Я задумался. Преследование или осторожно подготовляемое нападение? Вернее последнее. Управление безопасности - а кому же, кроме ведомства Бигля - Тейлора, была нужна моя персона? - могло засечь каждый мой шаг на территории Мегалополиса, а следовать за мной по пути в город было пустой тратой времени: ведь конечной цели поездки я ни от кого не скрывал и с момента посадки на космодроме никакими видами связи не пользовался. Значит, нападение. Тогда с какой целью? Похитить или уничтожить? Похищать бессмысленно: легче открыто арестовать меня до или после сдачи злополучного груза. Уничтожить? Возможно. Решение устранить меня могло быть принято без ведома Уоррена непосредственно по прибытии моем на Планету. Конечно же Уоррен ничего об этом не знал: я - то ему был нужен…
Почему же они не нападают? Должно быть, из осторожности. Видимо, устранить меня следует незаметно, без лишнего шума и без свидетелей. А на дороге слишком много машин, полицейских и контролеров, проверяющих лицензии на право проезда по федеральным шоссе. Вероятно, нападение произойдет после поворота. Основная магистраль тянется к Брего - южным воротам Мегалополиса, и поворот на север сразу сократит транспортный поток вдвое. Я знал этот поворот - у рекламного щита с названием любимого детского лакомства - конфет "Коми". От этого щита до рекламы спортивных товаров на пятисотметровом отрезке по обеим сторонам шоссе ровный некошеный луг, на который не составит никого труда сбить с дороги попутную или встречную машину, в особенности если у тебя прочный бампер.
Я мысленно подсчитал. Если я увеличу скорость до трехсот шестидесяти, меня занесет на повороте на всю луговину и я успею сделать петлю. За пять-шесть секунд я успею пройти петлю как раз там, где дельфин на еще большей скорости вырвется на боковое шоссе. Затормозить и ударить с расчетцем он уже не успеет, а столкновение на такой скорости - катастрофа для обоих. Единственное, что может спасти его, - это прыжок над моей машиной. На это я и рассчитывал.
За четверть часа до поворота я резко повысил скорость: триста, триста тридцать, триста шестьдесят. Дельфин отстал. Сейчас будет наверстывать. Но я уже не видел его - передо мной за поворотом была луговина, куда меня здорово занесло. Не понижая скорости, я сократил петлей отрезок шоссе в тот самый момент, когда на него черным смерчем вылетел тупорылый дельфин. Все произошло, как я и планировал. Затормозить и ударить он не успел, я услышал дробный стук пуль, отраженных броней моего элект-роля, и тут же - свист мощных воздушных струй.
Этого мгновения я и ожидал. Сквозь щель, образованную чуть приспущенным ветровым стеклом, я полоснул по пронесшейся надо мной черной тени молнией своего пистолета-лучевика. На броне она бы только запеклась металлической корочкой, но незащищенное брюхо машины вскрыла, как нож консервную банку. Черный дельфин скособочился в воздухе и грохнулся у шоссе, перевернувшись в траве несколько раз.
Ли я нашел на ремонтно-заправочной станции уже вечером, когда поток электролей и электрокаров обмелел и утих. В форменной тужурке и фуражке с круглым большим козырьком Ли узнать было трудно. Косметологи вывели веснушки, подбородок окаймила неухоженная бородка, у губ легли жесткие складки. Только глаза еще напоминали о когда-то наивном и доверчивом мальчике. Сейчас исчезла и доверчивость.
- Что угодно? - спросил он, не узнавая меня или не желая узнавать.
- Мне угодно, Ли, срочно видеть Мак-Брайта.
- Не знаю такого.
- И меня не знаешь?
- Не знаю.
В прищуренных глазах его, мне показалось, блеснула усмешка. Я понял. Требовался пароль.
Я знал его. Но с тех пор прошел год. Пароль могли изменить, а выхода у меня не было.
- Боковые батареи вот-вот выйдут из строя, - сказал я.
- Когда вы это заметили?
- Два часа назад на муниципальном тракте.
- Левая или правая? - продолжалась игра.
- Левая. Особенно в дождь.
