Ее взгляд упал на корзину с инжиром, которая, позабытая, валялась в стороне.
– Я права! Лжец! Отравитель! – в бешенстве закричала Кави.
Артем проследил ее взгляд. В суматохе корзину опрокинули. Фрукты рассыпались по полу. Среди плодов темным стеклом отсвечивал флакон с ядом.
– Глупая! К чему мне яд? Если бы я хотел, то мог бы попросту заколоть тебя. Неужели ты не видишь, что меня подставили?! – в отчаянии выкрикнул Артем и тут увидел карлика Клико.
Уродец выглянул из-под стола, озорно подмигнул ему и снова исчез под скатертью.
– Вон он! Карлик! Я знаю его. Его прислал Великий Проводник. Ловите его! – Не в силах освободить связанных рук, Артем рванулся и кивком головы указал туда, где скрылся Клико.
– Ты совсем изолгался. Мой шут не может быть моим врагом. Он меня развлекает. А ты до конца своих дней будешь гнить в темнице, – вынесла свой приговор Кави.
Поняв, что она все равно останется глухой к его словам, Артем в бессилии сник и тихо произнес:
– Поступай как знаешь, но прошу тебя, проверь: еда отравлена.
– Мне кажется, он говорит правду. – Вдруг выступил вперед рыцарь, в котором Артем узнал Дэниза.
Единственный человек, кто ему поверил. Все было как в жизни. Там Дениска тоже был единственным, кто поверил бы ему. Единственным, на кого можно было положиться и кто мог помочь. У Артема затеплилась надежда, что все еще обойдется и Кави послушает хотя бы Дэниза, но она помотала головой:
– Ты слишком доверчив, благородный рыцарь. Ты не хуже моего знаешь, что он не может выступить против Великого Проводника. В темницу!
Артем сделал все, что было в его силах, поэтому он даже не упирался, когда стражники вытолкали его за дверь. Створки захлопнулись, отрезав его от столового зала. Теперь он мог только гадать, чем кончится вечерняя трапеза. Тычками и пинками его гнали вниз по винтовой лестнице.
Однажды он поднимался по ней. Тогда он чувствовал себя героем, свободным и почти всемогущим. Он был убежден, что борется со злом, а в Кави и Дэнизе видел врага и предателя. Как все изменилось с тех пор! Сейчас он ощущал себя ни на что не способным неудачником, потерпевшим поражение. Кто знает, как долго ему придется просидеть в заточении, прежде чем он сумеет бежать? И кто в это время защитит Вику? Он с отчаянием утопающего понял, что должен любым способом вернуться в реальный мир.
На следующем витке лестницы показалась знакомая ниша, где Артему однажды довелось прятаться. В глубине ее краской было грубо начертано – "выход". В прошлый раз надписи не было. Артем искоса поглядел на стражников. Казалось, они не замечают слова, хотя оно было написано очень четко.
"А может быть, оно для них невидимо?" – догадался Артем. Надежда на спасение заставила его сердце биться чаще. Скоро она переросла в уверенность, что он обязательно выберется отсюда! Артем не стал задумываться, каким образом ему удастся пройти через кирпичную кладку. Вера в спасительное слово "выход" была слишком сильна, чтобы ее могла поколебать даже каменная стена. Артем сделал вид, что споткнулся, и упал прямо в нишу. Рванувшись, он привалился к стене. Камни расступились…
Он сам не понял, как очутился в своей комнате. Путы, стягивающие руки, исчезли, в отличие от горечи поражения, которая по пятам тенью последовала за ним. Затеяв игру против Великого Проводника, Артем знал, на что шел. Он понимал, что тем самым подтверждает свое поражение. И все же он был готов пожертвовать всем: доверием отца, уважением одноклассников, чтобы спасти Вику. Почему он не смог убедить Кави? Ведь сначала она поверила ему. Почему она так уверена, будто он не может выступить против Великого Проводника?
