Никто не расскажет о роботах лучше и увлекательнее, чем Айзек Азимов, писатель-фантаст мирового уровня, лауреат самых престижных жанровых премий, включая звание Грандмастера! "Я, робот" - это собранные под одним переплетом знаменитые рассказы, которые можно смело назвать классикой высшей пробы. Их читали и перечитывали наши отцы, читаем мы, будут перечитывать наши дети, потому что классика живет вечно.
Содержание:
"…ВСТАВЬТЕ ШПЛИНТ А В ГНЕЗДО В.." 1
Часть 1 - Я, РОБОТ 1
Часть 2 - ТРИ ЗАКОНА РОБОТЕХНИКИ 23
Часть 3 - РОБОТЫ И ИСТОРИЯ БУДУЩЕГО 87
Часть 4 - ЕЩЕ КОЕ-ЧТО О РОБОТАХ 126
Примечания 151
Айзек Азимов
Я, робот
"…ВСТАВЬТЕ ШПЛИНТ А В ГНЕЗДО В.."
Дейв Вудбери и Джон Хэнсен, неуклюжие в своих скафандрах, с волнением наблюдали, как огромная клеть медленно отделяется от транспортного корабля и входит в шлюз для перехода в другую атмосферу. Почти год провели они на космической станции А-5, и им, понятное дело, осточертели грохочущие фильтрационные установки, протекающие резервуары с гидропоникой, генераторы воздуха, которые надсадно гудели, а иногда и просто выходили из строя.
- Все разваливается, - скорбно вздыхал Вудбери, - потому что все это мы сами же и собирали.
- Следуя инструкциям, - добавлял Хэнсен, - составленным каким-то идиотом.
Основания для жалоб, несомненно, были. На космическом корабле самое дефицитное - это место, отводимое для груза, потому-то все оборудование, компактно уложенное, приходилось доставлять на станцию в разобранном виде. Все приборы и установки приходилось собирать на самой станции собственными руками, пользуясь явно не теми инструментами и следуя невнятным и пространным инструкциям по сборке.
Вудбери старательно записал все жалобы, Хэнсен снабдил их соответствующими эпитетами, и официальная просьба об оказании в создавшейся ситуации срочной помощи отправилась на Землю.
И Земля ответила. Был сконструирован специальный робот с позитронным мозгом, напичканным знаниями о том, как собрать любой мыслимый механизм.
Этот-то робот и находился сейчас в разгружающейся клети. Вудбери нервно задрожал, когда створки шлюза наконец сомкнулись за ней.
- Первым делом, - громыхнул Вудбери, - пусть он разберет и вновь соберет все приборы на кухне и настроит автомат для поджаривания бифштексов, чтобы они у нас выходили с кровью, а не подгорали.
Они вошли в станцию и принялись осторожно обрабатывать клеть демолекуляризаторами, чтобы удостовериться, что не пропадает ни один атом их выполненного на заказ робота-сборщика.
Клеть раскрылась!
Внутри лежали пятьсот ящиков с отдельными узлами… и пачка машинописных листов со смазанным текстом.
Перевод В. Постникова.
Часть 1
Я, РОБОТ
ЛУЧШИЙ ДРУГ МАЛЬЧИКА
- Где Джимми, дорогая? - спросил мистер Андерсон.
- Возле кратера, - ответила миссис Андерсон. - С ним Робатт, все будет в порядке. А того привезли?
- Да, он на ракетной станции, проходит проверку. Я и сам дождаться не могу, когда его увижу. Я ведь не видел их лет пятнадцать с тех пор, как покинул Землю. Разве что в кино.
- А Джимми никогда ничего подобного не видел, - заметила миссис Андерсон.
- Естественно, ведь Джимми уроженец Луны и не бывает на Земле. Потому я и выписал его. Думаю, на Луне второго такого нет.
- Это стоит денег, - тихонько вздохнула миссис Андерсон.
- Держать Робатта тоже недешево, - сказал мистер Андерсон.