- Я к вашим услугам, господин Лайк, - тотчас же откликнулся Ли. - Пароль заменен, но я понимаю, что вы могли об этом не знать. Были на Второй?
- Был, парень. Поэтому и требуется Мак-Брайт. Через тридцать шесть часов опять улетаю.
- Можете подождать до конца смены?
- Не могу. Дело не ждет.
- Тогда вам придется поработать механиком, - сказал он, подумав. - Покуда меня не будет. Не так уж трудно. Я вам все объясню.
- Не надо. Справлюсь.
- Примерьте. Может, подойдет. - Он скинул куртку и снял форменную фуражку.
Я с трудом напялил курточку худенького Ли на свои плечи. Застегиваться, естественно, не стал. Сойдет.
- Если подъедет контролер, скажите, что вы новый диспетчер, - добавил Ли. - Да они и не интересуются ничем, кроме счетчиков.
Я сел на трехногую табуретку у двери станции, проводив глазами скрывшуюся в темноте крохотную машину Ли. Тишина и темнота окружали меня, как в склепе. Город в этом районе уже спал, а поздними вечерами улицы освещались плохо - старая энергосистема не выдерживала возросших нагрузок. И тут же полоснули светом два передних прожектора электроля. Он подрулил к тротуару, выбросив лапы, и женский голос из окна деловито спросил:
- Вы механик?
- Я.
- Проверьте аккумуляторы и давление в трубах.
- Сию минуту.
Женская голова в цветной косынке высунулась из окна, и знакомый голос протянул удивленно:
- Чабби, Бог мой! Что за маскарад?
Я вгляделся: Жаклин.
- Когда же вы успели? - воскликнул я. - Вылетели вслед за мной?
- Я не согласовываю своих передвижений с вашими, Чабби. Но вы не ответили на мой вопрос. Почему вы здесь в этой шапке?
- Поступил механиком в компанию. Разве нельзя?
- Бросьте шутить. Я серьезно.
- И я серьезно. Не люблю неуместных вопросов, Жаклин.
- Тогда проверяйте аккумуляторы.
Я проверил и зарядил. Не спеша, молча, не обращая внимания на вылезшую из машины и наблюдавшую за мной Жаклин. Вытер руки тряпкой, висевшей у изоляторов, наклонился и сказал:
- Готово.
Она протянула мне деньги, села в машину и, закрывая дверь, сказала с воркующей нежностью в голосе:
- Вы забыли мое имя, Чабби. Это во-первых. Во-вторых, для меня ничего не изменилось, и я не проявляю интереса к вашей новой профессии. И в-третьих, хочу встретиться с вами, как бывало, наедине.
- Послезавтра я вылетаю обратно, - отрезал я.
- А сегодня вечером?
Отказаться? Грубо. И слишком уж демонстративно-загадочно. В моей профессии следует избегать загадочных ситуаций. Достаточно уже этой куртки и проверки аккумуляторов. Я снова поклонился и сказал:
- Если вы настаиваете, не возражаю.
- Не будьте сухарем, Чабби. Вы где остановились? В "Милтоне", как и раньше? Я тоже. Десятый этаж, сто двенадцать. Когда?
Я мысленно прикинул, сколько времени займут у меня встреча с Мак-Брайтом и переезды по городу, и не очень твердо проговорил - авось откажется:
- Часа через два примерно. Могу опоздать немного.
Но она не отказалась:
- Обязательно, Чабби. Не подводите. Жду.
Ли не задержался. Он прибыл через десять минут после отъезда Жаклин.
- Мак-Брайт в баре "Омпала". На сороковом километре по дороге в Мегалополис. Пароль не нужен - бармен свой. Скажите, что прислал я.
- Гениально, - сказал я. - А тебе надо уходить отсюда немедленно. Исчезнуть. Я завалил твою явку, мальчик. Так уж случилось - не вини. Меня узнали.
Ли не стал вдаваться в подробности.
- Сейчас уходить? - спросил он.
- Сейчас. Я подвезу тебя. Только не домой - квартира исключается. Выбирай другую нору и другое обличье.
