Фарр продолжал свой путь вокруг острова, мимо плодовых деревьев, сгибающихся под тяжестью фруктов, мимо приземистых кустарников, похожих на вековые растения Земли. Из центра этих кустов росли кисти черных, как смоль, прутьев десяти футов высотой и диаметром не тоньше дюйма: гладких, лоснящихся, ровных. Когда Фарр подошел поближе, свекр вмешался.
- Но ведь это же не дома-деревья, - запротестовал Фарр. - Кроме того, я же не собираюсь причинять им вред. Меня, как ботаника, интересуют все необычные растения вообще.
- Все равно, - сказал лейтенант-свекр. - Ни растения, ни метод их выращивания вам не принадлежит, и, следовательно, не должны вас интересовать.
- Исцики, видимо, имеют плохое представление о профессиональном любопытстве, - заключил Фарр.
- В качестве компенсации мы имеем хорошее представление о жадности, воровстве, присвоении и эксплуатации чужих идей.
Фарр не ответил и, улыбнувшись, пошел по берегу дальше, к многоцветным стручкам, ветвям и стволам города.
Один из этапов слежки привел Фарра в смущение. Он подошел к лейтенанту и указал на соглядатая, находившегося в нескольких ярдах.
- Почему он гримасничает? Я сажусь, он садится, я пью, он пьет, я чешу нос, он чешет нос?
- Специальная методика, - пояснил лейтенант. - Мы предугадываем ваши мысли.
- Не получится. Лейтенант кивнул:
- Фарр-сайах, может быть, совершенно прав. Фарр покровительственно улыбнулся:
- Вы что же, всерьез думаете, что сможете угадать мои мысли?
- Мы вправе поступать так, как нам кажется правильным.
- После обеда я собираюсь нанять морскую лодку. Вы в курсе?
Лейтенант вытащил бумагу:
- Чертер для вас готов. Это "Яхайэ", и я нанял экипаж.
2
"Яхайэ" оказался двухмачтовым барком в форме деревянного детского башмака, с пурпурными парусами и просторной каютой. Его вырастили на специальном корабельном дереве, и центральная мачта в оригинале являлась черенком стручка. Переднюю мачту, боны, такелаж изготовляли отдельно - процесс для исциков столь же утомительный, как для земных инженеров-электроников - механическая.
"Яхайэ" держал курс на запад. Атоллы вырастали над горизонтом и тонули за кормой. На некоторых атоллах находились небольшие безлюдные сады, другие были отданы разведению, упаковке, посадке, почкованию, прививке, сортировке и отправке Домов.
Как ботаника, Фарра очень интересовали плантации. Но в таких условиях слежка усиливалась, превращалась в надсмотр за каждым его шагом. На атолле Тинери раздражение его возросло настолько, что Фарр едва не сбежал от стражников.
"Яхайэ" причалил к волнолому, и, пока двое матросов возились со швартовыми, а остальные убирали паруса и опускали боны, Фарр легко спрыгнул на волнолом с кормы и направился к берегу. Со злорадством он услышал за спиной ропот недовольства: его охватило злобное веселье.
Он поглядел вокруг, потом вперед, на берег. Широко в обе стороны уходил сплющенный прибоем берег: склоны базальтового кряжа утопали в зеленой, синей и черной растительности. Это была картина нерушимой гармонии и красоты. Фарр едва удерживался, чтобы не броситься вперед и не скрыться от свекров среди листвы. Свекры были обходительны, но быстры в обращении со спусковым крючком.
От пристани к нему направлялся высокий стройный мужчина. Его тело и конечности, с интервалом в шесть дюймов, были опоясаны синими лентами: между кольцами виднелась мертвенно-бледная кожа. Фарр замедлил шаг. Свобода кончилась.
Исцик поднял лорнет - стеклышко на эбонитовом стержне.
Такие лорнеты обычно использовали представители высоких каст, и они были для них столь же привычны, как собственные органы. Фарра лорнировали уже не раз: не было еще случая, чтобы он при этом не взбесился. Как у любого посетителя Исзма, как у любого исцика - у него не было выбора: ни укрыться, ни защищаться он не мог. Радиант в плече сделал его меченным. Теперь он был классифицирован и доступен всем, кто хотел бы на него взглянуть.
