Сначала я ничего не поняла. Растерянно посмотрела на него. Он таинственно улыбался.
- Тот бумеранг… Ты догадываешься, почему я решил присоединить его к нашим экспонатам? У бумеранга очень интересная история… Он обладает всеми качествами машины времени.
- И ты летал?
- Конечно… Еще в детстве. По следам деда Максима. Там я видел такой рисунок… Эх, если бы можно было заполучить его для нашей коллекции!. Он тогда произвел на меня большее впечатление, чем марсианский бог.
Я так обрадовалась, что он, наконец, хочет хоть что-то рассказать о себе! Правда, мне трудно было представить его ребенком или даже подростком. Но не всегда же он был таким сильным… Я спросила:
- Когда же это было?
Он удивил меня своим ответом.
- Так просто и не скажешь… Здесь два измерения. С одной стороны это было тогда, когда я учился в шестом классе. А с другой… С другой - тогда, когда дед Максим плавал юнгой на "Отважном". То есть более ста лет тому назад. Дед прожил, наверное, лет сто пятнадцать…
Теперь я и вовсе была сбита с толку. Еще не зная, что он станет рассказывать - сказку или быль, - я приготовилась слушать.
2. Сокровище старого моряка
Это произошло на дне моря. Правда, моря тогда еще не было, но оно могло прийти сюда завтра. Уже все хаты были разобраны, бульдозеры сровняли их с землей, а на горе возникли Новые Лужаны. Дома там были с черепичными крышами и большими окнами. А здесь, на дне моря, осталась стоять только хата деда Максима.
Дед Максим был такой старый, что никто не знал толком, сколько ему лет. К нему приходили и внуки и правнуки. Внуки тоже были старые, бородатые. И у правнуков уже были дети. Сына одного из своих правнуков, белоголового Миколку, дед Максим очень любил.
Как-то под вечер, когда люди уже устали уговаривать деда Максима, чтобы он покинул хату и поехал на гору, в новый дом, дед вдруг попросил:
- Пришлите-ка сюда Миколку.
Коле было тогда двенадцать лет. Он хорошо учился, любил читать о путешествиях и сам мечтал стать путешественником. Часто зимними вечерами дед Максим рассказывал мальчику о своей службе на флоте. Было это давно, очень давно - еще тогда, когда военные корабли ходили в далекие моря под парусами.
Мальчик подошел к постели деда. Старик положил почти невесомую руку ему на голову и тихо спросил:
- Ну как, моря еще не видно?
- Скоро придет, - так же тихо ответил Коля. - Дедуся, поедем в Новые Лужаны. Там теперь очень хорошо. И радио есть… Скоро отец телевизор купит…
Дед приподнялся. Его исчерченная морщинами кожа была похожа на потрескавшуюся от засухи землю.
- Слушай, Миколка, - сказал дед. - Вон у печи стоит ломик. Возьми его и постучи по полу. Только не медли.
Коля взял ломик и начал постукивать им по земляному полу. И вот когда в одном месте земля как-то глухо отозвалась, дед приказал:
- А теперь закрой дверь и начни долбить.
Через полчаса ломик вонзился в подгнившее дерево, которое тотчас же от прикосновения ломика превратилось в труху. Это была крышка резного сундука В нем лежала морская одежда деда Максима.
Дед снял с себя рубашку и облачился в парадную форму русского моряка. Потом надел бескозырку с надписью "Фрегат "Отважный" и облегченно вздохнул:
- Вот так… - Чуть передохнув, он добавил: - Теперь, Миколка, достань то, что лежит на самом дне.
Коля опустился на дно сундука и нащупал там какую-то кривую заостренную палку длиной с локоть. Она была сделана из крепкого тяжелого дерева и загнута, словно буква "Г". Отполированную до блеска ручку украшала таинственная резьба. Взяв эту удивительную палку, Коля подошел к деду.
- Ты знаешь, что такое бумеранг? - спросил дед.
