Арии Христа и Марии Магдалины запомнились надолго своей мелодичностью и особенным тембром голосов; тогда же узнал, что партию Христа исполнял великий Ян Гиллан, солист группы "Дип перпл".
В 1974 году Орлов и его одноклассник Костя Стасенко наконец-то доросли до "Битлз" и "заболели" их творчеством. Четыре года прошло, как "Битлы" уже распались; это огорчало, но ведь они оставили огромное наследие!.. Ребята без конца "гоняли" заезженные магнитные пленки, на слух "снимали" тексты песен, бренчали на гитарах; с улицы через замерзшее окно смотрели и слушали, как взрослые парни исполняли песни "Битлз" в местном ресторане "Луч", в народе сочно и предельно емко прозывавшемся "гадюшник".
Саша научил Костю играть на гитаре, однако тот значительно его превзошел - просто молодец! Тут же "сколотили" в школе свой ансамбль и вскоре уже выступали на танцевальных вечерах. Сверстникам, да и взрослым нравилось их исполнение: пели с Костей дуэтом "в терцию", в пиковые моменты взвизгивали: "Йе-е!" - и весь зал "взрывался" ревом. Смельчакам в такую минуту удавалось иногда погасить люстры и происходило мгновенное "светопреставление" с еще большим ревом и свистом. Дежурившие на танцах для порядка учителя свет включали, недолго ругались и "детки" успокаивались, просто сияя от короткого "счастья"!
Не раз потом пели вместе на разных вечерах, свадьбах, на районной танцплощадке - везде, куда приглашали. Их пути потом немного разошлись: Стасенко стал инженером, Орлов медиком. А поскольку жили неподалеку, все равно остался Костя лучшим другом: недаром за одной партой в школе сидели!..
Много у них было общего, но иногда замечалось и некоторое различие в интересах. Костя, например, был "упертым" только в битловские песни, а Саше нравилась любая музыка: хоть народная, хоть эстрадная… да хоть опера! Везде находил свою прелесть.
Мелодии "Песняров" просто очаровывали!.. Нравились и "Лейся, песня", и "Самоцветы", и "Поющие гитары" - все нравилось! Наверное, от многочтения сложилась такая всеядность.
Костя-то читал немного: его увлекали лишь динамичный сюжет или некоторая быстро схватываемая совокупность данных, которые можно было так же быстро осмыслить; интерес его после этого угасал. Александру же больше нравилось долгое, "нудное" для других чтение, когда нужно много думать, охватывая широкие горизонты - такое, что приводило к важным открытиям в его мировоззрении. Косте не нужны были подобные открытия, он обходился малым, а Орлову везде нужно было "докопаться" до самой сущности всего на свете!
Интересно ему было, чем обусловлена такая разница; не понимал еще тогда: может, дело в самих книгах? Еще Высоцкий пел о том, что если "правильно" живешь, то "значит, нужные книги ты в детстве читал!"
А какие "нужные"? Высоцкий ведь имел в виду книги, которые делают человека героем; так и Костя, и Коробов Андрей именно такие книги и читали! Уж настолько ли они нужные?.. Не являются ли они эрзацем самого героизма, позволяющим побыть немного в "шкуре" очередного героя… разновидностью "диванного экстрима", заставляющего организм впрыснуть в кровь недостающую порцию адреналина? Наверное, являются, да только не в книгах вовсе дело.
Уже учась в медицинском институте, понял, что причина отличия в разном гормональном балансе у разных людей: от этого складываются разный тип обмена веществ и, как следствие, разные типы развития мышц и мозга. И мозг, и мышцы бывают "быстрыми" и "медленными". У Кости, по-видимому, они быстрые, а у Александра медленные; Костя - боец, охотник, а Саша мыслитель, "дармоед". Вот и вся разгадка!
