– Ты бы хотел избавиться от власти Тони и не выполнять его дикие поручения? – спросил Шрам. – Видишь, я знаю даже о твоих денежных затруднениях.
– О каких поручениях вы толкуете, сэмпай?
– О тех, что он тебе готовит.
– Вы хотите, чтобы я работал на вас, а не на него? – догадался я. Потом вспомнил, как заставил меня "отрабатывать" Тони, и данкон в штанах чуть не проснулся. Неизвестно ещё, чего потребует от меня этот подозрительный отоко с мрачной кличкой. С другой стороны, и Сэйдзи может совсем не ограничиться эччи и придумать что-нибудь гадкое. Всё-таки он меня недолюбливает, это видно.
Шрам будто уловил мои тяжёлые раздумья.
– Ты чужой среди камайну, Егор. У тебя нет их социального статуса, это неминуемо скажется в будущем, когда ты потеряешь блеск новизны. Ты игрушка в их руках, и в конце концов они тебя сломают, как надоевшего тэдди… Помнишь, как Аоки и Флора послали тебя? А дальше будет ещё хуже. – Его слова звучали как удары невидимого бича по моей спине. – Послушай, что я тебе скажу. Крупные и яркие самцы всегда пользуются успехом у самок, пока они ухаживают за ними. Нахальные и зажиточные отоко влекут их неудержимо. И ты стимулируешь их чувства, но по-своему. Однако самки после знакомства принимают во внимание и другие, более важные свойства партнёра. Например, его статус и поведение. Пока ты зависим от Тони, он может легко уничтожить тебя с помощью своего царька-оядзи. Но если ты расплатишься с ним, формально он не будет иметь на это право без риска потерять лицо. Он будет вынужден принять правила честной игры. А в ней ты заведомо сильнее, потому что твою судьбу определяют боги, а не движение капитала или традиции семейного бизнеса.
– Но ведь он богат, а я нет! – Что-то было в словах Шрама нелогичное, но ухватить это за слог у меня не получалось. И в то же время слушать его мне почему-то нравилось, хотя я не поспевал за его выводами.
– Безопасность потомства обеспечивается не столько богатством, сколько силой. И разве ваши девки-камайну хоть раз думали всерьёз о потомстве? – ухмыльнулся он. – Вспомни хотя бы Херми. Они всего лишь подражают друг другу, стремясь на территорию сильных с виду самцов. Для того и мимикрировали под байкерш. И парни такие же, на серийных моделях рассекают. Разве настоящий байкер отдаст косуху под рекламу? Да они двигатель перебрать не сумеют, только краску электронную на него и мажут, будто на губы. – Он остановился напротив барельефа свирепого божка, принявшего боевую стойку, и кивнул на него. – Ты можешь стать самим собой, если избавишься от зависимости. Нужно всего лишь проявить подлинную храбрость, когда поблизости нет самки, которая похвалит тебя и откроет варэмэ. А иначе ты всего лишь жалкая тень слабого самца с толстым счётом и ярким байком… Что скажет о тебе ками, поглядев на твой поминальный столбик? – резко сменил он тему и кивнул на столбики с молитвами. Их густо натыкали на клумбах между криптомериями.
Мы двинулись дальше, а голова у меня гудела от бессвязных дум. Никак я не мог решить, прав он или нет. А главное – какую работу он хочет мне навялить, если её надо предварить такой мозголомной лекцией? Мне уже просто не терпелось это от него услышать. Или он просто ещё один нагваль вроде Давида и только ведёт умные разговоры?
– Я не стал бы терять время на пустую болтовню… – заметил Шрам. – Ты пока подумай над моими словами и реши, сможешь ли вознестись над законом и освободиться от Сэйдзи Микемото. Но никто не должен знать обо мне, иначе ты так и останешься никем. Мата асита, Егор.
Шрам повернулся и быстрым шагом вышел через северные ворота. Через минуту я услышал шум мощного автомобильного двигателя, опомнился и чуть не побежал вслед за Шрамом. Но мне помешала пожилая семья с чашей, полной рисовых лепёшек. Инкё стали наперебой совать мне под нос поминальное угощение. Отказать старикам я не сумел и прямо у них на глазах проглотил сразу три мотимори.
