– Сейчас я очень занят на работе, да и новостей особых нет. Вчера встретился с одним американским журналистом, теперь есть повод и необходимость переговорить с Яном.
– Чего этому типу надо?
– Трудно понять сразу его намерения, но кое-что интересное он сообщил. Если это не дезинформация, то заваривается приличная каша…
– Чем это нам грозит?
– Неприятностями. Но чтобы их было меньше, держи язык за зубами. Ты ничего не знаешь. Приходил к тебе старый друг, с кем-то связывался по скрину и все. Но если Джон что попросит передать, не отказывайся.
– Ладно! Как там, Бог не выдаст, черт не съест! Ты поскорее кончай дела со своим японцем и приходи на кухню. Пиво прокиснет!
Антон набрал код Янагиды и задал режим экстренной связи. Спустя несколько секунд автоответчик сообщил, что хозяин будет не раньше пятницы.
Странно, что Янагида запретил переадресацию сообщений на свой мобильный телескрин. Даже в автоответчик зарядил не видеокадры, а просто текст.
Где он прячется, и что затеял? Досадно! В таком случае завтра он ничего не сможет ответить Джону…
Вторник Антон посвятил имитации напряженной работы. Несколько раз корректировал программу и выполнял компиляцию всей системы после каждого пустякового изменения исходного текста. Потом запустил трассировку и пошаговое выполнение программы, якобы для поиска ошибки, что означало замедление работы в несколько миллионов раз. Нужно было убить время. К концу дня он выдал, как и собирался, вариант, работающий без ошибок около четырех минут.
Дома он почувствовал, что вконец измотан. Он так не уставал в самые напряженные дни. После часовой разминки на велотренажере Антон отправился с Максимом на прогулку. С собой Антон захватил мобильный телескрин.
Максим постоянно возвращался к теме, зачем Лидия отправилась в Японию.
– Она ведь там училась. Возможно, собираются студенческие друзья отметить событие…
– Не пойму молодых! Я ничего не скрываю, а у вас от меня все время какие-то тайны…
– Для вашего же спокойствия.
– Это я уже слышал. Я лучше знаю, что нужно для моего спокойствия. У нее же есть мобильный телескрин, так неужели за сутки нельзя связаться с нами на десять минут?
– Возможно, очень занята.
– Не верю в такую сверхзанятость. Вот и ты ходил на встречу с журналистом, а рассказать мне тоже не находишь времени.
– Вчера я ходил к Борису. Пришел поздно, когда ты уже спал. Сегодня могу рассказать, если тебе это интересно.
– Весь мой интерес – ваша жизнь. Другого у меня нет… Что ему нужно, этому журналисту?
– Расспрашивал о прежней и настоящей моей работе. Собрал много информации обо мне…
– Зачем?
– Считает, что я связался с очень подозрительными людьми. Он имел в виду теперешних владельцев противоракетной базы. Я тебе рассказывал, как они ее перестроили.
– А какое ему дело?
– Расследует одно преступление. Считает, что может выйти на преступника через моих заказчиков. Он уверен, что программу, которую я пишу сейчас, мог заказать именно тот преступник, которого он ищет.
– Они действительно подозрительные?
– Внешне очень респектабельные, но вся наружная охрана – бывшие уголовники. Все помещения напичканы приборами наблюдения. За каждым моим шагом следят. Мне кажется, что они слишком засекретились. В современном бизнесе так не принято. Политика и намерения фирмы должны быть открыты и общеизвестны. Другое дело технология, там нужна определенная секретность.
– А экология? Без контроля нельзя!
– Не спорю! Но я – о другом. В первый день они мне дали прочитать рекламный материал о фирме. Ни для одного филиала не был указан конкретный адрес, только страна и город. Вчера я попытался разыскать какой-нибудь их филиал, но ничего не нашел.
– Бросил бы ты эту работу, с голоду ведь не умираешь!
