Слабый и больной после трепки, заданной ему ветрами, Брент уснул почти сразу. Он проснулся утром в пещере, залитой золотым солнечным светом, не сразу поняв, где он находится, пока не услышал снаружи веселый серебристый свист. Он живо встал и вышел наружу, где увидел Лору.
Она заметила его появление и закричала: - Брент, он уже здесь! Ветер-отец!
- Что? - спросил Брент удивленно, - Смотри, вот же он! - воскликнула Лора со светящимся от счастья лицом. - Я только что рассказывала ему о тебе…
Брент увидел, что ветер обдувал девушку, мягко ерошил волосы под нежную мелодию.
Лора коротко свистнула, ветер оторвался от нее и направился в сторону Брента.
Брента охватила безотчетная паника, когда ветер коснулся его. Захотелось бежать, но он сказал себе, что это только ветер, только движущаяся масса воздуха. Он стоял, а ветер касался его мягко, как будто осматривая, изучая его.
Затем характер прикосновений изменился, его уже не изучали, а ласкали. Вот его щеки коснулся воздушный палец, он ощутил теплое дуновение на волосах, словно дыхание любящего существа. Сильная, напевная нота казалась бесконечно успокаивающей, умиротворяющей. Сердце его согревало странное тепло.
Этот теплый сильный ветер кружил вокруг них еще несколько мгновений, а затем, распушив волосы девушки, улетел. Брент чувствовал странное удовольствие, как обласканный ребенок.
- Ты понравился ему, Брент! - сказала Лора. - Я уверена, что ты ему понравился.
Брент сказал себе, что ему следует разделить странную фантазию девушки. Вреда от этого не будет.
- Я рад этому, - сказал он. И почувствовал радость, хотя и сказал себе, что это ничем не обосновано.
- Ветер-отец всегда рядом с плато, рядом со мной, - сообщила ему Лора, когда они шли по скалистой равнине. - Многие другие ветры остаются здесь тоже, но большинство из них приходят издалека, даже такие маленькие, как вон те.
Она указала в направлении небольшой группы маленьких песчаных вихрей, беспорядочно танцующих неподалеку. В этот момент маленькие ветры изменили направление движения и заскользили в их сторону, как дети, которые вдруг увидели любимых родителей - подумал Брент, Девушка засмеялась и раскинула руки в стороны, словно приветствуя маленькие ветры. Они весело закружили, исполняя радостный танец, вокруг девушки и Брента, перегоняя друг друга - суматоха быстрых порывов ветра.
Брент поймал себя на том, что думает об этих маленьких ветрах как о живых игривых существах.
Маленькие ветры сбежали так же внезапно, как и появились, наперегонки друг с другом по равнине.
Лора засмеялась. - Хоть они всего лишь маленькие ветры, я люблю их едва ли не больше всех. Брент спросил: - Лора, ты никогда не хотела покинуть это плато? Найти других людей?
Она перевела ясный взор своих серо-зеленых глаз на него. - Зачем мне люди, если у меня есть ветры?
- Но не думаешь же ты жить на плато вечно, даже и с ветрами?
Она покачала головой, словно объясняя нечто очевидное. - Но я не могу покинуть мои ветры!
Ее мягкие, загорелые руки обвили ему шею, и она посмотрела вверх на него умоляющим взором ребенка.
- Я хочу жить здесь, а сейчас, когда появился ты, я хочу, чтобы ты остался со мной. Ты останешься, Брент?
Брент невольно тоже обнял ее и вздохнул.
- Я останусь, - сказал он, - на некоторое время по крайней мере.
Брент остановился. Он сказал себе, что это временно, что через несколько дней он излечит девушку от ее фантазий и она уйдет с ним. Но он не хотел признаться даже самому себе, что начинает разделять ее точку зрения.
Он уже думал о ветрах как о живых существах, а не просто о движении воздуха. Он стал отличать один ветер от другого, словно людей. Большие, сильные ветры, гудевшие торжественно и величественно, средние своенравные ветры, с ревом носившиеся в разных направлениях, маленькие ветры, бегающие по плато, затевающие везде свои игры - он не мог уже думать о них иначе.