Коля ответил не совсем уверенно:
- Знаю… Это оружие такое. Сначала летит вперед, а потом возвращается назад… - Хотел было еще что-то добавить, но на этом его знания о бумеранге были исчерпаны
- Правильно. Хитрющая штукенция, - подтвердил дед
Он рассказал, как умело пользуются бумерангом австралийцы. Как попадают им в еле видимую цель на расстоянии двухсот шагов. Первые европейцы, побывавшие на австралийской земле, назвали бумеранг оружием колдунов.
- А может, это и в самом деле колдовство? - спросил Коля.
Лицо деда прояснилось, реденькая белая бородка его затряслась от тихого, почти беззвучного смеха.
- Колдовство, говоришь?…
- Да нет, это я так просто… Я ведь не верю в колдовство, - смущенно улыбнулся Коля.
Дед помолчал, прислушиваясь к разговору за окном. Внуки и правнуки все еще советовались о том, как уговорить своего предка оставить старую хату.
- Вот что, Миколка, - наконец сказал дед. - То, что у тебя в руках, и есть австралийский бумеранг. И даже не простой, а волшебный…
Коля недоверчиво посматривал то на изогнутую, заостренную палку, то на деда Максима.
- Волшебный?…
- Да, волшебный. Но не для каждого. Для человека скверного он всего лишь кусок дерева. А для человека с добрым сердцем и светлыми мыслями он волшебный.
- Откуда он у тебя?…
- Об этом ты спросишь у бумеранга. Он обо всем тебе расскажет. Загадай только, где бы ты хотел побывать, и брось его… Смело бросай… Пока он будет лететь туда и обратно, ты успеешь побывать всюду, где только захочешь. Вот такая, брат, штукенция!..
- Но это же только секунды, - разочарованно пожал плечами Коля.
- А ты попробуй… - Дед Максим ненадолго умолк, и лицо его помрачнело. - А теперь поцелуй меня, мой мальчик. И беги, беги… Потому как мне пора.
- Куда пора? - испугался Коля.
- К новой хате, - печально улыбаясь, сказал дед.
Коля не понял тогда потаенного смысла этих слов. Он очень обрадовался, что дед, наконец, согласился переехать в Новые Лужаны. Поцеловал его и, крепко держа в руках волшебный бумеранг, выбежал на обнаженные луга. Все здесь было вырублено до последнего кустика. Море было уже недалеко…
На следующий день, когда зеленые днепровские луга стали исчезать под волнами нового моря, Коля узнал, что дед Максим так и не вышел из хаты. Созвав внуков, он приказал, чтобы его похоронили так, как надлежит хоронить моряка, - на дне морском. И, попрощавшись со всеми доброй улыбкой, он уснул навеки…
Коля был так огорчен, что на какое-то время даже забыл о подарке деда. Но в двенадцать лет печаль проходит быстро.
И вот он у моря. Бегут волны, словно табуны белогривых коней, и кажется мальчику, что выйдут сейчас из морской пены сказочные богатыри, зазвенят золотыми щитами и латами. И может быть, пригласят его в свои таинственные странствия?
Он вспомнил о волшебном бумеранге. Стремительно побежал домой, достал из-под кровати и - скорей на берег.
Неужели и правда этот бумеранг волшебный и может повести его по солнечной дорожке?… Но ведь дед никогда его не обманывал. Все, что он обещал, всегда сбывалось.
Коля прошептал: "Бумеранг, расскажи мне о себе!", размахнулся и бросил его изо всех сил и закрыл глаза…
Сначала ничего особенного не произошло. Только услышал свист - будто коршун крыльями рассекает воздух. Потом перед глазами в темноте замелькала пламенная мошкара, поплыли огненные пятна. Но он очень верил деду и терпеливо ждал.
И вот случилось настоящее чудо…
Надувая белые паруса, ветер гнал к берегу сказочный корабль. Он плыл величественно, гордо, будто огромный лебедь. И все же корабль этот был не сказочный - о таком, именно о таком, ему часто рассказывал дед Максим! На таком точно корабле он и начинал службу юнгой. Ну, ясно же - фрегат! Боевой фрегат русского флота.
