- Открыть огонь по зверю. Стрелять на поражение. И лазеры тут же начали со свистом рассекать воздух. И с высоты, и с земли. Огонь вёлся не переставая. Никто из солдат не отпускал курка своего бластера. На зверей посыпался шквал лазерных лучей. Но не успел и первый луч долететь до цели, как звери вдруг так резко, совсем неожиданно изменили свой облик. Каждый из них как будто пыхнул лазурным пламенем, а их тела стали полупрозрачными. И лазерные лучи были для них совсем не опасны. После попадания в фантома, он мигом им поглощался. И фантом продолжал идти дальше, как ни в чём не бывало.
- Чё за фигня? - злобно воскликнул Валик, невысокий солдат тридцати лет. - Лазеры его не берут! - И дальше продолжил стрелять с ещё большим упорством.
- Они действительно другие! - обеспокоено протянула Ольга Дмитриевна, видя, что звери стали неуязвимы. Оружие не могло причинить им никакого вреда. Лазерные вспышки продолжали беспрерывно сверкать, но всё безуспешно. Зверь оставался целым и невредимым.
- А я говорил, - воскликнул Денис, состояние которого было уже близко к паническому. - И шаттлы нам не помогут. Эти звери спокойно могут проникнуть сюда.
- Каким образом? - бросил адмирал.
- Не знаю. Но в нашем шаттле он появился неожиданно. И это при том, что мы были в воздухе. Мы пытались улететь. В этот миг один из человекороботов, видя бесполезность бластеров, выхватил один из своих огромных ножей и метнул его в бегущего на него зверя. Но острое лезвие холодного оружия беззвучно пролетело сквозь светящееся тело фантома, не причинив ему и малейшего вреда.
Он как бежал, так и продолжал бежать. Даже скорости не сбавил. И все люди, находящиеся в шаттлах, видели, как этот зверь подпрыгнул и с лёгкостью пролетел сквозь грозного робота (прошёл, как привидение сквозь стены). После удачного прыжка зверь приземлился на мягкую траву, резко развернулся и бросил свой гневный взгляд на одну из железных птиц, ведущих шквальный огонь по его собратьям. А робот зашатался, будто потерял координацию в пространстве, и с грохотом рухнул на землю. Зверь бросил на эту груду металла небрежный взгляд, и снова перевёл его на уже примеченный шаттл. И тут зверь плавно растворился в воздухе. Это явление было не ново для человека. Это нисколько его не удивило. Сколько раз он был свидетелем внезапного исчезновения зверя и появления его в другом месте. Но то, что случилось позже, повергло всех в шок. Один из шаттлов, непрерывно ведя отчаянный огонь по лазурным фантомам, рыскающих по земле и с лёгкостью уничтожающих грозных роботов (их осталось всего двое), вдруг резко пошёл на снижение, с каждой секундой увеличивая скорость падения. Из машины сквозь толстенный металл выплыл фантом и плавно вернулся на землю. А где-то там поодаль, проделав в земле глубокую борозду, рухнула железная птица. От этой картины у Никитина ком к горлу подкатил. Ему впервые в жизни стало страшно. Враг неуязвим. Он умеет проникать сквозь преграды. И ты ничего не можешь с этим сделать. Не можешь защититься. Адмирал смотрел на упавший шаттл, отчаянно надеясь, что сейчас дверь откроется и кто-то выйдет из поверженной машины. Но так никто и не вышел.
- Они все погибли. Все до единого. Как и люди, находящиеся внутри роботов. - Денис бросил безмятежный взгляд на последнего человекоробота, который продолжал отстреливаться от приближающегося зверя. Денис говорил тихо и спокойно. Паника куда-то бесследно исчезла. Видимо, парень смирился со своей судьбой. Наверное, он понял, что зверь достанет его везде, где бы он ни находился. Хотя, возможно, космические ковчеги для пылающих фантомов пока ещё остаются недосяжны. - Каким-то образом они могут проникать сквозь материю, - продолжал он. - Мне кажется, что они высасывают энергию из человека. Нам от них уже не спастись. Шаттлы нас не укроют. Когда зверь прыгнул на последнего робота и с лёгкостью прошёл сквозь него, адмирал резко крикнул:
- В космос. Быстро улетаем в космос.