И еще один сильный и нежный ветер, который Лора звала ветром-отцом. Каждое утро, когда он и Лора выходили из пещеры, ветер-отец был тут как тут, приветствуя их. И каждое утро они находили у входа фрукты и вещи, которые, как утверждала Лора, приносили ветры.
Здравый смысл Брента говорил ему о невозможности в этих местах странных воздушных течений, способных постоянно приносить предметы издалека и оставлять их здесь. Но он не мог противостоять странному влиянию, которое оказывала на него убежденность девушки.
С раннего утра до позднего вечера вокруг Лоры постоянно крутились ветры. Их, казалось, рядом с ней было больше, чем на всем остальном плато. Действительно были ветры живыми или нет, но Брент видел, что девушка и вправду жила с ними как с друзьями.
И скоро ему начало казаться, что никакие друзья не могут быть более замечательными, более быстрыми и красивыми, чем те, что летали над миром, что ревели, свистели и пели с жизненной силой, бесконечно превосходящей жизненную силу жалких существ, ползающих по земле.
Эти друзья могли буйствовать так страшно, как никто другой, когда они с грохотанием неслись по плато, как пушечные ядра, а Брент и Лора бежали с ними.
Они могли быть игривыми, когда сильные порывы метались вокруг смеющейся пары, бегущей в укрытие пещеры. Но только ветер-отец мог быть нежным, его тепло Брент чувствовал всякий раз, когда ветер обдувал его.
Бренту стал казаться нереальным оставленный им мир, и он почти забыл цель, что привела его сюда, на плато. Все реальное для него воплощали сейчас Лора, плато и друзья-ветры. Все, пока однажды он не пробудился.
Этой ночью, когда он и Лора вошли в пещеру, что-то заставило его обнять ее и поцеловать. Она сопротивлялась мгновение, а затем вернула ему поцелуй. На лице Брента была решимость, когда он отпустил ее.
- Лора, мы уходим отсюда! - воскликнул он. - Я люблю тебя, и мы вернемся вместе в наш мир, мир людей.
Глаза Лоры заблестели, но в них светилось сомнение:
- Но ветры!
- Ты покинешь их ради меня, сейчас? - спросил Брент.
Она колебалась. Брент услышал рев ветров снаружи и задержал дыхание. Затем она прижалась к нему.
- Брент, я пойду с тобой! - заплакала она. - Куда угодно!
Но несколько секунд спустя сомнение снова появилось у нее на лице.
- Но ветры, - повторила она. - Не знаю почему, но я боюсь, они меня не отпустят.
Брент засмеялся. Он избавился от фантазий.
- Это всего лишь ветры, - сказал он и успокоительно добавил.
- Почему они не отпустят тебя, когда, как ты сама говоришь, они тебя любят?
Она ответила медленно. - Именно поэтому, боюсь, они не захотят меня отпускать.
Брент занялся изготовлением кожаных мешков для воды и фруктов. И через два дня они отправились в путь.
Перед тем как им покинуть скалы, ветер-отец овевал ее несколько минут, пока она свистела. Слезы были готовы затуманить ее чистые глаза, когда она повернулась к Бренту. - Я говорю ему - прощай, - сказала она.
- Попрощайся с ним и за меня, - сказал Брент, смеясь, и серьезная Лора просвистела несколько быстрых нот. Сильный, мягкий ветер коснулся Брента, обдул его, и это воздушное, любящее прикосновение заставило его с некоторым стыдом вспомнить свое легкомыслие.
Они пошли на восток. Маленькие ветры играли вокруг них, временами некоторые из более сильных ветров опускались откуда-то сверху, чтобы закружить вокруг них. Лора никого из них не приветствовала.
Но когда они приблизились к краю плато, поведение ветров изменилось. Гудение выражало озадаченность и обеспокоенность, как казалось слегка нервничавшему Бренту. Он сказал себе, что поступает правильно, покидая место, вызывающее такие фантазии.
Ветры стали отталкивать их от обрыва со все большей силой по мере их приближения к нему. Лора повернула к Бренту побледневшее лицо.
