– Ох, и зачем мы вспомнили про Датса… Я так переживала, когда он умер. А когда мы чудом его воскресили, помнишь, какой шок я пережила? – я покачала головой.
Я вспоминаю этот разговор и историю с воскрешением, когда мы твёрдо решили всё же не менять суть природы, тем более, что нам сразу удалось найти баланс в энергетическом потоке и настроить ускоритель. Но мы знали, что это возможно, и если бы этим воспользовались злоумышленники, то изменили бы течение времени и жизни. Нам удалось сохранить эти эксперименты в тайне, объективно оправдав их реализацию незнанием нужного объёма и баланса энергии.
В те дни, когда умер Датс, Илаф, одна из наших младших, мы удочерили её в Саудовской Аравии, ходила вся в слезах и горько переживала смерть любимого пса. Под влиянием этих эмоций и состоялся наш первый эксперимент над живым существом. Никто всерьёз не думал, что у нас получится его оживить, но всё же решили попробовать.
– Поверни рычаг! – перекрикивая шум, доносящийся из открытых клапанов коллайдера, и закрывая крышку капсулы, в которую поместили Датса, орал Патрик.
– Ой, Господи! – помолилась я и надавила на рычаг, соединяя капсулу и внутренний ускоритель, где сформированный пучок энергии уже несся по тоннелю наружу, к основной экспериментальной установке, где находился объект.
Поток сжатой энергии ворвался в капсулу, и она заполнилась густым дымом. На мгновение Датс исчез в тумане.
– Мама, папа, а где он? Я его не вижу! – после долгих рыданий Илаф удалось уговорить отца присутствовать на эксперименте с любимой собакой. Она перекрикивала шум установки и тщетно вглядывалась внутрь капсулы.
– Кажется, я вижу его очертания, – я попыталась успокоить дочь, хотя на самом деле не была уверена в этом. Просто теоретически он не мог никуда испариться.
Через минуту новый пучок энергии достиг капсулы, она на мгновение стала прозрачной и снова помутнела. Но и в эти мгновения присутствие Датса не обнаружилось.
– Не может быть! – воскликнул Патрик. – Кажется, мы создали внутри капсулы другую зону. – Мы не видим физический объект. Это невероятно! Отключай установку. Этого достаточно.
– Отключаю, – я уверенным жестом нажала на кнопку выключателя и убедительно резюмировала, – вероятно, что-то произошло с массой тела или пучок энергии сместил пространствовремя.
– Но это впервые и необъяснимо наукой… Хотя я могу предположить и найти доказательства.
– Ой, смотрите, он возвращается! – выдохнула Илаф с облегчением.
В капсуле наметились контуры собаки, и когда установка стала остывать, а её стенки вновь приобретать прозрачность, Датс проявлялся всё отчётливее. Мы стояли и ждали, когда капсула примет начальную температуру и объём энергии. Примерно через пятнадцать минут все сомнения рассеялись, собака была внутри. И тут произошло неожиданное. Датс дёрнул лапой. Потом ещё раз и ещё.
– Он ожил, он ожил! – радостно закричала Илаф. – О, мамочка, папочка! Как я вас люблю! Какие вы молодцы, что вернули мне моего Датса!
– Сначала надо проверить состояние его здоровья, – предусмотрительно сказал Патрик. – вдруг он впал в бешенство от пережитого, или ещё что-нибудь.
– Нет-нет, я знаю, он хороший! – настаивала Илаф.
– Пока мы не возьмём его кровь и не проверим, ты к нему не прикоснёшься, – строго поддержала мужа я и тут же улыбнулась, чтобы смягчить тон, и потрепала Илаф по щеке.
– Ладно, хорошо.
Нажав на кнопки установки, расположенной рядом с капсулой, я запустила программу сканирования крови, сердца, систем в организме Датса. Сработали механизмы и множество устройств, видимых и невидимых, которые стали изучать тело Датса. А он в это время подёргивался и, кажется, спал, блаженно вытянув лапы. И даже улыбался во сне. Мы с Патриком и Илаф, затаив дыхание, смотрели на пса. Через пару минут на мониторе высветился ряд показателей физического состояния организма.
