– Ты, мой хороший, сразу скажи, чего тебе надобно от меня – Я сделал несколько движений корпусом, разгоняя кровь – Не надо преамбул, времени на них жалко.
– Ты подумал насчет моей подруги? – хлопанье глазами и томные улыбки сразу прекратились, Вика уже выучила мои интонации, и знала, когда есть время для игр, а когда для дела – Как насчет вакансии для нее?
– Резюме есть? – я повертел шеей, в ней что – то поскрипывало.
– А то! – Вика спрыгнула с постели, упругие мячики в вырезе ночной сорочки соблазнительно колыхнулись.
– Не надо – сказал я ей – Завтра почитаю, по дороге на работу. И вот еще что – ты ей звякни, пусть подъезжает завтра после десяти утра. А сейчас брысь назад, простынешь еще, босиком по полу бегать.
– Профилактика простудных заболеваний нерегулярна – пожаловалась она мне, жмурясь как котенок.
Я хмыкнул и пообещал ей –
– Будет тебе профилактика, только в душ схожу.
Уже у двери в ванную, я хлопнул себя по лбу ладонью, и взяв телефон, набрал номер Петровича, дождался, когда он снимет трубку и радостно в нее проорал –
– Але, это ты, старый хрен?
– Что от тебя еще ждать? – смиренно вздохнул Петрович – Чего тебе не спится?
– А тебе? – ответил ему вопросом на вопрос я.
– Я жру – и в подтверждение этого Петрович чем – то захрустел.
– Завтра тебя жду в редакции – сказал я ему – И документы захвати с собой все, какие есть. Трудовую там, диплом, военник… Куда ехать, знаешь?
– Знаю, знаю – чавкая, ответил мне Петрович – Слушай, а вот девушка, которая со мной общается, Елена – она как вообще, симпатичная?
– Да иди ты в пень – послал я Петровича – Еще ты мне мозги выносить будешь!
– Не дала, значит – удовлетворенно сказал мой друг – Точно хороший человек!
– Тьфу на тебя! – пожелал я ему на прощание и повесил трубку.
Дала, не дала… Как был сальным шутником, так им и остался, уже седых волос полголовы, а все о том же. Я вообще еще ничего еще и не делал, для того, чтобы там чего – то добиться.
Подумав так, я улыбнулся и пошел в душ – надо же соответствовать?
Глава одиннадцатая
В которой есть всего понемножку
Утро вышло бодрое. Всю ночь шел снег, хороший такой, правильный. Не эти тяжелые мокрые снежинки, которые тают, не долетая до земли, а меленький сухой снежок, который красиво искрится на солнце, создавая праздничное настроение.
Жители России очень любят, когда ложится первый снег, и на это есть несколько причин. Во – первых, за несколько осенних месяцев им порядком надоедает серость и слякоть, во – вторых для женщин это прекрасный повод наконец – то одеть шубу, купленную еще летом в Турции или даже Греции, в – третьих белоснежный и еще не загаженный снежный покров как бы говорит людям – скоро Новый год! Э – хей, не грусти! В конце концов – это просто красиво, когда серая, промерзшая и голая земля одевает красивую белую шубу. Потом снег посереет и местами даже пожелтеет, в новогоднюю ночь его украсит конфетти и черные пятна от прогоревших фейерверков, оттепели и заморозки раскрасят в бело – серые прожилки, похожие на слоеный торт, и горожане будут ворчать "Когда же уже весна?". Но сейчас, сначала, когда снег только – только выпал, все ему рады, даже самые законченные мизантропы. Исключение составляют только дворники, бодро ругающиеся на таджикском и достающие из своих закромов лопаты вместо метел. Ну и еще, наверное, мэр, который с удивлением узнает, что снег уже выпал, а городские службы к этому не готовы, и причиной тому то, что они все дружно забыли оторвать листы календаря с надписью "Август" после чего искренне считали, что если тут написано, что на дворе лето, то оно там и есть. Просто очень холодное, вот и все.
– Красиииво! – сказала Вика, стоя за моей спиной – Прямо как в детстве!
