Званцев отключил кислород. Ему было, конечно, наплевать на дождевых червей. Красная стрелка проползла отметку "300". Белов снова позвал:
- Званцев!
- Да?
- Ты все-таки твердо уверен, что это кальмар?
- Что - кальмар?
- Что это кальмар зарезал китов?
- Скорее всего, кальмар.
- А может быть, это касатки?
- Может быть…
- Или кашалот?
- Может быть, кашалот. Хотя кашалот нападает обычно на маток. В стаде было много маток. А касатки нападают на одиночек.
- Нет, это ика, - сказала Акико тонким голосом. - Оо-ика.
Оо-ика - это гигантский глубоководный кальмар. Он свиреп и стремителен, как молния. У него мощное туловище в роговом панцире, десять цепких "рук" и жесткие умные глаза. Он бросается на кита снизу и мигом вгрызается в его внутренности. Затем он медленно опускается с китовой тушей на дно. И ни одна акула, даже самая голодная, не смеет приблизиться к нему. Он зарывается в ил и пирует на свободе. Если его настигает субмарина Океанской охраны, он не отступает. Он принимает бой, и акулы собираются, чтобы подхватить клочья мяса. Мясо гигантского кальмара тугое, как резина, но акулам это безразлично.
- Да, - согласился Белов, - наверное, это кальмар.
- Скорее всего, кальмар, - сказал Званцев.
Все равно, кальмар это или не кальмар, подумал он. В таких вот впадинах могут хозяйничать и не такие твари, как кальмары. Их нужно найти и уничтожить, не то покоя от них не будет, раз они уже попробовали китового мяса. Потом он подумал, что если встретится действительно что-нибудь неизвестное, то стажеры обязательно повиснут у него на плечах и будут требовать, чтобы он "дал им разобраться". Стажеры всегда путают сторожевые подлодки с исследовательским батискафом.
Четыреста метров…
В кабине было очень душно. Ионизаторы не справлялись. Званцев слышал, как тяжело дышит Белов за его спиной. Зато Акико совсем не было слышно, можно было подумать, что ее здесь нет. Званцев подал в кабину еще немного кислорода. Потом он взглянул на компас. Субмарину разворачивало поперек курса сильным подводным течением.
- Белов, - сказал Званцев, - отметь: теплая струя, глубина четыреста сорок, направление зюйд-зюйд-вест, скорость два метра в секунду.
Белов скрипнул рычажком диктофона и что-то пробормотал слабым голосом.
- Настоящий подводный Гольфстрим, - сказал Званцев. - Маленький Гольфстрим.
- Температура? - спросил Белов слабым голосом.
- Двадцать четыре.
Акико робко заметила:
- Странная температура. Необычная…
- Если где-нибудь под нами вулкан, - простонал Белов, - это будет интересно. Вы не пробовали ухи из кальмаров, Акико-сан? Вот я…
- Внимание! - перебил его Званцев. - Сейчас я буду выводить "Ольгу" из течения. Держитесь за что-нибудь.
- Легко сказать! - проворчал Белов.
- Хорошо, господин субмарин-мастер, - сказала Акико.
"Можете держаться за меня", - хотел предложить ей Званцев, но постеснялся. Он круто положил субмарину на левый борт и бросил ее вниз почти отвесно. "О-ух!" - вырвалось у Белова, и он уронил диктофон Званцеву на затылок. Потом Званцев почувствовал, что в его плечо вцепились пальцы Акико, вцепились и соскальзывали. Руки Званцева были заняты на пульте управления.
- Обнимите меня за плечи, - приказал он сквозь зубы.
В этот миг пальцы ее сорвались, и она чуть не упала лицом на край пульта. Он едва успел подставить руку, и она ударилась лицом о его локоть.
- Извините! - виновато сказала она.
- Ох, тише, - простонал Белов. - Тише ты, Званцев!
Ощущение было такое, словно проваливаешься в бездну на стратоплане, когда он идет на посадку. Званцев снял с пульта правую руку, пошарил направо от себя и нащупал пушистые волосы Акико.
- Вы ушиблись? - спросил он.
- Нет, спасибо…
Он нагнулся и подхватил ее под мышки.
- Спасибо, - повторила она. - Спасибо… Я сама.
Он отпустил ее и взглянул на батиметр. Шестьсот пятьдесят… шестьсот пятьдесят пять… шестьсот шестьдесят.
- Тише же, Званцев! - взмолился Белов сдавленным голосом. - Хватит же!!
Шестьсот восемьдесят метров. Званцев перевел субмарину в горизонталь. Белов громко икнул и отвалился от спинки кресла.
- Все! - объявил Званцев и включил свет.
Акико прикрывала нос ладонью, по щекам ее текли слезы.
- Искры из глаз… - проговорила она, с трудом улыбаясь.