– Давление в норме, пульс в норме. Химические показатели крови сбалансированы, – сообщил робот.
– Отлично, – потёр руки Патрик. – То, что врачи не могут себе позволить с живым человеком, стало возможным в нашем эксперименте по оживлению. Они ж не доверяют роботу самостоятельные действия после диагностики. Обязательно сами смотрят анализы и потом выдают назначения.
– Человеческий фактор. Что ж, возможно, они правы. Если роботы будут принимать решения за человека в области его здоровья… Мало кто доверит свою жизнь роботу.
– Лично я доверил бы.
– И я бы тоже, – вставила Илаф, притихшая на время.
– А ты ещё здесь? – улыбнулся Патрик.
Илаф улыбнулась в ответ, демонстративно выкинув руку раскрытой ладошкой вверх в сторону Датса. Мол, вот причина того, что меня задержало с вами.
– Через две минуты объект проснётся, и установка выключится. Приготовьтесь, – сообщил робот.
– Мы готовы! – радостно крикнула Илаф и подняла руку вверх в салюте.
Выключились лампочки, ослабли механизмы затворов капсулы, и крышка поползла вверх и в сторону от стола, где спал Датс. Он пошевелился, дёрнулся. Дёрнулся ещё раз. Потянулся. Зевнул. И приподнял голову. Прямо как человек. С небольшим усилием перевернулся с боку на живот. Потом поднялся и сел на задние лапы. Спрыгнуть со стола не решился. Видимо, чувствовал себя слабо или неуверенно. Можно было только догадываться. Он смотрел вокруг, как будто изучая пространство.
– У меня чувство, что он до сих пор во сне и не понимает, что с ним и где он, – тихо сказала я.
Датс отреагировал на звук. Поднял уши и стал смотреть на меня.
– Кстати, мы не можем быть уверены в безопасности, – предположил Патрик. – В здоровом псе можно более или менее быть уверенным, а здесь особый случай. Так что не теряйте бдительности и соблюдайте осторожность.
Я подключилась к системе прогнозирования и подгрузила данные обследования. Чего можно ожидать в результате?
– О! И я хотел это сделать. Ты, как всегда, прочитала мои посылы и опередила меня, – улыбнулся Патрик.
– Уже можно его погладить и взять гулять? – спросила Илаф.
– Кажется, он ещё не совсем проснулся, и я хотела бы знать, чего он хочет, и уровень безопасности, – машинально ответила я, изучая данные в компьютере.
Илаф неотрывно смотрела на Датса и пыталась его загипнотизировать. Она где-то читала, что можно посылать мысленные импульсы, и объект, на который направляется этот поток, будет чувствовать его и реагировать. Я поморщилась и посмотрела на Илаф, потом на Датса.
– Дорогая моя, – обратилась я к дочери, – к сожалению, твой любимый пёс и член нашей семьи будет с нами только семь дней.
– Почему это "к сожалению"? – возмутился Патрик. – Многие люди мечтают хотя бы на час продлить жизнь близкого человека.
– Это и хорошо и плохо одновременно, – прервала начавшийся спор Илаф.
– Да, так что давайте постараемся наслаждаться настоящим, тем, что есть, и радоваться реальному миру, – обрадовалась я поддержке дочери. – По поводу безопасности нет чётких данных. Они какие-то размытые и непонятные.
В это время Датс усиленно чесал лапу или лизал её в местах инъекций и взятия крови.
– Меня больше волнует процесс обмена энергией, который мы инициировали. Изначально это было интуитивное решение, и удивительным образом оно нашло подтверждение на практике.
– Не забывай, что наша интуиция дошла до такого уровня, что ты и я смогли прислушаться к ней. То есть мы развивались в науке, в религии и эмоционально.
– Ещё осталось добавить физическое развитие, и будет полный комплект. Все сферы личности удовлетворены. Или, как говорят психологи, табуретка на четырёх ногах и не хромает.
