- Разве подпрограммы не работают? - Перед отъездом из Колумбии она запрограммировала и оставила Дреду несколько "автоответчиков" - программок, которые имитировали поведение человека и позволяли на короткое время оставлять сима-марионетку без присмотра, при этом сам сим казался активным и чем-то занятым. Серьезной проверки такая уловка не выдержала бы, но "автоответчика" вполне хватало, чтобы дать "кукловоду" возможность поспать и ненадолго отвлечься от управления симом.
- Все работает прекрасно. Но группа разделилась. Та африканка и ее приятель-обезьяна куда-то подевались. Возможно, утонули. Рыбы в реке просто взбесились, лодка перевернулась, и оставшаяся часть группы выбралась на берег.
Дульси глубоко вдохнула, набираясь терпения. Мужчины, какими бы они ни были умными и могущественными, иногда не могут не вести себя как мальчишки - увлекаются, забывая, что это всего лишь игры. И только женщины всегда помнят о том, что действительно важно: время от времени принять ванну и вымыть волосы.
- Но наш сим находится с основной группой?
- Да, сейчас все собрались вместе, за исключением тех двоих. Но компания явно в опасной ситуации, и мы в любую минуту можем потерять всех. А мне нужно провести расследование кое-каких вещей, о которых они уже упоминали. Я не могу этим заняться, пока управляю симом.
- А не может это подождать еще час? Конечно, ты устал, но я только что вернулась и должна что-нибудь перекусить, пока не упала в обморок. - Мужчина не поймет желания принять ванну, зато желание поесть - всегда.
Он смотрел на нее несколько секунд. Выражение темнокожего лица Дреда намекало на неизбежную вспышку гнева или как минимум резкую критику, но он улыбнулся, блеснув зубами:
- Конечно. Извини.
Дульси с трудом понимала этого человека. Его странные реакции вроде последней вспышки, ребячество псевдонима , - все это никак не складывалось в цельную картину. Неспособность отнести заказчика к определенной категории раздражала ее.
- Мне действительно нужно… - начала она.
- Перезвони, когда будешь готова. - Дред отключился. Дульси взглянула на Джонс - кошка вернулась и терпеливо сидела возле ее затянутых в чулки ног.
- Быстро, быстро, быстро, - пожаловалась ей Дульси. - Вечно он торопится.
Кошка прикрыла круглые глазищи. Похоже, согласилась с тем, что так дела не делаются.
Ее рыжие курчавые волосы скрыл тюрбан-полотенце, а все еще влажную, но восхитительно чистую кожу ласкал самый мягкий из халатов. Приподняв ноги, Дульси вытянулась на кушетке с тюбиком мангового йогурта в руке. Джонс уютно (во всяком случае, уютно для хозяйки) расположилась у нее на бедрах.
"Взгляните-ка на меня, - подумала Дульси. - Я застрелила человека. Не всякий мужчина на такое способен. А теперь взгляните на меня еще раз. Я такая спокойная". Она легла таким образом, чтобы поза отражала столь впечатляющую силу духа.
- Можешь перезвонить, - приказала Дульсинея настенному экрану.
На нем снова возник Дред, на сей раз в треть натуральной величины и гораздо меньше смахивающий на маньяка.
- Они сейчас все спят, поэтому особой срочности нет. А наша марионетка смотрится отлично - то похрапывает, то пошевеливается. Ты хорошо поработала.
- Спасибо.
- Ты взяла что-нибудь поесть? - Его темные глаза скользнули по прикрытому халатиком телу тем самым взглядом, который она находила одновременно и сексуальным, и отталкивающим. - Хочу воспользоваться этой возможностью, чтобы ввести тебя в курс дела.
- За меня не волнуйся, - Дульси помахала тюбиком йогурта. - Выкладывай.
Дред начал с того момента, когда она передала ему утром управление марионеткой (беглецы тогда еще плыли на корабле, превратившемся в лист), и рассказал обо всех последующих событиях, делая особый упор на поступках и словах их виртуального персонажа.