- Простите, Акико-сан, - сказал Званцев.
Он чувствовал себя виноватым. В таком крутом пике не было никакой необходимости. Просто ему надоел бесконечный спуск по спирали. Он вытер пот со лба и оглянулся. Белов сидел скорчившись и прижимал ко рту смятую рубашку. Лицо у него было мокрое и серое, глаза красные.
- Ужин! - сказал Званцев. - Запомни, Белов!
- Запомню… Дай еще кислорода…
- Не дам. Отравишься.
Званцеву хотелось сказать еще несколько слов о коньяке, но он сдержался и выключил свет. Субмарина снова пошла по спирали, и все долго молчали, даже Белов. Семьсот метров, семьсот пятьдесят, восемьсот…
- Вот он! - прошептала Акико.
Через экран неторопливо двигалось узкое туманное пятно. Животное было еще слишком далеко, и определить, что оно собой представляет, было пока невозможно. Это мог быть кальмар, кашалот, кит-одинец или крупная китовая акула, а может быть, какое-нибудь неизвестное животное. В глубине еще много животных, неизвестных или малоизвестных человеку. Океанская охрана имела сведения об исполинских длинношеих и длиннохвостых черепахах, о драконах, о глубоководных пауках, гнездящихся в пропастях к югу от Бонин, об океанском "гнусе" - маленьких хищных рыбках, многотысячными стаями идущих на глубине полутора-двух километров и истребляющих все на своем пути. Проверить эти слухи пока не было ни возможности, ни особой необходимости.
Званцев тихонько поворачивал субмарину, чтобы не упускать животное из поля зрения.
- Давай поближе к нему, - попросил Белов. - Подойди ближе!
Он шумно дышал в ухо Званцеву. Субмарина медленно пошла на сближение. Званцев протянул руку и щелкнул переключателем, и на экране вспыхнули две светлые перекрещивающиеся нити. Узкое пятно плыло возле перекрестия.
- Погоди, - сказал Белов. - Не торопись, Званцев.
Званцев рассердился. Он нагнулся, нашарил под ногами диктофон и ткнул его через плечо в темноту.
- В чем дело? - недовольно спросил Белов.
- Диктофон! - сказал Званцев, - Отметь: глубина восемьсот, обнаружили цель.
- Успеем.
- Дайте мне, - сказала Акико.
- Beg your pardon. - Белов кашлянул. - Званцев! Не вздумай стрелять в него, Званцев. Сначала нужно посмотреть.
- Смотри…
Расстояние между субмариной и животным сокращалось. Теперь было ясно, что это гигантский кальмар. Если бы не стажеры, Званцев не стал бы медлить. Работник Океанской охраны не имеет права медлить. Ни одно морское животное не причиняло китоводству такой ущерб, как гигантский кальмар. Он подлежал немедленному уничтожению при встрече с любой субмариной. Его сигнал вводился в перекрестие нитей на экране, затем субмарина посылала торпеды. Две торпеды. Иногда, для верности, три. Торпеды мчались к цели по ультразвуковому лучу и взрывались рядом с целью. И на гром взрывов со всех сторон слетались акулы.
Званцев с сожалением снял палец со спускового рычажка торпедного аппарата.
- Смотри! - повторил он.
Но смотреть пока было не на что. Граница ясного зрения в самой чистой океанской воде не превышала двадцати пяти - тридцати метров, и только ультразвуковой локатор позволял обнаруживать цели на расстояниях до полукилометра.
- Скорее бы! - возбужденно сказал Белов.
- Не торопись.
Субмарины-малютки Океанской охраны предназначены для охраны планктонных посевов от китов и для охраны китов от морских хищников. Субмарины не предназначены для исследовательских целей. Они слишком шумны. Если кальмар не захочет познакомиться с подлодкой поближе, он уйдет прежде, чем можно будет включить прожектора и разглядеть его. Преследовать бесполезно: гигантские головоногие способны развивать скорость втрое большую, чем скорость самой быстроходной субмарины. Званцев надеялся только на удивительное бесстрашие и жестокость кальмара, которые иногда толкают его на схватку со свирепыми кашалотами и стаями касаток.
- Осторожно, осторожно, - повторял Белов нежно и просительно.
- Дать кислород? - спросил Званцев свирепо.
Акико тихонько тронула его за плечо. Она уже несколько минут стояла, согнувшись над экраном, и ее волосы щекотали ухо и щеку Званцева.
- Ика видит нас, - сказала она.
Белов крикнул:
- Не стреляй!
Пятно на экране - теперь оно было большим и почти круглым - довольно быстро двинулось вниз. Званцев улыбнулся, довольный. Кальмар выходил под субмарину в позицию для нападения. Кальмар и не думал убегать. Он сам навязывал бой.
- Не упускай его, - шепнул Белов.