Так установлено природой для лучшего развития животной популяции: нельзя всем поголовно топать в армейских сапогах, например, и одновременно заниматься "науками" - каждому свое. Так что, если человек не осилил много учения, это не патология: и без него найдутся, кому "штаны протирать"!.. Вопроса "кто более ценен, герой или обыватель?" не стоит даже задавать. Ответа все равно нет - оба нужны: одному геройствовать, сгорая, другому каждодневно "мантулить".
Конечно, все люди разные, но их обыденная жизнь бывает удивительно сходна однотонностью и скукой. Пожалуй, большинство живет как-то мелко, незначительно - вот этим они как раз одинаковые! Да только нет в том никакой вины.
Мелкость жизни происходит не столько от типа мышления, даже не столько от биологических причин, сколько из-за общественных традиций приемлемости малого образования, узости кругозора, скупости внутреннего естества, чрезмерной увлеченности малозначимыми ежедневными проблемами и проблемками. Так принято, потому что не все люди способны заглянуть за границы обыденности.
Да и не надо! Им не нужно оправдываться тем, что "все так живут": их жизнь уже оправдана тем хотя бы, что им нужно растить детей и для этого много работать. Возможно, в этом и есть их идея - идея не быть героем!
Есть и иные: способные преодолеть границы. Они не намного лучше - иногда даже хуже тех, кто привык "вкалывать" каждый день; они просто способны выйти из общего круга, вырваться из чужой колеи!.. Опять же Высоцкий пел и о "чужой колее", и об иноходце, который "не как все".
Казалось бы: разве плохо достичь большего или просто другого, чем все? Когда как!.. Часто влечет таких "иноходцев" к фальшивому веселью, искусственному созданию "праздника души" для хоть какого-то удовлетворения недостатка собственной значимости и убиения скуки.
Куда только не заносит несчастных в этой душевной жажде без верного ориентира! И в гонку за шальными деньгами… и в наркоманию… и к сектантам всяким… и в тюрьму за чужое. Кого на войну тащит, кого в изматывающий большой спорт, кого в радикальную политику… Кого в магазин за вечной опохмелкой, кого - с двенадцатого этажа вниз непутевой башкой. Полно любителей "экстрима"!..
Только не подозревают они, что есть такие пути повышения самооценки и элементарного получения "острых ощущений", которые не создают для человека и общества лишних проблем.
Один - традиционная религия; в одержимости преклонения перед Богом верующие способны горы свернуть! Это подходит для всех, кто недалек умом и не хочет вредить себе и другим; так проще: долго учиться не надо! Но религия не может быть верным правилом жизни, поскольку основывается на слепой вере в нечто сверхъестественное.
Иной путь - наука; тяжелый самоотверженный труд. Вот где бывает самое полное и истинное наслаждение новым открытием значимого факта или теории - сравнимо с прыжком с "тарзанки"!.. Ницше писал: " Думаешь ли ты, что такая жизнь с такой целью слишком трудна, слишком бедна приятностями?.. Если да, то ты еще не узнал, что нет меда слаще меда познания! И лишь со старостью откроется тебе, что ты следовал голосу природы - той природы, которая управляет всем живущим через наслаждение…". Об этом наслаждении мало кто знает - лишь самим ученым оно известно.
Но и наука не оказывает скорую помощь!.. Наука - это очень долгий процесс, она озадачена проблемами далекого будущего всего человечества и не дает ответа на вопросы каждого дня в каждой судьбе. Много ученых людей и каждый толкует свое; в ученых к тому же рядятся разные маги, астрологи и телевизионные "психотерапэвты" - еще больше дурят голову! Трудно разобраться простому человеку в разнообразии мнений. За многие тысячелетия так и не получено одного верного и определенного ответа на главный человеческий вопрос: как жить правильно?
Как праведно, это понятно: десять заповедей никто не отменял! Но как правильно?.. Ведь не всегда праведно - значит правильно, это не одно и то же. И у преступника, и у праведника - своя правда, каждый по-своему прав; и не факт, что в какой-то конкретной ситуации прав именно праведник.