- Нам надо серьезно заняться поиском агентского оборудования, позволяющего делать субвокализованные заметки в реальном времени, - добавил он. - В противном случае, если произойдет много разных событий, мы можем упустить некую важную подробность после передачи управления друг другу, и сима разоблачат.
Дульси призадумалась над тем, как долго он хочет продолжать этот эксперимент с симом-марионеткой, но тут же вспомнила, что, сложив уже переведенные на ее счет премиальные с деньгами, которые Дред обещал за управление марионеткой, она сможет позволить себе как минимум, годичный отпуск. А такое количество свободы стоит некоторых неудобств.
И тут же в ее голове пронеслась мысль, насколько быстро от Челестино осталась лишь сумма на кредитном счету.
- А не могли бы мы найти кого-нибудь третьего, чтобы помочь нам в этом деле? - спросила она Дреда. - Пусть даже наблюдаемые будут спать по восемь часов, все равно для каждого из нас остается полный рабочий день, без выходных и на неопределенное время. Возможно, я смогла бы найти такого помощника.
Дред промолчал, его лицо внезапно утратило всякое выражение.
- У тебя есть человек, которого ты хочешь подключить?
- Нет-нет. - До сегодняшнего дня Дред был настолько - до экстаза - счастлив результатами проекта "Небесный Бог", что она почти забыла о его резких переменах настроения, но сейчас они вновь проявились в полной мере. Зато этого парня, в отличие от большинства мужчин, хотя бы не назовешь скучным. - Нет, я никого не имела в виду. Я лишь подумала о том, что мы можем свихнуться от переработки. И еще ты сказал, что тебе многое нужно сделать с… с этой информацией. - Она едва не произнесла имя Атаско и поняла, что устала. Дульси сомневалась, что ее линию связи прослушивают (Дред лично снабдил ее самым совершенным защитным оборудованием, которое она использовала наряду с собственными мерами предосторожности), но глупо идти на бессмысленный риск, а убийство Атаско уже несколько дней как стало новостью всемирного масштаба.
- Я подумаю. - Окаменевшее лицо Дреда на секунду смягчилось, а затем ожило, словно кто-то налил горячую жидкость в холодную чашку. - И есть еще несколько вещей, которые нам нужно обсудить…
- Кто-то стоит у двери, - сообщила домашняя система. - Кто-то стоит у двери.
Дульси закатила глаза:
- Включить интерком. Кто там?
- Это я… Чарли. Так ты действительно вернулась!
- Кто это? - голос Дреда снова стал ледяным.
- Всего лишь соседка снизу. - Дульсинея встала, сняла с ног молчаливую, но раздраженную Джонс - Она кормила мою кошку. Если хочешь, я тебе потом перезвоню.
- Я подожду, - Дред отключил изображение. Экран стал черным, но Дульси не сомневалась, что он будет слушать.
Волосы блондинки Чарли были уложены в сложную прическу - пряди окружали голову наподобие траекторий электронов на модели атома, поэтому до щеки Дульси она не дотянулась и чмокнула воздух примерно на расстоянии ладони от нее.
- Боже, Дульси, где же твой загар? Какой смысл улетать в Южную Америку и возвращаться без загара?
- Слишком много работы. - Дульси не сомневалась, что Чарли и в атомном взрыве найдет нечто положительное, ведь радиация придает коже такой приятный оттенок. - Были проблемы с Джонси? Выглядит она замечательно.
- Нет, никаких. Да, однажды зашла твоя мать, когда я здесь была. Она душка.
- Это точно, самая настоящая душка. Все время хохочет. - Чувства Дульси к Руби O'Mapa Мархерн Эпштейн Энвин и в лучшие времена вряд ли можно было назвать нежными, но другие люди почему-то всегда считали, что у матери чудесный характер. (Интересно, чего же Дульси в ней не замечает?) - Что-нибудь еще?
- Господи, ты, наверное, очень устала. И вообще я зашла только убедиться, что к Джонс вернулась ее мамочка. - Чарли крутанулась, заставив серебристую плиссированную юбочку взметнуться и обнажить длинные стройные ноги. - Нравится? Я ее только что купила.