Я высадил его, не доезжая до моста. По-моему, он был не огорчен, а даже обрадован этой неожиданной перемене в судьбе. Я же был смущен и встревожен: в трудной жизни Мак-Брайта прибавится еще забота о восстановлении явки.
Я нашел его на верхней галерее шумного окраинного бара, где легко было затеряться среди захмелевших разномастных людей. В полуоткрытой кабинке на двоих разговаривать можно было свободно - Мак-Брайт и "свой" бармен об этом позаботились.
- Долго тянешь, Лайк, - начал Мак без приветствий.
- Связи нет.
- А Линнет?
- У нее нет связных в Лоусоне. Он засекречен, как форт "Икс" на Планете.
- Что еще за форт "Икс"?
Я рассказал.
- Значит, все-таки блистон, - проговорил, помолчав, Мак-Брайт.
- Увы.
- Твой транспорт - второй по счету с начала разработок. Мы проследили.
- Учитывая грузоподъемность космолетов, два транспорта - это почти тридцать тонн.
- Нам нужен всего один брусок. Охрану можно перебить, электроль не проблема, скафандры тоже.
- С антирадиационной пропиткой. А это уже проблема. Коэффициент излучения очень высок.
- Ты когда вылетаешь? - задумался Мак-Брайт.
- Завтра вечером.
- Придется доложить Первому. Может быть, еще сегодня. Об инструкциях сообщим.
- Пароль, явка?
- Не будет. Найдем тебя, когда будет нужно. Кстати, с этой минуты каждый твой шаг с нашей страховкой.
- Тейлор? - спросил я понимающе. - С Уорреном мы поладили. Он мне доверяет.
- Вот именно поэтому Тейлор, видимо, решил, что ему удобнее тебя устранить. Они же с Уорреном терпеть друг друга не могут.
- Знаю, - усмехнулся я и рассказал о схватке с черным дельфином.
Мак-Брайт встревожился:
- С электролем они нас предупредили. Но с булавкой мы еще успеем.
- Какая еще булавка? - не понял я.
- Обыкновенная. Заколка для бантов и галстуков. С золоченой головкой, каких сотни в любом универмаге. Только эта не в фирменной упаковке, а в стеклянном тюбике от таблеток "Альфа" и смазана особым химическим составом.
- Яд?
- Не смертельный. Но даже легкая царапина вызывает истощение нервной системы. Ухудшаются слух и память, слабеют соображение и реакции. А через месяц ты уже ни на что не способен - разве только что ставить штампы на почтовых конвертах или подметать улицы.
- Кому же поручен укол?
- К сожалению, нам не удалось выяснить личность агента. Но известно, что он встретится с тобою сегодня.
- Сегодня вечером я встречаюсь с Жаклин Тибо. Личность, по-моему, уже выяснена. Интересно другое: я только полчаса назад условился об этой встрече, заменяя Ли на ремонтной станции. Жаклин нашла меня там неожиданно для себя самой.
- Возможно, что и неожиданно. Но встреча с тобой сегодня вечером была запланирована у них на случай неудачи дельфина. Они знали, куда ты едешь, и, несомненно, проинструктировали Жаклин.
Я вынужден был согласиться.
- Где состоится встреча?
- У нее в Милтон-отеле.
Мак поморщился.
- В трехкомнатном номере люкс миллион способов спрятать крошечный тюбик с булавкой. У нас нет шансов его найти, даже если удастся провести обыск. Придется устранить Жаклин, не кривись.
Возражать Мак-Брайту было бесполезно, да и чем бы я мог мотивировать свое возражение. Враг есть враг.
С чувством нарастающего беспокойства я добрался до отеля и поднялся в номер. Света не зажигал: в темноте лучше думалось, а подумать нужно было о многом. Еще одно препятствие удалено с пути, а сколько таких препятствий еще ожидало меня на Второй. Время шло, я не считал ни минут, ни часов и уже собрался было зажечь свет, чтобы почитать на ночь, как чей-то глухой, странно знакомый голос остановил меня:
- Не старайтесь, Лайк. Ток отключен.
- Кто здесь? - спросил я, осторожно вынимая пистолет.