Тем временем на корабле заметили мальчика, спустили шлюпку, и он вскоре оказался на палубе.
Немолодой моряк со смоляными усами, одетый в такую же форму, какая была у деда, строго обратился к Коле:
- Юнга Нечипорук, ты нашел пресную воду?
Откуда они знают Колину фамилию?… Однако размышлять об этом не было времени, он очень обрадовался, что его назвали юнгой. Еще бы! Кто из мальчишек не позавидовал бы ему?…
Фрегат "Отважный" держал курс к берегам Австралии…
Теперь Коля знал, что он - Максимка, сын крепостного из Екатеринославской губернии, и принадлежит он капитану "Отважного" Федору Ивановичу Миронову. Это Миронов назначил Максимку юнгой. Матросы очень любили своего капитана. Полюбил его и Максимка.
Вскоре мальчик подружился с мичманом Скрябиным. Иногда Коля рассказывал ему о самолетах, о космических ракетах, и мичман шутя называл его Великим Провидцем.
Как-то мичман сказал:
- Вот что, Провидец. Когда никого нет поблизости, можешь звать меня просто Володей. У меня брат такой же, как ты.
Фрегат выходил за рубеж Великого Барьерного Рифа. Горы Австралийского материка возвышались на горизонте и издалека были похожи на полоску синих, плотных туч. На коралловых островах, прижимавшихся друг к другу, растительность была не такой пышной, как на материке, но и здесь все было зелено. Беспощадное тропическое солнце стояло прямо над головой, накаляя даже дерево на судне, а к железным предметам и вовсе нельзя было прикоснуться.
Когда подходили к Брисбену, Коля стал невольным свидетелем разговора между Скрябиным и графом Курбским - изнеженным, спесивым лейтенантом, которого матросы ненавидели.
- Кто ваши секунданты? - спросил Курбский.
- Будем драться без секундантов, - спокойно ответил Скрябин.
"Дуэль, дуэль!" - испуганно забилось сердце мальчика. Он вспомнил, что послужило причиной дуэли. Курбский жестоко избил матроса Терехина, и Владимир отвесил графу за это щедрую пощечину. Тогда Коля и не предполагал, что это может закончиться дуэлью.
Судно остановилось на рейде. Капитан разрешил матросам сойти на берег. Шлюпка с офицерами отошла первой. Коля с волнением следил за ней - там сидели Скрябин и Курбский.
Но когда юнга оказался на берегу, было уже поздно. Поблизости не было ни мичмана, ни графа. Коля бегал по улицам городка, который казался ему большим селом.
Мальчик понял, что искать офицеров в городе бесполезно, и тогда он побежал на окраину. Перед ним раскинулась волнистая равнина, а за ней дальше высились горы. Хорошо наезженная дорога вела в рощу.
И Коля побежал по этой дороге…
3. Встреча с туземцами
Это были странные деревья. Стволы их были такими же, как и у высоких пальм, а верхушки украшены листьями гигантского папоротника. Над зелеными маковками деревьев время от времени взлетали цветные стайки попугаев, словно подброшенные вверх цветы.
Но мальчику было не до красоты австралийских субтропиков. Не останавливаясь ни на минуту, он упрямо шагал по лесной тропе.
Неожиданно он услышал над головой оглушительный хохот. Было что-то дикое, неистовое в этом хохоте, и Коля спрятался под кустом широколистого папоротника. А хохот катился по лесу и становился все яростней.
Однако воспоминание о Володе заставило Колю вылезти из-под куста и двинуться дальше.
Но когда он пробежал еще полкилометра, хохот повторился. И снова он катился откуда-то сверху. Коля оглянулся, но ничего не увидел. Вдруг перед ним возник высокий человек с ружьем в руках. В охотничьих сапогах, подпоясанный широким поясом, в широкополой шляпе. Очевидно, незнакомец по форме узнал в Коле юнгу русского флота. Пыхтя трубкой, он обратился на ломаном русском языке:
- О юнга "Отважный"! Я имель визит Петербург.