Джимми, как и сказала его мать, был возле кратера. По земным меркам, он был худым, но для своих десяти лет довольно высоким. Впрочем, благодаря скафандру выглядел Джимми скорее плотным и коренастым. К тому же он прекрасно справлялся с лунным притяжением, так, как не удавалось ни одному уроженцу Земли. Когда Джимми вытягивал ноги и прыгал, как кенгуру, отец даже не пытался угнаться за ним.
Южный склон кратера был пологим, а Земля в южной части неба (если смотреть от Луна-Сити, она всегда там, в южной части) почти полной и такой яркой, что освещала весь склон.
Даже изрядный вес скафандра не мешал Джимми взлетать на пологий склон одним длинным прыжком, отчего казалось, что лунного притяжения вовсе нет.
- Иди сюда, Робатт, - крикнул Джимми.
Робатт услышал его по радио, пискнул и поскакал следом.
Джимми, несмотря на всю свою подвижность, не мог обогнать Робатта с его четырьмя ногами и стальными сухожилиями. Робатт перелетел через голову Джимми, перекувырнулся и опустился почти ему под ноги.
- Не воображай, Робатт, - сказал Джимми, - и оставайся в пределах видимости.
Робатт опять пискнул, что означало на его языке "да".
- Я тебе не верю, обманщик! - крикнул Джимми, делая длинный прыжок, который перенес его поверх стенки кратера на внутренний склон.
Стенка кратера закрыла Землю, и вокруг сразу стало совершенно темно. Теплая дружелюбная темнота стерла границу между верхом и низом, разве что там, наверху, блестели звезды…
Вообще говоря, Джимми не полагалось играть на внутренней стороне кратера. Взрослые считали, что это опасно, потому что сами никогда там не были. Джимми же на этой ровной хрустящей поверхности знал каждую из немногочисленных скал. И кроме того, что опасного в путешествии сквозь темноту, если радом прыгает, пищит и ярко светится Робатг? Робатт и в темноте точно знал, где находится Джимми и где находится он сам, поскольку пользовался радаром. С Джимми не могло случиться ровным счетом ничего плохого, пока Робатт рядом, пока он легонько отталкивает Джимми от скал, пока кружит вокруг него, спрятавшегося за скалой, с испуганным писком (хотя, конечно, Робатт прекрасно знает, где Джимми) или прыгает на Джимми, чтобы показать, как сильно он его любит. Однажды Джимми лег и притворился, что он ранен. Робатт включил радиосигнал тревоги, из Луна-Сити примчались спасатели, а отец потом высказал Джимми все, что он думал о такого рода невинных шутках, после чего Джимми не повторял ничего подобного.
Джимми как раз вспомнил о той истории, когда на его волне раздался голос отца:
- Джимми, домой. У меня есть для тебя новость.
Джимми снял скафандр и умылся. Всегда приходится умываться, когда приходишь снаружи. Моют даже Робатта, но ему это нравится. Робатт стоял под душем на всех четырех лапах. Его маленькое, не длиннее фута, тело подрагивало и слегка блестело голова без рта, но с двумя большими стеклянными глазами и выпуклостью там, где помещался мозг, поворачивалась из стороны в сторону. Он так пищал от удовольствия, что мистеру Андерсону пришлось сказать:
- Тихо, Робатт.
Потом он улыбнулся и продолжил:
- У нас есть кое-что для тебя, Джимми. Он сейчас на ракетной станции, но завтра, когда проверки будут закончены, мы его получим.
- С Земли, па?
- Собака с Земли, сынок. Настоящая собака. Щенок скотч- терьера. Первая собака на Луне. Тебе больше не понадобится Робатт. Ты же понимаешь, мы не можем держать их обоих, поэтому Робатта заберет какой-нибудь другой мальчик или девочка.
Казалось, он ждал от Джимми ответа, но, не дождавшись, продолжил:
- Ты знаешь, что такое собака, Джимми. Она настоящая. Робатт - это только механическая имитация, робот-собачонка.
