками голову.
– Эта ночь когда-нибудь кончится? – безнадежно спросил он. Придется оставить место в номере. Сними с первой полосы интервью с губернатором, остальное перетусуй. Этой новости нужно дать почти столько же, сколько и основному материалу. Придется переделать заголовок.
– Материал только начали передавать по телетайпу, – сказал Рассел. – Примерный объем семьсот пятьдесят слов. Нам не хватит места. Придется что-нибудь выкинуть или делать дополнительную полосу.
– Послушай, Хэл, у нас всегда имеется масса ерунды, которую можно безболезненно выкинуть. Когда будет готов материал, принеси мне экземплярчик.
– Конечно, Джонни, будет сделано, – заверил его Хэл.
– Я пыталась дозвониться до Джонни Конклина, – сказала Анни. – Ответа нет. Не понимаю, что могло с ним случиться.
– Когда Кэт вернется, она снимет с него скальп, – сказал Гоулд. – Не хотел бы я быть на его месте.
Враскачку, натыкаясь на ряды стоявших впритык столов, к городскому редактору двигалась неуклюжая, долговязая фигура Ала Латропа, редактора разверстки. В руке он держал оттиски, на его лице была тревога. Он подошел к столу и навис над Гаррисоном, глядя на него сверху вниз.
– Не знаю, – загрохотал он, – чего я нынче нервничаю. Мы ведем себя так, будто эта штука в Одинокой Сосне действительно из космоса. Словно она какой-то космический пришелец.
– Но она в самом деле из космоса, – сказал Гаррисон. – Она опустилась с неба и совершила мягкую посадку.
– Однако, получается что-то другое. Получается, будто мы подозреваем, что там разумные пришельцы, нечто вроде НЛО.
– Прочти еще раз, – сказал Гаррисон. – Внимательно прочти первую полосу. Мы ничего такого не говорили. Мы написали только то, что передали нам очевидцы. Если они видели НЛО или что-то в этом роде, мы так и говорим. Но, кроме этого, мы ничего…
– А статья Джея?
– Не более, чем фон. Чистые размышления. Джей так и говорит. Может ли существовать в космосе чужой разум, какой он мог бы быть, каковы шансы на посещение нашей планеты. Все это уже сто раз писалось в газетах, журналах, передавалось по телевидению. Каждый абзац Джей начинает с оговорки "если". Если это действительно… Если это будет… Если объект, опустившийся возле Одинокой Сосны… Возможно, это нечто совсем иное… И так далее.
– Нужно быть осторожнее, Джонни. Мы можем посеять панику.
– Но мы максимально осторожны. Мы даем объективный репортаж и ни на дюйм не выходим за рамки…
Зазвонил телефон. Трубку сняла Анни.
– Ладно, – сказал Латроп. – Будем осторожны. И не будем выходить за рамки.
– Это из фотолаборатории, – сказала Анни Гаррисону. – Только что приехал мальчишка с кассетами.
Гоулд протянул трубку своего телефона.
– Кэт вышла на связь, – сказал он.
Гаррисон взял трубку.
– Одну минутку, Кэт, – быстро проговорил он, прикрыл микрофон рукой и сказал Гоулду: – Передай, чтобы отдел новостей был готов получить снимки. Парочку для первого завтрашнего выпуска на первой полосе и несколько внутри. Зайди в фотолабораторию и посмотри, что там у них получается. Если снимки удовлетворительные, постарайся, чтобы редакция новостей сделала хороший разворот. В газете полно барахла, которое мы можем безболезненно вышвырнуть.
Латроп, как заметил Гаррисон, все еще брел по проходу, сжимая в руке оттиски верстки.
– Итак, Кэт, что у тебя? – спросил Гаррисон в трубку.
– Во-первых, – сказала Кэт, – звонил ли мне Джерри?
9. Одинокая Сосна.
Кэт с трудом пробиралась сквозь сон на поверхность бодрствования. Кто-то настойчиво колотил в дверь. Смутно светились квадраты задернутых шторами окон. Судя по ним, была ранняя заря. Она поискала выключатель незнакомой, неудобной лампы на неудобном прикроватном столике. Комната, даже при первом рассмотрении, поражала скудностью обстановки.