- Отлично смотрится. И еще раз спасибо, что заботилась о Джонс.
- Нет проблем. Слушай, а ты сможешь на следующей неделе покормить Зига и Зага? Мне надо… Я ненадолго уеду. Им необходимо лишь подкладывать свежие листики салата и проверять воду в поилке.
Чарли всегда утверждала, будто работает в бухгалтерии косметической фирмы; Дульси предполагала, что эта ложь уходит корнями к какой-то работе, на которой Чарли недолго продержалась еще в подростковом возрасте. Чарли была уверена, что Дульси даже не догадывается о том, что ее соседка - девушка по вызову, к тому же весьма дорогая: голосок персонажа из мультфильма и фигурка школьницы, несомненно, делали ее весьма привлекательной для определенного типа богатых клиентов. Ночная бабочка полагала, будто ее карьера - полная тайна, но Дульси весьма профессионально выяснила о своих соседях все, что смогла, а искать информацию она умела очень хорошо.
"Чарли считает себя совершенной грешницей. И понятия не имеет, что ее подружка сверху - наемная международная террористка. И что ей выпало сомнительное удовольствие кормить кошку профессионального убийцы".
Шуточка уже начала терять остроту, хотя Дульси и произносила ее только мысленно. Более того, она только что решила некоторое время вообще не думать о Челестино, чтобы этот инцидент постепенно занял должное место в системе ценностей и мировоззрений Дульсинеи Энвин.
Когда Чарли походкой манекенщицы направилась к лифту, напоминая разодетую школьницу-переростка, Дульси снова подошла к экрану.
- Она ушла.
Лицо Дреда возникло на экране мгновенно, в чем его компаньонка и не сомневалась. Разумеется, тот подслушивал. Наверняка еще и подсматривал и смаковал при этом разные извращенные мысли насчет блондиночки в короткой юбчонке.. Но если такие мысли у него и появились, то он их не упомянул и ничем себя внешне не выдал.
- Правильно. Итак, первым делом нужно решить, сколько усилий мы можем позволить себе приложить, чтобы руководить этой группкой изнутри. - Дред нахмурился, его взгляд устремился куда-то в сторону. - Если бы я полагал, что у них есть хоть какая-то цель, то с удовольствием просто посидел бы в сторонке, наблюдая. Но у них есть отличная возможность все выяснить, а они вместо этого, как мне кажется, просто… дрейфуют по течению.
- Отличная возможность выяснить все для тебя, - уточнила Дульси.
Он ухмыльнулся:
- Конечно. - Улыбка исчезла. - Ты ведь знаешь, на кого я работаю?
Дульси не знала, какого ответа он от нее ждет.
- Ты мне никогда не говорил…
- Да брось прикидываться. Не принижай моего мнения о тебе. Ты хороша в своем деле, зарабатываешь большие денежки, гоняешь сломя голову на роскошных красных спортивных машинах, но тебя еще ни разу не оштрафовали - короче, ты умеешь вертеться, Дульси. И ты наверняка прекрасно знаешь, кто мой босс.
- Гм-м, да… Полагаю, что знаю. - Более того, увидев Сеть Иноземья изнутри, она поняла, что слухи о работе Дреда на полумифического Феликса Жонглера действительно правдивы. Лишь Жонглеру и очень немногим другим состоятельным людям были по карману такие технологии.
- В таком случае ты можешь представить, насколько серьезно то, чем мы занимаемся. В наших руках критически важная информация, принадлежащая одному из самых зловещих, умных и могущественных людей в мире. Мы сейчас находимся в святая святых Старика. Если он об этом узнает, я стану покойником. Мгновенно. - Дред пронзил напарницу еще более напряженным взглядом. - Так что пойми все правильно. Если ты меня продашь, то даже если я не доберусь до тебя быстрее, чем Старик меня прикончит, он не оставит в живых мою помощницу в таком деле. Ни тебя, ни любого другого, кто знает о его Сети столько, сколько уже знает очаровательная Дульсинея. Ты даже не станешь историей. Потому что через сутки не останется и доказательств того, что некая Энвин вообще существовала.
