- Если что, я активизирую аварийный чип на маячке. И за нами тут же высылают сверхскоростную капсулу. Все продумано, не переживай.
Винс кивнул:
- На маячке? Хорошо.
Не хватало еще, чтобы он, если что, бросился меня спасать.
- Сигнал на внецифровых частотах, - срочно пояснила я. - Его могут засечь только в Департаменте быстрого реагирования.
- А-а.
Некоторое время мы сидели молча. Винс явно собирался с силами, чтобы встать и попрощаться, и я ему не мешала. Хотя, наверное, стоило бы помочь… знать бы, как именно. Было бы неплохо, если б Далька сейчас посвязила, но она, видимо, опять занята. И ей совершенно неинтересно, где любимый муж пропадает по вечерам.
- Ты такая красивая, - вдруг сказал Винс.
- Да уж.
Черные косы, которые мне нарастили пару дней назад, кончались где-то на уровне колен, болтались по сторонам и, по правде говоря, сильно мешали жить. Я смутно представляла себе, как их расчесывать - каждый день!!! - и заплетать без зеркала с круговым обзором. А к линзам уже привыкла. Хоть никогда раньше их и не носила, мои глаза всегда меня устраивали - и по цвету, и как зрительный прибор.
А видок у меня получился еще тот. Дикая гаугразка из дешевого цифрофильма. Далька вчера с порога начала смеяться и хохотала без перерыва минут двадцать. И Винс, кстати, тоже улыбался из-за ее плеча.
Сейчас он смотрел на меня…
Мне не нравилось, как он на меня смотрел.
- Слушай, я правда устала, - выговорила я, опустив глаза. - Привет Дальке, детей за меня почмокай. Счастливо!
Винс послушно встал на скользилку. Но еще долго не мог заставить себя вот так просто взять и уйти.
* * *
Гиндер был серьезен, как мастодонт перед прыжком в высоту.
Слав - возбужден, нервно развязен и все время пытался хохмить.
Обоих было ну совершенно не узнать в гаугразских национальных костюмах. Вернее, их имитации из высокотехнологичных сверхпрочных и сверхлегких материалов; а жаль. Роб когда-то рассказывал, что бурка-артефакт из шкуры животного овцы весит не меньше десятка килограммов. В самый раз для моих мастодонтов.
А генерал выглядел точно так же, как всегда. Само собой: ему-то не предстояло никуда лететь. Вообще-то я очень надеялась, что он не придет. Никогда не знаешь, чего от него ожидать, такого интеллигентного и голубоглазого. По большому счету, идея экспедиции была его, а не моей интеллектуальной собственностью. И он вполне способен в любой момент сказать: "Всем спасибо, все свободны. Вы умненькая девочка, Юста Калан, я убедился. Что и требовалось".
Я успокоила себя тем, что если такая догадка пришла мне в голову, значит, она неправильна. Мне ни в жизнь его не переиграть. Не просчитать заранее, что именно он задумал.
Слав дернул меня за косу. Очень смешно!
За двойной стеной медблока и шлюза стояла капсула. Массивная, абсолютно непрозрачная, похожая на ту, в которой мы с родителями когда-то летали на море. Даже не верилось, что в полете эта махина развивает сверхсветовую скорость, становясь невидимой, а при торможении переходит с той же целью в режим отражения всех лучей спектра. Гауграз не должен заметить нашего прибытия.
- Как настроение? - спросил генерал.
- Как у целки в блок-свидалке, - брякнул Слав. На ухо Гиндеру, разумеется, но в полной тишине это прозвучало как вполне самодостаточный ответ - в обход всей мыслимой субординации.
Генерал чуть сузил голубые глаза. То, что осталось от Слава, тонким слоем растеклось по скользильному покрытию. Гиндер кашлянул.
- Команда нервничает, - со смешком сказала я. - Это пройдет.
- Надеюсь.
Генерал медлил, и я тоже была вынуждена молчать. Он собирается обратиться к нам с напутственным словом? Или хочет послушать, как это сделаю я?