– Странно слышать такой совет от человека, который сам по работе скучает… – Антон вдруг переключился на другой вопрос. – Обрати внимание на того типа, который торчит на углу дома.
– Кто он?
– Похож на одного из охранников "бункера". Сдается мне, он за нами следит. Все время держится на одинаковом расстоянии…
– Зачем им следить за тобой?
– Боятся, что я передам кому-нибудь программу или хотят узнать, встречался ли сегодня с журналистом…
– А ты собирался?
– Нет, он должен связаться по скрину…
Но в тот вечер и на следующий Джон не объявился. В четверг уже затемно к Антону пришел Кореш.
– Ты был прав! Сейчас ко мне завалился твой американец и попросил на карикатурном русском укрыть его и пригласить тебя.
– Что значит, укрыть?
– Пожить нелегально несколько дней…
– Хорошо, идем! Только не будем нарушать традиции и купим по дороге пиво. На сей раз нам понадобится ящик…
Джон зарос трехдневной щетиной, был без галстука и в помятой одежде.
– Что случилось? – спросил Антон после приветствий. Они говорили по-английски.
– Близко познакомился с вашей полицией, то бишь милицией…
– И все-таки?
– Хочу принять душ, потом все расскажу.
– Мы подождем. А пока сообразим что-нибудь на ужин.
Джон обратился к Борису на русском с сильным акцентом:
– А у вас есть прачка-автомат?
– Есть у соседей. Давайте одежду…, – ответил Борис на приличном английском. Он его выучил еще в детстве в спецшколе.
Через полчаса выбритый и прилизанный Джон, с зачатками усов и в чистой выглаженной одежде, появился на кухне. Борис и Антон уже прикончили по бутылке пива, чтобы как-то скрасить ожидание. Борис открыл бутылку для Джона и предложил ему поужинать.
Джон набросился на еду, объяснив, что не ел больше суток. Друзья терпеливо ждали, когда гость начнет свой рассказ…
История казалась невероятной для того, что не знал скрытые пружины событий. На следующий день после свидания с Антоном около двенадцати Джон выехал в аэропорт, чтобы встретить нужного человека. Джон даже сказал: очень нужного. На выезде из города его остановила девушка с дорожной сумкой и попросила подвезти. Ей оказывается тоже нужно в аэропорт. Не успели они проехать километр, как их догнала патрульная машина. Стоило милиционеру приблизиться, как девушка завопила и попросила защиты. Она заявила, что Джон пытался ее изнасиловать… У Джона забрали документы и вещи и увезли в милицейской машине. По дороге его пересадили в другую патрульную машину и привезли в отделение. Здесь был составлен протокол о задержании иностранца без документов. Его посадили в камеру под предлогом выяснения личности. Джона не били, но и не кормили. Через сутки один, якобы сердобольный милиционер, дал поесть и обещал помочь Джону сбежать и улететь в Америку. Джон сделал вил, что хочет улететь, а сам после побега из отделения милиции пешком через поля и лес добрался до их поселка.
– Ваши приключения – продолжение моих, – Антон рассказал о том, что произошло в понедельник утром.
Что-то еще удерживало Антона, и он не стал говорить о затеянной им игре с Дэвидом и Лайоном. Мысленно он их с некоторого времени называл "два сапога".
– Здорово они здесь окопались! – подвел итог Борис и добавил. – И районную милицию скупили на корню…
Джон размяк, глаза слипались, вот-вот заснет прямо за столом. Антон попрощался:
– Отдыхайте после ваших передряг. Завтра встретимся и что-нибудь придумаем…
"С этими сапогами нужно быть начеку. Если милиция не побоялась так обойтись с гражданином США, то что они могут сделать со мной?!"
На этом не закончились неприятности этого вечера. Объявилась Лидия. С веселой улыбочкой она сообщила с экрана Максиму и Антону, что собирается прыгать с Кольца. Показала удостоверение-медальон и успокоила, что все оплатил ее друг.