Дульси открыла было рот, но тут же закрыла его. Она как раз думала о возможности подобного исхода, но слова, произнесенные Дредом с отчетливой уверенностью и откровенностью, убедили ее гораздо сильнее собственных размышлений. И внезапно возникло ощущение, что она находится где-то в запредельном, смертельно опасном месте.
- Хочешь выйти из игры?
Она покачала головой, не доверяя в тот момент голосу.
- Тогда есть ли у тебя вопросы? Прежде чем мы продолжим?
Дульси помедлила с ответом, нервно сглотнула.
- Только один. Откуда взялось твое имя?
Он приподнял бровь, потом коротко хохотнул:
- Ты о "Дреде"? Уверена, что хочешь спросить лишь об этом?
Она кивнула. Когда Дред так смеялся, уголки его губ приподнимались, как у животного, скалящегося, прежде чем укусить.
- Это имя я сам себе дал еще мальчишкой. Тот тип, у которого я жил… короче, не важно. Но он сделал меня фанатом старой музыки, еще начала столетия, - ямайский стиль под названием "регги". И в тех песнях часто упоминалось слово "дред".
- И это все? Оно мне казалось… ну, даже не знаю… глуповатым. Не совсем тебе подходящим.
На секунду Дульси испугалась, не слишком ли далеко она зашла, но смуглое лицо Дреда снова расплылось в улыбке:
- У него имеется и другое предназначение - сводить с ума Старика. А то он просто достал меня своей любимой ерундой насчет короля Артура, Грааля и всего такого. А полная версия не просто "Дред", то есть "ужасный", а "Мо-Дред" - "более ужасный". Дошло?
Дульси пожала плечами. Средневековье всегда нагоняло на нее в школе тоску, равно как и прочая история.
- Не совсем.
- Ну тогда не забивай себе голову. У нас есть дела поважнее, сладкая моя. - Снова смех с приподнятой губой. - Мы с тобой заварим кашу для Старика - и погуще.
Отчасти восстановив самообладание, Дульси позволила себе такую роскошь, как презрение. Дред думает, что он такой мерзкий, такой страшный, такой опасный. Все мужчины в этом бизнесе или полные психопаты, или хладнокровные технари, или выскочки со звездной болезнью - любители говорить рублеными фразами и бросать угрожающие взгляды. Она не сомневалась, что Дред относится к последней категории.
- Нет проблем, Панчо, - ответила она любимой фразочкой Чарли. - Давай займемся делом.
Пустые глаза, погруженность в себя… да, ей знаком его психотип. И она готова была поспорить, что через него прошло очень много женщин, но все эти отношения были слишком короткими.
Вчера в школе Кристабель поскользнулась и оцарапала коленку, когда хотела показать Порции парочку хитрых разворотов в игре "Четыре квадрата". Мать залила ранку спреем и запретила ей сдирать подсохшую пленочку, поэтому Кристабель терпеливо доехала на велосипеде до конца квартала и свернула за угол, а уже потом поддалась любопытству.
Спрей выглядел забавно - круглая белая нашлепка на коленке, похожая на паутину. Кристабель уселась на траву и принялась ковырять ногтем краешек белого вещества, пока оно не стало отклеиваться. Красная ссадина под спреем уже начала желтеть и стала липкой. Кристабель задумалась - не так ли случается и со Свинозавром, когда от него отваливаются разные части, например, как на прошлой неделе в "Джунглях" дядюшки Джингла - в той серии Свинозавр чихнул и у него отвалились все носы? Если да, решила она, то это было очень здорово.
Когда Кристабель проезжала мимо стадиона, людей на нем не было, но она заметила у дальнего края несколько человек в форме, которые маршировали по грунтовой дорожке. Музыка сегодня не играла, поэтому педали ее велосипеда скрипели громко, напоминая что-то вроде музыки: скри-и-ип, скри-и-ип.