- А они? - обеспокоенно промолвил пилот, жестом руки указывая на валяющихся роботов.
- Им уже не поможешь! - грубо ответил Никитин. - Бери курс в космос. Главное, попасть на корабль. А там решим, что будем дальше делать. Второй шаттл неожиданно пошёл на снижение. И перед самым его столкновением с землёй из него, сквозь мощную обшивку, выпрыгнул зверь и плавно приземлился на мягкую траву, которая от его прикосновения ни капельки не пошевелилась. Как будто это был не зверь, а привидение. Хотя в какой-то степени это вполне могло быть именно так. В данный момент зверь был бестелесный. Сейчас он являл собой форменный сгусток чистой энергии, которая могла проникать сквозь любые материальные предметы, если в них будут находиться хоть малейшие микротрещины или микрощели, а сквозь металл - так и подавно.
- Быстро в космос. Без разговоров. А то и мы сейчас окажемся на их месте, - резким движением руки указал адмирал на только что упавший шаттл. Вожак взглянул на железных птиц, которые стремительно улетали всё дальше и дальше в небесную фиолетовую даль. Его глаза ярко сверкнули, после чего раздался его гневный рёв, долетевший до самых краёв небес. Звери один за одним плавно растворились в воздухе. И только вожак остался на месте, вернув себе материальный облик. Он наблюдал. Наблюдал за тем… как падают железные птицы.
- Нам не уйти от них, - промолвил Денис. И посреди салона неожиданно сверкнуло лазурное пламя, вмиг приняв очертания зверя. Его глаза сверкнули ярким светом, ослепив всех внезапной вспышкой. Адмирал прикрыл глаза ладонью, а когда открыл, увидел вокруг себя безжизненные тела. Зверь стоял прямо перед ним и взирал на него светящимся взглядом.
- Кто же ты такой? - изрёк Никитин. Он действительно хотел бы это знать. Скольких особей этого зверя было изучено! Но никакого намёка на его необъяснимые с точки зрения науки способности. Как он это всё делает? Это… уму непостижимо. "Надо было уходить с этой планеты, - вдруг мелькнула мысль в голове адмирала. - Надо было слушать Святослава". Зверь не спешил наступать. Он ходил из стороны в сторону, будто игрался с человеком. Он не обращал внимания на то, что шаттл падает, стремительно приближаясь к земле.
- Чего же ты ждёшь? - гневно бросил Никитин. - Не тяни! Делай своё дело. Зверь тут же приобрёл свой материальный облик, издал холодящий кровь рёв, и молнией бросился на человека. Ещё в прыжке он выпустил свои острые когти, и, достигнув свою жертву, безжалостно провёл ими по её шее, оставив четыре глубоких пореза. Пореза, не совместимых с жизнью. Адмирал судорожно схватился за горло, отчаянно пытаясь остановить потоки хлынувшей крови, после чего упал на колени. "Зря ты не послушал свою женщину", - прозвучало в его голове, после чего на глаза спешно навернулась тьма, сквозь которую человек заметил лазурное пламя… …Айрон выпрыгнул из шаттла перед самым столкновением с землёй, мягко приземлившись на траву. Он не стал брать энергии адмирала. Она была слишком тёмная и могла нанести ущерб его тонкому телу. Она не придаст ему сил, а только поглотит его, отчего зверь станет слабее.
Поэтому он решил уничтожить этого человека обычным способом. Бросив свой сиящюий взгляд на груду металла, он посмотрел на Эйзион-Лана, вожака, гордо стоявшего в лучах дневной звезды, ясно сияющей в чистом фиолетовом небе. Грозовые облака вмиг рассеялись.