– Знаю я этого друга! Янагида, этот вероломный азиат!
– Да! Мы этого не собирались скрывать. Он все продумал до мельчайших деталей. Даже обучил меня каратэ…
– Глупости! Против кого каратэ?! Против закона всемирного тяготения или охранников, вооруженных автоматическим оружием?
– Янагида сказал, что они не будут стрелять.
– Детский лепет! Таракан, я тебя прошу, откажись от этой затеи. За что ты решила меня наказать?!
– А ты не знаешь?!
– Все это ерунда! Я ведь тебя не ревную к прошлому.
– Прошлое бывает разное! Не нужно меня отговаривать. Я решила и будет по-моему…
– Хорошо, я заслуживаю наказания. А как же отец?! Его-то за что? Мы так тебя любим…
– Нет никакого наказания. Я уже не девочка и будет, как я решила!
Максим стоял растерянный. До него медленно доходил смысл перебранки дорогих ему людей.
– Что задумал твой японец? Какой прыжок? Я ему сделаю харакири, если что случится!
– Он сам себе сделает харакири! Не в этом дело. Совершенно глупый и бессмысленный риск…
– Ты хотел проникнуть на Кольцо тем же способом, а теперь поумнел…
– Да! Поумнел! Оставь эту затею!
– Ты меня остановишь только своим доносом. Ну, продай меня! …Простите, если что сказала не так. Все! Я отключаюсь. До свидания!
Максим забегал по комнате:
– Нужно что-то делать! Разыщи этого японца! Останови их!
– Это бесполезно!
– Может, позвонить в милицию?
– Тогда ты наверняка убьешь ее и меня. Пусть все идет своим чередом. Ты не все знаешь. Лучше предложить им помощь, если мы можем чем-то помочь… Янагида парень основательный, и все, что возможно, предусмотрел. Он и взаправду себя убьет, если произойдет что-нибудь не так. Не думаю, что ему пришлось ее уговаривать…
– Вы все время от меня что-то скрываете. Расскажи!
– Пришла пора… Мне кажется, мы случайно влипли в крайне неприятную историю.
– Какую историю?
– Заговор!
Часть 2. Заговор
Глава 11
Максим тряхнул головой, сбрасывая наваждение.
– Заговор?! – недоверчиво переспросил Максим. – В наше время?!
– Да, заговор! – ответил Антон. – Как раз наше время с чрезмерной бюрократизацией и централизацией создает благодатную почву для таких заговоров…
Они сидели на кухне за остывшим чаем, ошеломленные последними событиями. Максим заметно осунулся и потемнел лицом. Серьезная озабоченность выглядывала из каждой морщины его загорелого лица. Таким мрачным Антон никогда не видел его.
– Кто они? С какой целью? – спросил Максим после продолжительного молчания.
– Мне пока не ясно ни то, ни другое. Возможно, воруют и продают подпольно ресурсы Супермозга. Возможно, готовится террористическая акция…
– Вы здесь при чем?! Пусть занимается милиция…
– Я мог бы тебе рассказать кое-что о нашей милиции…
– Есть еще Интерпол!
– Такое впечатление, что Интерпол ничего не замечает… Или не хочет замечать. А наши подозрения пока не более чем подозрения…
– Зачем вы втянули в свои дела Лидию?
– Я не собирался этого делать! Кто мог предположить, что Янагида придумает такое?! Она тоже хороша! Могла бы спросить у меня, посоветоваться…
– Похоже, она делает тебе назло. Только почему? Можешь мне объяснить?
– Мне трудно ответить что-то определенное. Возможно, она ревнует меня к одной девушке. Но это все в прошлом!
– Ревнует, значит, любит! Как бы ее ревность не довела до беды! Говорил же тебе, объяснись. А ты тянул, тянул…
– Твой упрек справедлив. Есть вероятность, что своими руками могу испортить ее и свою жизнь. Одно утешает, риск небольшой…
– Небольшой?! – недоверчиво воскликнул Максим. – Ты говорил, что Кольцо надежно охраняется!