И на еле понятной смеси русских и немецких слов объяснил, что он ученый, изучает разные народности и Коля может не бояться его. Он предупредил, что дальше идти нельзя, потому как сейчас начнется охота на черных воронов.
Незнакомец схватил Колю за руку, повел за собой в чащу и осторожно раздвинул кусты. Там, на поляне, вокруг костров сидели туземцы. Мужчины держали в руках копья. Тела воинов от пояса до колен были прикрыты шкурой кенгуру, у некоторых на бедрах только повязки, сплетенные из травы. Грудь каждого воина украшали симметричные шрамы. Здесь были и мужчины с широкими смоляными бородами и безбородые юнцы. А что это у них за поясами? Это ведь бумеранги! Такие же точно, как у Коли!..
Снова послышался страшный хохот. Мальчик вздрогнул всем телом. Незнакомец усмехнулся и молча показал на дерево, где сидела птица с большим черно-желтым клювом. Как только птица раскрывала клюв, из ее горла тотчас же вырывался этот сумасшедший хохот. Незнакомец объяснил, что колонисты называют птицу Джек-хохотун.
Теперь Коля уже не боялся этого смеха и даже обрадовался, надеясь, что смех привлечет к себе внимание туземцев и они смогут заметить под деревьями людей с ружьями, которых он сам только что увидал. Но туземцы так же, как и эти люди, охотившиеся на них, привыкли к хохоту Джека и не обращали на него никакого внимания. Они мирно похаживали мимо костров, ожидая, пока изжарится мясо кенгуру. Кое у кого из женщин за спинами в травяных корзинах сидели малыши.
Вдруг где-то невдалеке раздался выстрел. И сразу же Коля услышал отчаянный крик Курбского:
- О проклятье! - И после короткой паузы: - Ваша очередь, мичман.
- Я отказываюсь от своего выстрела, - ответил голос Володи.
Снова раздался выстрел. Очевидно, мичман разрядил пистолет в воздух.
Тревогой и радостью наполнилось сердце мальчика. Он радовался тому, что дуэль закончена, что Володя жив. Но теперь его охватила тревога за туземцев, не знавших еще о страшной опасности, грозившей им.
Из соседних кустов в ту сторону, где находились Володя и Курбский, метнулись трое колонистов. Видимо, выстрел заставил их раньше начать ужасную охоту на туземцев.
Один за другим затрещали выстрелы. Коля видел, как падали меднокожие женщины, обливая кровью детей, как бородатые воины грудью прикрывали малышей от пуль.
Поляна была окружена. Туземцы падали как подкошенные. А человек, который только что называл себя ученым, изучающим народности, спокойно вскидывал винтовку, целился и, удовлетворенно улыбаясь, нажимал на курок.
Туземцы умирали мужественно, не слышно было ни стонов, ни криков. Но вот в воздухе раздался свист бумерангов. Словно десятки вспугнутых птиц слетели с поляны и бросились в разные стороны. Некоторые бумеранги возвращались обратно, и тогда черные руки снова тянулись к ним, чтобы метнуть во врагов, вооруженных смертельными молниями. А некоторые попадали в цель - в шею, в голову или в грудь колонистам.
Однако Коля понимал: как бы мастерски ни владели своим оружием австралийцы, все они были обречены на гибель. У колонистов - ружья, у туземцев - только копья и бумеранги. Не помня себя от гнева юнга бросился на "знатока народностей", ударил его головой в живот и, обдирая кожу о колючие кусты, выбежал на поляну.
- Стойте! - крикнул он, размахивая руками. - Стойте! Не смейте стрелять.
За кустами кто-то грязно выругался. Выстрелы смолкли. И тогда Коля увидел Володю, вырывавшегося из цепких рук вооруженных колонистов. Сбив одного с ног и отшвырнув второго, мичман бросился к Коле.
- Почему ты здесь? Кто тебе разрешил?…
Но не успел он договорить, как снова защелкали выстрелы. И двое меднокожих воинов упали замертво.