Акико тоже сказала:
- Ика уходит.
Стажеры еще не понимали, в чем дело. Званцев стал опускать нос субмарины. След кальмара снова всплыл в перекрестии нитей. Стоило только нажать на спуск, и от гадины полетели бы клочья.
- Не стреляй, - повторял Белов. - Только не стреляй! Будем наблюдать…
"Интересно, куда девалась его глубинная болезнь?" - подумал Званцев. Он сказал:
- Кальмар сейчас будет под нами. Я поставлю субмарину на нос. Будьте готовы.
- Хорошо, господин субмарин-мастер, - сказала Акико.
Белов, не говоря ни слова, принялся деятельно ворочаться, устраиваясь поудобнее. "Ольга" медленно переворачивалась. Сигнал на экране увеличивался и принимал очертания многоконечной звезды с мерцающими лучами. Субмарина неподвижно повисла носом вниз.
Видимо, кальмар был озадачен странным поведением предполагаемой жертвы. Но он колебался всего несколько секунд. Затем он двинулся в атаку, стремительно и уверенно, как делал, наверное, тысячи раз в своей невообразимо долгой жизни.
Сигнал расплылся и заполнил весь экран.
- Даю свет, - сказал Званцев.
Он включил сразу все прожектора: два по сторонам люка и один под днищем. Свет был очень ярким. Прозрачная вода казалась желтовато-зеленой. Акико коротко вздохнула. Званцев покосился на нее. Она сидела на корточках над иллюминатором, держась рукой за край пульта. Из-под руки торчало голое поцарапанное колено.
- Глядите! - хрипло завопил Белов. - Глядите, вот он!
Сначала светящаяся мгла за иллюминатором была неподвижной. Затем какие-то тени зашевелились в ней. Мелькнуло что-то длинное и гибкое, и через секунду они увидели кальмара. Вернее, они увидели широкое бледное тело, два жестких равнодушных глаза в нижней его части, а под глазами, словно чудовищные усы, два пучка толстых шевелящихся щупалец-рук. Все это в одно мгновение надвинулось на иллюминатор и заслонило свет прожектора. Субмарину сильно качнуло, что-то противно, как ножом по стеклу, заскрежетало по обшивке.
- Вот так! - сказал Званцев. - Насладились?
- Какой ог-ром-ный! - с благоговением произнес Белов. - Акико-сан, вы заметили, какой он огромный?
- Оо-ика, - сказала Акико.
- Пожилой, заслуженный субъект, - подтвердил Званцев.
Белов сказал:
- Никогда не встречал упоминания о таких крупных экземплярах. Я оцениваю его межглазное расстояние в два с лишним метра. Как ты думаешь, Званцев?
- Около того…
- А вы, Акико-сан?
- Полтора-два метра, - ответила Акико помолчав.
- Что в обычных пропорциях дает… - Белов пошептал, загибая пальцы. - Дает длину туловища по меньшей мере метров пятнадцать, а вес…
- Слушайте, - перебил их Званцев. - Что делать дальше?
Акико заглянула в желто-зеленую мглу за иллюминатором, выпрямилась и расправила плечи, закинув назад голову. Потом она перехватила взгляд Званцева, ссутулилась и смущенно прошептала:
- Извините, господин субмарин-мастер…
Белов сказал:
- Надо как-то оторваться от него и сфотографировать целиком.
Субмарину снова качнуло, и снова послышался отвратительный скрип роговых челюстей о металл.
- Это тебе не кит, голубчик, - злорадно пробормотал Званцев.
Потом он подумал и сказал:
- Можно попробовать кое-что. Добровольно он от нас теперь не отстанет и будет ползать по субмарине часа два, не меньше. Я попробую рывком освободиться от него, стряхнуть его, - понимаете? - и тогда он попадет под струю кипятка из турбин. Мы быстро развернемся, сфотографируем и расстреляем его. Хорошо?
Субмарина раскачивалась все сильнее. Видимо, кальмар рассвирепел и пытался согнуть ее пополам. На несколько секунд в иллюминаторе показалась одна из его "рук" - лиловая кишка толщиной в телеграфный столб, усаженная шевелящимися присосками.
- Какой огромный! - повторил Белов. - Слушай, Званцев, а нельзя ли вместе с ним всплыть?
Званцев запрокинул лицо и, прищурившись, поглядел на Белова снизу вверх.
- На поверхность? - переспросил он. - Пожалуй… Сейчас он не отцепится от нас. Сколько, ты говоришь, он может весить?
- Тонн семьдесят, - сказал Белов неуверенно.
Званцев свистнул и снова повернулся к пульту.
- Но это на воздухе, - поспешно добавил Белов, - а в воде…
- Все равно, не меньше десятка тонн. "Ольга" не вытянет. Готовьтесь, будем переворачиваться.