Джимми нахмурился.
- Робатт не имитация, па. Это моя собака.
- Это не настоящая собака, Джимми. Он сделан из стали и проводов, и у него небольшой позитронный мозг. Он не живой.
- Он делает все, что я хочу, па. Он понимает меня. Конечно, он живой.
- Нет, сынок, Робатт всего лишь машина. Он просто запрограммирован выполнять те действия, которые от него требуются. А собака живая. Ты не захочешь играть с Робаттом, когда у тебя появится собака.
- Собаке понадобится скафандр, да?
- Да, конечно. Но пес привыкнет к нему, а в городе скафандр ни к чему. Ты поймешь разницу, как только увидишь щенка.
Джимми посмотрел на Робатта, который тихо запищал и казался испуганным. Джимми потянулся к нему, и Робатт одним прыжком оказался у него на руках. Джимми спросил:
- А какая разница между Робаттом и собакой?
- Это трудно объяснить, - ответил мистер Андерсон, - но ты ее легко обнаружишь. Робатт просто научен действовать так, словно бы он тебя любит.
- Но, па, мы ведь не знаем, что внутри у щенка и что он чувствует. Может, это тоже только притворство.
Мистер Андерсон нахмурился.
- Джимми, ты поймешь разницу, когда испытаешь любовь живого существа.
Джимми крепко прижал Робатта к себе. Он тоже нахмурился, и по отчаянному выражению его лица было ясно, что он не намерен отступать. Джимми сказал:
- Какая разница, как они действуют? И как насчет того, что чувствую я? Я люблю Робатта, и только это имеет значение.
И маленький робот-собачонка, которого за все время его существования никогда не сжимали так крепко, громко запищал. Это был счастливый писк.
Перевод Н. Хмелик.
РОББИ
- Девяносто восемь… девяносто девять… сто!
Глория отвела пухлую ручку, которой закрывала глаза, и несколько секунд стояла, сморщив нос и моргая от солнечного света. Пытаясь смотреть сразу во все стороны, она осторожно отошла на несколько шагов от дерева.
Вытянув шею, она вглядывалась в густые кусты справа от себя, потом отошла от дерева еще на несколько шагов, стараясь заглянуть в самую глубину зарослей.
Глубокую тишину нарушало только непрерывное жужжание насекомых и время от времени чириканье какой-то неугомонной пичуги, не боявшейся полуденной жары.
Глория надулась:
- Ну конечно, он спрятался в доме, а я ему миллион раз говорила, что это нечестно.
Плотно сжав губки и сердито нахмурившись, она решительно зашагала к двухэтажному дому по ту сторону аллеи.
Когда Глория услышала сзади шорох, за которым последовал размеренный топот металлических ног, было уже поздно. Обернувшись, она увидела, что Робби покинул свое убежище и полным ходом несется к дереву.
Глория в отчаянии закричала:
- Постой, Робби! Это нечестно! Ты обещал не бежать, пока я тебя не найду!
Ее ножкам, конечно, не сравниться было с гигантскими конечностями Робби. Но в трех метрах от дерева тот вдруг резко сбавил скорость. Сделав последнее отчаянное усилие, запыхавшаяся Глория пронеслась мимо него и первая дотронулась до заветного ствола.
Она радостно повернулась к верному Робби и, платя черной неблагодарностью за принесенную жертву, принялась жестоко насмехаться над его неумением бегать.
- Робби не может бегать! - кричала она во всю силу своего восьмилетнего голоса. - Я всегда его обгоню! Я всегда его обгоню!
Она с упоением распевала эти слова.
Робби, конечно, не отвечал. Вместо этого он сделал вид, будто убегает, и Глория кинулась вслед за ним. Пятясь, он ловко увертывался от девочки, так что она, бросаясь в разные стороны, тщетно размахивала руками и, задыхаясь от хохота, кричала:
- Робби! Стой!