- Они не хотят, чтобы я шла дальше, Брент, - сказала она.
Он взял ее руку в свою.
- Ветры нас не остановят, - сказал он. - Идем дальше.
Но ветры дули все сильней, стараясь не пустить их к обрыву.
Их становилось больше, а голоса звучали громче.
Брент и Лора, нагнув головы, прилагали все силы, чтобы двигаться дальше, ветры противоборствовали - не злобно, но сильно и решительно. Они начинали сердиться.
- Брент, как я и сказала, они меня не отпустят, - прокричала Лора. - Если мы пойдем дальше, они убьют тебя за то, что ты меня уводишь!
- Это случайные ветры - у такого обрыва всегда дуют такие странные ветры! - закричал он в ответ.
- Мы должны вернуться - пока они тебя не убили! - повторила она, приникнув к нему.
Брент неохотно согласился. - О'кей, на этот раз мы возвращаемся.
Они повернули назад. Медленно стихало сердитое буйство ветров вокруг них.
Вновь они радостно кружили вокруг девушки, но Лора не обращала на них внимания. Ее лицо все еще было бледным, когда они подошли к пещере.
- Они убьют тебя, Брент! Мы не должны больше пытаться.
- Мы попробуем снова, - сказал Брент упрямо. - Меня им не запугать, - но, увидев лицо девушки, быстро добавил: - Мы попробуем, когда у обрыва будет не так ветрено.
Она задумалась. - Если мы отправимся ночью, когда ветры играют где-то на плато, они нас не увидят.
Брент бодро ответил: - Мы пойдем ночью!
Этой ночью они ждали в пещере полной темноты, слушая, как шумят ветры в вершинах скал. Наконец шум стал стихать, ветры уходили в глубь плато.
Тогда они вышли. Трубящая веселая компания ветров уходила на запад, и звуки их буйства доносились глухо. Брент и Лора, не медля ни секунды, пошли на восток.
Им не встретился по пути ни один ветер. Лишь вдалеке слышалось завывание, когда они начали спуск, но когда они достигли пустынной равнины внизу и двинулись на восток, исчез и этот шум.
Утром они были уже за много миль от плато, которое уменьшилось до узкой коричневой полоски на горизонте позади них.
Вокруг простиралась белая соленая пустыня, плоская и мертвая.
- Ветры отстали от нас! - сказал Брент. - Я знал, что все будет в порядке, как только мы покинем плато.
Лора посмотрела назад. - Боюсь, они погонятся за нами, как только заметят наше исчезновение, - сказала она. - И догнать нас они могут быстро!
Брент потряс головой. - Они всего лишь ветры. Тебе пора это понять.
Она не ответила, но Брент заметил, что она все время поглядывает назад.
Через некоторое время она слабо вскрикнула и показала назад, где тучи песка двигались по пустыне.
- Они преследуют нас, Брент, - закричала она. - Они ищут нас!
Брент посмотрел туда, и мороз пробежал у него по коже.
Стараясь говорить спокойно, он сказал: - Лора, это только песчаные тучи. Мы должны продолжать свой путь.
Они двинулись дальше, но сейчас и Брент также поворачивался каждые несколько минут, чтобы взглянуть на огромные тучи песка, катящиеся по пустыне позади них.
Казалось, эти тучи не пропускали ни единого уголка пустыни при своем движении; и все же они неумолимо нагоняли торопливую пару. По пустыне катились десятки песчаных гигантов, десятки больших ветров.
Вскоре они уже слышали их отдаленный рев. И тогда Лора остановилась.
- Брент, нам надо спрятаться! - закричала она. - Это наш единственный шанс - укрыться и подождать, пока ветры уйдут.
- Но это неразумно - прятаться от ветров, - ответил он. - Они не охотятся за нами. Это всего лишь твоя фантазия.
- Я знаю, что они охотятся за нами и они убьют тебя, если найдут нас, - сказала она. - Мы должны…
Она замолчала и издала отчаянный крик.
- Слишком поздно! Они нас заметили!