- К вашим услугам, Фарр-сайах. - Исцик использовал язык, на котором говорят дети, прежде чем изучать язык своей касты.
- Жду вашей воли, - ответил Фарр стандартной фразой.
- Владельца пристани оповестили, чтобы он приготовился к встрече. Вы, кажется, чем-то обеспокоены?
- Мой приезд - невелика важность. Прошу вас, не затрудняйтесь!
- Друг-ученый вполне может рассчитывать на такую привилегию, - помахал лорнетом исцик.
- Это радиант вам сейчас сообщил, где я нахожусь? - хмуро осведомился Фарр.
Исцик обозрел сквозь стеклышко его правое плечо.
- Криминальных регистрации не имеете, интеллектуальный индекс двадцать три, уровень настойчивости соответствует четвертому классу… Здесь есть и другая информация.
- И к кому же меня привилегировали обращаться?
- Я себя зову Зиде Патаоз. Я достаточно удачлив, чтобы культивировать деревья на атолле Тинери.
- Плантатор? - переспросил Фарр человека в голубую полоску.
- У нас будет о чем поговорить, - повернувшись, повертел лорнетом Патаоз. - Надеюсь, вы у меня погостите.
Подошел самодовольный хозяин пристани. Зиде Патаоз помахал на прощание лорнетом и удалился.
- Фарр-сайах, - сказал владелец пристани, - вы всерьез намерены избавиться от главного эскорта? Это глубоко печалит нас.
- Вы преувеличиваете.
- Вряд ли. Сюда, сайах.
Он промаршировал по цементному скату в широкую канаву. Фарр плелся сзади столь неторопливо, что хозяину пристани приходилось то и дело через каждые сто футов останавливаться и дожидаться своего гостя. Канава уводила под базальтовую гряду, где превращалась в подземный ход. Четыре раза хозяин пристани отодвигал панели из зеркального стекла, и четыре раза двери закрывались за ним. Фарр понимал, что как раз сейчас всевозможные экраны слежения, зонды, детекторы анализируют, изучают его, устанавливают излучение, массу и содержание металлов. Он равнодушно шел вперед. Им ничего не найти у него. Одежду и личные вещи у него отобрали, взамен выдали форму визитера: брюки из белого шелка, пиджак, разлинованный в серое и зеленое, и огромный темно-зеленый вельветовый берет.
Хозяин пристани постучал в изъеденную коррозией дверь из металла. Дверь, словно средневековая решетка, раздвинулась на две половинки, открыв проход в светлую комнату. Там, за стойкой, сидел свекр в обычной желто-зеленой полосатой одежде.
- Если сайах не возражает, мы сделаем его трехмерное изображение.
Фарр спокойно встал на серый металлический диск.
- Ладони вперед, глаза шире.
Фарр стоял неподвижно. Щупальцы обследовали тело.
- Благодарю, сайах.
Фарр шагнул к стойке.
- Это не такое, как в Джесциано. Позвольте взглянуть.
Клерк протянул ему прозрачную табличку. В центре ее находилось коричневое пятно, очертаниями напоминающее человека.
- Не очень-то похоже, - сказал Фарр.
Свекр опустил карточку в прорезь. На поверхности стойки возникла трехмерная копия Фарра. Если увеличить ее в сотни раз, на ней можно было бы исследовать что угодно, будь то отпечатки пальцев, поры кожи, конфигурация ушей или строение сетчатки глаз.
- Мне бы хотелось иметь это в качестве сувенира, - попросил Фарр. - Эта копия в одежде. Та, что в Джесциано, всему миру показывает мои достоинства.
Исцик пожал плечами:
- Возьмите.
Фарр опустил копию в кошелек.
- А сейчас, Фарр-сайах, вы позволите один нескромный вопрос?
- Один лишний мне не повредит.