Верный ориентир должен быть… невозможно без него! Только ошибка, пожалуй, в том, что ищут его один для всех. Если всем жить одинаково, то такая жизнь станет серой и скучной, любое развитие цивилизации остановится. Грех всякой религии - ищущей Бога или равноправного коммунизма - в навязывании такого торможения.
Идеал не должен быть религиозным, потому что нравственные принципы любой религии несомненно хороши, но не тождественны идеалу. Слепая вера во чтобы то ни было к добру не приводит! И все по той же причине: одного идеала жизни для всех не может быть вообще, каждый должен найти его сам. Но как же трудно это сделать! Мечутся, мечутся люди, а лишь немногим удается. И удается ли?..
Хорошо, будучи молодым, выбрать себе учителя из числа тех, чья мудрость подтверждена временем и другими людьми; об этом писал еще Сенека в книге "Нравственные письма к Луцилию". Но не стоит допускать слепой веры в учение любого мудреца; нужно стараться заметить в нем слабые стороны - это лучше всего отрезвляет от угара преданности чужому гению.
И самому нельзя забываться: надо вовремя опомниться, когда покажется, что уже всех превзошел. Никогда всех не превзойдешь!..
Еще нельзя отчаиваться, если долго нет такого результата, в котором был бы точно уверен; результат здесь не главное - важнее сам процесс поиска. Сомнение часто лучше, чем уверенность, ибо не дает успокоиться и заставляет искать дальше.
Фридрих Ницше в книге "Так говорил Заратустра" возможным крушением судьбы предупредил и зазнавшихся героев от излишнего самомнения, и переставших быть героями от фатальной потери ими идеала:
"Ах, я знал благородных, потерявших свою высшую надежду. И теперь клеветали они на все высшие надежды.
Теперь жили они, наглые, среди мимолетных удовольствий, и едва ли их цели простирались дальше дня.
"Дух - тоже сладострастие", - так говорили они. Тогда разбились крылья у духа их; теперь ползает он всюду, и грязнит все, что гложет.
Некогда мечтали они стать героями - теперь они сластолюбцы. Печаль и страх для них герой.
Но моей любовью и надеждой заклинаю я тебя: не отметай героя в своей душе! Храни свято свою высшую надежду! -
Так говорил Заратустра".
Трудная штука - жизнь. Всем приходится жить и не каждому в радость; иногда проходит она, как неясный сон.
С юных лет запомнилась Орлову одна песня Давида Тухманова. Пел Александр Градский:
Жил-был я, стоит ли об этом? -
Шторм бил в мол - молод был и мил.
В порт шел флот с выигрышным биле-етом -
Жил-был я-а… помнится, что жил.
Дальше в песне шла речь о каких-то событиях жизни и эти слова не оставляли следа в душе. Но последняя измененная строчка просто "убивала", вводила в растерянность: - Жил-был я-а. Вспомнилось, что жил…
Голос и мелодия звучали меланхолично, стихи настроением были похожи на поэзию Иосифа Бродского. Саша не запомнил автора текста, но был благодарен ему за такое ощущение трагизма мимолетности человеческой жизни: вспомнилось, что жил. Как будто и не жил вовсе!
Какой же тяжелой может быть минута, когда подводится итог всей жизни!.. Допустим, смерть уже у порога. А что вспомнишь? Родился, долго рос, потом десятки лет происходило что-то: учился, служил, женился, работал; опять учился, женился, опять работал… еще что-нибудь в памяти. А даже не хочется об этом думать!
Перед вечностью, говорят, по-настоящему вспоминаются всего несколько самых дорогих событий и лиц, и это воспоминание укладывается в секунды; все остальное оказывается лишним, ненужной шелухой. Наступает момент истины: ты должен был понять что-то особенное - для этого ты родился и прожил много лет. Но что?..
Понимания нет, одна горечь в душе. Зачем все это было… что надо было понять? Зачем вообще жил, и жил ли?..
Что такое сама жизнь, этот миг всего в масштабах вечной и бесконечной Вселенной - незаметная и может, даже бесполезная искорка? Неужели только "жалкая шутка жестоких богов"?.. Может, все-таки, что-то большее?