Она показала на маленький вихрь поднятого песка, приближающийся к ним.
Этот маленький ветер остановился, крутанулся на месте, словно в сильном возбуждении, и помчался назад в направлении громадных песчаных джиннов.
- Они нас заметили! - повторила Лора. - Брент, если тебя убьют, я умру с тобой!
- Никого из нас не убьют! - сказал Брент. - Пошли.
Они ускорили шаг, затем побежали. Рев позади них становился все громче, но они не оглядывались. Пустыня вокруг них быстро темнела.
Лора упала, и Брент наклонился, чтобы помочь ей подняться.
- Бесполезно! - простонала она. - Мы не сможем от них убежать. Они идут, Брент! Но если ты умрешь, то я умру тоже!
Обняв девушку одной рукой, Брент смотрел на запад как пигмей, очарованный гигантами, собирающимися его убить.
По пустыне по направлению к ним с грохотом приближалось множество ветров, могучих песчаных туч, от которых исходил оглушающий рев, полный ярости и гнева. Десятки больших и сотни маленьких песчаных туч, большие ветры и маленькие ветры, готовые наброситься на два маленьких человеческих существа.
Лора неожиданно оторвалась от Брента и бросилась вперед на эти ветры, издавая бессмысленный иступленный свист. Ветры подняли ее и отбросили в сторону, как игрушку, опустив ее в безопасном отдалении.
Брент увидел, испытав секундное чувство благодарности, что ей ничто не угрожает. Затем ветры достали и его.
Его закружило и подняло вверх, выше и выше в воздух как будто огромными руками. В ушах стоял оглушающий рев, в котором слышался далекий крик Лоры.
На секунду тело его зависло в верхней точке, а затем было с ужасной силой брошено вниз на поверхность пустыни. Он зажмурился, ожидая смертельного удара.
Но его не последовало! Из схватки ревущих ветров он был неожиданно выхвачен и отброшен в сторону другим ветром - сильным и теплым, поставившим Брента рядом с Лорой. Брент узнал этот ветер, его Лора называла ветер-отец!
Ужасным ревом взорвались другие ветры, взрывом дикого гнева. Они ринулись вперед, стараясь вырвать Брента и Лору у ветра-отца.
Шквалы гнева, ад циклопических атак обрушились на них, но мягкий ветер твердо держал мужчину и девушку. Яростная борьба сражающихся ветров. Но вскоре она начала затухать.
Гнев больших ветров ослаб, и они стали уходить прочь, задувая в сторону запада.
Голоса их звучали громко, но гнев из них ушел. Казалось, что хором они изливали печаль. Глубокую печаль прощания.
Рядом с Лорой и Брентом остался один ветер, сильный и мягкий, ласкающий их. Они чувствовали легкое прикосновение воздушных пальцев на щеках, мягкие поглаживания волос, нежное пение в ушах. Затем и этот ветер исчез, и все стихло.
Лора прижалась к Бренту, обняв рукой за шею. - Это был ветер-отец, Брент! Он спас тебя для меня, он спас тебя от других и заставил их отпустить нас!
Брент с усилием приходил в себя. - Это была самая сумасшедшая и самая необычная буря, которую я когда-либо видел, - сказал он. - Пойдем, Лора, полагаю, ничто не помешает нам добраться до Юргана.
Они добрались без приключений до Юргана, а затем отправились дальше. И сейчас, когда они вернулись в привычный мир, то время на Плато Ветров кажется им странным сном.
Кажется странным, что можно даже на секунду вообразить ветры живыми существами.
Но Лора уверена, что ветры живые, и никакие рациональные объяснения не могут поколебать ее уверенность И Брент сам, вспоминая кое-что, не может не удивляться.
Но в одном он уверен несомненно. Куда бы он ни пошел со своей женой, ветров в этом месте больше, чем где-нибудь еще.
И ему это не нравится. Он не любит видеть, как ветры словно тянет к ней магнитом, хотя она, чтобы его не огорчать, никогда им не свистит.