На его мозге был сфокусирован энцефалоскоп. Фарр это точно знал. Любое учащение пульса, любой всплеск страха тут же окажется на рекордере. Он создавал в воображении образ горячей ванны.
- Собираетесь ли вы украсть Дом, Фарр-сайах?
"Итак: прохладный уютный фарфор, прикосновение теплого воздуха и воды, запах мыла…"
- Нет.
- Известно ли вам, хотя бы косвенно, о подобном плане?
"…теплая вода, лечь на спину, расслабиться…"
- Нет.
Свекр втянул губы в гримасе вежливого скептицизма:
- Известно ли вам о наказании, предусмотренном для воров?
- О, да! - ответил Фарр. - Сумасшедший дом.
- Благодарю вас, Фарр-сайах. Можете продолжать путь…
3
Владелец пристани оставил Фарра под присмотром двух подсвекров в бледно-желтых и зеленых лентах.
- Сюда, пожалуйста.
Они поднялись вверх по склону и оказались в аркаде с остекленными стенами. Фарр задержался - поглядеть на плантацию. Его гиды, встревожившись, неуклюже поднялись навстречу.
- Если Фарр-сайаху угодно…
- Одну минуту, - сердито бросил Фарр. - Спешить некуда.
Справа от него располагался лес, полный путаных теней и непонятных красок - город Тинери. За спиной росли здания обслуживающего персонала, но их трудно было разглядеть за великолепными Домами плантаторов, свекров, селекторов и корчевщиков, растущими вокруг лагуны. И каждый из этих Домов выращивался, обучался, оформлялся с применением секретов, которые исцики держали в тайне Друг от друга.
Фарру они казались очень красивыми, но все же он колебался в оценке: так трудно порой разобраться, нравится ли тебе букет неизвестного ранее вина? Пожалуй, это окружающая обстановка делает его пристрастным. Ведь на земле Дома Исзма выглядели вполне пригодными для жилья. Но это была чужая планета, и все на ней казалось чужим.
Он посмотрел на поля повнимательнее. Они переливались различными оттенками коричневого, серо-зеленого, зеленого цветов, в зависимости от возраста и сорта растений. На каждом поле находилось длинное приземистое строение, где созревающие саженцы отбирались, помечались этикетками, рассаживаюсь по горшкам и упаковывались, чтобы отправиться в разные концы Вселенной.
Двое молодых свекров заговорили между собой на языке касты. Фарр отвернулся к окну.
- Сюда, Фарр-сайах.
- Куда мы идем?
- Вы - гость Зиде Патаоз-сайах.
"Прекрасно", - подумал Фарр.
Ему уже были знакомы дома класса АА, которые экспортировались на Землю и которые затем продавал К.Пенче. Их вряд ли можно было сравнить с теми, что плантаторы выращивали для себя.
Поведение молодых свекров привело его в замешательство. Они стояли неподвижно как статуи, и глядели в пол аркады.
- В чем дело? - спросит Фарр.
Свекры принялись тяжело дышать. Фарр опустил глаза на пол. Вибрация, мощный гул.
"Землетрясение", - подумал он.
Гул стал громче, зазвенели стекла. Нахлынуло чувство опасности. Он выглянул в окно. На ближайшем поле земля вдруг стала трескаться, вспучиваться уродливым бугром и взорвалась. Тонны земли обрушились на нежные саженцы. Наружу стал вылезать металлический стержень, поднялся на десять, двадцать футов. С лязгом открылась дверца. На поле высадились коренастые, мускулистые коричневые люди и стали выдергивать саженцы. В дверях остался еще один человек, который, скалясь в неестественной улыбке, выкрикивал непонятные приказы.
Фарр зачарованно смотрел. Это был набег невиданных масштабов. В городе Тинери заиграли горны: раздался свист осколочных стрел. Двое коричневых людей превратились в кровавые сгустки. Человек в корабле закричал: грабители бросились обратно под защиту металлической оболочки.
Дверь щелкнула, но один из налетчиков опоздал. Он ударил кулаком в оболочку, затем начал изо всех сил барабанить в дверь, не выпуская из рук саженцев, которые ломались при ударах.