– Ну да – согласился с ней я – Вообще даже странно, что снег в декабре выпал, теперь такое не всякий год бывает. В том году, помнишь, как сложилось, ну, это когда в новогоднюю ночь температура плюсовая была?
– Еще бы! – Вика фыркнула – У сестрицы ресторан рядом с домом есть, так там, как в Турции вату на елку кидали, чтобы хоть какой-нибудь антураж создать.
– Вот только одно в этом плохо – почесал я затылок – Резину – то я так и не поменял, поэтому в редакцию на казенной машине поедем.
– А мы и так и так на ней туда поехали бы – Вика зевнула, прикрыв рот ладошкой – Мне Азов сказал, чтобы я тебя к твоей машине не подпускала до особого распоряжения, поэтому вариантов у тебя не сильно много.
Ну да, это в стиле Азова. Но Вика какова, а? Кто для нее авторитет больший – Азов или я?
– И вот не подпустила бы? – спросил я вроде как в шутку.
– Нет – серьезно ответила Вика – Это вопросы безопасности. Твоей, заметим, безопасности.
Я промолчал, поскольку крыть было нечем. Так оно и есть на самом деле.
– Ладно, не суть – перевел я разговор – Ты подруге своей позвонила, она будет? Я слышал, ты вроде по телефону говорила.
– Будет – кивнула Вика – Как ты и сказал – после десяти приедет. Она так обрадовалась!
– Она просто не представляет, куда стремится попасть – высказал свою версию происходящего я – Нормальный человек не будет торжествовать, устраиваясь на постой в сумасшедшем доме.
– Да уж прямо сумасшедший дом – Вика укоризненно посмотрела на меня – И вообще – а ну, брысь таблетки пить. Все тебе напоминать надо, вообще памяти нет.
В машине Вика молча копалась в своем наладоннике, время от времени поднимая вверх брови и покачивая головой. Я же, пользуясь минутой затишья, прогонял в голове вчерашний день, время от времени ругаясь про себя.
То ли я просто слишком устал, то ли переиграл маленько, а может, Барон применил по отношению ко мне какую – то магию ментального характера – я не знал, как обосновать решение, которое было принято вчера вечером. Нет, есть еще один вариант – я попросту растение под названием "лопух", туповатое и простодушное, по крайней мере, так обо мне мог бы сказать какой-нибудь очень умудренный в играх и жизни человек, который никогда не делает ошибок и лучше всех знает, что, как и когда делать. Я к таким не отношусь, вчерашний вечер об этом говорит без двух мнений, но это ни разу не оправдание. В любом случае, я должен был оттянуть срок принятия решения, каким – то образом увернуться от прямого ответа и уйти в сторону, в конце концов, соврать что-нибудь эдакое, но никак не соглашаться на предложение явно левого характера и уж тем более не заключать сделку с представителем бога, который изначально ко мне расположен недружелюбно, и к тому же похоже находится в контрах с богиней, которая мне явно симпатизирует. Как он сказал – "Замарашка с червяком"? Судя по тому, как его доверенное лицо относится к протеже Тиамат, боги явно не ладят между собой.
Ладно, сделанного уже не воротишь, надо думать, как теперь не усугубить ситуацию. Стало быть, что следует сделать в первую очередь. Надо минимизировать контакты с этим ходячим скелетом, не шляться ночами по дорогам и избегать перекрестков. Если же надо будет с ним повидаться (а это неизбежно, квест делать и сдавать надо, все равно этот любитель арахиса мне покою не даст, пока я его не закончу, а мне совершенно не нужно то, чтобы он таскался за мной) то выбирать места поглуше, где точно не будет лишних глаз. Думаю, в сценарии прописаны нюансы, при которых можно попалиться, неплохо бы было их узнать у того же Валяева. Впрямую он не скажет, но намекнуть – может, он в этих вопросах нормальный мужик.
Еще – надо бы встретиться с Пауни, здесь запросто может сработать решение от парадокса. Сказать ей, что попал в лапы Барона Сэмади, случайно, не нарочно, так получилось. Может девочка чего посоветует или расскажет? Они, как я полагаю, много чего друг о друге знают. В любом случае, она не сможет мне предъявить в будущем счет за то, что я за спиной Тиамат спелся с Чемошем. Утечки на сторону тут можно не опасаться – вряд ли она общается с кем – то еще кроме меня.