Ведь был же в ней какой-то смысл!.. не могло его не быть. Но кто знает этот смысл?..
Нет горше слов, чем в книге Экклезиаста: "Все пройдет. Все суета и тщета, все суета сует". Можно, наверное, завыть от тоски, когда вместе с автором ощутишь сердцем: все канет в бездну вечности… все бессмысленно и бесполезно.
Большинство людей всю жизнь проводит словно в спячке: вроде и живет такой человек, а все как-то без мысли, без души; зато другой из кожи лезет в поисках ответов на вечные вопросы.
Умирать приходится обоим. Интересно: кому страшнее?..
3
- Орлов, вставай, смотри!.. Пашка, Пашка… вставай, смотри! - орал возбужденный Леха, скакал перед топчанами и тряс бутылкой, зажатой в руке.
Очумелые спросонья, товарищи Хорькова лежали и смотрели на него. Наконец дошло: "девяностоградусная" не замерзла! Лешка выставлял ее снаружи бункера три дня назад, и ничего. И в самом бункере - на термометре минус восемнадцать. А ведь было двадцать три!.. Неужто теплеет?
Небо будто просветлилось чуть-чуть… вместе выглядывали из лаза, каждый хотел убедиться. Но, пожалуй, нет - только кажется так! Морозище все равно жуткий, не вдохнуть свободно. И темнота такая же мглистая; лишь ветер немного утих, вот и кажется, что светлее.
Матюгнулись по разу, и пошли обратно.
Новость все равно радовала, так что спешно накрыли стол: надо было обязательно это дело "отметить"! Сильно не обнадеживались - понимали, что еще приморозит: весна ведь не сразу наступает. Александр предположил, что Россия прошла через область южного магнитного полюса и теперь понемногу станет теплеть; наверное, полгодика еще и можно будет делать вылазки наверх. Скорее бы!..
Выпивали, закусывали; Павел вспоминал лирические песни, пел вполголоса. Орлов пожалел, что нет гитары, но тоже спел - песню из альбома Михаила Гулько про "белый ад" в колымских лагерях и случайно подобранный зэком окурочек с красной помадой, упавший, наверное, с самолета. Она так начиналась:
Из колымского белого ада
Шли мы в "зону" в морозном дыму,
Вдруг увидел окурочек с красной помадой
И рванулся из строя к нему.
Вдруг увидел окурочек с красной помадой
И рванулся из строя к нему.
- Стой, стреляю! - воскликнул конвойный,
Злобный пес разодрал мой бушлат. -
Дорогие начальнички, будьте спокойны,
Я уже возвращаюсь назад!
Дорогие начальнички, будьте покойны,
Я уже возвращаюсь назад.
Уж "пропадал" немало за этот окурочек герой песни "никого не кляня, не виня", пока не проиграл его в карты, да и не только его:
Проиграл я и шмотки, и сменку…
Сахарок за два года вперед.
Вот сижу я на нарах, обнявши коленки -
Мне ведь не в чем идти на развод!
Вот сижу я на нарах, обнявши коленки -
Мне ведь не в чем идти на развод.
С кем ты, падла, любовь свою крутишь,
С кем дымишь сигареткой одной?
Ты во "Внукове" спьяну билета не купишь,
Чтоб хотя б пролететь надо мной!
Ты во "Внукове" спьяну билета не купишь,
Чтоб хотя б пролететь надо мной.
Тоска неизвестного зэка хорошо ассоциировала с настроением слушателей песни, против своей воли заключенных в бункере. Неприкаянность и бессилие перед обстоятельствами были схожие: как будто похоронены заживо и уже никогда никто о них не вспомнит!
Лешке нравились такие песни; он слушал их с удовольствием и почему-то похохатывал, пока Павел молчал, пригорюнившись. Балбес, да и только: никакого понятия!.. Между делом спросил:
- Ты же, Сань, в тюрьме не сидел - откуда такие песни знаешь?