– Храни тебя Амида, сынок, – сказала старушка.
Когда я вышел за ограду, машина Шрама уже слилась в сумерках с потоками таких же блестящих коробок, что змеями неслись надо мной по эстакадам. А может, он на мотоцикле был…
Я вернулся к Храму и купил в автомате пластиковую фигурку Дзидзо.
Только я добрался до стоянки, даже байк завести не успел, как мне позвонила Урсула. Я не стал разворачивать голограмму её головы прямо на улице, и заодно сэкономил заряд батареи.
– Ты не очень занят? – спросила она. – Я тут подумала, что неплохо бы провести на тебе ещё пару замеров. Я недавно титан-сапфировый лазер по дешёвке купила, надо проверить его в работе.
– Просветить меня лазером? – засомневался я. – А он не проделает во мне дырку?
– Он маломощный. Ну как?
Урсула снимала квартиру на сто пятнадцатом этаже старого небоскрёба, совсем недалеко от зоопарка. Я воспользовался кодом доступа, который она мне скинула, и попал внутрь без труда. Лифт как-то подозрительно скрипел, когда тащился вверх, а пластик на его стенках был сильно поцарапан… Посмотрим, как живут аспиранты.
Девушка встретила меня одетой в кимоно, подпоясанное под самой грудью. Очки она сняла, волосы распустила. Какой-то неделовой у неё получался наряд.
Я разулся и прошёл вслед за Урсулой в комнату. Она была почти пустой. Пол был застелен циновками, а вдоль стен живописно валялись футоны. Посреди комнаты торчал загадочный предмет мебели, не похожий ни на что. И ещё тут стол был, с каркасом обычного голика на нём и стопкой бумелей.
– Как-то у тебя гулко, – сказал я.
– Зато функционально. Это трансформер, он может во что хочешь превращаться – хоть в кресло, хоть в тумбу или стол. Хотя он у меня и так есть, нормальный. А кровать я не использую, потому что по-нихонски сплю, на футоне.
– Я тоже. Кровать дорого стоит.
– Ты проголодался?
– Немного… А где лазер?
– Не торопись, успеешь просветиться, – улыбнулась она и ушла в кухонный блок, а я от нечего делать стал прохаживаться по комнате.
В окно посмотрел, думал океан увидеть, но вокруг сплошь торчали небоскрёбы. К тому же сумерки сгустились. На подоконнике лежал "умный кирпич", подключённый к розетке, я его сразу узнал – у меня такой же под потолком встроен. Внутри у "кирпича" усилитель радиоволн и рамки антенн. Наверное, в таких "каменных джунглях" без усиления сигнала со смартом трудно работать. Почему только у неё эта штука просто так валяется, а не в стену вделана?
– Перед едой надо выпить сэйсю, нагретого до пятидесяти градусов! – кричала между тем Урсула, а я её слушал. – Но есть такие сорта, которые нужно охлаждать и пить со льдом. А какие-то вообще используют только в других блюдах. Тебе нравится очищенное сакэ?
Она стала рассказывать мне что-то про солод и лепёшки, а я взял со стола стопку бумелей и проглядел заглавные страницы. "Фармакогенетика", "Нюрнбергский кодекс"… Сверху лежали "Записки врача" какого-то Вересаева. Кусок текста на кане был выделен красным, и я прочитал его: "То, что важно и необходимо для науки, то есть для блага человечества, нередко оказывается вредным или гибельным для одного человека". Я собрался подумать над этими словами, но Урсула опять заорала из кухни:
– А ты знаешь, что если нейроны у тебя в голове разрядить одновременно, получилось бы пять миллионов вольт? Твой мозг – самый совершенный комп на Земле! Про смарт и не говорю. Ты меня слышишь?
– Слышу!
– А все потому, что он потребляет намного меньше энергии, чем любой комп, даже квантовый. К тому же каждый бит данных распределяется по сотне тысяч нейронов…
Она углубилась в мозговые дебри, а я увидел, что стена утыкана кнопками, почти незаметными. Это был встроенный шкаф! Я надавил одну из кнопок, и мне навстречу выскочил плоский ящик. В нём лежал комплект странной одежды – бюстгальтер и какие-то сложные рейтузы с заклёпками и крючками. По-моему, все это было чуть ли не пластиковое. Я подумал, что надевшая такие трусы девушка разом приобретет тонкую талию и тугую кэцу, смутился и задвинул ящик.