Ладно, в любом случае кое-какую выгоду я получил. Не самые большие плюсы, но это лучше, чем ничего. И вот еще интересно, что подразумевал Барон, говоря – "Если будет надо, они тебе даже помогут"? Может, после того, как он наберет силу, я смогу рассчитывать в ночное время на силовую поддержку костлявого воинства? И, кстати – в том местечке на Востоке, в заброшенном городе на страже ведь немертвые стоят. Но тут сначала понять надо, за каким лешим я туда полезу.
Потом мои мысли перескочили в другую плоскость, я задумался о том, что игра потихоньку начала заменять мне реальный мир. Мне и раньше это казалось, но вот сейчас я начал это осознавать всерьез. Дела, хлопоты и отношения виртуального мира все больше и больше становились для меня более весомыми, чем проблемы реальности. То ли потому что их было больше, то ли потому что там, в Файролле, их решать было куда как проще, чем здесь. Там можно было найти верных союзников, которые не предадут, поскольку это не заложено в их сущности, там, при желании, какие – то вопросы можно было решить при помощи клинка и кулака, без двойных стандартов и дипломатии уступок, там люди, живые люди, были тем, чем они были на самом деле, а не тем, чем хотели казаться. Там можно было говорить то, что думаешь и делать, что хочется, по крайней мере, в большинстве случаев. Здесь – нет. Игра поглощала меня, и это, увы, было фактом, который следовало признать. И с этим что – то надо было делать, причем обязательно. Я не желаю становится еще одним игроманом, которому виртуальность полностью заменит реальный мир.
У входа в редакцию я увидел знакомую мне с детства фигуру – у дверей с сигаретой в зубах мялся Петрович. Он совершенно не изменился с нашей последней встречи. Он был все так же высок, сутул, носат и небрит.
– Вот Вика, видишь этого невзрачного субъекта? – громко сообщил я своей спутнице, подходя к озябшему художнику – Это Петрович, который старый хрыч. Он жутко талантлив, но крайне ленив, и не может закончить мой портрет уже лет двадцать.
– Чего тебя, дурака, рисовать? – флегматично ответил Петрович, выплевывая на снег окурок сигареты – Только краски переводить.
– Доброе утро – прощебетала Вика, улыбаясь и протягивая художнику руку – Я Виктория, жена Кифа.
– Жена? – замялся Петрович и осторожно пожал ее ручку – А ты это, женился что ли? Так это, поздравляю. А, да, я это, Вадим, стало быть.
– Да дождешься от него – засмеялась Вика, на которую потрепанная жизнью фигура Петровича явно произвела благоприятное впечатление. Он совершенно не производил впечатления человека, который мог бы претендовать на место лидера, а значит, полностью устраивал мою спутницу в качестве подчиненного – Так сожительствуем. Но я не теряю надежды на то, что он порядочный человек и все – таки женится на девушке, которая отдала ему все.
– Кхгм – издал носовой звук Петрович, на которого Вика явно произвела большое впечатление. Он по своей сути был очень застенчив и, увы, обладал заниженной самооценкой, что я из него выбивал довольно долгое время, пока не махнул на это дело рукой. Красивые же женщины выбивали его из колеи, в их присутствии Петрович терялся и предпочитал молчать, Вика в свою очередь, сегодня выглядела блистательно – глаза лучились смехом, белозубая улыбка притягивала взор, а новая шубка, купленная в выходные, переливалась натуральным мехом в лучах яркого зимнего солнца.
– Ну – ну, Вадик, не смущайтесь – ударила Вика кулачком в плечо Петровича, окончательно поняв, что из этого потенциального сотрудника она точно будет веревки вить – Мы вас непременно пригласим на свадьбу, я лично вам это обещаю, даже если Киф забудет это сделать. Память у него никакая, ну, вы это знаете.
– Эгммм – Петрович промычал набор букв и потер подбородок. Он явно жалел, что вообще сюда пришел.