- Спрячьте его в карман, Лайк, - снова услышу я. - У меня очки, позволяющие видеть в темноте. К тому же в своих не стреляют.
- В своих? - повторил я удивленно.
- Когда-то мы уже беседовали.
Я вспомнил трущобы Мегалополиса, длинный коридор и дверь, которая открылась без скрипа, комнату-пенал в темноте и хриплый мужской голос. Этот же самый глуховатый, властный голос привыкшего руководить человека.
- Первый? - спросил я, замирая.
И услышал ласковое, родное:
- Ты не ошибся, сынок. Это я.
Я даже онемел от удивления. Оказывается, Первый - мой соотечественник. Земляк, законспирированный в диктаторской резиденции. Жизнь - риск, жизнь - борьба, жизнь - подвиг. Один неверный шаг…
- Как вы рискнули прийти сюда? - вырвалось у меня. - В электронную мышеловку! На базар, где вас знает каждый!
- Мышеловку можно разрядить, а на базаре преображают грим и костюм. На мне сейчас, например, табачный пиджак отельного сыщика. А свет отключен потому, что не хочется, чтобы у тебя создалось обо мне ложное впечатление. Внешность моя сейчас, мягко говоря, мало согласуется со словами.
- Вы же могли послать Мак-Брайта.
- Твои сообщения настолько важны, что Мак-Брайта пришлось срочно послать в ОСГ - наша подпольная дорога туда еще пока действует. Но вернется он с ответом лишь через несколько дней. Поэтому и пришлось рискнуть мне. Другой связи нет, а ты вылетаешь завтра.
- Утром, - сказал я.
- Тем более. И несколько месяцев в пути. А передать инструкции на Вторую - сложное дело. Если их утвердят, сигнала не будет. Если нет - уведомим.
- Что требуется?
- Один брусок блистона. Взять его здесь трудно - согласен. Еще труднее - переправить в ОСГ. Усложняет все радиация. Поэтому и решили сделать это на Второй Планете. Проще взять и проще переправить…
- Куда?
- На контролируемый нами сектор Планеты. План твой, средства обеспечит Линнет, помощников найдешь сам: в Лоусоне недовольных полгорода.
- И Лайк исчезнет?
- Исчезнет Лайк, родится другой. Ты же не собираешься менять профессию?
- Пока она еще нужна, - вздохнул я, - а завтра, быть может, уже не понадобится.
- Вполне вероятно, но до завтра еще есть время. И человеку твоей профессии понадобятся не только ум и отвага, но и оружие. Разное оружие. Даже такое. Возьми.
Я протянул руку в темноту и ощутил на ладони что-то маленькое и гладкое, похожее на тюбик губной помады. А голос продолжил:
- Булавка Тейлора. Я воспользовался случаем, чтобы передать тебе ее лично - не хотел подпускать к тебе незнакомых связных. Держи тюбик при себе - он из прочного неразбивающегося стекла - и никогда не открывай, пока не понадобится. А теперь прощай. Свет включат тотчас же после моего ухода.
Минуту спустя я увидел булавку, вернее, только тюбик из черного, похожего на металл стекла. Но раскрывать его я не стал.
Ах, Жаклин, Жаклин!.. К сожалению, я не умею писать надгробные эпитафии.
Глава 23
в которой Лайк находит друга на рудниках Лоусона
Неприветливым, настороженным и холодным показался мне Лоусон. Теплота дружбы Джина Факетти как-то скрашивала мое пребывание в этой дыре с искусственной атмосферой и климатом. Теперь же меня ожидало одиночество в тягостно чужом и неприязненном мире, равнодушие окружающих, их незаинтересованность и душевная глухота. Кто мог помочь мне найти выход из лежавшего передо мной лабиринта? Уоррен? Возможно, и он, негативно, конечно. В какой-то степени он мог стать пружиной придуманного мной механизма. Встретил он меня внимательно, даже радушно, живо интересовался подробностями гибели Джина Факетти, даже упрекнул меня в том, что я недостаточно энергично удерживал Джина от бессмысленного предсмертного шага, и вдруг в заключение разговора спросил:
- Вы, наверное, знали его подругу Жаклин Тибо?