– Охрану Янагида попробует обмануть…
– Лидию могут арестовать, даже застрелить!
– Арестовать могут, застрелить нет! Применение оружия строго регламентировано и фиксируется автоматической системой. Специальная телекамера все время снимает цель, как только оружие приведено в состояние готовности. Без санкции диспетчера выстрел возможен, но тогда охранник рискует получить пожизненное заключение. Даже по команде диспетчера, ответственность все равно не снимается с того, кто нажал на спусковой крючок, если стрельба оказалась необоснованной. Тогда ответственность ложится на двоих…
– Но ее могут схватить и осудить!
– Тогда мы воспользуемся этим случаем, чтобы взбудоражить мировое сообщество… Наймем адвокатов, сами выступим свидетелями.
– Кто вам мешает сделать это сейчас?!
– Мы можем жаловаться только в административном порядке. Мы не можем обратиться в суд или прессу со своими подозрениями. Это как раз то, что нужно немедленно поломать, так как из-за этого существует негласная цензура и все попытки обсуждения проблем Кольца на публичных телеконференциях или официальных средствах информации подавляются.
– А где гарантии, что судебное разбирательство после ареста Лидии будет открытым?
– Их нет, к сожалению, но Лидия не давала подписку и работает вне юрисдикции Администрации Кольца. В данном случае им трудно будет замолчать процесс. Тем более что за нее должно вступиться представительство России в ООН и министерство иностранных дел.
– А этот американский журналист знает о вашей авантюре с Лидией?
– Нет. Мы не можем рисковать. Потом мы его введем в курс и с его помощью, в том числе, поднимем шум в масс-медиа.
– Кто он такой?
– Внештатный корреспондент Си-Би-Си.
– Что значит внештатный?
– Ему платят только за конкретный информационный материал.
– Это хорошо или плохо?
– С одной стороны, хорошо – он особенно заинтересован в сенсации. С другой, плохо. У Си-Би-Си нет никаких обязательств по использованию его информации.
– Когда летит Лидия?
– Я знаю не больше тебя! Обычно прыжки проводят в субботу и воскресенье. Будем контролировать программы новостей. Сегодня же введу ключевые слова для селекции сообщений по всем каналам…
Установилась тяжелая пауза. Максим опустил голову на стол, подложив два крепко сжатых кулака. Антон задумался о завтрашнем дне. Это будет пятница. Ему все труднее симулировать напряженную работу над программой. Нужно что-то придумать. Вопрос Максима прервал его размышления.
– Не пойму! Что вы с японцем хотите от Лидии?
– Она должна выкрасть блок Супермозга, который, как мы предполагаем, незаконно используется кем-то.
– А как их можно использовать? Что это дает?
– То же, что дает воровство электроэнергии или нефтепродуктов. Деньги. Стоимость информационных ресурсов в издержках производства в некоторых отраслях достигло семидесяти процентов. Сейчас, когда наркобизнес почти искоренен, нелегальная торговля ворованными ресурсами Супермозга может стать основной статьей теневой экономики…
– Придумали новый наркотик на свою голову…
– Можно сказать и так. Обратная сторона научно-технического прогресса… Когда человечество решает какую-либо проблему, возникают новые проблемы… Это закон природы.
– Неужели так трудно навести учет этих блоков?!
– Представь себе, что трудно. К Супермозгу одновременно обращается миллиарды пользователей. Это люди, автоматические устройства, части самого Супермозга. Это как дом со многими миллионами подъездов, а в каждом подъезде миллионы квартир. У каждого ключи от своих дверей, причем иногда неизвестно от каких конкретно. Представь себе, что кто-то подменил домовую книгу и подделал ключи. В таком случае "домоуправление" не знает о существовании некоторых квартир и даже подъездов… Короче, нам нужно найти "квартиру", которая неизвестна Администрации Кольца. Тогда мы будем иметь доказательство, что их "домовая книга" фальшива. По следам последнего посещения "квартиры" можно выйти на нелегального посетителя…
– А что твои заказчики, "два сапога", как ты их называешь? Их роль в этом деле?