Акико покорно опустилась на корточки, не спуская глаз с иллюминатора. Она очень боялась пропустить что-нибудь интересное.
Если бы не стажеры, особенно Белов, можно было давно уже прикончить этого гада и приняться искать его родственников. Званцев не сомневался, что где-то на дне впадины скрываются дети, внуки и правнуки чудовища - будущие, а может быть, и уже действующие пираты на новых трассах миграций китов.
"Ольга" вернулась в горизонтальное положение.
- Духота… - проворчал Белов.
- Держитесь крепче, - предупредил Званцев. - Готовы? Вперед!
Он до отказа повернул рукоятку скорости. Полный ход, тридцать узлов! Пронзительно взвыли турбины. Позади что-то стукнуло, донесся неясный вопль. "Бедный Белов", - подумал Званцев.
Он сбросил скорость и завертел штурвальчик рулевого управления. Субмарина описала полукруг и вернулась к кальмару.
- Теперь смотрите, - сказал Званцев.
Кальмар висел в двадцати метрах перед носом субмарины, бледный, странно плоский, с обвисшими скрюченными щупальцами и обвисшим туловищем. Он был похож на паука, которого прижгли спичкой. Глаза его были задумчиво скошены вниз и вбок, слоено он размышлял над чем-то. Званцев никогда прежде не видел живого кальмара так близко и разглядывал его с любопытством и отвращением. Это был действительно необычайно крупный экземпляр. Может быть, один из самых крупных в мире. Но в эту минуту ничто в нем не позволяло предположить могучего и страшного хищника. Званцеву почему-то вспомнились кучи размякших китовых внутренностей в огромных отмочечных чанах на китобойном комбинате в Петропавловске.
Прошло несколько минут. Белов лежал животом на плечах Званцева и трещал кинокамерой. Акико что-то бормотала в диктофон (кажется, по-японски), не сводя глаз с кальмара. У Званцева заныла шея, к тому же он боялся, что кальмар очнется и удерет или снова бросится на субмарину, и тогда все нужно будет начинать сначала.
- Вы еще не скоро? - осведомился Званцев.
- Очень… - ответил Белов сипло и невпопад.
Кальмар приходил в себя. По его лапам прошла зыбкая судорога. Громадные, величиной с футбольный мяч, глаза повернулись, словно шарниры в гнездах, и уставились на свет прожекторов. Потом лапы вытянулись в струнку, снова сжались, и бледно-лиловая кожа налилась темным цветом. Втиснутое в серый панцирь тело поднялось в уровень с головой. Кальмар был ошпарен, оглушен, но он готовился к новому прыжку. Кальмар не отступал.
- Ну? - спросил Званцев нетерпеливо.
- Ладно, - недовольно сказал Белов. - Можешь.
- Слезай с меня, - сказал Званцев.
Белов слез и положил подбородок на правое плечо Званцева. По-видимому, он уже забыл о глубинной болезни. Званцев взглянул на экран, затем положил палец на спусковой крючок.
- Близко слишком, - пробормотал он. - Ну ничего. Выстрел!
Субмарина вздрогнула.
- Выстрел!
Субмарина вздрогнула еще раз. Кальмар медленно раскрывал лапы, когда под его глазами одна за другой изорвались две противокашалотные торпеды. "Две вспышки и два громовых раската: "Бомбр-р-р! Бомбр-р-р!" Кальмара затянуло черным облаком, а затем субмарину бросило на хвост, она опрокинулась на левый борт и принялась танцевать на месте.
Когда волнение прекратилось, прожектора осветили буро-серую колышущуюся массу, из которой в пучину вываливались, крутясь, бесформенные дымящиеся лохмотья. Некоторые еще извивались и дергались в лучах света, отбрасывая в желто-зеленую толщу пыльные тени, и исчезали во мраке. А на экране локатора уже появились один за другим четыре, пять, семь сигналов, нетерпеливых и выжидающих.
- Акулы, - сказал Званцев. - Тут как тут.
- Акулы мерзость, - хрипло сказал Белов. - Вот кальмара… жалко… Такой экземпляр! Варвар ты, Званцев…
Званцев с трудом промолчал и включил свет. Акико сидела, прислонившись к стене, склонив голову на плечо. Глаза ее были закрыты, рот полуоткрыт. Лоб, щеки, шея, голые руки и ноги лоснились от пота. Диктофон лежал под ногами. Званцев подобрал его. Акико открыла глаза и смущенно улыбнулась.
- Сейчас будем возвращаться, - сказал Званцев.
Он подумал: завтра ночью перебью остальных.
- Очень душно, господин субмарин-мастер, - скакала Акико.
- Еще бы, - сердито бросил Званцев. - Ароматы… И коньяк, и духи…
Акико опустила голову.
- Ну ничего, - сказал Званцев. - Сейчас будем возвращаться. Белов!