Владимир снял мичманку. Держа одной рукой Колю за плечи, он другой поднял мичманку на уровень груди, словно перед клятвой, и громко сказал:
- Если вы люди, немедленно прекратите это кровавое бесчинство! Если же вы звери…
Пуля выбила мичманку из его руки. Тогда один из туземцев, рискуя жизнью, поднял мичманку, подошел к Володе и отдал ее прямо в руки.
С гиканьем и свистом колонисты выпустили на поляну собак. Это были злые волкодавы с сильной грудью и крепкими лапами. Туземцы сразу же окружили мичмана и Колю тесным кольцом, стараясь уберечь их от собачьих зубов. Перед глазами мальчика замелькали меднокожие спины воинов, собачьи лапы и раскрытые пасти. Туземцы хватали собак за горло, душили руками. И вскоре трава на поляне покраснела от крови…
Мичман тоже ринулся в бой. Мундир его был разорван, лицо залито кровью, и время от времени среди собачьих спин поблескивал его кортик. Коля выхватил копье из рук убитого воина и побежал на помощь товарищу.
Вдруг за деревьями послышался протяжный воинственный крик. Туземцы, потрясая копьями, ответили таким же протяжным криком. Десятки бумерангов полетели в колонистов: к туземцам пришла помощь!..
И вскоре все смолкло под широколистыми папоротниками. Только безумно хохотал Джек-хохотун. В этом смехе было что-то веселое и в то же время злорадное. Коле показалось даже, что это был смех победителя.
4. Люди из племени Ечуки
Рядом с носилками, на которых лежал Володя, шел крепкий чернобородый австралиец с умными темно-карими глазами. В руках австралийца поблескивали два деревянных копья, похожих на гигантские иголки. За поясом, который свисал до колен и был единственной его одеждой, торчал бумеранг. На груди, испещренной рубцами, покачивалось ожерелье из перламутровых ракушек.
Наблюдая за тем, с каким достоинством держался этот меднокожий австралиец и как обращались к нему воины, Коля понял, что это их вождь
Какая страшная вещь немота! А Коля был сейчас словно бы немым, так как ничего не мог сказать этим людям. Он дергал то за пояс, то за руку кого-нибудь из воинов и показывал туда, где, по его мнению, стоял фрегат "Отважный", но в ответ слышал только одно слово:
- Ечука…
Что это значит? Наконец один из воинов подвел его к чернобородому вождю и, тыча пальцем в грудь шоколадного великана, повторил:
- Ечука!..
Коля не понял, было ли это собственное имя или название рода, но ему стало ясно, что власть в племени принадлежала этому сильному человеку с добрым лицом и сердитыми глазами. Коля попытался объяснить, что Володю не следует нести в джунгли, что его давно ждут на корабле. Это был язык жестов, но Ечука, кажется, понял. Его рука опустилась на голову юнги.
Потом он подвел к Коле юношу с темно-синими глазами. Взяв Колину руку и руку этого юноши, Ечука соединил их ладонь в ладонь. Юноша белозубо улыбался и что-то быстро говорил, но из его веселой скороговорки можно было понять только одно - что его зовут Акачи.
Глядя на Ечуку и его воинов, Коля удивлялся тому, что на их лицах не было заметно и тени печали. Они шли так спокойно, как идут косари, возвращаясь домой после работы. Сзади несли убитых мужчин, женщин, детей. Никого из мертвых и раненых они не оставили на окровавленной поляне. А чуть поодаль вели связанных колонистов. Их было трое. Среди них Коля узнал и "народоведа" в охотничьих сапогах. Его шляпа красовалась на голове туземца, который шел впереди этой троицы, крепко держа в руках ремень из кожи кенгуру. Так погонщик ведет ленивых волов на веревке.
Курбского не было. Видимо, он остался там, на поляне. Во время боя Коле некогда было смотреть по сторонам. А сейчас словно кто-то осветил лучом тайные уголки его памяти. Да, да, князь присоединился к колонистам. Значит, ему не помогло и то, что Владимир отказался от выстрела. Если его не настигла пуля, значит бумеранг…