Это Свет-Лана выказывала радость от победы своих верных хранителей над человеком. Хранители чувствовали это. Чувствовали её радость. Её позитив. Её бурлящую светлую энергию. И от этого их тела и разум становились ещё более сильнее. Густые усы вожака так и продолжали развиваться под порывами уже тёплого ветра. Эйзион-Лан взирал на Айрона довольным и благодарным взглядом. И тут он ему кивнул, мол, ты справился с задачей. Айрон кивнул в ответ, в знак того, что принимает благодарность от мудрого и уважаемого лана. После чего он неспешно засеменил в сторону леса.
Семейные ценности
Кто-то их ни во что не ставит. Для кого-то они священны…
Но стоит учесть тот факт, что даже звери их чтят…
Айрон спешил в своё логово. Он всей своей светлой душой хотел увидеть своих любимых детей, которыми его одарила Сиерра. Она с нетерпением ждала его возвращения, заботливо играясь с детёнышами, которые ни секунды не могли усидеть на одном месте. То играться начнут, хватая друг друга за пышные хвосты. То на мамку залазить и прыгать с неё на землю, спеша снова взобраться на мощное и тёплое тело матери. Сиерра нисколько не противилась этому действу. А даже наоборот, от этого ей было очень приятно. Ведь по ней бегали две маленькие жизни, любование которыми доставляло любящей и заботливой матери неописуемое удовольствие. И рождало в её сердцах необъятное чувство радости и счастья. Для Сиерры, как и для любой другой самки хранителей, это было поистине чудо. Реальное чудо. Непоседливые дети, брат и сестра, гоняли по пещере, как заведённые. И постоянно норовили выскочить из пещеры на свет Свет-Ланов. Но этого никак нельзя допустить. Пока нельзя. Мать с заботой отгоняла их от выхода и снова гнала их вглубь пещеры. В их доме, на их прекрасной планете, появился человек, который бесцеремонно возжелал его захватить. И, несмотря на то, что хранители оказались гораздо сильнее, проворнее и умнее инопланетного существа, они всё же погибали в боях с ним. А детёныши (всего-то три недели от роду) могли стать лёгкой добычей для человека. Они могли стать жертвой смертоносных световых лучей, исходящих из железных птиц, в которых прячется коварный инопланетянин. Они ещё не знают Жизни, не знают Истин. У них нет знаний, которые помогают хранителям оберегать жизнь планеты и себя.
Но это всё впереди. Дети познают всё это. Ибо они пришли в этот мир ХРАНИТЕЛЯМИ. Просто они ещё совсем маленькие… Айрон был уже близок. Он спешил к семье. К Сиерре и детям. Сиерра это чувствовала. Она чувствовала, что муж уже рядом. Он возвращается с очередной битвы с человеком, в которой хранители одержали новую победу. Айрон и Сиерра были очень молодой парой. А дети, которых они привели в этот прекрасный и гармоничный мир, были их первым выводком. Родились мальчик и девочка. Зэйон и Мирайа. Зэйоном звали отца Айрона, которым сын очень гордился. Он спас столько жизней на планете, что от такого количества можно прийти в неописуемое восхищение. И его подвиги, его заслуги однажды сделали его ланом стаи. (Если перевести это на язык человека, то это что-то вроде вожака стаи, его предводителя). Хранители тогда начали называть его Зэйон-Лан. Он заслужил большее уважение Свет-Ланы, богини той цветущей жизни, среди которой они живут и которую доблестно оберегают. Окончание "Лан" значило у зверей "Избранный", "тот, кто своей мудростью и смелостью получил право вести стаю".
Но… власти (в человеческом понимании) как таковой не было. Да, лан-вожак был главный в стае. Его все слушали, к нему прислушивались. Ибо ему открывались гораздо большие знания, гораздо большие истины, нежели те, которыми владели рядовые хранители. Но, по большей части, лан - это был тот, с помощью которого душа планеты могла говорить со своими хранителями, на некоторое время вселяясь в его могучее тело, тем самым материализуясь в нём.