Он вспомнил единственного человека, кто готов был принять его сторону, – Дэниза, и ему мучительно захотелось поговорить с Дениской. Как было бы хорошо рассказать ему обо всем и посоветоваться с другом. На мгновение Артем заколебался, но тут же отверг эту мысль. Разве он мог сказать Денису, что заказал убийство Вики, а теперь пошел на попятную? Нет, он должен сам решать свои проблемы и нести свою вину. У убийцы не может быть друзей.
В комнату тихонько постучалась Вика:
– Артем.
Он распахнул дверь и невольно улыбнулся. Вид сестры, живой и невредимой, вернул его на землю и напомнил, что он уже не в виртуальности. С Викой все было в порядке. Жизнь продолжалась.
Губы Вики сами собой разошлись в ответной улыбке. Они стояли и молча улыбались, будто впервые разглядели друг друга.
– Можешь банку открыть? У меня сил не хватает, – попросила Вика.
– Будет сделано, – кивнул Артем и направился на кухню.
Ему хотелось сделать для сестры что-нибудь приятное, и он был рад, что она обратилась к нему, пусть даже с такой мелочью.
Вика последовала за ним. Она впервые увидела Артема совсем другим и поняла, за что он нравился девчонкам и почему все в один голос говорили, будто он сильно изменился. В нем было внутреннее обаяние, которое располагало к себе. Но отчего он не мог быть таким всегда?
Артем по-хозяйски оглядел накрытый стол и, увидев салат оливье, одобрительно кивнул:
– Салатик? Нормально. У нас каждый день как праздник.
Вика была такая же хозяйственная, как ее мать. Откровенно говоря, в том, что в доме появились женщины, были свои плюсы.
Похвала из уст Артема звучала слишком непривычно. В этот миг Вика готова была простить ему все прежнее хамство и грубость. Только бы он оставался таким, как сейчас.
– Что тут у тебя не открывается? – Взяв банку, он посмотрел на крышку и сказал: – Это легко. Сначала надо поддеть крышку, чтобы вошло немного воздуха, а потом она запросто открутится.
– Здорово!
– Учись, пока я жив, – пошутил Артем, но тут его внимание привлекло содержимое банки и он, посерьезнев, спросил: – Что это?
– Опята. Тетя Света дала, мамина подруга. У них на даче их видимо-невидимо.
В памяти всплыли слова Премьера: "Нынешняя вечерняя трапеза станет последней в ее жизни… ведь отравиться можно и грибами". Грибами! Артем похолодел.
– Это нельзя есть. Ими можно отравиться, – сказал он.
– Да брось ты! Никто не травится, – возразила Вика.
– Вот именно, что травятся. Яд называется ботулизм. Знаешь, сколько было случаев?
– Это когда едят незнакомые грибы. А тетя Света их всю жизнь маринует и солит. Она нас каждый год угощает. Вкуснотища! – Вика подцепила грибок из банки на вилку.
– Стой! Ты не будешь их есть! Это опасно! – воскликнул Артем, выбив вилку у нее из рук.
Он схватил банку и отстранил ее от Вики.
– Артем, не дури. Пошутили и хватит. Отдай банку. Мне еще надо добавить масло и чеснок.
Артем понял, что уговорами он ничего не добьется. Его слова были для нее таким же пустым звуком, как и для ее виртуального двойника. Он молча повернулся и выскочил из кухни в прихожую, а затем на лестничную клетку. Только когда банка оказалась в мусоропроводе, он вздохнул с облегчением. На сегодня пронесло!
Поднявшись по лестничному пролету до квартиры, он увидел, что Вика ожидает его в дверях.
– Ты что, совсем…?
Фраза осталась неоконченной. Лицо Артема светилось довольной улыбкой, будто он совершил подвиг, выбросив банку хороших грибов. Вика вдруг ясно осознала, что он действительно сумасшедший.
Она где-то слышала, что все умалишенные непредсказуемы и у них часто резко меняется настроение, в точности как у Артема. Он не побоялся вступиться за нее на улице, а после наорал на нее. Только что он был на редкость милым и вдруг ни с того ни с сего окрысился на неповинную банку.
Открытие ошеломило Вику. Она безотчетно попятилась и отступила вглубь прихожей. Прочитав в ее глазах испуг, Артем догадался, о чем она подумала.