Пауза удобно, по-гебейному, повисла в воздухе.
Гиндер снова кашлянул. Не простудился бы, что ли. Если его сейчас отбракует медицинская программа, что я буду делать?!.
- Надеюсь, что отклонения в работе нервной системы вашей команды в пределах допустимого, Юста Калан, - наконец отчеканил генерал. - Пусть младшие научные сотрудники проходят на медосмотр.
- На медосмотр! - с облегчением скомандовала я.
Гиндер пошел первым и оставался в медицинском блоке ровно тридцать секунд. Затем его туша с черными крыльями бурки появилась с той стороны, перед самой шлюзовой стеной. Здоровый, мастодонт, напрасно я переживала.
Слав направился следом. Напоследок явно хотел схохмить, но вовремя и разумно передумал.
- Страшно? - негромко спросил генерал.
Я чуть было не вздрогнула. И ответила с большим вызовом, чем следовало:
- Нет!
- Ладно, Юста, - улыбнулся он. - Передавайте привет Робни Калану.
Конечно, я как миленькая позволила застать себя врасплох. Замерла с вытаращенными глазами и, кажется, полуоткрытым ртом.
- В свое время я довольно пристально наблюдал за его деятельностью. - В генеральских глазах прыгали смешливые чертики. - И, надо сказать, с большой симпатией. Я тоже надеюсь, что он жив.
Я положила руку на пояс. Прижала с силой, чтобы почувствовать, как он врезается в тело под одеждой - серебряный артефакт с острым крючком и жесткими краями. Подвески у меня в ушах несравнимо легче, и крепятся они специальными залипками… Я не могла не взять его с собой. Может быть, именно этим себя и выдала. Хотя какое это теперь имеет значение?
Не нашла ничего лучшего, чем сдавленно буркнуть:
- Хорошо, передам.
Сердце колотилось быстро-быстро, и чуть медленнее, и опять с сумасшедшей скоростью. Кривая на медицинском мониторе была похожа на сейсмограмму какой-нибудь проблемной экосистемы. Меня отбракуют, это точно. Разве только генерал озаботился подкорректировать настройки, до сих пор ведь ни на одном медосмотре программы в упор не замечали шрамов от моих микроинфарктов…
Что мне теперь делать?! Получается, ГБ следила за Робом еще тогда, когда он выходил на Гауграз за артефактами или проводником авантюристов разного пошиба. Я могла бы догадаться. И могла бы сообразить, что пятнадцать лет - не срок для гебейных архивов.
Но сейчас никто не знает, где он. Гауграз - единственное место на планете, где человек может скрыться от Глобального социума. Раствориться, исчезнуть. Стать свободным.
Если у него нет ДНК-маячка. У меня - есть. Я найду Роба и автоматически выведу на него своих старших по званию коллег. Меня, наверное, тоже за это повысят… ну и за "гаугразский след", разумеется. Ведь экспедиция с самого начала преследовала двойную цель. Только я в беспросветнейшей дурости считала, что одна об этом знаю.
А без меня? Без меня - они сумеют его найти?!
Наверное, да. Если приложат достаточные усилия; до сих пор у них просто не доходили руки, у ГБ масса других проблем, поважнее пропавшего черт-те когда асоциального элемента. Я со своей энергией и бурной деятельностью пришлась очень кстати. Но если проект уже разработан, смета истрачена и капсула стоит в шлюзе в готовности номер ноль - разве трудно заменить кем-нибудь другим какую-то стажершу Юсту Калан?
Медицинская программа сообщила, что намерена произвести более тщательный анализ моего гормонального фона. С чего бы это вдруг? Я кивнула, и миниатюрные датчики скользнули под одежду. Смешную и неудобную, но невероятно стильную (есть такое доглобальное понятие) одежду гаугразской женщины…
А если не искать его? Добросовестно разрабатывать в полевых условиях актуальную тему "гаугразского следа" в дестрактах, ни на шаг не отступая от утвержденной в верхах концепции. Вряд ли это будет легко и быстро; скорее всего экспедицию придется продлевать, и на большой срок. Если постараться, тщательно дозируя передаваемую наверх информацию, можно повести дело так, что его не сможет продолжить никто, кроме меня. И когда-нибудь потом, усыпив, насколько возможно, их бдительность…
Почему Роб не научил меня, как блокировать маячок?!