Тогда он неожиданно повернулся, поймал ее, поднял в воздух и завертел вокруг себя. Ей показалось, что весь мир на мгновение провалился вниз, в голубую пустоту, к которой тянулись зеленые верхушки деревьев. Потом Глория снова оказалась на траве. Она прижалась к ноге Робби, крепко держась за твердый металлический палец.
Через некоторое время Глория отдышалась. Она сделала напрасную попытку поправить растрепавшиеся волосы, бессознательно подражая движениям матери, и изогнулась, чтобы посмотреть, не порвалось ли сзади ее платье. Потом хлопнула ладошкой Робби по туловищу.
- Нехороший! Я тебя нашлепаю!
Робби съежился, закрыв лицо руками, так что ей пришлось добавить:
- Ну не бойся, Робби, не нашлепаю. А теперь моя очередь прятаться, потому что у тебя ноги длиннее и ты обещал не бежать, пока я тебя не найду.
Робби кивнул головой - небольшим параллелепипедом с закругленными углами. Голова была укреплена на туловище - подобной же формы, но гораздо больших размеров - при помощи короткого гибкого сочленения. Робби послушно повернулся к дереву. На его горящие глаза опустилась тонкая металлическая пластинка, и изнутри туловища раздалось ровное гулкое тиканье.
- Смотри не подглядывай и не пропускай счета! - предупредила Глория и бросилась прятаться.
Секунды отсчитывались с абсолютной точностью. На сотом ударе веки Робби поднялись, и вновь вспыхнувшие красным светом глаза оглядели поляну. На мгновение они остановились на кусочке яркого ситца, торчавшем из-за камня. Робби подошел поближе и убедился, что за камнем действительно притаилась Глория. Тогда он стал медленно приближаться к ее убежищу, все время оставаясь между Глорией и деревом. Наконец, когда Глория была совсем на виду и не могла даже притворяться, что ее не видно, Робби протянул к ней руку, а другой со звоном ударил себя по ноге. Глория, надувшись, вышла.
- Ты подглядывал! - воскликнула она, явно согрешив против истины, - И потом, мне надоело играть в прятки. Я хочу кататься.
Но Робби был оскорблен незаслуженным обвинением. Он осторожно сел на землю и покачал тяжелой головой. Глория немедленно изменила тон и перешла к нежным уговорам:
- Ну, Робби! Я просто так сказала, что ты подглядывал! Ну, покатай меня!
Но Робби не так просто было уговорить. Он упрямо уставился в небо и покачал головой еще более выразительно.
- Ну пожалуйста, Робби, пожалуйста, покатай меня!
Она крепко обняла его за шею розовыми ручками. Потом ее настроение внезапно переменилось, и она отошла в сторону.
- А то я заплачу!
Ее лицо заранее устрашающе перекосилось.
Но жестокосердый Робби не обратил никакого внимания на эту ужасную угрозу. Он в третий раз покачал головой. Глория решила, что пора пустить в дело главный козырь.
- Если ты меня не покатаешь, - воскликнула она, - я больше не буду рассказывать тебе сказок, вот и все. Никогда!
Этот ультиматум заставил Робби сдаться немедленно и безоговорочно. Он закивал так энергично, что его металлическая шея загудела. Потом он осторожно посадил девочку на свои широкие плоские плечи.
Слезы, которыми грозила Глория, немедленно испарились, и она даже вскрикнула от восторга. Металлическая кожа Робби, в которой нагревательные элементы поддерживали постоянную температуру 21 градус, была приятной на ощупь, а барабаня пятками по его груди, можно было извлечь восхитительно громкие звуки.
- Ты самолет, Робби. Ты большой серебряный самолет, Робби. Только вытяни руки, раз уж ты самолет.