Где я, черт побери? – в первый момент подумала Кэт, но тут же вспомнила: – Да, в Одинокой Сосне!
Одинокая Сосна. И кто-то так барабанит в дверь, словно хочет сорвать ее с петель.
Она нашла, наконец, выключатель и зажгла лампу. Откинув простыню, нащупала босыми ногами шлепанцы, потом нашла свой халат, который лежал на кровати. Со стоном она натянула его.
В дверь продолжали стучать.
– Слышу, слышу! – крикнула она. – Сейчас открою! – Запахнув халат, она подошла к двери и открыла.
На пороге стоял Френк Нортон.
– Мисс Фостер, – начал он, – извините, что пришлось побеспокоить вас в такую рань, но происходит нечто сверхординарное. Упавшая с неба штука режет деревья и буквально проглатывает их.
– Проглатывает деревья?
Он кивнул.
– Да, подрезает у основания и поглощает. Проглатывает огромные стволы.
– Пожалуйста, – сказала она, – разбудите Чета. Он в соседнем номере. Номер три. Я буду готова через минуту.
Нортон направился к номеру три и она закрыла дверь. В комнате было до отвращения зябко. Когда она выдыхала, изо рта вырывались прозрачные завитки пара.
Шипя от холода, она быстро влезла в одежду, встала перед зеркалом, пробежала гребнем по волосам. Она отдавала себе отчет, что выглядит сейчас не лучшим образом. Ну и черт с ним, с видом! Что еще можно ожидать, когда тебя вытаскивают из постели в такую рань?
Нортон спятил, подумала она. Эта штука за рекой никак не может поедать деревья. Это могло быть шуткой, однако Нортон не похож на человека, способного шутить, да еще в такую рань. Зачем же тогда этой загадочной черной штуке поглощать деревья?
Когда она вышла в коридор, нагруженный камерами Чет был уже там.
– Ты превосходно выглядишь, – отвесил он комплимент Кэт, – даже в такой ранний час…
– Иди к черту!
– Прошу прощения, – сказал Нортон, – что разбудил вас еще до восхода. Я долго думал…
– Ничего, все в порядке, – стараясь казаться бодрой, ответила Кэт. – Мы жертвы искусства.
– В городе появились разные корреспонденты, – сообщил Нортон. Появились ночью. И как им удалось просочиться? Троубридж из миннеапольской "Роджестер" и Демуане из "Трибюн". Все с фотокорреспондентами. Думаю, позднее прибудут еще.
– А как им удалось пробраться? Дороги-то перекрыты.
– Уже нет. Патруль повернул прочь основную массу и снял заграждение. Теперь там осталось лишь несколько машин. Наверное, среди них и ваша. Патруль отвел их на обочину. Они пропускают прессу и кое-кого по спецпропускам, но основную массу желающих держат на расстоянии.
– А с телевидения есть кто-нибудь? – спросила Кэт.
– Пара групп, – ответил Нортон. – Они подняли страшный шум. Хотят перебраться на тот берег, но ничего не получается.
– Нет лодок?
– Они искали лодки, но тут их мало, да и те находятся не здесь, а у озер. На этой реке никто лодками не пользуется.
Пока они шли по улице, им почти никто не встретился. Наверное, подумала Кэт, все сбежались на берег или к разрушенному мосту смотреть, как черная штука поедает деревья.
Еще не дойдя до реки, они услышали временами стихающий, а потом снова возникающий треск падающих деревьев и какой-то рычащий неровный звук.
– Это она есть деревья? – спросила Кэт.
– Точно, – ответил Нортон. – Валит дерево, подхватывает и…
– Но там же большие деревья, – усомнился Чет.
– А эта штука тоже не маленькая, – пожал плечами Нортон. – Подождите, сами увидите.
Возле жалких остатков моста уже собралась приличная толпа. На дороге приготовились к работе три группы телевидения. Машина, сплющенная вчера упавшим объектом, исчезла. Возле дороги стоял патрульный автомобиль дорожной полиции штата, рядом прогуливались два полицейских. Как отметила Кэт, это были совершенно незнакомые ей полицейские.