– Между человеком и животными только одно серьёзное отличие! – выступила Урсула издалека. – На участках генов, которые за белок отвечают. Я думаю, что у тебя повреждён синтез белка, регулирующего рост мускулатуры. Поэтому ты такой крупный. Вот погляжу на анализы, буду точнее знать!
Послышались её шаги, и я принял рассеянный вид. Следом за хозяйкой в комнату ввалилось сразу два "существа" – кошка и домашний робот на четырёх колесиках, типа моего сидора. На его макушке стоял чёрный поднос с двумя маленькими чашками. Кошка же не шла, а ехала на нижней полке робота.
– Подогрелся наконец, – проговорила девушка и выдала мне чашку. – Не заскучал ещё?
– Не успел.
Я отхлебнул напитка, и мне он понравился. Гораздо лучше, чем сакэ.
– Настоящий сэйсю должен быть сладковатым, ароматным, кисловатым, горьковатым, терпким и вяжущим. По-моему, мне удалось все это соединить. И пить его надо во время любования природой – скажем, цветами или луной, а то и снегом. А мы будем друг на друга глядеть, ёси?
– Да уж. А почему у тебя "кирпич" на подоконнике лежит?
– Старый сломался, а мастера всё некогда вызвать, вот он и валяется… Егор, а ты чем после работы обычно занимаешься? Пойдём на футон?
Мы уселись на один из матрацев, под окном, Урсула надавила на роботе кнопку и сотворила вокруг нас кружок тёплого света. И правда, так было намного лучше. Урсула приняла позу лотоса, а я просто ноги скрестил, они у меня в "лотос" не очень-то складываются.
– Голик смотрю, образовательный канал, – ответил я. Рассказывать Урсуле про камайну я не решился, всё-таки мы с ней не слишком хорошо знакомы. К тому же я в банде не состою, а долг Тони отрабатываю… – Генетикой интересуюсь.
– Надо же! А мне её на работе хватает. Дома я "Новый Бестиарий" составляю, современный вариант средневекового трактата. Сейчас же очень много новых монстров появилось, вполне материальных. Помеси людей с кроликами, например, или Генки тот же… Ну, ты видел их в нашем зоопарке.
– Покажешь?
– "Бестиарий"? Он ещё только в набросках. – Урсула приказала роботу принести со стола бумель с её трактатом. – Я думаю, что пора напомнить людям, что враг человеческий не дремлет и всегда готов похитить наши души.
– Так ты махаяну исповедуешь, что ли? Со да на…
– Христианство, а не махаяну. Меня родители в европейского типа школу отдали, справок в куяксё пришлось кучу собрать… Понимаешь, уродливая тварь – это парадигма.
Она принялась заливать что-то учёное про свой трактат, и показывала мне жутковатые картинки. Там не только наши звери были, но и прочие, которые в других парках по всему миру содержатся. "Полулюди-полуживотные", в общем, и уроды всякие. Увидал я и мифических тварей. Какой-то двурогий анталоп, онокентавр, сирена, онагр, аспид… Жуть. Некоторые монстры рычали и строили рожи. Онагр вообще без стеснения оттяпал себе данкон и швырнул его прямо в морду зрителю.
– Это грядущий космос, собранный во Христе. Я согрела его своей любовью, – заявила Урсула. – Понимаешь?
– Нет.
– Всякое животное – ключ к разгадке Христова замысла. – Она меня даже не услышала, кажется. – А мы по всякому стараемся подавить в себе звериное начало, идём против Бога. Бестиальное внушает человеку ужас, тут-то и коренится вечный двигатель искусства и вообще культуры. Вот я и хочу рассказать об этом.
– А можно я в тойрэ схожу?
Девушка смутилась и замолчала, уткнулась носом в остывшую чашку. Я уже допил свой сэйсю и вопросительно уставился на Урсулу.