Хранители, конечно же, могли сами контактировать со Свет-Ланой, на время покидая своё тело. Да и потом, они прекрасно чувствовали ЕЁ волю, и были рады её выполнить. Но иногда Свет-Лана сама хотела говорить с ними. Именно для этого она выбирала тело и разум, который сможет принять её безграничную светлую душу. И однажды её выбор пал на Зэйона. Со временем у него выросли так называемые усы, знак отличия лана. За это Айрон гордился своим отцом. Он смотрел на него с благоговением. Возможно, и он когда-нибудь заслужит такую привилегию и станет ланом. А может быть, даже Великим Ланом. Правда, это не было целью хранителей. Их миссия заключалась в том, чтобы хранить, оберегать ту богатую и красивую жизнь, которая бурно цвела на планете, и приводить в этот мир новую жизнь. И за это каждый зверь чувствовал искреннюю благодарность Прекрасной Свет-Ланы, чувствовал ЕЁ любовь и уважение. И это придавало им много сил и просветляло их "необъятный" разум и широкую душу. Ведь именно благодаря всему этому, зверь ещё в глубокой древности смог развить в себе огромное множество способностей, некоторые из которых помогают ему сегодня биться с инопланетным захватчиком, прибывшем из далёких звёзд… К сожалению, Зэйон-Лан "правил" (вёл стаю) не долго. Ибо пришли люди. И совсем немного времени назад он погиб. В битве с человеком. Своим мощным телом от лазерного луча он прикрыл Айрона, своего собственного сына, который бок о бок бился с ним в том бою.
Но тогда он спасал не только сына, а и будущего отца, ибо Сиерра в то время уже носила "под сердцем" две совсем маленькие жизни…
Айрон знал, что его отец ушёл в Высший Мир. И его дух всегда находится рядом с ним и оберегает его. Айрон знал, что отец может переродиться и вернуться в их мир. Но сейчас его рядом не было. И его не хватало ему. Ему часто хотелось, чтобы отец был рядом. В материальном теле. Мирайа… Имя Мирайа очень нравилось Сиерре. Ещё до рождения она решила так назвать свою дочь. Она уже тогда знала, кого носит. Айрон ничего не имел против. Это имя ему и самому нравилось. Красивое.
Милозвучное. Приятное. Светлое. И появилась на свет прекрасная Мирайа… Айрон был близко. И чем ближе он был к своему логову, тем больше появлялось у него сил, а скорость передвижения увеличивалась с каждым шагом. Он очень любил Сиерру. И уже жизни без неё он не представлял. Поэтому-то он строго-настрого запретил ей выходить из пещеры до тех пор, пока он не вернётся. Он очень любил своих детей.
Порой, ему казалось, что даже больше, чем Сиерру. Правда, ей в этом он не признавался. Нет, она нисколько бы не рассердилась. И ни капельки бы не обиделась. И он прекрасно знал это. Она бы даже обрадовалась такому явлению. Восхитилась. Ибо в их жизни это нормально. Но он молчал. Ведь он всё равно любил её больше жизни и ценил, как воздух, воду, дневную звезду и землю. Айрон всё своё свободное время проводил с Зэйоном и Мирайей. Он очень любил с ними играть. А они любили играть с ним. Порой, они бегали с отцом на перегонки. (Правда, делали звери это в ночное время, пока люди, прячась от них в железных птицах, дожидались рассвета и возобновляли охоту). Айрон часто подавался, давая детям прийти к тому или иному дереву или камню первыми, отчего они издавали довольное мяуканье, мол, папку обогнали. Ему доставляло огромное удовольствие видеть их счастливые и светящиеся лица. Но, порой, Айрон и малейшего шанса не давал им на выигрыш. Чтобы не расслаблялись… Затем он ходил с ними к небольшому водопаду, где детвора в волю могла поплюхаться в его прохладной и живительной воде. Пару раз он водил их к нему даже днём. Правда, он был не сам.