– Ты боишься меня? Думаешь, я псих, да? – спросил он.
Она молча замотала головой, не в силах вымолвить ни слова, и это еще больше убедило Артема в том, что он прав. Горечь поражения с новой силой желчью разлилась в нем, отравив сегодняшнюю, пусть маленькую, но победу.
– Что ты понимаешь! Я хотел… – Он осекся, махнул рукой и, пройдя мимо Вики в свою комнату, закрыл за собой дверь.
Глава 22
Выжженные солнцем барханы виртуальной пустыни остались в ином измерении, но одиночество прилипчивой тенью последовало за Артемом в реальный мир. У себя дома он был так же одинок, как в безжизненной империи песка. Артем обвел взглядом комнату, где каждая мелочь была привычной и знакомой. Его окружили воспоминания о счастливых днях, которые он здесь провел. Бестелесные и зыбкие, точно призраки, они больше не приносили радости. В них таилась лишь горечь оттого, что все прошло и ничего нельзя вернуть назад: ни разговоров по душам с отцом, ни дружбы с Денисом. Все осталось в прошлом.
Пустыня наступала. От нее не было ни спасения, ни убежища, потому что теперь она была в душе Артема. Он вспомнил ссору с Денисом и подумал, что сам позволил пустыне поглотить его.
Неужели нет никакого способа выбраться из одиночества? Артем с отчаянием утопающего ухватился за хрупкую соломинку надежды. Прежде все считали его очень общительным. Почему бы опять не окружить себя приятелями? Ответ был прост. Потому что от этого ничего не изменится.
Однажды он уже сделал попытку убежать от одиночества в виртуальный мир, но разве от этого стал менее одинок? Разве слуги Ордена заменили ему друзей? Он выступил против Великого Проводника, но Кави так и не стала его союзником. Одиночество, как проклятие, преследовало его и в этом мире, и в том. Даже если ему снова удастся стать душой компании, одиночество никуда не исчезнет. Можно обмануть других, но не себя.
Он мысленно перебрал всех своих знакомых и вынужден был признать, что никому, кроме Дениса, не смог бы открыть своей страшной тайны. Груз ответственности за жизнь Вики был слишком тяжел, и рядом не было никого, кто мог бы разделить с ним эту ношу. Он слишком поздно понял, что несправедливо обвинил Дениса в предательстве. Если бы тот в самом деле оказался предателем, то после ссоры не стал бы сторониться Вики, а наоборот – начал бы с ней встречаться. Во-первых, потому что она ему нравилась, а во-вторых, просто назло. Артем понимал, что Денис избегал Вики только из солидарности с ним, хотя был не обязан этого делать. А может, подойти к нему и рассказать все, как есть?
Искушение было слишком велико. Артему захотелось позвонить другу, чтобы разорвать ватный кокон одиночества. Как умирающий от жажды путник хватается за фляжку с водой, он схватил телефонную трубку и в нетерпении набрал номер Дениса.
Длинные гудки казались невыносимо тягучими, но когда в трубке раздался знакомый голос, Артем вдруг растерялся. Он слишком много хотел сказать другу и не знал, как вместить в слова всю бурю своих чувств. Да и можно ли выразить их словами? И зачем втягивать Дениса во все это?
Поздно. Все оказалось слишком серьезно. Он сам ходил по острию лезвия и в любой момент мог стать невольным убийцей. Он слишком сильно завяз. Преступник не имеет права на друзей. Он обязан сам пересечь свою пустыню и либо найти из нее выход, либо пропасть в одиночку, а не тащить за собой других.
Артем резко положил трубку на место. Он вновь и вновь прокручивал в мозгу последний разговор с Премьером. Наверняка слова о том, что они расправятся с Кави без его участия, не были пустой угрозой. Прежде он думал, что если держаться подальше от виртуального мира, то все обойдется. Теперь ситуация изменилась. До тех пор, пока существует Великий Проводник, опасность подстерегает Вику на каждом шагу. Оставался лишь один способ спасти сестру: уничтожить это виртуальное чудовище.