За рекой лежала черная коробка. Кэт изумленно присвистнула сквозь зубы. Все упоминали о больших размерах, но все же Кэт не была готова к тому, что увидела. Такая большая… Она достигала половины высоты самых могучих деревьев. Огромная и черная… самая черная, какую она видела до сих пор. Но, странным образом, во всем остальном это была совершенно не зрелищная вещь. Никаких антенн, никаких выступов. Ничего привычного по телефильмам о летающих тарелках. Просто прямоугольная черная коробка-переросток. И, странным образом, она не излучала никакой угрозы. В ней не было ничего страшного, разве только размеры.
Одно из больших деревьев перед коробкой стало медленно клониться, потом с шумом и треском повалилось на землю. Перед коробкой лежали щепки, кора, ветки – остатки других поваленных деревьев. Изнутри коробки доносились шум и ворчание пережевываемой древесины. Что эта штука могла делать с деревьями?
Поваленное дерево, казалось, обрело собственную независимую жизнь. Оно подпрыгивало и перекатывалось из стороны в сторону. И подтягивалось к переднему краю коробки.
– Чертова штуковина просто всасывает и пережевывает их, – пояснил Нортон. – Она начала работать почти полчаса назад и с тех пор переместилась на свою длину. Это, как я прикинул, футов триста или даже больше.
– Что она делает? – задала очевидный вопрос Кэт. – Пытается прорубить себе дорогу через лес?
– Если это так, – сказал Нортон, – то путь ей предстоит долгий. Лес тянется миль на двадцать и очень густой.
Они стояли и смотрели. Но смотреть было особенно не на что. Просто громадная черная коробка, которая валит деревья и втягивает их в себя. Пугало, как отметила про себя Кэт. Медленная неумолимость движения, ощущение мощи, уверенности, что никто не в силах помешать ей делать то, чем она занимается в настоящее время.
Кэт подошла к полицейской машине.
– Слушаю, мисс, – сказал один из полицейских. – Могу я вам чем-то помочь?
– А где машина? – спросила она. – Ты, что была раздавлена вчера этой штуковиной. Вчера она была здесь.
– Приехал грузовик и утащил ее. У водителя были все нужные бумаги. Мы ему не мешали. Связались на всякий случай с начальством по радио. Нам ответили, что все правильно.
– А кто отдал приказ?
– К сожалению, мисс, – ответил полицейский, – на этот вопрос я ответить не могу.
– ФБР?
– На эту тему я не могу распространяться, мисс.
– Ну, ладно, – решила она. – Не можете, так не можете. Но вы можете мне сказать, что теперь будет?
– Прибудут инженерные войска и наведут временный мост. Мы ожидаем их с минуты на минуту. У них есть готовые сборные мосты.
Подошел Чет.
– Я снял все, что можно снять отсюда, – сообщил он Кэт. – Нужно подобраться поближе. Мы тут с Троубриджем и остальными обсуждали эту проблему. Думаем, что можно переправиться на тот берег и без лодки. Пониже заводи не очень глубоко, правда, течение довольно сильное. Во всяком случае, так нам сказали местные. Но если образовать цепочку, взявшись за руки, то перебраться можно.
Один из патрульных прислушался к их разговору.
– Переходить реку запрещено, – вмешался он. – У нас на этот счет определенный приказ.
– Если будете переходить, то не забудьте меня. Я тоже пойду, – сказала Кэт.
– Черта с два! – отозвался Чет. – Останешься здесь и будешь охранять имущество. Его придется оставить на этом берегу. С собой я смогу взять только камеру и пару катушек.
– Чет, – непреклонно сказала Кэт, – я иду на ту сторону. Если идут другие, то иду и я…
– Ты же промокнешь, да и вода очень холодная…
– Мне уже случалось промокать раньше. И в холодной воде.
– Вся беда в том, – пояснил Чет, – что нашу помощь требуют эти олухи с телевидения. Хотят, чтобы мы тащили их бандуры. Они тяжеленные…
Патрульный подошел ближе.
– Реку переходить нельзя, – повторил он. – У нас имеется соответствующий приказ.
– Покажите нам этот приказ, – воинственно сказал Чет.
– Письменного приказа нет. Все приказы устные, по радио. Никому не разрешено переходить реку.
Появился Троубридж из миннеапольской "Стар".
– Я слышал, что вы сказали, – вмешался он. – Вам придется применить силу, чтобы остановить нас. Не думаю, что вы на это пойдете.