Стержень задрожал и стал приподниматься. Стрелы, летящие из форта Тинери, уже начали отщеплять от корпуса металлическую оболочку, когда в корпусе открылось отверстие, похожее на бычий глаз, и оружие выплюнуло голубое пламя. В Тинери заряд угодит в большое дерево: во все стороны полетели щепки, и оно просело.
Фарру показалось, что он тонет в страшном беззвучном крике. Молодой свекр, задыхаясь, упал на колени.
Дерево опрокинулось. Огромные стручки, лиственные террасы, причудливые балконы плыли в воздухе и рушились на землю в страшной неразберихе. Из развалин, корчась и извиваясь, выскакивали исцики.
Металлический стержень приподнялся еще на десять футов. Казалось, он вот-вот вырвется из земли и умчится в космос. Коричневый человек, отбрасываемый выпирающей землей, упорно и без всякой надежды стучал в оболочку корабля.
Фарр посмотрел в небо. Сверху пикировали три монитора - уродливые, жуткие аппараты похожие на металлических скорпионов.
Возле корабля осколочная стрела вырыла воронку. Коричневый человек отлетел на шесть футов, трижды перевернулся и остался лежать на спине.
Металлический стержень стал зарываться в землю, поначалу медленно, затем все быстрее и быстрее. Вторая стрела, словно молот, ударила в его нос.
Металл съежился и дал параллельные трещины. Но корпус корабля был уже под землей, и комья земли шевелились над его верхушкой.
Следующая осколочная стрела взметнула вверх облако пыли.
Молодые свекры поднялись. Они глядели на искореженное поле и причитали на незнакомом Фарру языке. Один из них схватил Фарра за руку.
- Идем, мы должны спасти вас. Опасно, опасно!
- Фарр-сайах, Фарр-сайах! - причитали они. - Мы отвечаем за вашу жизнь!
- Я здесь в безопасности, - ответит он. - Я хочу посмотреть.
Три монитора, медленно проплывая вперед и назад, висели над кратером.
- Похоже, бандиты удрали, - сказал Фарр.
- Нет! Невозможно! - крикнул свекр. - Это конец Исзма.
С неба падал тонкий корабль. Он был значительно меньших размеров, чем монитор и если те походили на скорпионов, то он напоминал осу. Он сел на кратер и стал медленно, осторожно, словно зонд в рану, погружаться в развороченную почву. Он ревел, дрожал и, наконец, скрылся из виду.
Вдоль аркады пробежали несколько исциков, их спины на бегу плавно изгибались. Фарр, побеждаемый внезапным импульсом и не обращая внимания на протестующие крики юных исциков, бросился за ними.
Исцики бежали по полю к кратеру. Пробегая мимо безмолвного тела коричневого человека, Фарр остановится. У налетчика были тяжелые львиные волосы, грубые черты, и в кулаках он все еще сжимал измочаленные саженцы. Пальцы разжались, как только Фарр остановился, и в ту же секунду открылись глаза. В них светился разум. Фарр склонился над ним - отчасти из жалости, отчасти из любопытства.
Чьи-то руки обхватили его. Он заметит желтые и зеленые полосы, разъяренные лица и оскаленные рты с острыми зубами.
- Сюда! - кричал Фарр, когда его волокли с поля. - Отпустите!
Пальцы свекров впились в его руки и плечи. Лица их исказило бешенство, и Фарр попридержал язык. Под ногами глухо громыхнуло, и земля задрожала и закачалась, как корабль в море.
Свекры вели его в Тинери, но затем свернули в сторону. Фарр стал было сопротивляться, пытался тормозить ногами. Что-то твердое сзади сдавило шею. Полупарализованный, Фарр прекратил борьбу. Его отвели к одинокому дереву возле базальтовой стены. Дерево было очень старое, с шишковатой черной корой ствола, тяжелым зонтом листьев и двумя - тремя высохшими стручками. В стволе имеюсь неправильной формы отверстие. В эту дыру свекры, без всяких церемоний, и запихнули Фарра.