Орлов пояснил:
- Мне-то пришлось фельдшером в лагерной санчасти поработать, да разве в этом дело? Гулько тоже в тюрьме не был!.. Зато, почитай, половина нашего народа отсидела в "добрые" времена - кто за "уголовку", кто за "политику"; у каждого, наверное, в родне бывшие "тюремщики" есть, вот и востребованы такие песни. Мой батя тоже годик "оттарабанил" - еще при Сталине. Рассказать?..
Хорьков сразу:
- Ага!
- Да по глупости дело было. Он тогда из армии вернулся и сильно учиться хотел, а председатель колхоза ему никак справку не давал.
Тогда же у колхозников паспортов не было - жили как крепостные, к колхозу насмерть привязанные! Чтобы куда-то поехать, надо было в правлении справку колхозника получить. А не захочет председатель, так и не даст!.. И ничего не сделаешь - будешь и впредь к колхозу "пристегнут": зачем ему молодого крепкого работника отпускать, если людей все время не хватает? Ведь ни о какой эффективности производства в советском хозяйстве и речи не могло идти; хозяйствовали очень расточительно - все в угоду коммунистической идее.
В Америке фермеры - всего половина процента населения, а кормят всю страну и еще полмира. А в СССР большинство людей жило в деревнях, и толку от этого не было! Вы же помните, как постоянно куда-то мясо пропадало и в заводских "столовках" четверг обязательно был "рыбным днем"?.. Это так партийные идиоты мясо в стране экономили!
И разогнать эти чертовы колхозы нельзя было. Колхоз - это что?.. Коммуна. Строим что?.. Коммунизм. Нельзя, значит, их упразднять! Вот и топтались без механизации десятки людей там, где при разумном управлении двое-трое справились бы. Да все ручками, ручками!..
Какая там техника, какая механика? Тракторов производили больше всех в мире, только были-то они - тьфу! - дерьмо: поработает сезон-другой и на запчасти.
Ну, не об этом я. В тюрьму-то всех "принимали", безо всяких справок! А как "откинулся" - получай настоящий паспорт и езжай куда хочешь. Вот и "свезло" моему родителю, просто случайно - в пивной мужики стояли, бакланили; батя и говорит: "Щас последний раз к председателю пойду. Не даст справку, убью гада!" И не заметил, как в это время пацанка председателева - дочка то бишь, "нарисовалась": тоже за пивом для папки пришла! И услышала, что мой-то "брякнул". Забыла про пиво и пулей домой!..
Папаня из кружки допил и к председателю. А там уже ни души, только участковый ждет; Николая Егорыча под "белы рученьки" и - в кутузку! Председатель-то давно уж в погребе засел и вылез тогда только, как ушли они.
Вы представляете, что по тому времени было бы за угрозу убийством представителю Советской власти?.. Это же покушение на теракт, статья 58-10! Запросто - "десять лет без права переписки", расстрел то есть. А тогда Сталин как раз помер!.. Занервничали властные чины, "вышку" перестали давать.
Ну, судья хороший попался - на заседании здорово хохотал! Спросил папашу: "Тебе сколько дать-то?" Тот помялся, говорит: "Много не надо, а года хватит". Судья год ему и "выписал"! Тот годик батя быстро отсидел, потом и в город уехал.
…А вы знаете, какая еще шикарная "память" от этого осталась?.. Татуировки-то всегда в моде были - так мой из лагеря "ваще орел" вернулся! Я маленьким часто все разглядывал и "выражения" читал; сейчас уже плохо помню.
На груди, значит, огромное сердце наколото, и пронзают его слева и справа меч и стрела; и - натурально так - кровь брызжет! На ногах какие-то девки со змеями, на тыле кисти поднимающееся над горами солнце с надписью "Север" - это само собой!.. На спине огромный трехтрубный корабль в бушующем море; изо всех труб черный-пречерный дым валит, сверху наши "ястребки" летают и крупными буквами - СЛАВА! А во все пузо еще надпись: "Опять не нажрался!"