– Мотирон! Пойдём, покажу. А я пока проверю, как там наши антрекоты. Позавчера в автомате купила заморозку, а приготовить некогда было. Что-то я тебя загрузила, кажется… – Она открыла дверь тойрэ, даже свет не включила, и я увидел ярко-синий овал унитаза. Похоже, он сам собой засверкал, когда мы с Урсулой сюда протиснулись. – Умная штука, анализы на сахар, протеины и жиры сам делает. А для кошки я смывающий туалет поставила, видишь лесенку и коробку? Автоматом смывает, когда она вниз спускается.
Я оглянулся и увидел, как существо стоит позади и мрачно смотрит на меня.
– Так она настоящая, что ли? А я где-то слыхал, что кошки воды опасаются.
Зверёк недовольно мяукнул, выставив острые зубки. Я подумал, что тварь сейчас кинется на меня с когтями, и приготовился отразить наскок. Но Урсула развеяла мои опасения. Она поглядела на крошечный смарт, что болтался на ошейнике зверя, и перевела:
– "Не лезь на мою территорию, пришелец". А ты что, принял её за электронную? Зачем мне два робота в квартире? А про воду ты не ошибся, но ведь эту кошку я сама проектировала для диплома, гены ей меняла. Теперь она не боится воды. Один, правда, недостаток появился – плоховато видит, зато воду уважает! Здорово, правда? – Тут пискнула микроволновка. – Готово! Пожарился наш антрекот.
Пока я в тойрэ ходил, Урсула возилась на кухне с мясом и овощами. Кухня у неё была по-европейски обставлена. Огромный холодильник с монитором, явно к Инету подключенный, электрическая хибати и микроволновка. Ну и мойка, конечно – ручная. Я уселся за низкий столик, в плетёное пластиковое кресло.
– Не умею я заморозки готовить, – сердито сказал девушка. Она тыкала в антрекот толстой вилкой с индикаторами на ручке и таращилась на циферки, что ей вилка выдавала. – Не поймёшь, какие микробы сдохли, а какие ещё живые. Или это прибор у меня барахлит?
– Да ладно, какие там микробы? Заморозки же стерильные.
Я получил наконец кусок мяса и впился в него, а Урсула подвинула к себе тарелку со спраутсом. Мамаша у меня одно время такое тоже поедала, это зерна пшеницы, гороха и прочих вещей с ростками. Всякой гаракуты намешают и продают.
– Что-то в зубах вязнет, – пожаловался я.
– Хочешь спраутса?
– Нет уж, спасибо. С детства не люблю.
Урсула потыкала вилкой в недожёванный мной кусок и выяснила название компании. Сказала, что пожалуется на качество продукта. В каждом модифицированном товаре есть лишние куски генов, в которых разная фирменная информация закодирована. Ну позвонишь ты в эту компанию, и что? Новый антрекот по почте вышлют? Урсула выглядела смущённой своими кулинарными успехам и старалась развлечь меня беседой.
– Понимаешь, всё самое живое человеку досталось от его предков-обезьян. Звучит глупо, но так оно и есть. Социум – это только речной песок на берегу, отгреби его лопатой и увидишь корни деревьев. Самое настоящее происходит с нами только во время карнавалов масок, скажем, в ночь мёртвых. Ты в ней участвовал? Но не только в карнавалах. Мистерии, оргии и так далее тоже годятся. Об этом я подробно хочу написать, на своём материале…
– Об оргиях, что ли?
– Ну да. Интересно же. Главное в таких мероприятиях – это чувство причастности к чему-то высшему, божественному. В результате возникает общность людей-участников оргии, или коммунальное тело. А когда наступает экстаз, то дух человека вступает в связь с миром предков и хтонических существ. Они принадлежат не нашему миру, понятно, а сакральному. В этом и смысл оргии.
Урсула разгорячилась и слегка покраснела, размахивала вилкой как заведённая. Как бы не поранила себя. Очки она сняла, и заколки из волос тоже вынула, а пояс на кимоно у неё ещё раньше ослаб. В общем, её увлеченность своей идеей мне понравилась.
– А ты оргии у себя в квартире устраиваешь? – спросил я. – Много бывает участников?
– Пойдём, я тебе покажу.