4
Хрипло крича, Эйли Фарр падал во тьму. Он пинал и хватал воздух. Голова ударилась обо что-то твердое и острое. Затем ударилось плечо, затем бедро, и вот уже все тело пришло в соприкосновение с поверхностью. Там, где труба изгибалась, падение становилось скольжением. Ноги ударились в мембрану, которая, видимо, не выдержала, затем еще и еще раз. Через какие-то секунды он врезался в эластичную стену. Удар его парализован. Он лежал неподвижно, собирая осколки разума.
Потом он пошевелился и почувствовал, что жив. Рваная рана на темени вызывала ноющую боль. Он услышал характерный звук беспорядочные удары и шорохи скользящего по трубе предмета. Фарр быстро отполз к стене. Что-то твердое и тяжелое ударило его по ребрам, что-то с глухим стуком и стоном врезалось в стену. Наступившую затем тишину нарушил лишь сдавленный стон и чье-то тяжелое дыхание.
- Кто здесь? - осторожно спросил Фарр.
Ответа не последовало.
Фарр повторит свой вопрос на всех знакомых ему языках и диалектах, но безрезультатно. Он с трудом заставил себя подняться. У него не было ни фонаря, ни других способов добыть свет.
Дыхание становилось ровнее, спокойнее. Фарр на ощупь пробрался во тьме и наткнулся на скрюченное тело. Он опустился на колени и уложил невидимого человека ровно выпрямив ему руки и ноги.
Фарр сел рядом и стал ждать. Прошло пять минут. Стены комнаты едва заметно вздрогнули, и до него донесся глубокий звук, похожий на содрогание от дальнего взрыва. Через минуту или две звук и содрогание повторились. Подземная битва в полном накале. Оса против крота. Схватка не на жизнь, а на смерть.
Стены задвигались. Фарр услышал новый, более мощный разрыв. Появилось ощущение близящегося финала. Человек во тьме судорожно вздохнул и закашлялся.
- Кто здесь? - окликнул Фарр.
Яркий лучик света уперся ему в шею. Фарр вздрогнул и отодвинулся. Лучик последовал за ним.
- Убери лучше эту чертовщину! - пробормотал Фарр.
Луч прошелся вверх-вниз по его телу, задержался на полосатом посетительском пиджаке. В отраженном сиянии Фарр различил коричневого человека - грязного, измученного, в кровоподтеках. Свет исходил из пряжки на его плече.
Коричневый человек заговорил низким хриплым голосом. Язык Фарру был неизвестен, и он отрицательно покачал головой. Коричневый человек еще несколько секунд разглядывал Фарра, как тому показалось, оценивающе. Затем, болезненно постанывая, поднялся на ноги и минуту или две исследовал стены, не обращая на Фарра внимания. Он тщательно изучил пол и потолок камеры. Наверху, вне досягаемости, находилось отверстие, через которое они сюда попали. В стене имелся плотно закрытый люк.
Фарр был зол и обижен, и, кроме того, очень болела рана. Активность коричневого человека действовала на нервы. Яснее ясного было, что бежать отсюда непросто. Свекры немного бы стоили, если бы не предусмотрели всех возможностей.
Фарр рассматривал коричневого человека и решил, что это, наверное, теорд, представитель наиболее человекоподобной из трех арктуровых рас. О теордах ходили не самые лучшие слухи, и Фарру было не очень-то по душе получить одного из них в качестве приятеля по камере, и тем более во тьме.
Закончив обследование стен, теорд вновь переключил внимание на Фарра. Глаза у него были спокойными, глубокими, желтыми и холодными и светились, словно грани топаза. Он опять заговорил своим хриплым голосом.
- Это не настоящая тюрьма.
Фарр был изумлен. В данных обстоятельствах замечание выглядело более чем странным.
- Кто вы, чтобы так говорить?
Теорд рассматривай его добрых десять секунд, прежде чем произнести следующую фразу:
- Наверху большое волнение. Исцики бросили нас сюда для безопасности. Значит, в любую минуту могут забрать. Нет ни дыр для подслушивания, ни звуковых рецепторов. Это - камера хранения.