Врать пилот умел и любил, но сейчас почему-то отвел глаза в сторону.
- Сядь рядом.
Он осторожно, стараясь не толкнуть раненую, пристроился на сиденье. Женщина прильнула головой к его рукам и закрыла глаза.
- Скажи честно… - сонно пробормотала она после паузы. - Ты пытался меня спасти?
- Да!
Прозвучало ли это достаточно убедительно? Возможно. Женщина или поверила, или сделала вид, что поверила.
- Откуда все это? - все так же борясь со сном, спросила она. - Кто были те бандиты?
- Я сам знаю очень мало.
Голос мужчины был мягким и успокаивающим, рука осторожно гладила плечо раненой, так же успокаивающе шумело море и не было ни малейших сомнений, что для женщины этот разговор станет последним.
- Ко мне пришел человек, очень похожий на меня самого… Он сказал, что тебе угрожает опасность, указал точное время, дал оружие и… Вот только не сказал, что появятся истребители.
Пилот замолчал.
- А еще он сказал, что существует мир… где мы с тобой вместе, и живем в любви и спокойствии.
- И ты поверил? - оказывается, голос ее еще мог быть насмешливым.
- Нет… сначала - нет. Но он показал фотографию. Там были я, ты, двое детей - мальчик и девочка.
Слеза прокатилась по испачканной кровью щеке пассажирки и сгинула где-то, запутавшись в волосах.
- Я рада, - сказала она после длинной паузы. - Тогда умирать мне будет не так обидно.
Пилот грустно улыбнулся и нежно провел ладонью по щеке любимой.
На приборной доске что-то затрещало. Мужчина перегнулся через сиденье, щелкнул переключателем - и присвистнул.
- Ты не умрешь! - радостно начал он. - Сюда идет лодка… подводная лодка, которая подберет нас. И…
Внезапно он замолчал.
- И - что?
- И… ты поправишься, - закончил он уже не так уверенно.
Надпись на дисплее гласила прямо противоположное:
"Машину и тело подготовь к уничтожению".
- Не обманывай… - женщина действительно была умной. - Я чувствую, как льется кровь… внутри льется. Я умру раньше, чем она появится, эта лодка - если она появится. Да и…
Она замолчала и попыталась глубоко вздохнуть - но только охнула от внезапной боли.
- …Я не хочу жить. Я потеряла семью, ребенка и мужа. Я потеряла смысл…
Пилот молчал, и только море мерно разбивало волны о песок. Время от времени игриво настроенный ветер бросал соленые брызги в лица людей, но люди почему-то не улыбались и не щурились.
- Ты сможешь… сделать для меня то, что я… попрошу? - жизнь ее уходила рывками, срывая дыхание и заставляя вздрагивать обоих.
- Конечно.
Мужчина поймал себя на том, что согласился слишком поспешно. Так и оказалось.
- Возьми меня.
Он замер.
- Ну же! Или я совсем не нравлюсь тебе?
Женщина улыбнулась. Капля крови выкатилась из уголка рта и медленно-медленно продолжила свой путь по шее.
Женщина была красивой - даже сейчас. Пилот любил ее - даже сейчас. Некоторое время назад они были вместе и имели все основания предполагать, что останутся вместе надолго - если таковым можно считать срок человеческой жизни. Все разрушилось из-за нескольких обидных случайностей - навсегда.
Оба создали семьи, нажили добра и детей, оба жили неплохо - но время от времени оба просыпались от странной тоски и сквозь разделяющие их километры смотрели навстречу друг другу.
- Это убьет тебя, - неуверенно пробормотал мужчина.
- Это позволит мне умереть счастливой, - ослепительно улыбнулась женщина.
Медленными, осторожными движениями она расстегнула окровавленную рубашку, провела руками по роскошной, полной груди и нарочито небрежно дотронулась до розового соска. Тот немедленно напрягся в ожидании следующей ласки.
Так же медленно и осторожно мужчина склонился над ней, погладил ее руки, поцеловал шею, так же неспешно провел языком по второму соску - женщина вздохнула снова - на этот раз неглубоко и порывисто, и мягко притянула пилота к себе.
Постепенно их движения перестали быть осторожными, они снова, как когда-то давным-давно, приняли друг друга со звериной страстью, женщина стонала и вскрикивала, извиваясь под его натиском, а мужчина был сильным и неистовым, и так же, как когда-то, они кончили вместе и замерли, обессиленные, не способные даже шевельнуться.
Вот только вместо обжигающего жара мужчина ощутил вдруг нарастающий холод.
Подводная лодка оказалась хрупкой с виду пластмассовой конструкцией, подошедшей чуть ли не вплотную к берегу, а человек, вышедший из нее, был очень похожим на пилота.
- Умерла?
Тот молча кивнул.