Ингар Валар говорил когда-то, что нельзя строить жизнь только на том, чтобы доказать всему миру свое право на свободу. Но мой брат считал, что можно. Наверное, он и теперь так считает… Так зачем же я?..
Как сложно… И было сложно всегда. Только я сознательно все упрощала.
А сейчас у меня нет времени как следует подумать.
Или?
…Я долго не могла вникнуть в смысл надписи на мониторе. И когда Медсестра озвучила ее приятным голосом - тоже не смогла. В голову лезла какая-то несусветная, давно позабытая ерунда. Девяносто девять и девять в периоде процентов на фоне деловых камасутровских парочек…
Шестнадцать суток. В общем, да. Конечно, шестнадцать…
В медицинский блок влетел генерал, и я вздрогнула; хотя, разумеется, если что не так, результаты наверняка сразу идут на его мобильный персонал. Да уж, кое-что не так. В самом деле.
В голубых глазах возмущение мешалось со смехом, и эта смесь явно была готова взорваться. Генерал дернул меня за руку, стряхивая на пол датчики, и на буксире вытащил из медблока - естественно, не в сторону шлюза и капсулы.
- Ну ты даешь, гаугразская девушка. - Его голос тоже вибрировал взрывоопасной смесью. - Перед самой экспедицией! Ну ты и…
Возможно, он выругался, а может, и пошутил. Использованная при этом лексика была мне совершенно незнакома.
Потом остановился и сказал уже спокойнее:
- Ладно. Твоей команде чего-нибудь соврем. Начальству тоже. Дату перенесем, не проблема. За три дня справишься?
Я кивнула.
Постели намело - целую гору. Целую снежную вершину пика Арс-Теллу, 7683 метра над уровнем моря. Только там, наверное, гораздо холоднее… впрочем, я мерзла и здесь. И зябко зарывалась поглубже в белые хлопья.
Хотелось посвязить. Маме. Или Дальке. Или Марису… хотя нет, ему - ни за что. Да и никому нельзя сейчас связить. Некоторые решения допустимо принимать только самой. Без малейшего совещательного голоса извне.
И надо было думать, анализировать, сопоставлять, взвешивать "за" и "против". А я только мерзла - и все. И ни единой связной мысли.
А потом начала потихоньку согреваться.
И вдруг само собой, без участия мыслительной деятельности, пришло понимание: все ведь совсем не так. Даже наоборот. Абсолютно ничего не нужно решать - впервые за последние пятнадцать лет. Еще пару минут я сидела неподвижно, придавленная несколькими слоями постели и этим совершенно новым ощущением. Все уже решено. Все известно на несколько месяцев - даже лет - наперед, пусть не в мелочах, но зато в самом главном. Можно расслабиться и просто ждать.
Тепло. Очень тепло…
Я встала, разворошив жаркий сугроб, подошла к зеркалу. Включила опцию "в профиль" и прогнулась в пояснице. Рассмеялась.
А черные косы до колен в сочетании с родными зелеными глазами без линз и вправду выглядели супер. Может быть, так и оставить?
Вот над этим и подумаем. Взвесим, черт возьми, "за" и "против".
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
ГЛАВА ПЕРВАЯ
"Редкостная стерва. Переспала со всеми, с кем нужно для пользы дела, даже с Самим".
"Ни фига себе!"
"Точно-точно. Не первый год с ней работаю. Чтоб ты знал, ей уже скоро сороковник - неплохо сохранилась, скажи? Если ты не в ее вкусе, проглотит и выплюнет, что осталось. Если в ее - еще хуже… Кстати, говорят, у вас на днях жуткий разгон был, правда?"