– Обсудим позже, – прервала я.
Датс, немного подумав, и, видимо, окончательно придя в себя, спрыгнул со стола и угодил прямо в объятия Илаф. Я протянула руку и прикоснулась к его голове. Немного неуверенно. Дочь же принялась его тискать и прижимать к себе. Всё же было что-то неестественное в его поведении, трудно уловимое и неописуемое.
– Система показала, что он проживёт ещё семь дней, – напомнила я дочери. – Пожалуйста, не забывай и будь готова. И будь осторожна.
– Хорошо, мамуля, – Илаф с Датсом уже были в дверях на выходе.
– Итак, мы сделали открытие, – сдерживая улыбку и восторг, произнёс Патрик.
– Осталось доказать это, – поддержала его я. – Подтвердить, что это не случайность, а устойчивый результат определённых действий в определённых условиях. Также я думаю, и мне кажется, что это ещё не всё, и мне больше интересно другое.
– Да, я в курсе. Ты любишь обесценивать достижения. Мы же оживили мёртвое тело!
– Не факт, что мы первые. Есть много данных и снимков оживления людей.
– Именно, когда диагностирована смерть.
– Вообще, как ты знаешь, чтобы установить смерть, необходимо иметь более трёхсот признаков, если я не ошибаюсь. Очень часто, особенно в прошлые столетия, люди, диагностировав смерть по нескольким признакам, заживо хоронили своих собратьев. А потом, если вскрывали могилу, обнаруживали, что труп находится в другом положении. А всё, что мы видим в сети, может быть просто уловкой видео или монтажом, или ещё каким-нибудь спецэффектом. Все зарабатывают по-своему.
– Да, это я и хотел сказать. В мире много шарлатанов. А у нас эксперимент оживления. Причём, нашим методом, необычным. Никто до нас не ставил таких опытов. Совместить энергию ускорителя частиц и энергию умершего организма. Мы поймали душу в момент, когда она покидает тело.
– Да, хорошо сказано. Поймать душу. Удивительно…
Я привела экспериментальную установку в состояние покоя. Коллайдер продолжал работу. Он никогда не останавливался с момента его запуска. В тот день это был первый опыт, положивший начало великому эксперименту, целью которого являлось распознать душу в момент умирания тела, сохранить информацию о ней и проследить её путь. С того времени мы с Патриком провели более тысячи разных экспериментов. Но после Датса, которому мы дали умереть через семь дней, дополнительно отведённых, мы не проводили опыты по возвращению к жизни, с первого раза определив максимум заряда энергии, и не нарушали границы. Это против природы. А эксперименты по наблюдению за душой стали удаваться лишь в последние годы, спустя более пятидесяти лет от начала опытов. Лишь в последние годы мне и Патрику удалось определить порог давления силы тяготения и массы. Совместить эти данные с новейшими открытиями относительно пространства и времени. Благодаря этому мы поймали точку, где преломление пространства и большой поток энергии входят в определённый баланс, это дало возможность проследить движение души. Оставалась проблема в развитии личности. Как это ни удивительно, но у большинства испытуемых их души не уходили далеко и возвращались обратно в другие земные оболочки. Часть душ проваливалась в тёмную материю.
И я чувствовала, что человек должен обладать каким-то уникальным набором качеств, быть необыкновенным, чтобы его душа продолжила развитие на других уровнях.
На глубине пятисот метров спуск заканчивается, и я ступаю на твёрдую поверхность. Передо мной вдоль туннеля тянется стальная труба – наружная поверхность и защитная оболочка двух внутренних туннелей. Шум не прекращается. Невероятно, что это так работает уже давно. Как и вселенная, живёт по своим законам гравитации и равномерного движения. Я глажу стальную поверхность. Она прохладная и гладкая.