С ним тогда с огромным удовольствием ходила Сиерра, а также Ийон и Мэйрон. Это на случай, если их вдруг обнаружат люди (ведь помимо шаттлов по их земле уже шастают роботы) и им надо будет спасать детей. И чем больше взрослых хранителей, тем больше вероятности их спасения в случае опасности. Ийон с Мэйроном согласились сразу. Они понимали, что детям нужен дневной свет. Не только же ночью им гулять. А то привыкнут… И вот в один из таких совсем недавних походов к водопаду в его холодных брызгах под тёплыми лучами дневного светила плавно вырисовывалась полупрозрачная радуга. Зэйон и Мирайа с большим вниманием рассматривали её, ибо такая красота предстала перед их любопытными глазёнками впервые. Мирайа даже отчаянно, но с весельем и игривостью, с детским задором пыталась поймать её. Это заставило Айрона улыбнуться. Ведь его дочь, пытаясь поймать эту неуловимую радугу, только лишь плюхнулась в воду, обдавши брызгами довольного отца, а вместе с ним и мать, которая тихо зашипела. Нет, она не злилась на непоседливую дочь. Разве можно злиться на это чудное создание? Это было просто от неожиданности.
Сиерра немного задумалась, погрузившись в себя, а тут на тебе - холодные брызги резко вернули её к красивой реальности… Мирайа неспешно подплыла к берегу и вышла на сушу. Она стряхнула с себя воду и, подойдя к матери, нежно потерлась об её изящные лапы. Сиерра с любовью посмотрела на неё, после чего устремила свой взгляд на Зэйона, который вместе с Айроном игриво плавал в речной воде, будто пытаясь уплыть от отца. Но тот постоянно догонял его, не давая отплыть от него далеко. А когда Зэйон, наконец-то, вышел на берег, он погнался за красивой бабочкой, ловко размахивающей своими роскошными восхитительно разукрашенными крыльями. Айрон бросился за ним и вернул обратно. Пора возвращаться в пещеру.
- Когда же мы сможем свободно передвигаться по своей земле? - с печалью в голосе промолвила Сиерра обратной дорогой. Присутствие человека ей уже несколько поднадоело.
- Не долго. Совсем недолго, - ответил ей Айрон. - Когда мы завершим переход, мы раз и навсегда изгоним человека из нашего дома.
Надо только немного потерпеть.
- Скорей бы уже, - отчаянно изрекла самка. - Если бы мне можно было, я бы сделала переход вместе с тобой, Айрон, и уничтожила бы пару людишек, - с некоторым гневом продолжила Сиерра. - Хотела бы я видеть его перепуганный взгляд, когда он увидит перед собой резкую метаморфозу.
- У тебя сейчас дело по важнее этого, - с заботой заметил Айрон. - Наши дети. А с человеком позволь разделаться нам. Надо сказать, что Айрон боролся с человеком не только ради Свет-Ланы, но и ради Сиерры и своих детей. Именно это придавало ему сил и уверенности в победе. Свет-Лана знала это. И была очень рада этому. Айрон - хранитель жизни, а это значит, что он должен оберегать любую жизнь. Будь то планета, какой-либо зверь… или его родная, дорогая ему семья…
И вот Айрон влетел в пещеру. Наконец-то, он дома. Сиерра издала довольное мурлыканье, выражая таким образом радость его желанному возвращению. А дети, непоседливые Зэйон и Мирайя, обгоняя друг друга, бросились встречать папку. Подбежав к нему, они игриво начали тереться об его мощные лапы, от чего у Айрона в груди усилилось необъятное чувство счастья. Он чувствовал их приятное тепло, от которого израсходованные на переходы силы постепенно начали восстанавливаться. Правда, этого было мало. Ему необходимо было поспать. Набраться новых сил. Хранитель неспешно направился к Сиерре, а его детёныши, не отставая ни на шаг, хватали своими маленькими лапками грозного отца за хвост. Подойдя к самке, он нежно потёр её нос своим, и прилёг рядом с ней. Переходы в энергетическое состояние и обратно забирают много сил и энергии. И эти потери ему необходимо восполнить. Детёныши умостились рядом с ним, крепко прижавшись к его могучему телу, и заснули вместе с ним. Сиерра с любовью посмотрела на эту умилительную картину. Снова послышалось её довольное мурлыканье. Она тихо легла рядом со своей семьёй и медленно заснула.