В памяти всплыли слова Премьера: "У тебя нет выбора, герой. Если ты намерен защитить Кави, тебе придется убить Великого Проводника".
Но разве это будет убийством? Что такое Великий Проводник? Порождение виртуальности. В кратере Каменного Великана Артему уже доводилось сражаться с виртуальными рыцарями, и на поверку они оказались лишь кучей пустых железок. Никому не станет ни жарко ни холодно, если Великий Проводник исчезнет.
Разве Артем не пытался уничтожить его, просто-напросто стерев его файл? Если это не удалось сделать таким простым способом, значит, придется бросить ему вызов в виртуальном мире. Они сойдутся в честном поединке. Пришло время доказать, что он герой, а не кукла в руках компьютерной игрушки.
Решение было принято, и Артему вдруг стало легко и спокойно. Все должно решиться ночью, когда все улягутся спать.
Голые скалы, подобно гигантским кристаллам, громоздились вокруг. В их четких, будто прочерченных линейкой, изломах не было ни единой плавной линии. Они были так же мертвы, как выжженная пустыня. Ничто не вносило дисгармонии в геометрический пейзаж: ни кустик, прилепившийся к камням, ни пучок жухлой травы.
Каменная гряда казалась неприступной. Лишь в одном месте хитрая тропа обманывала ее и, огибая уступы, вела к вершине гребня. Другой дороги отсюда не было. Великий Проводник снова не оставлял Артему выбора. Но почему на этот раз он завел его в горы?
Артем проследовал взглядом по тропе и почувствовал себя совершенно беззащитным. За каждой скалой ему мерещился противник. Здесь ничего не стоило затаиться и напасть внезапно.
Рука невольно потянулась к поясу, где обычно висел меч. Не нащупав привычной рукояти, Артем похолодел. Меча не было. Артем настолько привык, что оружие появлялось, стоило ему оказаться в виртуальном мире, что принимал это как само собой разумеющееся.
Что же случилось на этот раз? Неужели Великий Проводник, узнав об измене, решил разоружить противника? Но лишать героя оружия – это не по правилам игры. Последняя битва, не на жизнь, а на смерть, должна быть честной и открытой. Впрочем, все давно шло безо всяких правил. Происходящее выплеснулось за рамки игры.
Артем в растерянности стоял, не зная, как быть дальше. Секунды складывались в минуты. Все вокруг будто застыло в ожидании, когда герой вдохнет жизнь в эту окаменевшую картину. Даже время остановилось, и время суток не угадывалось: то ли рассвет, то ли сумерки, то ли затишье перед грозой в разгар дня. Оставаться на месте было бессмысленно, но подчиняться воле Великого Проводника и идти по услужливо предложенной тропе не хотелось. Артем решил пробираться своей дорогой.
Внизу была только голая каменная пустошь, и он стал карабкаться наверх, к перевалу. Мелкие камешки недовольно заворчали под ногами. Сначала подъем давался без особого труда, но с каждым шагом он становился все круче, а уступы – все уже.
Хватаясь за камни, Артем с трудом находил трещины в скале, куда можно было поставить ногу, но скоро даже это отдаленное подобие ступеней кончилось. Вверх уходила голая, неприступная стена. Артем оказался в тупике. Распластавшись на скале, как препарированная лягушка, он не мог сделать шага ни вперед, ни назад.
Он глянул вниз и тотчас пожалел об этом. При виде простиравшейся под ним бездны у него закружилась голова, и он едва не соскользнул в пропасть. Узкий карниз, на котором он стоял, как будто еще сильнее сжался. Артем зажмурился, чтобы унять головокружение, и покрепче вцепился в уступ. Пальцы свело судорогой. Он знал, что долго так не простоит.
– Продвинься на пару шагов влево. Там площадка, где ты сможешь стоять без опасений, – услышал он сверху тихий, вкрадчивый голос.
Он не мог поднять голову, чтобы посмотреть на говорящего, но это было не важно. Как говорил Премьер: "Внешность ничего не значит. Главное – суть". Кто-то пришел ему на помощь, и не все ли равно, как он выглядит. Артем осторожно продвинулся по каменному уступу и впрямь через пару шагов попал в нишу, где смог перевести дух.