- Конечно, - сказал я, - только впервые узнаю о том, что она была его подругой.
- Они скрывали это, чтоб не раздражать старшего Факетти. Старик не особенно одобрял эту близость.
И правильно, что не одобрял. Только никакой близости не было, Уоррен почему-то соврал.
- Вы встречали ее перед вылетом? - спросил он.
- Нет. - Тут я мог не бояться соврать: она ни с кем не встречалась и никому не звонила - это проверили. Видимо, хотела сделать сюрприз своему шефу. - А почему вас это интересует?
- Она исчезла.
- Вероятно, уехала куда-нибудь развлекаться, - продолжал я игру в той же манере.
Но Уоррен уже не скрывал своей озабоченности.
- Ни на Юге, ни на Западном побережье, ни вообще в пределах СВК ее не нашли.
- Лазерная связь, вероятно, стоит больших денег?
- Безусловно, - согласился он, - но почему вы об этом спрашиваете?
- А стоит ли тратить их ради такого события, как исчезновение Тибо?
Уоррен мгновенно понял игру.
- Вы очень догадливый человек, Лайк. Но не злоупотребляйте своей догадливостью. Жаклин не доверяла вам, она никому не доверяла, кроме своего разлюбезного Тейлора. А я вам верю. И цените это. - Он встал, массивный и картинный, позволяя мне откланяться и уйти.
Что преследовал этот допрос о Жаклин? Не считали же они меня виновным в ее исчезновении. Чушь какая-то… Но за мной сейчас, несомненно, будут присматривать. Пусть! В Лоусоне мне пока ничто не грозит…
Но я ошибся. Вечером от нечего делать я отправился "отдыхать" в один из двух лоусоновских салунов. Я выбрал второразрядный - во-первых, потому, что в "Мекензи" уже был, а во-вторых, потому, что не хотелось встречаться со Стивом Кодбюри: вероятно, новый генеральный директор рудников выбирает для своих развлечений более аристократические притоны. И я опять ошибся.
Но об этом потом. Салун встретил меня воем электроджаза, пьяным галдежом за столиками, клубами дыма у потолка и полированной стойкой бара, по которой можно было гонять кружки с пивом, как кегельные шары. Я присмотрелся к ней, поймал полную кружку и оглянулся на молча сосущего пиво соседа.
- Айк? - спросил я.
Ко мне обернулось обросшее русой бородой лицо моего недавнего знакомца, "первака" из бара центрального космопорта. Он не сразу узнал меня: в своем живописном мундире пилота я мало походил на прощелыгу, перемахнувшего через стойку, чтобы удрать от проверки.
- Значит, не сцапали? - улыбнулся он.
Я свистнул:
- Не от таких уходил.
- А теперь кто ты?
- Космик. Вожу вашу бодягу домой.
- Бруски?
- Ага.
- Будь они прокляты! Сбежал бы, да некуда.
- А ведь говорил: не все ли равно, что в скафандрах. Дышать дают, заправку тоже.
- Дают. Контракт на пять лет, а ты уже через год инвалид.
Я задумался. Кажется, открывался рычаг воображенного мной механизма.
- Говоришь, сбежал бы, да некуда. А вдруг есть куда?
- Может, с собой возьмешь? Спрячешь в машине?
- Приземлимся на военном космодроме. Только сядем - схватят.
- Так куда же бежать? Кругом пустыня. "Зыбучка" да камень.
- А за пустыней?
- В зону Содружества?
- А что тебе их бояться? Думаешь, местные слаще?
- Не думаю… А как сбежишь? Ножками? На второй день свалишься. Да и в баллонах сжатого воздуха часов на восемь, не больше. Нужна машина, Чабби. А где ее раздобудешь?
Я огляделся по сторонам и сказал, понизив голос до шепота:
- Подумаем. У меня здесь, между прочим, тоже не рай. Тсс…
Я предупредил ответ Айка. К нам подходил Стив Кодбюри в кожаном пиджаке с дубинкой у пояса. С такими же эластичными, шоковыми дубинками шагали позади трое его телохранителей - ражие парни, косая сажень в плечах.