Женщина полулежала в переднем - пассажирском - кресле, на лице ее застыла счастливая улыбка, и только необычайная бледность выдавала правду.
- Ну, давай в лодку.
Пилот оглянулся - ошеломленный.
- Ты так спокоен?
- Ты тоже будешь спокоен, - парировал подводник. - Когда…
Он запнулся.
- Когда - что?
- Когда узнаешь, сколько их умерло на самом деле.
- И… сколько?
- Точно не знаю. Но - не менее тысячи.
- Тысячи - ее?..
- Угу. И около пятнадцати тысяч - тебя.
- То есть…
- То есть - тебя. И меня. Давай в лодку, не задерживайся. Каждая секунда пребывания здесь стоит столько же, сколько эта леталка.
Он кивнул в сторону машины, еще раз с тоской взглянул на бледное лицо пассажирки и двинулся в сторону уткнувшейся в близкое дно подлодки.
- Подожди, а как же…
- Сожжем. Ты даже сам это сделаешь.
Машина плавно покачивалась в прицеле - вместе с берегом, редкими деревьями, солнцем и небом, рука дрожала на спуске, и первая очередь ударила не в капот, а в лобовое стекло - слева. Во все стороны брызнули осколки стекла и куски мяса.
- Мазила! - поморщившись, прокомментировал подводник.
Вторая и третья очереди ударили точно в капот, машина плюнула белым дымом и лодка поспешно ушла вниз, а через мгновение ударная волна чуть не разбила ее о дно, грохот оглушил и, всплыв на поверхность, оба пассажира увидели только огромный, все еще оседающий столб песка.
- Не беспокойся, - глухо сказал подводник. - Там была вспышка, как при небольшом ядерном взрыве. Там ничего не осталось.
Он достал из шкафа пластиковую бутылку с рыжей жидкостью и два пластиковых же стакана.
- Давай помянем ее, что ли… Заодно и разберемся, что делать дальше.
Эпизод 2
Лодка мирно скользила в толще воды, было тихо - только едва слышно шуршали двигатели и кондиционер, и не верилось, что всего лишь несколько часов отделяют пассажиров от страшной воронки и медленно оседающих на песок останков любимой. Впрочем, коньяк уже начал действовать, и многое - очень многое - воспринималось сквозь мутную алкогольную линзу.
- Еще раз! - требовательно рявкнул пилот. - Война идет во времени - или в параллельных измерениях?
- Ламер! - в таком же тоне ответил подводник. - Параллельные измерения создаются в ходе войны. Рисую еще раз…
Листок с маловразумительными и не очень-то параллельными линиями был уже залит коньяком и заляпан жирными пятнами, подводник взглянул на него несколько недоуменно, затем ткнул палец в свой стакан и провел линию прямо на столе.
- Смотри. Это река. Это ты…
Палец замер в сантиметре над коричневым ручейком.
- Ты можешь наблюдать за потоком сколько угодно. Можешь двигаться над потоком - и будешь видеть постоянно один и тот же момент. Можешь вернуться - и просмотреть любимый кусочек жизни еще раз. Но!
Он назидательно поднял испачканный коньяком палец.
- Как только ты решишь войти в реку… - палец уткнулся в стол, и коньяк образовал в этом месте крохотный прудик. - Ты внес возмущение. Поток становится турбулентным, дергается, выходит из русла... или, скорее - сходит с рельсов - и обрывается!
Подводник снова приподнял палец, но слегка ошибся, и жест из назидательного стал оскорбительным.
- Обрывается, потому что ты украл часть энергии! Она ушла на выпихивание тебя, на разделение потоков, на создание вихрей - и так далее. Или наоборот, - добавил он, - если у того потока, откуда ты пришел, энергия больше. За это надо выпить.
Этот глубокомысленный вывод нашел полную поддержку и одобрение, и был немедленно претворен в жизнь.
- Дальше. В своем потоке ты можешь творить что угодно - для тебя это обычное время. Можешь убить ребенка, который позже стал бы твоим врагом. Можешь убить себя - если считаешь, что "ты" из этого потока явно не оправдываешь надежд…
- И что… - пилот икнул. - Такое случалось?
- Чаще, чем ты думаешь. Да. Так вот…
Подводник недоуменно взглянул на пустой стакан, на почти пустую бутылку, затем медленно и старательно сделал два шага к шкафу и достал еще одну - такую же.
- Думаешь, это настоящий коньяк? - ухмыльнулся он. - Черта с два. Синтезировано из мочи и дохлых водорослей. Скорее всего - на Луне.
- Что, наши и туда добрались?