– Спасибо тебе. Ты работал исправно и ни разу не подвёл нас. Хотя мы были вдалеке и всего несколько раз навестили тебя, – хоть и говорят, что у материальных объектов нет разума и души, я люблю разговаривать с предметами и одушевлять их. Вообще, так я веду внутренний диалог с Богом. – Ты слышишь меня, я знаю. И скоро мы сольёмся в одном мире. Я не знаю, что это, но чувствую, что это что-то приятное. И ещё я очень прошу тебя, помоги мне зафиксировать движение моей души. Это для будущего развития цивилизации, ты сам знаешь. И направляешь меня к этому. И если я разговариваю с тобой из-под земли, это не значит, что я отдалилась от Космоса и твоей энергии. Нет. Мне это не страшно. Шаг назад, два вперёд. Это для разгона.
Я прислоняюсь лбом к поверхности ускорителя. Сажусь и молюсь.
– О, мой Бог! Спасибо тебе, что ты есть в моей жизни. Спасибо за день и ночь. За солнце, небо, ветер. За здоровье, счастье, любовь. Спасибо за веру и терпение. Спасибо за людей, которые меня окружают и поддерживают меня. Спасибо за эту жизнь, которой ты меня обрадовал, и за миссию, которую возложил на меня. Это было интересное путешествие.
Глава 4
День
Последние приготовления. Прощание. Прощение. И в новый Путь. Я жду этого с замиранием сердца. Пока я ещё могу ощущать. Видимо, после смерти этого не будет. Ведь ощущения являются смыслом жизни, а не смерти. Душа не может ощущать, как тело. Хотя, возможно, ощущения у души тоже есть, но воспринимаются на другом уровне, неизвестном человеку. Я вообще не могу ощутить свою душу, могу только интуитивно чувствовать её присутствие. Чувствовать сердцем. Просто потому, что души не может не быть, как и Бога и божественных проявлений в жизни. На уровне интуиции, которая, кстати, является сверхчувством человека и далеко не у каждого развита, я ощущаю присутствие Высших сил. Здесь главное – отпустить контроль и довериться внешнему миру. Это очень тяжело. Мы привыкли жить в системе – сначала школа, потом высшее учебное заведение, потом работа, семья. В системе, в которую выгодно погружать человека, выгодно для политиков и тех, кто у власти. Так проще его контролировать. Да и сам человек стремится быть в системе, дабы чувствовать определённость и хотя бы на шаг отдалиться от ощущения бессмысленности жизни во Вселенной. Даже религия, которая призвана развить духовность человека, приблизить его к божественному, не способна вывести человечество на уровень высокого развития. Большинство использует религию как прикрытие, не проникая в её суть. Да и как может человек проникнуть в суть божественного, пока он не проник в суть своего Я. Враг, сатана, шайтан не во внешнем мире, а внутри человека! Проще простого свалить всё на шайтана, который сбивает с пути, и не осознавать свои проблемы. Страшно представить и признать то, что он внутри человека так же, как и Бог. И у меня такое чувство, что эти данности закодированы, зашиты в душе на сверхуровне, непонятном и недоступном человеку сегодняшнему.
– Письма всем написала, распечатала и сложила в конверты. Ещё раз проверяю. Никого не забыла, – ментафон отредактировал мои мысли и выдаёт мне запись. – Адронный коллайдер посетила и проверила. Всё работает отлично, без сбоев. Помощника-робота, который там смотрит за всем, напоследок смазала маслом. Неизвестно, сколько будет работать эта система. Мне бы хотелось, чтобы как можно дольше…
– Я бы хотела, чтобы всё работало даже под землёй или в космосе, и чтобы никакие катаклизмы вроде землетрясения, извержения вулкана или затопления не могли повлиять на процесс, – обратилась я как-то к Патрику.
Через полгода мы встретились с программистом института генной инженерии. Патрик имел уникальную способность знакомиться со всеми, находить нужных людей и, даже не зная языка, устанавливать контакты.
– Дорогая, представляю тебе Джона Нэша.