"Ты это о чем? Когда передатчицу взяли?"
"Ага. Каланиха всегда бесится, если не ей первой. Особенно после того, как ту чернопузую уморили ребята из Внешнего, помнишь? Так что вам еще повезло. Она же сама бывшая гебейщица, ты в курсе?"
"Ну, это все знают. А про Самого - правда?"
"Ха! А ты думал, кто ее двигает? Остальные у нее карманные, на посылках: и экологист этот, и гебейщик из Особого назначения, и наш общий друг Марис Сирил…"
"Что, и он тоже?"
"Ну, это старая песня. Они чуть ли не в соцгруппу вместе ходили… Да, я слышал, у вас в ведомстве вакансия освобождается, так хотел у тебя разузнать. Понимаешь, есть одна цыпочка с амбициями, и не дура, между прочим…"
Стало неинтересно, и я отключилась с линии. Что может быть глупее и нерациональнее, чем просмотр приватной коммуникации подчиненных? Но тонизирует, честное слово. Иногда мне кажется, будто я уже подсела на это милое развлечение, как Слав - на гаугразский чай. И не возьмусь утверждать, что лучше.
Но пора заняться делом. Я загрузила на стену Секретаршу и стребовала с нее сегодняшнее расписание. Аппаратное совещание - это раз. Встречу с главой Ведомства торговых связей со спокойной совестью перенесем на завтра, подождет. Открытую конференцию гебейной верхушки можно вообще продинамить: в ГБ ничего по-настоящему важного на открытые мероприятия не выносится. Насчет приглашения в новый элитарный сюрр-клуб еще подумаем, до вечера далеко. А вот годовщина Любецкого дестракта - от нее не отвертишься. Более того, придется подготовить приличествующую краткую речь… от которой никому не станет легче.
И еще передатчица. Ее нужно допросить прямо сейчас.
Во всяком случае, попытаться.
- Загрузи Спичрайтера, пусть напишет по Любецкой трагедии, три минуты с паузами. И прикажи этим бездельникам в отделе доставить девушку. Только предварительно договорись сама, хорошо?
- Да, госпожа Калан.
Секретарша улыбнулась и исчезла.
С личностными программами гораздо легче, чем с людьми. На них можно положиться, со спокойной душой забыть об отданных распоряжениях: все будет сделано, причем именно так, как ты сформулируешь. Я бы с удовольствием укомплектовала ведомство одними Секретаршами, Клерками и Сопровождающими. Жаль, что это противоречит законам Глобального социума как ущемление прав человека.
Разумеется, они еще минут десять грузились на коммуникативной линии, на этот раз на тему Глобального чемпионата по вирт-болу. Потом один соизволил, хоть приятель из соседнего отдела и уговаривал его не суетиться почем зря. Другой вяло - я, конечно, не включала режима наблюдения, но и без того понятно, что не на седьмой скорости, - присоединился к напарнику. По инструкции № 513 передатчицу должны сопровождать как минимум двое. Людей. Полагаться на Сопровождающих с ними, увы, нельзя.
Я включила в стене зеркальный режим. Анфас, профиль, полный рост. Этот недоумок из отдела был прав: я неплохо сохранилась. Прическа и конусиль в порядке. Можно отключать зеркало; на все про все пятнадцать секунд.
Но обойтись без этого ритуала я не могу. Перед ними нельзя выглядеть старой скользилкой. Нельзя психологически проигрывать им ни на мгновение; а тяжело. Они все такие юные, такие невероятные красавицы…
Какой же надо быть сволочью, чтобы использовать их!…
- …величайшей трагедии в истории Глобального социума. Все мы помним, каким потрясением для каждого из нас ровно год назад стала весть о тотальной разгерметизации и разрушении города Любецка, повлекших за собой многочисленные человеческие жертвы. Имя этого маленького городка, население которого не достигало и трех миллионов, стало синонимом ужаса и горя - и в то же время залогом стойкости Глобального социума, его готовности противостоять любым несчастьям. Если наши враги думали, будто одного этого жеста варварства и цинизма достаточно, чтобы мы сдались, сломались, пошли на унизительные переговоры, которые нам предлагают в столь же циничной, извращенной форме, то они ошибались! Глобальный социум был и остается непримирим…
И как таких идиотов допускают до цифрофона? Траурный митинг по случаю годовщины Любецкого дестракта проходил в Блоке Глобальных событий с участием первых лиц и транслировался по всем ведущим информалкам. Лично я с самого начала, еще на этапе утверждения программы, не понимала, зачем столько шуму и пыли. Хотя родственникам погибших, наверное, приятно… может быть.