- Ага. Вот только не наши…
Эпизод 3
Купол был похож… на купол. Ни одно сравнение больше не приходило в голову. Разве что… Впрочем нет, на курган он тоже был не похож. Холмы, и все им подобное, предполагают наличие хоть какой-то жизни - хоть куста, хоть травинки… хоть синего неба над всем этим
хозяйством…
Здесь небо было черным. Собственно, его здесь не было вовсе - только звездный ковер над мертвой почвой. Впрочем, откуда здесь взяться почве…
Ни один огонек не горел на куполе, не мигал маячок наверху, не сияли светом иллюминаторы… и ни единого движения возле купола заметно не было. Впрочем, как и во всей округе.
Человек, прикрытый от смертоносного вакуума темным колпаком фонаря, скафандром, обогреваемым (или охлаждаемым, в зависимости от ситуации) бельем, киборгизированный и сращенный с компьютерными системами своего корабля - боялся. Слишком уж жуткой оказалась обстановка. Слишком чужими оказались вершины и моря этого мира, слишком яркими были солнце и звезды, и слишком вредным для здоровья могло оказаться это задание.
Собственно, вредным разве что для нервов - никакой опасности в мертвом куполе быть не могло уже много десятков лет.
Удар нанесли далеко в прошлом, и судя по тому, что активность в этом секторе исчезла напрочь, удар был удачным, хотя на самом деле он был мелким и пакостным. Нет ничего ни сложного, ни героического в том, чтобы исподтишка и издалека выстрелить в баки корабля-снабженца, поставленного на удивление удачно - недалеко от реактора.
Ядерного взрыва, очевидно, не было - пилот снова, в который раз взглянул на индикатор радиоактивности, - но грохнуло хорошо. Исковерканные остатки корабля и стартовых сооружений, вплавленный в грунт вездеход и мертвый купол говорили сами за себя.
Колония оказалась слишком дорогой и слишком уязвимой.
Пилот усмехнулся - в том, другом мире, где удар нанесен не был, колония быстро разрослась до самостоятельного и полностью самодостаточного города, бесплатный вакуум и дешевая энергия дали возможность штамповать очень большие процессоры и огромные кристаллы прямо под открытым небом и скоро - очень скоро! слишком скоро! - колония ощетинилась такими лазерами, что вражеские корабли предпочитали все время прикрываться Землей.
Он осторожно приподнял корабль над пыльной равниной, слегка толкнул ручку вперед и передвинулся еще на десяток метров ближе к куполу.
- Дистанция - сорок, - бросил он в микрофон. - Продолжаю сближение.
Те, кто медленно умирал от удушья, в принципе не должны были думать о мести - но кто знает? Было бы очень обидно нарваться на установленную десятки лет назад мину. Или - того хуже - попасть под огонь лазерной установки.
Пилот усмехнулся - какой там установки?! В этом мире лазеры остались лабораторными игрушками. А вот мины…
На дисплее виднелось два подозрительных металлопластиковых пятна и неизвестно, сколько подозрительных участков могло быть в самом куполе. Одно из пятен расположилось прямо перед входным люком. Пилот вздохнул, с сожалением бросил взгляд на гашетку, и неспешно начал проверять герметизацию скафандра.
- Выхожу, - бросил он в микрофон после некоторой паузы.
Выходить не хотелось.
Скафандр был громоздким, и стеснял движения даже здесь, при небольшой силе тяжести. Зато он не был металлическим, и если мина реагировала на металл, то она не взрывалась. А если взрыватель был емкостным или вибрационным…
Впрочем, об этом думать не стоило.
Вблизи мина оказалась скорчившимся на камне скафандром. Время изъело пластик, но металлические части блестели, как будто катастрофа произошла только вчера. Впрочем, для пилота это и было - "вчера".
Он потянулся было к чужому шлему, затем резко отдернул руку.
Мине равно, как выглядеть. Она вполне способна притвориться мертвецом в скафандре.
Люк был открыт - что тоже казалось подозрительным. Пилот старательно просветил стыки переносным рентгеноскопом, молясь, чтобы взрыватель гипотетической ловушки не реагировал на рентгеновские лучи ("ну, это уж слишком подло!"), и, не обнаружив ничего, облегченно вздохнул.
Не было мины и возле следующего люка - и пилот беспрепятственно вошел внутрь.
Свет звезд проникал сквозь помутневшие, но все еще прозрачные иллюминаторы, выхватывая из темноты потрескавшуюся пластиковую мебель, рассыпавшиеся после разгерметизации комнатные растения, кости…
Пилот вздохнул, закрыл глаза и включил фонарь. Мина вполне могла реагировать и на свет. Но ничего не произошло.
В ярком, но слишком узком луче фонаря скелет выглядел страшновато. Череп с короткими тускло-коричневыми волосами, истлевшая рубашка, обвисшие вокруг костей ног брюки. В руках скелет держал обыкновенную бутылку из прозрачного стекла с запаянным горлышком. В бутылке, разумеется, скорчилась трубочкой записка.