Так же не любит Брент просыпаться ночью и обнаруживать, что и Лора не спит, прислушиваясь к ветру, стучащему ставнями, шелестящему в деревьях и умоляюще завывающему за окном, словно убеждая ее вернуться, соблазняя ее обещаниями свободы. Ибо, хотя Брент и говорит себе, что ветры - это просто ветры, он все-таки боится, что однажды ночью она ответит на зов.
ЧУДОВИЩНОЕ БОЖЕСТВО МАМУРТА
Увидеть человека, одиноко бредущего в пустынях Северной Африки, - явление крайне редкое и необычное. Вот почему я и Митчелл подскочили, словно ужаленные, издав возглас изумления, когда он, появившись в неверном отблеске пламени нашего костра, зашатался и рухнул на песок.
В первые минуты, пока мы приводили путника в чувство, я был уверен, что он вот-вот отдаст концы, не приходя в себя. Однако постепенно нам удалось вернуть его в сознание. В то время, как Митчелл подносил к его пересохшим губам флягу с водой, я осмотрел беднягу и понял, что долго он не протянет. Его одежда превратилась в лохмотья, руки и колени были страшно изодраны, будто ему пришлось проползти по пустыне не один километр. Когда он слабым жестом попросил ещё воды, я, не раздумывая, выполнил его просьбу - все равно конец бедняги близок, а хуже от этого не будет. Вскоре он еле слышно заговорил, бесцветным и хриплым голосом:
- Я один, - ответил он на наш первый вопрос. - Никого больше искать не нужно. Кто вы? Торговцы? Да, конечно… А я археолог…Копаюсь в прошлом… Не всегда хорошо рыться в давно погребенных тайнах. Есть вещи, которые прошлому должно иметь право свято оберегать от огласки.
Он заметил, как мы с Митчеллом переглянулись.
- Нет, не считайте меня сумасшедшим. Вы все сейчас узнаете, я ничего от вас не утаю. Лучше хорошенько выслушайте меня, - сказал он вдруг окрепшим голосом, рывком приподнимаясь на руках. - Никогда, слышите, никогда не ходите в пустыню Ижиди. Меня тоже предупреждали об этом, но я пренебрег предостережением… И познал ад, побывал в сущей преисподней! Но теперь… Расскажу-ка вам обо всем с самого начала.
- Меня зовут… впрочем, это не суть важно. Я покинул Могадор более года назад, прошел горами Атлас в надежде открыть некоторые, еще неизвестные науке развалины Карфагена, возможно, ещё уцелевшие в Сахаре.
- На эти поиски у меня ушло много месяцев. Где только не побывал я за это время - жил в грязных арабских лачугах, рядом с каким-нибудь оазисом, забирался в совершенно неизведанные дыры. Чем дальше я углублялся в эти дикие края, тем больше обнаруживал развалин, остатков рухнувших храмов и замков, едва сохранившихся реликвий тех времен, когда Карфаген был империей, городом, окруженным высоченными стенами, властвовавшим над всей Северной Африкой. И однажды нашел то, что подтолкнуло меня отправиться в пустыню Ижиди. А именно: обнаружил огромный каменный блок, на одной из граней которого была выгравирована загадочная надпись.
- Она была исполнена на дурном финикийском наречии торговцев из Карфагена и достаточно коротка, чтобы запомниться. Так что я в состоянии повторить её слово в слово. Вот что там было высечено:
"Братья торговцы! Да не ступит нога ваша в проклятый город Мамурт, покоящийся за перевалом. Я, Сан-Драбар из Карфагена, вместе с четырьмя товарищами, вошел в него в месяц Эшмуна для ведения торговых дел. На третью ночь нашего там пребывания меня и спутников внезапно схватили местные жрецы. К счастью, я ускользнул от них, удачно спрятавшись, Но мои друзья были принесены в жертву чудовищному божеству, в честь которого мудрецы Мамурта возвели огромный храм, равного которому нет во всем мире. В нем жители города совершают культовые обряды. Я смог кое-как выбраться из этого проклятого места и выбиваю на камне сие строки, дабы никто не вздумал более отважиться посетить Мамурт, ибо там его поджидает верная смерть."