– Если ты достаточно отдохнул, то справа легко нащупаешь ногой удобную выемку.
Невидимый друг продолжал подсказывать, как выбраться на безопасное место. Следуя его указаниям, Артем двигался все увереннее, пока наконец не оказался на тропе, которой так тщетно пытался избежать. Теперь, когда угроза сорваться в пропасть миновала, он решился поднять голову и посмотреть на того, кто ему помог.
Пока Артем карабкался по горам, освещение изменилось. По небу разлилось алое зарево восхода. Незнакомец стоял против света, и Артем не мог разглядеть его лица – лишь темный силуэт на залитом багрянцем небосводе. Он стоял на возвышении, но даже снизу не казался высоким и не отличался атлетическим телосложением.
– Кто ты? – спросил Артем, и почти тотчас же его осенила догадка, в которую он отказывался верить. В виртуальном мире был только один человек, кто мог управлять его поступками и указывать ему путь.
– Ты угадал верно. Я – это я, – безразлично, без единой эмоции сказал Великий Проводник.
– Почему ты помог мне?
– Я всегда действую в твоих интересах. Я не могу позволить тебе упасть в пропасть и разбиться о камни.
– Но тогда почему ты отобрал у меня меч? – недоумевал Артем.
– Никто не может отобрать у героя меч. Разве ты запамятовал, что сам отдал его?
Предупреждение старухи из Сетапа всплыло у Артема в памяти: волшебный меч нельзя ни отнять, ни украсть, ни потерять. Его можно только отдать добровольно. Именно это он и сделал. Он отдал меч Кави! Надо же было совершить такую глупость! И это после того, как один раз он уже давал себе зарок ни за что не расставаться с волшебным клинком.
– Ты поступил опрометчиво, герой. Если бы ты слушался голоса разума, с тобой бы этого не случилось, – вторил его мыслям Великий Проводник.
В его голосе не было ни осуждения, ни враждебности. Досада на самого себя и жгучий стыд смешались в душе Артема. Великий Проводник вовсе не выглядел чудовищем. Он был достаточно благороден, чтобы спасти жизнь тому, кто замышлял против него.
– Прости. Я думал, ты нарочно разоружил меня, – смущенно проговорил Артем.
– Я никогда не действую против тебя.
– Правда?
Сердце Артема радостно подпрыгнуло. Все твердили, что с Великим Проводником нельзя договориться, а на поверку он оказывался совсем не злодеем. Росток надежды, что все можно уладить миром, уверенно пробился через асфальт безысходности.
– Значит, если я тебя о чем-то попрошу, ты выполнишь это?
– Да, если это будет в твоих интересах, – кивнул Великий Проводник.
– Я не хочу, чтобы с Викой что-то случилось, – выпалил Артем.
– Неразумно. Подумай, как хорошо станет, если она исчезнет из твоей жизни. Я помогу тебе в этом. Обещаю, это будет красиво. В свои последние мгновения она почувствует радость полета. – Он многозначительно махнул рукой в сторону пропасти и продолжал: – На тебя при этом не упадет даже тень подозрения, но ты обретешь свободу. Разве это не благо?
– Нет! Не делай этого! Я не хочу! – выкрикнул Артем.
– Твое решение сиюминутно и глупо. Вспомни, чем кончилось твое нежелание идти по проторенной тропе. Так и здесь. Я должен сделать это. Ты сам будешь меня потом благодарить.
Голос говорящего по-прежнему звучал спокойно и монотонно, будто ему были неведомы боль и переживания.
– Пожалуйста, послушай меня. Мне ведь лучше знать, чего я хочу. Что ты к ней привязался? Если мне это не нужно, то тебе-то зачем?
– Такова цель.
– Подумаешь, цель. А если ее поменять?
– Цель нельзя поменять. Существует программа, и она должна быть выполнена. Положись на меня. Я вижу знамение в том, что ты утратил меч. Это провидение. Теперь я неуязвим.