Логика была безупречной. Руки Робби стали крыльями, а сам он - серебряным самолетом. Глория резко повернула его голову и наклонилась вправо. Он сделал крутой вираж. Глория уже снабдила самолет мотором: "Б-р-р-р-р", а потом и пушками: "Бум! Бум! Бум!" За ними гнались пираты, и орудия косили их, как траву.
- Еще один готов… Еще двое!.. - кричала она.
Потом Глория сурово скомандовала:
- Торопись, ребята! Снаряды кончаются!
Она неустрашимо целилась через плечо. И Робби превратился в тупоносый космический корабль, с предельным ускорением прорезающий пустоту.
Он несся через лужайку к зарослям высокой травы на другой стороне. Там он остановился так внезапно, что раскрасневшаяся наездница вскрикнула, и сбросил ее на мягкий травяной ковер.
Глория, задыхаясь, восторженно шептала:
- Ой, как здорово!
Робби дал ей отдышаться и осторожно потянул за растрепавшуюся прядь волос.
- Ты чего-то хочешь? - спросила Глория, широко раскрыв глаза в притворном недоумении.
Ее безыскусная хитрость ничуть не обманула огромную "няньку". Робби снова потянул за ту же прядь, чуть посильнее.
- А, знаю. Ты хочешь сказку!
Робби быстро закивал.
- Какую?
Робби описал пальцем в воздухе полукруг.
Девочка запротестовала:
- Опять? Я же тебе про Золушку миллион раз рассказывала. Как она тебе не надоела? Это сказка для маленьких!
Железный палец снова описал полукруг.
- Ну, так и быть.
Глория уселась поудобнее, припомнила про себя все подробности сказки (вместе с прибавлениями собственного сочинения) и начала:
- Ты готов? Так вот, давным-давно жила красивая девочка которую звали Элла. У нее была ужасно жестокая мачеха и две очень некрасивые и очень жестокие сестры…
Глория дошла до самого интересного места - уже било полночь и все снова превращалось в кучу мусора. Робби слушал напряженно, с горящими глазами, но тут их прервали.
- Глория!
Это был раздраженный голос женщины, которая звала не в первый раз и у которой терпение, судя по интонации, начало сменяться тревогой.
- Мама зовет, - сказала Глория не очень радостно. - Лучше отнеси меня домой, Робби.
Робби с готовностью повиновался. Что-то подсказывало ему, что миссис Вестон лучше подчиняться без малейшего промедления. Отец Глории редко бывал дома днем, если не считать воскресений (а это было как раз воскресенье), но когда он появлялся, то проявлял добродушие и понимание. А вот мать Глории была для Робби источником постоянного беспокойства, и он всегда испытывал смутное побуждение скрыться от нее куда-нибудь подальше.
Миссис Вестон увидела их, как только они поднялись из травы, и вернулась в дом, чтобы встретить их там.
- Я кричала до хрипоты, Глория, - строго сказала она. - Где ты была?
- Я была с Робби, - дрожащим голосом ответила Глория, - Я рассказывала ему про Золушку и забыла про обед.
- Жаль, что Робби тоже забыл про обед. - И, словно вспомнив о присутствии робота, она обернулась к нему: - Можешь идти, Робби. Ты ей сейчас не нужен. И не приходи, пока не позову, - резко прибавила она.
Робби повернулся к двери, но заколебался, услышав, что Глория встала на его защиту:
- Погоди, мама, нужно, чтобы он остался! Я еще не кончила про Золушку. Я ему обещала рассказать про Золушку и не успела.
- Глория!
- Честное-пречестное слово, мама, он будет сидеть тихо-тихо, так, что его и слышно не будет. Он может сидеть на стуле в уголке и молчать… то есть ничего не делать. Правда, Робби?
В ответ Робби закивал своей массивной головой.
- Глория, если ты сейчас же не прекратишь, ты не увидишь Робби целую неделю!
Девочка понурилась.
- Ну хорошо. Но ведь "Золушка" - его любимая сказка, а я не успела рассказать. Он так ее любит…
Опечаленный робот вышел, а Глория проглотила слезы.