Пилот усмехнулся. Черед записки придет попозже - если он найдет здесь что-то достаточно ценное, чтобы снарядить экспедицию. А если нет - то кому нужны столетней давности откровения кучки мертвецов?
В соседней комната два скелета скорчились и прильнули друг к другу. Следов одежды ни на одном не было. Пилот ухмыльнулся, бегло осмотрел комнату и двинулся дальше.
Мины не было - и это казалось подозрительным. Этого просто не могло быть.
В лаборатории было светлее, и прямо в иллюминатор заглядывал огромный голубой глаз. Где-то там, на Земле, жили те, кто отправил сюда этих смертников… или их потомки.
Пилот с тоской посмотрел в окно - на смонтированный процентов на тридцать прообраз лазерной пушки. Такой образец был бы очень кстати лет пятьдесят назад. Сейчас, разумеется, его место было в музее. Вот, например, в таком музее под открытым небом.
Человек прогулялся на камбуз, вытащил из цепкой хватки очередного скелета пустую бутылку, проследил взглядом за мертвыми глазными отверстиями черепа - и, удовлетворенно хмыкнув, достал из шкафа две бутылки с черной в свете фонаря жидкостью.
Здесь мины также не было.
Напоследок пилот зашел в компьютерную. Мертвый металл встретил его отблесками его же фонаря, скелет в кресле оператора иронично оскалился. Человек вздохнул и протянул руку к пульту.
И отдернул. Последнее место, где могла жить мина - это компьютер, но все же… Он снова вздохнул и поднял рентгеноскоп.
И оказался прав. Черная коробка притаилась рядом с выключателем, как живой, шевельнулся детектор, почуяв излучение прибора, и сработало реле.
Некоторое время пилот, обливаясь холодным потом, следил, как медленно - ужасающе медленно, - обдирая приварившийся за десятилетия пластик, сближаются две урановые пластины, слушал угрожающий треск индикатора, орущего о начале цепной реакции, затем выругался и бросился к выходу.
Уран разогрелся, и пластик начал плавиться.
Пилот длинными прыжками мчался к кораблю.
Пластик крупными каплями начал вытекать из-под пластин.
Пилот рванул ручку на себя, и, потеряв открытый фонарь, на девятикратной перегрузке рванул вверх.
Сзади полыхнуло. Затарахтел счетчик. Некоторое время пилот летел, вжавшись в бронеспинку корабля, затем выпрямился и расхохотался - немного истерически, но, в общем-то, счастливо. Затем вытащил из ранца две бутылки коньяка - все, что осталось от лунной базы - и хохотал долго, непрерывно, до изнеможения, пока не пришла пора набирать программу Перехода…
Эпизод 2 (продолжение)
- Кстати, о потоке, - напомнил пилот.
- О потоке? - подводник недоуменно посмотрел на него, затем перевел взгляд на ручеек коньяка на столе. - Ах, да. О потоке. Дальше все просто. Если возмущение оказалось малым - например, ты только заглянул и сразу ушел - поток будет некоторое время испытывать автоколебания, которые затем стихнут. Если же ты, например, вышел на Красную площадь и помочился на мавзолей…
Он красноречиво умолк. И ухмыльнулся.
- А в чем это выразится?
- А в разрыве потока. Эта линия времени просто прервется. Исчезнет. Вместе со всем ее содержимым. Не сразу - но довольно скоро. И именно это нам и предстоит сделать, кстати, с этой линией.
- Почему?
- Потому что здесь Враг добился своего. Победил. Понятия не имею, зачем ему понадобилось убивать нашу общую… знакомую… но - зачем-то он это сделал. Значит, что-то планирует, следовательно, ему надо помешать.
- А что… - пилот сделал паузу и судорожно сглотнул, - …будет со мной?
- То же, что и с линией. И то же, что и со мной… кстати.
Он молча опрокинул в рот еще один стакан.
- Мою линию прервали года четыре назад.
- И… сколько тебе осталось?
Подводник пожал плечами, затем снова наполнил стаканы и глухо бросил:
- Года два. Может три.
- А сколько останется мне?
- Ну… нашел о чем беспокоиться. Сейчас прикинем…
Он развернулся к компьютеру и некоторое время сосредоточенно трещал клавиатурой, затем откинулся в кресле, потянулся и с расстановкой произнес:
По оценке ящика, противник дотянется сюда лет через десять. Значит, силу возмущения следует рассчитать так, что грохнулось все это хозяйство лет через восемь-восемь с половиной. И ты, соответственно, тоже. Манипуляции в этом случае лучше производить в настоящем времени - так считать проще. Так что… -Он крутнулся в кресле. - Что предпочитаешь? Принародно трахнуть английскую королеву? Да хоть и самого короля! Набить морду Шварцнеггеру? - Тоже пожалуйста! А хочешь - воздушный рейд на Москву?
Пилот медленно растянул губы в улыбке.