– Пошли внутрь – прервал я рефлексию своего приятеля – Холодно.
Вика дождалась, пока окончательно деморализованный Петрович откроет ей дверь, и победно вошла в здание. Я подтолкнул Петровича вперед, и, покачивая головой, последовал за ним. Спасти его было уже невозможно, можно было только сочувствовать.
В коридоре мы неожиданно столкнулись со спешащим куда – то Мамонтом.
– Виктория Евгеньевна – мотнул мой бывший шеф седой гривой – Как всегда неотразимы.
– Доброе утро, Семен Ильич – остановила свой стремительный бег Вика – Уезжаете куда – то?
– Да вот, собрание сегодня назначили ни с того, ни с сего – обеспокоенно сказал Мамонт – В самом "Радеоне". Харитон Юрьевич, здравствуй, дорогой.
– Мое почтение – протянул я руку явно волнующемуся главному редактору. Да и мне стало как – то беспокойно – что это за собрание, и почему я о нем ничего не знаю – А на предмет чего пригласили в большой дом?
– Да вроде руководителей всех медийных структур корпорации созывают, и местных и из регионов люди прилетают – пропыхтел Мамонт – Ты ничего об этом не слышал? Ты же там вроде как вхож в высшие сферы.
– Ничего – развел руками я – Вот, от вас впервые услышал о том, что такое совещание вообще будет. Судя по всему, вам и за меня отдуваться придется.
– Это вряд ли – Мамонт криво улыбнулся.
– А как по другому? – удивился я – Мы на базе вашего издания, меня не позвали, стало быть, вам за всех и говорить. А может, я просто из обоймы выпал или про меня забыли…
– Тебя не позвали не потому, что ты выпал из обоймы, а как раз наоборот – потому что ты в ней – сказал Мамонт – Поверь мне, я – то в этом разбираюсь. А вот мы все, кого они купили… Нас можно вот так тюкать, "Через три часа прибыть без опоздания".
Внезапно я ощутил жалость к этому немолодому и седому человеку – он явно боялся, что его просто снимут с кресла, как не оправдавшего ожиданий. Мамонт, конечно, по своей сути самодур и жуткий скряга, но он был мне хорошим наставником, и, что немаловажно, не злым человеком.
– Да все нормально будет, Семен Ильич – сказал я Мамонту – Не волнуйтесь даже. Дело к Новому Году идет, поставят задачи, наметят планы… Обычное дело.
– Харитон Юрьевич, если что, замолвишь за меня слово? – негромко спросил Мамонт, опустив глаза – В конце – то концов если бы я тогда не дал тебе этого задания, все бы было по – другому. Могло бы быть.
– Могло бы – согласился с ним я.
Интересно, а как оно было бы без Файролла? Наверное, никак, так же как и до этого было. Я бы готовился к праздникам, планировал, что буду делать на длинных выходных, терпел бы тиранию Эльки, прикидывал, хватит ли мне денег до зарплаты… Я бы просто жил, без всех этих приключений, как нормальный человек. И кто мне сможет ответить на вопрос – а что было бы для меня лучше и правильней, жить как тогда, или жить, как сейчас? Я не знаю… Правда, не знаю.
– Не волнуйтесь – повторил я – Все будет хорошо.
– Твои бы слова… – вздохнул Мамонт и пошел к выходу.
– А правда, чего тебя не позвали? – обеспокоилась Вика – Нехорошо это.
– Может, Вежлева на меня за что – то зла? – предположил я.
– Вежлева – фыркнула Вика – Как я могла забыть? Тогда все понятно, она потом тебя индивидуально вызовет. Для личной беседы.
Из нашего кабинета раздавался гвалт и шум.
– Что там опять у них? – поморщилась Вика – Я иногда себя учительницей ощущаю, честное слово.
– Семейный бизнес – подковырнул я ее и открыл дверь в кабинет.
– А я тебе говорю – не надо было это править, и тем более в номер вставлять в таком виде – орала Соловьева, махая костистыми кулачками у носа Таши, невозмутимо смотревшей на нее снизу вверх – Если начальство сказало – не надо править – значит не надо.