Она вскочила и увлекла меня с кресла в комнату. Там она сунулась в один из стенных ящиков и вынула из него целую пачку танкобонов. Робот у неё, кажется, уже знал, что надо делать – он вытянул лапу и развернул манга перед лицом девушки. Это была буккакэ, на картинках тут главное показать, как сэйки разлетается, а девушка её ловит чем придётся. В автомате рядом с зоопарком такие есть, но я их не покупал, неинтересно.
– А может, лазером посветим? – предложил я. Но она не услышала и стала показывать вокруг себя:
– Представь, что тут собралось несколько девушек и ребят. Вот как в этой манга, только в пять раз больше. Это и будет настоящая оргия, волнующая! Животное начало лучше всего в такие моменты выступает. Социальные запреты падают вместе с одеждой. – Урсула дёрнула за поясок, кимоно распахнулось. Фигура у неё была не самая правильная – бёдра потолще, чем надо, и талия тоже, зато грудь оказалась в порядке и уже торчала.
Тут она вздохнула и закрыла глаза, ноги у неё стали подкашиваться. Едва я успел подхватить её и не дать упасть. "Сон Убермана!" – сообразил я. А роботу это было безразлично, он достал откуда-то каучуковый данкон и подступил к Урсуле с намерением доставить хозяйке удовольствие. Видать, программа успешно действовала и дальше.
Это уже было слишком для меня, поэтому я отошёл к окну и уставился наружу. Трудно же мне было вытерпеть её звонкие крики и не наброситься на спящую девушку. А роботу что? Знай себе трудился, пластиковый друг. Да, к чему только Уберман не приучит! Секс прямо во сне – нормальное дело. Наконец этот урод отстал от Урсулы и укатил в угол, а она всё спала. Я перенес её на застеленный футон, больше всего похожий на её спальное место, и укрыл одеялом.
Уйти сейчас было бы невежливо, вот я и стал опять по ящикам лазить. Может, я и неправильно поступал, но чего уж теперь стесняться, после такого дела? Мне надо было круто отвлечься. К тому же ничего красть я не собирался.
В одном отсеке я нашёл "овулятор" и прочитал на его боку краткое описание: "Предназначен для анализа состояния репродуктивной системы, планирования беременности или принятия предохранительных мер". Интересный прибор, никогда таких не видел. Тут же мне попались капсулы с химическим тёплом для футонов, пластырь-контрацептив и полпачки мелатонина. "Что за дурь?" – заинтересовался я. В инструкции было написано: "Регулирует биологические ритмы, воздействует на созревание и развитие половых органов, стимулирует выработку интерферона". Знать бы ещё, что эта муть означает.
– Егор, иди ко мне, – услышал я вдруг. Повернулся и увидел, что девушка уже не спит и смотрит на меня, подставив ладонь под голову. – Как ты? Залезай под одеяло.
– Робот тебя изнасиловал, – сказал я.
– Это я его научила, чтобы оргии моделировать… Извини, что так получилось. Я как на Убермана перешла, так у меня сексомния сама собой развилась. Это способность во время сна сексом заниматься, я в медицинском справочнике об этом явлении узнала.
Я уселся рядом с ней, а она полезла рукой к ремню у меня на штанах и стала неловко тянуть его в сторону.
– Спасибо, что поухаживал за мной в трудную минуту. Поможешь ещё немножко, ёси? Мне для работы нужно реального материала, а то с воображением одним может неубедительно получиться.
Кажется, ей было очень трудно такие слова говорить, она сильно смущалась и прикрывала себя одеялом. Вот на какие жертвы пойдёшь ради науки! Её можно было уважать за такую тягу к практическому знанию. Но я-то сам мало чем мог ей помочь, у меня опыта маловато.
– Разве мы с тобой вдвоём сумеем толпу создать? – засомневался я.
Только данкон у меня словно ждал момента, уже приготовился к работе и меня понуждал. Кое-как его сдерживал. А Урсула будто с ума сошла, сбросила одеяло и словно на картинках манга на меня накинулась. Я даже к ней под одеяло не успел забраться, она мне вообще раздеться не дала. Всё как у неё в буккакэ получилось, прямо хоть бери бумель и зарисовывай.