Сверкая глазами и искрясь от радости, Патрик приближался ко мне с мужчиной около шестидесяти лет. Хотя возраст в последние годы определить было совершенно невозможно. Высокоразвитая косметология творила чудеса и любой человек после сорока, желающий продлить свою молодость, делал это за пару часов лифтинга. А если он ещё и придерживался диеты, здорового образа жизни и воздерживался от вредных привычек и зависимостей, то легко мог прожить до ста пятидесяти лет. Джон Нэш был из таких спортивных и здоровых людей, на которых смотреть одно удовольствие, его подтянутая фигура и молодцеватая походка вызывали восторг.
– Он скрытый гений и очень скромный, – продолжал нахваливать своего нового друга Патрик.
– Да какой я гений?! – прозвучал удивительно низкий и глухой голос Джона. – Я просто люблю своё дело!
– Мне очень приятно познакомиться с Вами, Джон! Патрик по своему обыкновению сделал мне сюрприз, и я совершенно не готова к встрече, – улыбаясь и протягивая Джону руку, промямлила я.
– Я и сам не знал, что встречу здесь Джона, – пытался оправдаться Патрик. – Буду с Вами откровенен! Я узнал Вас по фотографии, которую увидел, когда изучал Ваши работы по программированию информационного поля пространства-времени.
– Ах, вы про это?! – удивился Нэш. – Я написал их, ещё когда учился в университете, и даже не думал, что кто-то заинтересуется. Всё дело в том, что я сам не до конца понимаю, как это работает. Просто сыграло какое-то интуитивное чувство, вот и написал. Доказать это сложно.
– Мы хотим предоставить Вам возможность доказать свои выводы. На мой взгляд, Ваши теории достаточно новые и неординарные, и, честно говоря, я тоже думал об этом.
– И Вы так же думаете? Значит, я всё же в чём-то прав, – радость промелькнула в лице Джона Нэша, которое до того сохраняло несколько удивлённое и обеспокоенное выражение. – Вообще, моя основная работа по управляющей динамике, а программирование информационного поля пространства-времени – второстепенное. Всё же я очень рад, что это вам помогло.
– Ну, пока ещё не совсем помогло, доктор Нэш, – мысленно похвалив Патрика за это знакомство и собрав всю свою эрудицию и обаяние, начала я наступление. – Вы нам очень поможете, если согласитесь с нами сотрудничать. Уверяю Вас, Вы не пожалеете. Позвольте пригласить Вас к нам в институт и познакомить с нашим проектом.
– Я всё же не уверен, что смогу быть вам полезен. Тем более, что я в последние годы забросил эту тему и погрузился, как я уже говорил, в управляющую динамику.
– Не беспокойтесь, дорогой Нэш! – по-матерински и уверенно продолжала я. – Вам понравится наша идея. Да и к тому же, параллельно Вы сможете работать над своей динамикой, а может, у Вас появятся и новые идеи.
– Мммм, – продолжал ломаться Джон Нэш. – Хорошо, уговорили! Но всё равно мне надо посоветоваться с женой.
Он оставил для себя возможность отказаться в случае чего. Но в итоге не отказал, и как только познакомился с нашей идеей, тут же заразился ею и поверил в успех эксперимента. Таким образом нам удалось завербовать многих учёных и гениальных умов, просто заразив их идеей. Но было и много отказов и насмешек, на которые мы старались не обращать внимания, твёрдо веря в полезность нашего эксперимента и его необходимость для будущих поколений.
Я прикасаюсь к сенсорной панели управления установкой. Она реагирует, отвечая слабой вибрацией. На данный момент установка насчитывает двадцать эпизодов, то есть прошло всего двадцать опытов по фиксированию и сохранению души. Пока что нам не удалось расшифровать сигналы, зарегистрированные установкой в процессе эксперимента. Возможно, это белый шум, просто шипение и скрип преломлённого пространства-времени или суперструн. Несколько раз удалось разобрать голоса и посылы душ, но ничего внятного и понятного. Я очень надеюсь, что эксперимент со мной удастся. Всё же я была инициатором и много вложила и сил, и энергии в эту тему. И у меня такое чувство, что это вообще моя миссия, и я для этого пришла на Землю в этой оболочке.