– Если начальство не знает, как именно надо писать, то это проблемы начальства – сообщила ей Таша, не повышая, впрочем, голос – В таком виде я это в номер поставить не дам. Не дам и все!
– Ты не дашь? – завизжала Соловьева, стоящая к двери спиной и не заметившая прихода руководства – Да кто ты такая?
– О чем спор? – тихонько поинтересовался я у Стройникова, с интересом наблюдавшего разгорающийся конфликт.
– Да о той заметке, что вам большой босс привез – Геннадий привстал со стола, на который сидел – Здрасьте.
– Привет – пожал я ему руку – А чего наша дохлятинка так разошлась?
– Так она считает, что в отсутствие Виктории она главная – хмыкнул Стройников – Да еще Ленка постаралась, все ее подначивает "Место заместителя Травниковой у тебя в кармане, будь агрессивнее, вторым лицом будешь, папы все равно никогда на месте нету, всем Вика рулит". Ой, она конечно сказала не "папы", а Никифорова. Вот и доигралась в результате, эта малахольная ей поверила.
Сама Шелестова сидела в уголке и явно наслаждалась зрелищем. "Папа", стало быть. Ну – ну.
– Не дам! – голос Соловьевой перешел в ультразвук, в ушах зачесалось – Я здесь решаю…
Нет, это надо пресекать, неохота мне, чтобы по зданию слухи поползли.
– Мариэтта, эммм – я забыл ее отчество. Или я его и не знал? – Извините, мы немного опоздали, надеюсь, вы не слишком будете нас за это ругать?
– Что? – со свирепым выражением лица Соловьева обернулась к нам.
– Опоздали мы – покаялся я еще раз – Не нарочно, случайно. Пробки – с…
– Харитон Юрьевич – Соловьева одернула жилетку (она усиленно подражала стилю Вики во всем, включая одежду и интонации) – Виктория Евгеньевна.
– Мы – я шаркнул ножкой – Опоздали вот…
– Она… – засуетилась Мариэтта, махая какой – то бумажкой и тыкая пальцем в невозмутимую Ташу – Вот эта…
– Таша, душа моя, что случилось? – спектакля не выйдет, у Соловьевой нет никакого чувства юмора. Дальнейшее будет или фарсом или безобразным шоу, а это не дело.
– Я подправила сообщение того дядьки, что к вам приходил, ну, который к Ленке нашей клинья подбивает – пояснила Таша – Ну безграмотно же написано!
Маленькая разрушительница устоев. Из таких в результате выходят революционные лидеры и гениальные креативщики, они ничего и никого не боятся и всегда идут от противного. Жалко только, таким людям и объяснить ничего нельзя.
– Таша, я с тобой согласен – мягко сказал я – Тот дядька сказал, что менять ничего нельзя, понимаешь? Все бы еще ничего, но тот дядька один из тех, кто нам денежку платит, и если мы его слушать не будем, то он нам краник финансирования перекрыть может, и тогда все.
– Согласна – непримиримо сказала Таша – Это все мне понятно. Непонятно другое – почему ему позвонить нельзя, объяснить? Вон, пусть Ленка позвонит, он ей всегда навстречу пойдет.
– Ну да, сейчас он мне навстречу, а вечером я с ним на встречу? – Шелестова негодующе фыркнула – Без меня, ребята. Мне как – то по барабану, что там в объявлении написано, мое дело новости. Тебе надо – ты и звони.
– И вот так все – Таша нахмурилась – Не то, чтобы у меня прямо душа за дело болела, но я же знаю, как должно быть правильно, понимаете?
Глядя на эту маленькую и очень сердитую женщину я понял, что без звонка не обойтись – она, если надо будет, штурмом "Радеон" возьмет, а своего добьется. Да еще кое-что и мне хотелось у Валяева узнать, а именно, по возможности, получить ответ на вопрос, почему меня на совещание не позвали. Беспокоило это меня. Опять же – кадровый вопрос надо было обговорить. В контексте произошедшего с Ядвигой, найм новых сотрудников мог стать некоторой проблемой. По крайней мере тех, что я выбрал себе сам.
– Ладно, Таша – сдался я – Что именно тебя не устраивает?