– Они заказали программу, которая требует много ресурсов Супермозга. С ее помощью как раз можно ворованные "мозги" переплавлять в деньги… Они очень торопятся. По какой-то причине программа им нужна через неделю, а мне не очень хочется ее сдавать, хоть за это они сулят приличные деньги…
– Какой тогда был смысл так напрягаться?!
– Сначала было интересно. Подозрения появились потом, когда…
Сигнал видеодомофона прервал беседу. На экране они увидели Бориса. Кореш жестом показал, что торопится.
Максим открыл дверь нажатием кнопки. Они с Антоном направились в прихожую, где уже слышалось сопение запыхавшегося Бориса.
Он заговорил первым, забыв поздороваться:
– Антон, срочно идем ко мне!
– Что случилось?
– Джон просит! Посмотрел программу новостей и страшно разволновался.
– Что там?! О чем?! – в один голос вскричали Максим и Антон. Их первая мысль была о Лидии.
– Какие-то чиновники из Кольца давали интервью журналисту. При этом ругали других журналистов…
– О чем они говорили?
– Ты думаешь, я слушал! А вы смотрели "Новости Кольца"?
– Нет. А они упоминали имя Джона?
– Нет. По-моему, ничего такого они не сказали, но Джон аж подпрыгивал… Он записал передачу.
– Да ее и так можно вызвать из архива в любой момент…
– Он сказал, так дешевле. Молодец! Экономит мои деньги…
– Разве он тебе не платит за постой? Он ведь обещал!
– Платит. Только я еще не решил: брать или не брать.
– Твой вопрос! Только у нас с ним и с тобой деловые отношения. Можно обойтись без благотворительности…
– А как же наше исконное гостеприимство?! Ты одевайся! Не будем терять время!
– А я чем занимаюсь?!
И действительно, Антон был уже обут и надевал куртку. Они вышли через минуту в холодную сырую ночь. Ветер шумел в еще густых кронах и срывал листья под ноги редких прохожих.
– Все же, почему занервничал Джон?
– Он даже хотел бежать к тебе сам! Я еле остановил. Подумал, что тебе это не понравится.
– Ты правильно подумал. Проще было связаться по скрину.
– А этого не захотел Джон.
– Зайдем за пивом! – предложил Антон, когда увидел вдали освещенные окна магазина, работающего круглосуточно.
– Пива у нас навалом! Не будем томить нашего непрошеного гостя…
Дэвид оттолкнулся от стенки двадцати пяти метрового бассейна, проплыл несколько метров под водой и вышел на поверхность легким гребком двух рук, входя в ритм брасса, которым он обычно завершал свою ежедневную километровую дистанцию. Сквозь очки для плавания он смутно увидел фигуру Лайона на противоположном краю бассейна.
Дэвид доплыл, сбросил очки на шею и действительно увидел своего брата у лесенки. Лайон держал в руках купальный халат для Дэвида и помог его одеть, что никогда раньше не делал. Обычно Лайон гораздо раньше завершал свои десять кругов и спешил к столу за чашкой горячего шоколада. Что-то должно было случиться, чтобы Лайон изменил своим привычкам.
После травмы в десять лет, он очень себя берег. Такое бережное отношение Лайона к своей особе не раз доводило Дэвида до бешенства. Он всегда считал все охи и вздохи Лайона уловкой для привлечения повышенного внимания к себе родителей в детстве, друзей и слуг в зрелые годы.
Дэвид сел в плетеное кресло у стола, включил фен и стал сушить свои длинные курчавые волосы. Только после этого он спросил, что случилось.