Она проезжала улицу за улицей, почти не глядя на таблички с названиями, потому что знала дорогу, пока не приехала в ту часть базы, где росла неподстриженная трава и стояли цементные домики. Кристабель прислонила велосипед к дереву, нажала ногой на подставку, вынув ее из крепления, и достала бумажный пакет из корзины, которую папа закрепил так, чтобы больше ничего не болталось.
- Эй, дурочка! Que haces?
Кристабель подпрыгнула и взвизгнула громче, чем недавно скрипели педали. Когда она обернулась, то увидела, как кто-то спускается с дерева, и сперва ей почудилось, будто это одетая обезьяна - страшная обезьяна-убийца, как в том шоу, которое не разрешала смотреть мама, а Кристабель упросила, пообещав, что ей потом не будут сниться кошмары. Девочке хотелось завопить, но все происходило словно в страшном сне, и она могла лишь смотреть.
Однако это оказалась не обезьяна, а мальчишка с грязным лицом и дыркой на месте выпавшего зуба. Тот самый мальчишка, помогавший ей разрезать сетку ограды, когда Кристабель помогала мистеру Селларсу, только сейчас он был еще грязнее и казался меньше ростом, чем прежде. Но он находился внутри ограды! Внутри, там же, где и Кристабель! А она знала, что такого быть не должно.
- Да ты еще и разговаривать не умеешь. - Мальчишка улыбался, но вид у него был такой, словно улыбка причиняла ему боль. Кристабель попятилась на несколько шагов. - Эй, мучита, да я тебе ничо не сделаю. Чо у тебя в пакете, а?
- Это н-не д-для тебя. - Кристабель вцепилась в пакет. - А д-для кого-то другого.
- Verdad, дурочка? - Мальчишка сделал шаг вперед, но медленно, словно сам не соображал, что делает. - Там жратва, да? Ты кого-то кормишь? Я видел. Я следил.
- Следил? - Она никак не могла понять, что здесь делает грязный мальчишка. Мир делился на тех, кто живет внутри ограды, и тех, кто живет за оградой, а случайный знакомый Кристабель не принадлежал к тем, кто живет внутри.
- Да, claro, следил. С того самого дня, когда ты попросила меня помочь разрезать ограду. Ток в ограде отключился, и я перелез к вам. Думал, сопру тут чего-нибудь. А потом включили ток. На обе ограды. Я бросил на сетку палку - хотел глянуть, что будет. Смотрю, солдаты бегут. Я и сиганул на дерево, еле успел. Они меня чуть не замели.
- Ты не можешь вернуться, - сказала Кристабель, поняв, в чем дело. - Не можешь перелезть через ограду, потому что… - она испуганно смолкла, так как едва не произнесла имя мистера Селларса. - Так как ее включили. А ограда электрическая.
- В самую точку, мучита. Я нашел немного жратвы - вы тут столько всего выбрасываете, просто психи какие-то, блин. Да только жратву выбрасывают не всегда. А я есть хочу.
Он приблизился еще на шаг, и Кристабель ужаснулась - а вдруг мальчишка ее убьет и съест, совсем как в страшных историях, которые рассказывала Офелия. Схватит и укусит грязным ртом и грязными зубами, одного из которых уже не хватает. Кристабель развернулась и побежала.
- Эй, дурочка, вернись!
Она мчалась, глядя на летящую под ногами землю и свои мелькающие ноги. В груди у нее словно что-то прыгало, стучало изнутри по ребрам, пытаясь выбраться. Она слышала, как голос мальчишки приближается, потом ее что-то ударило в спину, и она помчалась с такой скоростью, что ноги перестали поспевать за телом. Кристабель споткнулась и шмякнулась в траву. Мальчишка стоял рядом. Обе ноги у нее болели - и та, которую она поранила возле школы, и только что ушибленная. Отдышавшись, Кристабель заплакала, но с перепугу начала икать.
- Вот сучка чокнутая, - буркнул раздосадованный мальчишка. - Ты зачем это сделала?
- Если ты меня тро… ик!.. нешь, то я… папе скажу!