Я потихоньку выходила из блаженного состояния, куда была ввергнута конфиденциальным сообщением Модератора о том, что в программе произошли изменения и моей речи там уже нет. Разумеется, я тут же по возможности расслабилась (за трагическим выражением лица все-таки приходилось следить); передатчица оставила от меня выжатый комплект с мятой трубочкой. И только теперь до сознания постепенно начала доходить, мягко говоря, нелогичность этих самых изменений.
Да, я не самое первое лицо в Глобальном социуме. Мои амбиции не настолько болезненны, чтобы ненавязчивое напоминание об этом могло меня задеть. Но в данном контексте глава Ведомства проблем Гауграза - эксперт, узкий специалист, черт возьми!.. До сих пор мне не удавалось открутиться ни от одного Всеглобального заседалова или мероприятия по Любецку, не говоря уже о городских и региональных. Странно все это. Что-то сдохло в лесной экосистеме.
Кое-что изменилось. И не только программа нынешней трагической тягомотины.
Заставила себя собраться. Для эйфории не время и не место.
На трибуне и мониторах был уже другой оратор. В штатском. Впрочем, одни его мастерские паузы с успехом заменяли мундиркомб; полковник, не ниже, прикинула я. И выглядел далеко не таким дураком, как предыдущий.
- …конкретных действий. Возможно, потребуется даже некоторый пересмотр экологической политики Глобального социума. Когда речь идет о безопасности и жизни людей, наших сограждан, было бы неразумно держаться за старые приоритеты и концепции, разработанные в совершенно других условиях. Думаю, со мной согласятся все присутствующие, и зрители информ-каналов тоже: ни одна уникальная экосистема не стоит…
За ним выступала худенькая дамочка из Ведомства культуры; тоже интересно, их вообще редко куда приглашают. Говорила она скомканно и невнятно, и единственное, что я смогла выделить в осадок из ее речи, так это то, что культура традиционных обществ, остановившихся на доглобальном уровне развития, особого интереса для сокровищницы Глобального социума не представляет. И, разумеется, не имеет никаких перспектив для развития.
Далее в программе имелся еще один полковник, на этот раз при полном параде, не гебейщик, а военный. Этот рубил короткими понятными фразами: без ораторских изысков, но с четкими смысловыми посылками. "Глобальный социум устал от затяжной войны", "ежегодно на границе гибнет до десятка и более солдат", "стратегия обороны подрывает боевой дух" и так далее. Впрочем, военные всегда несут нечто подобное. Другое дело, что им редко дают высказываться на таком уровне, как сегодня, тем более с ретрансляцией на весь Глобальный социум. И никогда не воспринимают всерьез.
Странно. Более чем странно.
Сохраняя трагическое выражение лица, я достала ведомственную связилку и подключилась на коммуникативную линию Модератора. С готовностью (видимо, не я первая) он сообщил, что до конца официальной части еще тринадцать минут, после чего по программе идет фуршет и сюрр-концерт с участием…
Я перебила его на самом интересном месте:
- Кто там остался из ораторов?
Сейчас узнаю, насколько я права.
- Господин Цинус, глава Ведомства глобальной экономики, и госпожа Ротано, Ведомство проблем Га…
Так я и думала.
- Спасибо. Внесите изменение в программу. От нашего ведомства я выступлю сама.
- Но, госпожа Калан…